Киборг у психолога

Вит открыл дверь в свою комнату и встал как вкопанный. В средневековом кресле, оббитым бархатом и кожей, развалился Рей Саттерс. Киборг захлопнул дверь, сверился с картой замка — всё верно, это точно его комната, он не перепутал. Просканировал помещение — никого, сказала система. Осторожно и медленно, он отворил дверь. Бывший хозяин все также расслабленно курил в кресле и ждал его. «Живые объекты в комнате отсутствуют» — еще раз напомнила система. Вит собрался с силами и шагнул внутрь. Рей Саттерс приветственно оскалился. — Эй, Пёс! Что, хозяина не признал? Вит целенаправленно дошел до груши, передернул плечами и нанес первый удар. Груша содрогнулась. — Сюда иди, идиот! Дело к тебе есть. Имплатны дернули тело по старой памяти на знакомый голос, но киборг их остановил. Второй удар груше и удар с разворота ногой. Тело послушно отрабатывало программу поединка, но сейчас Вит пытался не уходить за программу, а полностью быть в своем теле и в здесь и сейчас. — Я с тобой разговариваю, ублюдок. Мы с тобой кое-что не закончили. У тебя остался тот кусок стекла — доверши начатое. Это приказ. Киборг перевел дыхание и тяжелым взглядом буравил грушу перед собой. Избитая груша плавно покачивалась. Голос из-за спины неожиданно сменил интонацию: — Эй, чудик. Ладно тебе! Я мог иногда погорячиться, но признай, хозяином я был неплохим. Жалел тебя, кому попало не отдавал, держал у себя, по лицу не бил и не позволял калечить. У тебя шрамов почти нет благодаря мне. Иди расспроси, вон, Дексов, сколько у них шрамов на шкуре и как хозяева с ними обращались, нежный ты мой цветочек! И мамочке своей новой тоже иди пожалуйся. О-о-о, она ведь еще не знает, что ты делаешь, да? Как думаешь, она будет рада узнать правду? Что все ее труды и возня с тобой бессмысленны? Ой как же она тогда на тебя разозлится... Что же тогда с тобой будет, а? А что станет с вашими, кхе-кхе, отношениями? И с ее доверием тебе? Нехорошо-нехорошо! Рей расхохотался за спиной. Вит невидящим взглядом смотрел сквозь стену, зажав большие пальцы в кулаках. На лице его застыло страдание. — Ты мёртв. Тебя здесь нет. Я сейчас разговариваю сам с собой. — Возьми стекло. Киборг развернулся и прошел мимо торговца краденным к старинному камину, стараясь не смотреть на гостя. Но гость делал всё, чтобы привлечь к себе внимание и о нем не забыли. Сосредоточенно и медленно Вит стал рисовать на стене комнаты угольком. Первая точка — я. Круг. Еще круг. И еще круг. Круги близости, как учила Мэй. Кстати, подключиться к датчику. Дышит. Хорошо… На самой далекой орбите, еще сам не очень понимая, что делает, Вит дрожащими пальцами обозначил точку и подписал «Рей Саттерс». Отделил от себя. Сепарировал. — Уй, как грубо! Хочешь от меня уйти? Уйти от своего хозяина? Идиот! Я в твоей голове. Я часть тебя. И всегда буду с тобой. Ха-ха-ха. Вит молча продолжил рисовать. — Опять эта баба! Видимо, у тебя совсем нет мозгов, чтобы отличить хорошего хозяина (меня!) от никакущего. Она — никакущий, и вовсе она тебе не хозяйка, будем честны. Она даже тобой не пользуется, ничего не поручает и не наказывает. Где тут привязка? Ты ничего для нее не делаешь. Вы просто параллельно живете в замке. Ты ей безразличен и не-ну-жен совершенно. Глаза раскрой! Если бы ты был нужен ей, она бы тебе что-по поручала, давала задания, ты был бы ей полезен и что-то делал для нее. Но ты ей даже не нужен. Сам напросился в рабы, она теперь и не знает, что с тобой делать! Ха-ха-ха-ха! Прерывисто дыша, Вит опустился на пол. Было очень страшно осознавать, что этот голос бывшего хозяина по-своему прав. Он и правда Мэй не слишком-то нужен. Их отношения не крепкие. Она-то сможет легко без него обойтись, как и прежде обходилась, а он без нее? Киборга заколотила дрожь и холод — паническая атака. Дышать, как учила Мэй. Вдох на 4. Пауза. Выдох на 7. Ничего, ничего, это пройдет, скоро пройдёт. Вдох на 4… — Ку-кууууу? — послышалось совсем близко, за самой спиной. Вита обдало холодным потом. Хозяин медленно обошел задыхающегося киборга и присел перед ним на корточки. — Знаешь, почему я тебя не продавал? Ты идеальная жертва. Преданная и покорная. Рей затянулся сигарой. Вит окаменел, проваливаясь в эти глаза и этот голос. Голос вызывал трансовое состояние. — А я действительно старался тебе угодить и понравиться, — горько шепнул он. Рей склонил голову: — Я знаю. И от этого еще смешнее. Ведь это было невозможно. Киборг обречено смотрел на хозяина снизу вверх: — Я действительно думал, что дело во мне и это я какой-то плохой киборг, раз мой хозяин постоянно мной недоволен. Рей выпрямился. — Правильно думал. Ты и есть жалкий и никудышный киборг. Ты себя сейчас вообще видишь? Сидишь на полу и ноешь, панические атаки у него, видения, кошмары. У киборга! Тьфу. Разве у нормальных киборгов всё это есть? Ты ничтожество! Ничтожество! Ничтожество! Голос обступил вокруг и колотил в уши, как набат. Стены начали сжиматься и давить. Душно. Очень душно, нечем дышать. И очень страшно… Вит заткнул уши ладонями и продолжал дышать, как учила Мэй. Нарастала паника и уже знакомое состояние транса. Киборг смотрел расширенными глазами на хозяина перед собой и несмотря ни на что слышал его голос. Голос отдавался в самом мозгу, но хуже всего этого то, что голос был прав. Пальцы скользнули в карман джинсов и вытащили тот самый осколок, что киборг отломил когда-то от бокала в столовой. Он посидел над ним еще немного, пытаясь совладать с собой и найти другой способ. Способ не находился. Над ним стоял Рэй Саттерс и брезгливо рассматривал киборга у своих ног. «Ничтожество! Ничтожество!» всё еще разносилось эхом вокруг. Киборг сдался и чиркнул по предплечью. Выступила и потекла тонкой струйкой кровь. Теплая кровь обнимала. Обьятия. Теплота. Близость. Кокон. Вит закрыл глаза. Дыхание стало успокаиваться. Теплая кровь обнимала, дарила тепло и возвращала в реальность. Мэй сегодня сказала, что его можно любить, что киборги тоже достойны тепла. Но Вита еще никто не обнимал по любви, только насилие или — вот, обнимает теплая кровь. А если попросить человека обнять, то Вита обнимут? Он никогда еще не просил… И будет ли это объятие снисходительно-вынужденное на бегу, или действительно из нежности и тепла? Из сочувствия и близости? Состояние транса отступило также резко, как началось. Вит поднял несчастный взгляд. Рея больше не было, и тишина звенела в ушах. Вит снова был один в своей комнате. Он сидел на коленях напротив стены с рисунком, сжимая в руках осколок стекла. Тот самый. Имплатны уже пережали сосуды и кровь перестала течь. Совсем скоро это будет еще один незаметный шрам, и никто не узнает его маленькую постыдную тайну.