В заточении

      Когда они спустились вниз, с него снова сняли мешок, а мужчина попросил вытянуть руки, чтобы освободить от наручников.       Эмиль с легкой опаской посмотрел в его глаза, пытаясь понять, о чем он думает, но тот лишь хмуро кивнул на камеру.       Эмиль обернулся к решетке и снова последовал к своему месту, рядом с парнем, который теперь смотрел на него как-то пораженно и в то же время испуганно. Не только он один. Все смотрели на него так. Эмиль нахмурился и, дождавшись, когда уйдёт охрана, тут же спросил:       — Почему все так уставились на меня?       — Мы не думали, что ты вернешься, — тихо ответил парень с бирюзовыми глазами. — Точнее… мы вообще не думали, что они обратят на тебя внимание.       Эмиль хмыкнул.       — Ну да, я заметный.       — Это не комплимент, — покачал головой он. — И это не совсем хорошая новость для тебя.       Он произнёс это таким трагичным голосом, что на мгновение стало страшно. Хотя Эмилю было страшно с того самого момента, как он открыл глаза и увидел, что сидит взаперти.       — Как тебя зовут? — спросил он.       — Алан.       — Отлично… знаешь что, Алан? Меня по крайней мере не отправят сегодня никуда. Значит, это уже хорошо.       Алан неверяще на него посмотрел, а потом тихо спросил:       — Как ты этого добился? Это было бы возможно только в том случае, если бы ты сделал ему самый лучший в мире минет, и он решил оставить тебя при себе. Но ты вернулся так быстро, поэтому я сомневаюсь…       Хм. Да уж. Эта идея куда лучше, чем угрожать такому опасному человеку. Почему Эмиль раньше об этом не подумал? Но с другой стороны… он не умеет делать минет. Ни лучший, ни худший, вообще никакой. Секс у него был несколько раз. В четырнадцать лет и в пятнадцать. С девушкой. И это было как-то обычно. Хотя девушка была прекрасна. Самая красивая девчонка в школе, а у Эмиля почему-то не было желания каждый день заниматься с ней этим. Ну а потом дядя заболел, и все силы уходили только на то, чтобы заработать как можно больше денег. А теперь у него еще и кольцо забрали, которое стоит как подержанная машина. Чёрт. Надо подумать, что делать дальше. Для этого желательно остаться в тишине, но Алан аккуратно дернул его за рукав, и он снова перевел на него взгляд.       — Ну? Так и почему они тебя отпустили? Ты встретился с Джамеем?       — По-моему, это не твое дело.       — Ты им что-то наврал? — ахнул Алан.       Эмиль не собирался отвечать на вопросы человека, который, скорее всего, захочет выслужиться перед своим хозяином и сдать его с потрохами. Но он вспомнил интересный момент, о котором хотел бы узнать, поэтому ответил:       — Я им не врал. Просто нормально поговорил. А теперь скажи мне, кто он такой? Почему он распоряжается вашими жизнями, и почему вы вообще его слушаетесь?       Алан устало прикрыл глаза на несколько секунд. Эмилю показалось, что он пытается вспомнить… или забыть.       — Я попал к нему, когда мне было пятнадцать, — очень тихо, на уровне шепота, начал он. Эмиль подсел к нему ближе, чтобы лучше слышать. — Я тогда был совсем зеленым и мне было страшно. Я решил слушаться его, и у меня всё было хорошо. Я жил здесь, и он частенько меня навещал. Ну а потом… я решил взбунтоваться, так же, как и ты сейчас. И… Джамей разозлился и выкинул меня на улицу. И уже целых полгода… — он замолчал и не стал договаривать. Эмиль хотел его поторопить, но решил дать ему время.       Он оглянулся по сторонам, рассматривая остальных мальчиков. Значит, здесь находятся те, на которых когда-то разозлился Джамей? Все парни были примерно одного с ним возраста. Худые и симпатичные. Все брюнеты. Интересно, это совпадение, или Джамей предпочитает брюнетов? Потому что если это так, то плохо. Эмиль со своими серебристыми волосами сильно отличался от них всех.       — Поэтому, если ты соврал ему, то… я даже не представляю, что тебя ждет. Я бы предпочел отправиться в бордель, нежели столкнуться с его гневом, — серьезно сказал Алан, а потом расстроенно добавил: — если бы я послушался его тогда, то у меня всё было бы хорошо. Не пришлось бы трахаться со всеми подряд. Был бы только он.       Парень продолжал что-то шептать, кажется, разговаривая сам с собой. Эмиль различил слова «самая большая ошибка» и «надо попросить прощения».       Что ж. Начало положено. Он снова оглядел комнату, а потом поднялся на ноги, начиная рассматривать стены. На одной еще не отлетела краска, поэтому он чуть-чуть поколупал ее, затем устало вздохнул. Ему не нравилось сидеть без дела. Нужно было что-то придумать, найти какой-то выход. То, что рассказывал Алан, было страшно. Учитывая, что Джамей пообещал ему, что он пожалеет, его ситуация была почти критичной. Один парень поднял на него глаза и поинтересовался:       — Что ты делаешь?       — Хочу выйти отсюда.       — Отсюда нет выхода, — тихо сказал он. — Просто сиди и жди, иначе и мы попадем под горячую руку, и тогда я лично прибью тебя, придурок.       Эмиль удивленно приподнял бровь. Тоже мне. Решив не тратить время на пустые угрозы, он снова присел перед Аланом, который сейчас тихо плакал, не обращая ни на кого внимания. Эмиль ласково провел пальцем по его щеке, отчего тот вздрогнул, и тихо сказал:       — Слушай. Да, это всё печально, что случилось с тобой, да и со всеми вами, но ты чуть-чуть не ответил на мой вопрос.       Алан посмотрел на него расфокусированным взглядом, а потом удивленно перевел глаза на его руку, будто никто и никогда так нежно не касался его. Эмиль убрал от него руку и спросил:       — Кто такой Джамей? Чем он занимается? Что это за место? И почему ты, работая на улице, не пытался сбежать?       — Сбежать? — повторил он. — Это невозможно. Они всё равно найдут, и тогда будет еще хуже. Если бежать, то тебя ждут пытки.       Эмиль подумал о том, что позволять кому-то трахать себя тоже пытка.       — Ладно. Так почему Джамей решил, что вы его собственность?       — Потому что он нас купил.       Пауза. Глубокий вдох.       — Он… что сделал?       — Ну, собственно, этим он и занимается. Что-то вроде скупщика, только выкупает людей из рабства для своих целей.       — И какие у него цели?       — В основном удовлетворение своих сексуальных желаний.       Почему люди так помешаны на сексе?       — Он, конечно, классно придумал, но… я-то не раб. Меня он не купил. Он не имеет никакого права держать меня здесь!       Алан неуверенно покосился на него и тихо произнес:       — Я надеюсь, ты не додумаешься сказать это ему?       — А разве я не прав?       — Ты бездомный. Бомжей и наркоманов тоже забирают, чтобы посмотреть, на что они годны.       Эмиль отрицательно покачал головой, отказываясь верить в эти слова. Только он мог так вляпаться. Ему нужно было в больницу, к дяде, всё это — не для него. Да, его выселили из квартиры, и ему пришлось ночевать на улице, но это временные трудности. Он бы что-нибудь придумал. Правда, на улице уже октябрь, скоро будет холодно, но уж лучше спать на улице, чем здесь.       Прошло еще наверное пару часов, за время которых Эмиль больше не проронил ни слова, и тут послышались шаги. Эмиль повернул голову к решетке и заметил там троих охранников. Он сразу же напрягся, готовясь к худшему, как вдруг один из них произнёс:       — Все вставайте и на выход, кроме… — и он кинул взгляд на Алана и Эмиля, — кроме вас двоих. Вы пока остаетесь здесь.       Эмиль не знал, радоваться ему или нет. Кажется, Алан тоже. Он сжал руки в кулаки и просто смотрел, как парни покидают их. Через несколько секунд всё стихло. Они остались только вдвоем.       — Боже, неужели он думает, что недостаточно меня наказал?       — А ты никогда не думал о том, чтобы убить его? — поинтересовался Эмиль.       Алан так резко повернул голову в его сторону, что Эмиль удивился, как он не сломал шею.       — Ты совсем рехнулся?       — Он тебя использовал, а потом сделал уличной шлюхой. Э-э-э… я что-то не так понял? Разве после этого человека не хочется убить?       — Он выкупил меня из рабства, дал мне жилье и дарил мне наслаждение. Я люблю его.       Эмиль сдвинул брови, не понимая, шутка это или нет. Но Алан смотрел на него почти зло, поэтому Эмиль решил, что у него просто поехала крыша.       — Ну ладно, — спокойно сказал он. — У вас отличная любовная история. То есть вряд ли он тебя накажет после такого. Скорее всего, вернет обратно.       — Думаешь? — пораженно спросил Алан.       — Конечно, — отмахнулся он. — Я поступил бы именно так.       Алан улыбнулся и опустил глаза. Эмиль снова поразился ему. Как можно влюбиться в человека, который обрек тебя на такие страдания? Да, Эмиль прекрасно понимал, что такая власть восхищает и подкупает. Еще он понимал, что Джамею лет тридцать от силы и он очень хорош собой. Заниматься сексом с таким человеком, наверное, не противно. А уж если ты гей, то это даже приятно. Эмиль сейчас пожалел, что он не гей. Всё было бы намного проще.       Алан лег спать на лавочку, а Эмиль тупо сидел рядом, гипнотизируя взглядом раковину в самом дальнем углу. Отлично. Туалета он тут не увидел, поэтому подошел к раковине и достал член.       Уже через несколько секунд он облегченно выдохнул, стряхивая капли.       Едва он успел присесть на лавочку, как в коридоре послышались голоса. Алан тоже открыл глаза, очевидно, он не спал, и посмотрел в сторону решетки.       Так как окон в их камере не было, Эмиль предполагал, что уже вечер. А значит… Джамей уже наверное узнал, что он никто и звать его никак. Чёрт. Он даже не успел придумать тактику, как вести себя. Продолжить угрожать? Попытаться объяснить, что тот поступает несправедливо? Или… м-да, стоит рассмотреть и такой вариант — упасть на колени и сосать член. Ради свободы он готов даже на это.       Спустя несколько секунд он снова увидел его.       Джамей.       Он был в той же одежде, что и сегодня утром, а за его спиной стояли четверо охранников. Эмиль вспомнил только одного, который совсем недавно натягивал на его голову мешок.       Эмиль тут же поднялся на ноги и очень удивился, когда Алан сделал противоположное — упал на колени при виде него и опустил голову.       Один из охранников открыл дверь, и Джамей сделал два шага, оказавшись в их камере.       Эмиль заглянул в его глаза, но Джамей пока смотрел только на Алана. Его выражение лица было непонятным. Ни одной очевидной эмоции он не заметил, что насторожило его еще больше. Он злится? Он пришел к нему? Он что-то знает?       Лихорадочный поток мыслей прервал хриплый голос:       — Алан, подойди ко мне.       Эмиль сделал шаг в сторону, чтобы не мешать, и увидел, как Алан быстро поднялся на ноги и подошел к Джамею очень близко, по-прежнему не поднимая головы.       Джамей аккуратно провел пальцем по его губам и тихо сказал:       — Ты можешь посмотреть на меня.       Алан поднял голову, но Эмиль уже не видел выражения его лица. Просто как загипнотизированный наблюдал за открывшейся сценой. Охранники же по-прежнему стояли за решеткой.       — Тебе понравилось моё наказание? — с легкой улыбкой спросил он.       — Я готов вытерпеть любое наказание, лишь бы снова оказаться с вами, — дрожащим голосом произнес Алан.       Джамей ласково улыбнулся.       — Ты ведь был одним из любимчиков. Я практически сдувал с тебя пылинки. Почему ты этого не ценил?       — Простите меня, — всхлипнул он. — Я обещаю, что больше такого не повторится. Мне очень жаль. Я готов вымолить ваше прощение!       — Это ты сделаешь чуть позже. Готов вернуться сюда?       — Вы не шутите? — ошарашенно прошептал он, затем снова упал на колени, принимаясь целовать его руку. — Вы меня прощаете?       — Ну я же не монстр, — хмыкнул он.       — Спасибо большое! Это была моя мечта!       Джамей опустил глаза, глядя на него, затем сказал, обращаясь к охране:       — Уведите его на осмотр. Проверить, вылечить, мне доложить.       Эмиль так и стоял с открытым ртом, выбитый из колеи. Двое охранников увели Алана, остались еще двое.       Джамей наконец посмотрел в его глаза, делая еще один шаг вперед.       И по этому взгляду Эмиль понял — тот всё уже знает.       — Говоришь, у тебя очень влиятельная семья и мне лучше не связываться с ними? — вкрадчиво поинтересовался он.       — Эм-м…       — Ты солгал мне? — неверяще спросил Джамей, тем не менее глядя на него не со злостью, а с весельем. Будто Эмиль какая-то диковинная зверушка.       — Это был единственный выход. Если бы я не солгал, то вы бы отправили меня в бордель!       — Уточним. Ты солгал мне, отнял моё и моих людей время и посмел мне угрожать. После этого ты думаешь, что мы станем лучшими друзьями? — Джамей, проговаривая всё это, скользил взглядом по его телу, будто прикидывая, что скрывается под одеждой.       — Ну…       Блядь, Эмиль весь день думал над тем, что скажет ему, но под пристальным взглядом кофейных глаз не мог вымолвить и слова.       — Я не похищаю свободных людей, — вдруг сказал Джамей. — Но за то, что ты думаешь, что умнее меня, я отправлю тебя в самый грязный бордель, какой только можешь себе представить.       Эмиль в ужасе посмотрел на него, прекрасно понимая, что он не шутит. Джамей в этот момент слегка повернул голову в сторону охраны, очевидно, желая отдать еще один приказ, и этого мгновения хватило Эмилю. Он сделал быстрый шаг к нему, прильнул к его телу, обнимая за талию, и быстро прошептал на ухо, так, чтобы слышно было только ему:       — Я еще не был близок с мужчиной, но сделаю всё, что ты пожелаешь, только оставь меня.       В следующее мгновение охранники уже повалили его на пол. Он больно ударился локтем, но не обратил на это внимания, глядя на Джамея. Тот стоял в двух метрах и выглядел очень… возбужденным? У него подозрительно блестели глаза и он часто дышал. Эмиль мог поклясться, что когда шептал ему эти слова, почувствовал, как Джамей слегка задрожал.       — Ты что, не понял, что трогать его нельзя? — прорычал охранник, который и советовал ему падать на колени и молить о пощаде.       Его снова подняли на ноги, но теперь ему скрутили руки за спиной. Эмиль по-прежнему не отрывал глаз от Джамея, который уже пришёл в себя, но теперь смотрел на него каким-то непонятным взглядом.       — Куда его вести? — спросил охранник.       Джамей склонил голову набок и вдруг улыбнулся.       — Оставьте здесь. Не давайте ему ни воды, ни еды, пока я не решу, что с ним делать.       Эмиля тут же отпустили, и он рухнул на пол.       Он на мгновение прикрыл глаза, мечтая, открыв их, остаться в одиночестве.       Нет.       Он поднял голову. Охранников не было. Джамей стоял по ту сторону решетки и просто смотрел на него. Всего несколько мгновений. Затем развернулся и ушел. Эмиль на этот раз полностью лег на пол, понимая, что теперь ему можно поспать.