Проклятие ангела.

В автобусе безумно душно, что даже включённый кондиционер не спасает. Юнги любит путешествовать один, любит делать зарисовки в красивых местах, даже скетчбук для этого отдельный завел. А сейчас смотрит в окно автобуса, приближаясь к очередному такому месту. Он обязательно потом отошлет все фотографии своему лучшему другу Чимину, чтобы тот потом приехал со своим парнем Тэхеном. Они часто так делают — Мин смотрит обстановку, а потом Пак уговаривает и своего молодого человека туда съездить по самой проверенной рекомендации. Выйдя на каменистую землю, все разминаются. Долгие часы дороги в неудобном автобусе утомили всех. Но они определённо того стоили. Небо чистейшее, а весеннее солнце уже начинает сильно печь. Рядом невысокий водопад, как им рассказывает экскурсовод, всего 15 метров. Но это объясняется невысокими горами. — А сейчас мы с вами перейдём к самому интересному месту, где я расскажу вам легенду об ангеле и каждый попытает свою удачу. Подходя практически к обрыву, экскурсовод наконец останавливается и просит всех посмотреть вниз. — Вы видите статую ангела. Как вы уже успели заметить, наверно, крылья у него сделаны не из прекрасного мрамора, а из самых настоящих перьев. Когда-то давно Бог наказал Гадриэля* за то, что тот его ослушался и не выполнил приказ. Он заточил бедного ангела-воина в мрамор, а его крылья оставил развиваться на ветру. Как бы не пытались, ни одно перо не выпадает из этих крыльев, а они не продолжают двигаться, только при очень сильном ветре. Но каждому положено прощение, искупление совершенных грехов. Бог не стал пропускать этот момент и нарек на Гадриэля такую участь, что только человек, в сердце которого нет ни капли эгоизма, подарив ему поцелуй, может помочь искупить его грехи. Каждый день сюда приезжает много туристов, что целуют пухлые губы в форме сердца в попытках помочь бедному ангелу, что стоит здесь в полном одиночестве не первый век. Я предлагаю нам всем сейчас спуститься вниз и попытать удачу в этом. Вдруг найдётся здесь человек, которого имел в виду сам Господь Бог. Юнги густо краснеет, представляя, что, чтобы помочь ангелу, придётся целовать статую. Кто знает, сколько раз до этого её слюнявили какие-то другие люди. Они спускаются по каменной лестнице вниз на небольшой отступ. Прошлая экскурсионная группа поднимается наверх и бурно обсуждает эту скульптуру. — В целях всеобщей безопасности, перед тем, как пытаться поцеловать ангела, протрите поверхность мрамора, и также после себя тоже. Каждому проходят и выдают по небольшой упаковке влажной салфетки. Девушки рвутся вперёд, пробуя. Каждая из них неловко хихикает на это. Дамы в возрасте тоже решаются попробовать сделать это под ревнивые взгляды своих мужчин. Очень многие парни стоят в сторонке, не решаясь попробовать, считая это неправильным. Юнги хочет попробовать всё равно, несмотря на укоризненные взгляды. Он подходит к ограждению скульптуры и поднимается по ступенькам. Мин более чем уверен, что на него никто уже не смотрит. Проводит пальцами по этим губам, что и в правду были в форме сердца. Осматривает это красивое лицо и улыбается. Все легенды правдивы о том, что ангелы безумно красивы, что невозможно это словами описать и передать в искусстве. Но здесь как-то вышло. И у Юнги действительно закрадывается мысль, что всё это правда. Ещё раз окинув это прекрасное лицо взглядом, он прикрывает глаза и прикасается губами к прохладному мрамору. Ладонью поглаживает щеку, что не менее прохладна, и ощущение такое появляется, словно на его ладонь попадает горячая слеза. Лёгкое прикосновение губами к прохладе вдруг заменяется. К его губам припадают чужие живые, горячие губы. Под его ладонью ощущается нежная тёплая кожа. И влага та не случайная, ведь открыв глаза, Мин видит чужие. Светло-карие, такие добрые и наполненные нежностью глаза. Они смотрят на него, в них стоят слезы. — Я дождался тебя, — хрипит ангел на енохианском** языке, который Юнги, на удивление понимает. — И дождался, — шепчет он в ответ, чувствуя жгучие слезы на своём лице. В его сердце столько любви, сколько он никогда не ощущал. В этот момент он чувствует то спокойствие, которого у него никогда не было. Он чувствует наполненность, вместо привычной пустоты. Он понимает, что у него словно много лет назад забрали частичку души, чтобы сейчас он вернул её обратно. — Я искал тебя. Ангел неожиданно улыбается широко и касается горячими губами губ Юнги так нежно, что ощущение было, что они уже парят в воздухе. Толпа кричит. Кто-то в радости, хлопает и думает, что это часть представления, кто-то от страха. Но Юнги совершенно все равно. Перед ним его дом, его убежище, то, что он искал столько лет — осколок его души. — Гадриэль, — называет имя ангела Мин, прямо в губы, когда его талию обвивают руками. — Называй меня моим настоящим ангельским именем — Хосок, — просит ангел и покрывает поцелуями чужое лицо. — Держись крепче. После этих слов Гадриэль отрывается от земли, поднимаясь в небо с тяжёлыми хлопками крыльев. Он чувствует наконец свободу от всех оков, что сдерживали его несколько тысячелетий. Хосок так долго ждал этого момента. Он счастлив и не может сдерживать слез, которые утирает ему Юнги — его душа, в которой нет ни капли эгоизма. Мин смотрит вниз и охает от удивления — всё выглядит таким маленьким и не менее прекрасным. — Чаруют виды, да? — смеётся Хосок, но смотрит он только на того, кто в его руках сейчас. — Безумно. Но больше всего чаруешь меня ты. Юнги не скидывает фотки с этого места Чимину. Потому что там больше не на что смотреть. Самое красивое он смог забрать своими губами.