Произведение искусства

      Мидория не сказал бы, что считал выставки или музеи скучными. Учитывая врожденное любопытство и извечную тягу к новому, он был частым гостем на различных образовательных мероприятиях, включая как живое общение, так и виртуальное. Под «образовательными» молодой человек подразумевал «как вырастить зелень на балконе, узнать про экологическо-экономические взаимодействия, и случайно изучить ядерную физику в процессе».       Да, Изуку был очень любознательным. Как он, смеясь, говорил своим юным ученикам: «Где меня только не носило». И даже представить не мог что-то, из-за чего скука накинется с первых секунд.       Изуку отошел к стене, минуя скульптуру из оборванных проводов, наляпанного цемента и… наверное, это была туалетная бумага? В общем, от выставки творений полу-авангарда и полу-влияния наркотический веществ, суть в которой было показать объединение какой-то игро- и киновселенной в честь анонса проекта, восторга не вызывала.       Мидория покрутил головой, неуверенно осматриваясь. Каччана, который и притащил его сюда, видно не было. Возможно, они с Киришимой и Джиро убежали смотреть другие залы под бормотание зависшего Деку. И тот был больше благодарен за это, чем обижен.       «Каччан увидит, что я не впечатлен, и скука станет смертельной», — мрачно развеселившись подумал Мидория, все же доставая телефон.       Парочка сообщений в общем чате с Иидой и Ураракой, уведомления про новости и погоду. Парень слегка нахмурился, открывая сообщения от младшеклассника.       У малыша Кацума были пытливый ум и сила воли, поэтому Мидория невольно составлял список любимчиков. В ответном сообщении успокоив прилежного ученика, что «поставить здоровье выше одного урока — всегда верное решение», он написал отцу мальчика, и беспокойство отразилось на его лице.       <Надеюсь, никаких осложнений?       Рядом внезапно заговорили громче, и Мидория испуганно заозирался, чуть не выронив телефон. Наткнувшись на компанию из нескольких сотрудников здания в противоположном углу, он уже собирался отвести взгляд, когда увидел его. Впрочем, такую высокую и большую фигуру сложно было не заметить, но природная растерянность сыграла свою роль.       Боже.       Он мог находиться все это время рядом? Если да, то Мидория добавил парочку подзатыльников рассеянности. Он же мог смотреть на него с первых минут!       Мужчина стоял спиной к залу, общаясь с коллегами, но вида мощной спины, шикарных ног и кое-чего еще было вполне достаточно, чтобы из ушей повалил пар. Господи! Нельзя так откровенно пялиться на людей.       Изуку тряхнул головой и собрал силу воли в кулак, едва не со скрипом отворачиваясь от компании. Его бисексуальная душа горела и пылала, подмывая вернуть взгляд к блондинистой шевелюре. У мужчины причудливо торчали две пряди, словно заячьи уши, и Мидория не удержался. Кинул очередной взгляд через плечо, посмеиваясь сравнению, и неожиданно наткнулся на взгляд ярко-голубых глаз. Изуку поперхнулся.       Мамочки.       Резко отвернувшись, он лишь успел заметить, как два других сотрудника устремили на него взгляд. Мидории хотелось кричать, рассыпаться в тысячах извинений и домой. Без того напряженные плечи стали каменными, и он сто раз пожалел, что пошел на эту выставку.       Не подходи, не подходи, не подходи.       И       Подойди, подойди, подойди.       > Деку, черт возьми       > Где тебя носит?       Он обожал Каччана.        Мидория оглянулся в поисках подсказок о своем местоположении, пытаясь не смотреть в определенную сторону. Кроме все таких же непонятных фигур, он не увидел даже названия отдела, кроме карты здания и отдельно карты этажа.       > ДЕКУ       > ТЫ ТАМ УМЕР?       > Если ты успел куда-то вляпаться, я тебя убью       Он поежился, осознавая границы терпения взбудораженного Каччана. Изуку с каким-то печальным облегчением заметил, что шикарного охранника вместе с собеседниками видно не было. Зал в общем-то был довольно пуст, поэтому преодолевая смущение фотографироваться на людях, Изуку решил сделать селфи у карт.       И ориентир, и видно, что никуда не вляпался, — решительно кивнул он сам себе.       Подойдя к стене, он учуял запах мужского одеколона и вновь тряхнул головой. Душенька продолжала навязчиво шептать глупости вроде: «а вдруг это его одеколон?». Мама права, ему и вправду стоит перестать быть таким чувствительным и влюбчивым. Но тот достаточно мило разговаривал с коллегами…       Изуку закатил глаза, вытягивая руку с этим чертовым телефоном. Он слабо улыбнулся в камеру, надеясь, что полностью убедит Каччана в своей целостности этим жестом. Сделав несколько снимков, Изуку сконфуженно выпрямился, проглядывая получившееся и отправив одно из них другу.       — Прошу прощения, — произнес прямо над ним басистый, глубокий голос, пропитанный бодростью и доброжелательностью, — но, к сожалению, съемка произведений искусства запрещена. Правила выставки, — охранник отошел чуть дальше, шутливо-виновато разводя руками.       Ошарашенный Мидория медленно поднял на него взгляд. Даже в мыслях не было со вкусом рассмотреть открывшийся вид обтянутых темной тканью мышц, потому что…       Боже.       Мама.       Мамочки.       Он вздрогнул, отпрянув и чуть не выкинув телефон куда-то в сторону. Да что ж такое.       — Я… я… — он заикнулся, встречаясь с лучистыми взглядом, и еле нашелся словами: — Н-но я не фотографировал… То есть, фотографировал, конечно, — зачастил Изуку, пытаясь быстро открыть галерею, — но себя. Понимаете, не смог сильно сориентироваться в залах, друзья потеряли, а я умею влипать в неприятности, ха-ха… Да где же гале…       Охранник, чей бейдж гласил «Тошинори Яги», удивленно приподнял брови, но быстро собрался и успокаивающе поднял ладони, останавливая поток слов. Но Изуку больше замолк из-за теплого смешка, чем от движения.       — Я знаю, — сказал Тошинори и подмигнул ему.

***

      Подмигнул.       Под-миг-нул.       «Так, стоп», — Изуку почувствовал, что уши и шею опалило расползающимся по телу жаром, а в лицо словно брызнули кипятка. Он вытаращился на мужчину, челюсть стала отдельной частью от тела. «ЧТО?!»       О нет, кажется, он сказал это вслух.       Тошинори неловко кашлянул, и, казалось, его прекрасныевеликолепные скулы чуть покраснели.       — Ну, я пошел! — преувеличенно бодро воскликнул он, жестикулируя. Развернулся на пятках, ровно и напряженно, словно робот, и чересчур быстро скрылся из виду.       Изуку продолжал ошарашенно таращиться ему вслед, прикрыв пылающие щеки ладонями. Ох.       Мидория остался бы в прострации и мыслях об утраченном шансе, если бы к нему снова кто-то не подошел. Он с надеждой резко обернулся на оклик, но встретился с позабавленными черными глазами. Мужчина с копной непослушных волос и в такой же форме охраны.       — Извини, — произнес он, и Изуку увидел за его спиной выглядывающего из-за угла Яги. «Айзава Шота» протянул ему блокнот и ручку. — Этот идиот забыл спросить твой номер.