Примерный ученик

«Да, английский, якобы ради которого мы встретились сегодня, невероятно сложный. Да-да, я обязательно выполню это упражнение. Да, господи боже, что угодно, только трахни меня уже. Я так давно этого жду», — думал Ныа, машинально кивая на каждую фразу пи`Сана. Он не без оснований был уверен в собственной сексуальности. Когда Ныа заходил в клуб, его не жаждали только импотенты. Неважно, кто оказывался на его пути — гей, би или натурал. Они все его хотели. И только на учителя Сана его обаяние не действовало. Ныа однозначно провоцировал его. Соблазнительно пил из бутылки, открывая горло и позволяя каплям стекать по коже. Одевался во все более развратные наряды — то ласкал кожу мехом, то обтягивал сеткой. Он заглядывал учителю Сану в глаза настолько невинным взглядом, что позавидовали бы ангелы. И продолжал речитативом приговаривать мысленно «трахни-трахни-трахни меня», потому что Ныа был кем угодно, но не ангелом. Он не давал пи`Сану ни минуты покоя, окутывал его прикосновениями: то прижимаясь бедром, то перебирая пальцами по кромке джинсов, а то и вовсе бесстыдно забираясь к нему на колени. Пи`Сана пробирало, он чувствовал это. Ныа каждое занятие фактически сидел на его члене и чувствовал, как тот напряжен. Оцепеневший пи порой, кажется, забывал дышать. Не отталкивал, но продолжал делать вид, что ничего не происходит. Ныа этого было мало. Пожелай он одноразового секса, интрижки на одну ночь, они бы уже давно переспали. Для этого ему достаточно было несколько раз качнуться, поймать ритм и затянуть в него пи`Сана. Или плавно соскользнуть с его колен, чтобы устроиться между ними и обеспечить незабываемый отсос. Кэнг с Тимом в свое время потратили немало времени, чтобы научить Ныа, как свести мужчину с ума. Тогда Ныа, неопытный птенец, влюбившийся в Сана с одного случайного прикосновения губ, жаловался каждому в клубе, кто был готов выслушать. Видимо, скучающие Кэнг и Тим, оказавшиеся по воле судьбы за соседним столом, разглядели в нем что-то. Ныа топил отчаяние в коллекционном виски и надрывно страдал, что бесследно пропавший парень его мечты наверняка даже не запомнил его. — Если он не запомнил тебя после одного поцелуя, то целуешься ты хреново, — заметил подсевший за стол Кэнг. — Нужно уметь пользоваться тем, что подарила природа. Он обвел пальцем губы Ныа, наклонился и смял их поцелуем. Кэнг явно знал, о чем говорил. Ловкие и будто бы вкрадчивые движения горячего языка сносили крышу. Но это все было не то. Ныа хотел не его. — Кэнг, не видишь, что ли? У мальчика чувства, — беззлобно потрепал Ныа по макушке Тим, прежде чем тоже сесть рядом. Он с симпатией кивнул ошарашенному Ныа. — Не играй с ним. — Из мальчика может выйти толк, — облизнулся Кэнг. — Брось, у нас давно не было новых развлечений. Так Ныа стал их проектом. Он впитывал науку старших друзей жадно и без сомнений, не переставая искать возлюбленного по всему университету. Решил, что ворвется в его жизнь опытным и сводящим с ума. Чтобы тот просто не смог устоять и больше никогда не оставлял Ныа. Кэнг и Тим взялись за обучение Ныа со всей страстью. Это было не столько обучение, сколько развращение. Оба хотели, чтобы он стал таким же, как они: бесстыдным, распутным, ненасытным. Кэнг всерьез вознамерился взять Ныа под свое крыло и сделать его своей мини-копией: даже позволял таскать шмотки из собственного гардероба. Ныа внимательно его слушал, хоть и не стремился походить на Кэнга во всем. Он восхищался ярким стилем Кэнга, но быстро понял, что его собственное оружие — не порочность, а ее сочетание с невинностью. Ныа знал, как на контрасте с его внешностью заводит чистый взгляд. Кэнг был уверен, что порочных взглядов недостаточно. При совращении он полагался на прикосновения, которые были настолько же горячи, насколько непристойны. Он приучал Ныа к ощущениям, то и дело проходясь пальцами по соскам и ребрам, запуская их в джинсы и легко сжимая член. Кэнг словно добивался, чтобы Ныа всегда был возбужден, всегда мечтал о разрядке. Это работало: с каждым посещением клуба Ныа привлекал все больше внимания. Как будто любой мог почувствовать, насколько ему не хватает члена внутри. — Мало мне тебя было, так теперь и за Ныа нужно присматривать, — наигранно возмущался Тим. — У меня иногда возникает ощущение, что я охраняю близнецов, сбежавших из стриптиз-клуба. Кэнг в ответ только звонко смеялся, и Ныа вторил ему. Он чувствовал себя все увереннее и желаннее. Конечно, ему не было дела до тех, кто пытался с ним познакомиться. Но было приятно знать, что все они мечтают о нем. Это помогало справиться с пустотой, которая осталась в его сердце после встречи с пи`Саном. Тогда он даже не знал его имени. Иногда казалось, что и встречи-то не было, что Ныа придумал его себе. В такие моменты к обучению подключался Тим. Он показывал, как довести до пика даже самого привередливого парня. Именно ему Ныа впервые отсосал — под внимательным и придирчивым наблюдением Кэнга. Тот без тени смущения рассматривал, как Ныа обхватывает член губами, помогает себе рукой. После первых нескольких движений он пропустил член слишком глубоко в горло и тут же закашлялся с непривычки. Кэнг фыркнул и аккуратно отстранил Ныа за плечи, погладил его по спине. Опустился на колени и сам облизал член Тима, нанизался на него чуть ли не до самого основания. Жестом поманил к себе Ныа и заставил его положить ладонь на собственное горло, показывая, что нужно делать. Ныа завороженно ловил ритмичные движения. Под гладкой кожей чувствовалось давление, кадык Кэнга дергался. Тим закатил глаза, бормоча, что они не для этого собрались, но запустил пальцы в волосы Кэнга, одновременно поясняя Ныа, как правильно двигаться в чужом горле. Кэнг периодически согласно хмыкал, не выпуская изо рта член. Когда Тим напомнил, что обучение зашло не туда, Кэнг с влажным звуком выпустил член изо рта. Огладив его ладонью, он поцеловал головку, вовлекая в поцелуй и Ныа. Вторая попытка Ныа сделать минет была успешнее. Он поймал тот же ритм, что до этого — Кэнг, расслабил гортань и язык и отдался процессу. В награду Кэнг дрочил ему, пока Тим не кончил. После этого Кэнг довел до разрядки себя и Ныа, попутно громко рассуждая о том, что совместную дрочку зря недооценивают. Тим, лениво наблюдающий за ними, тут же начал спор. По его мнению, в дрочке на двоих не было ничего соблазнительного. Ныа, потерявшийся в ощущениях, с Тимом согласен не был. Он уже представлял, как двигает рукой на члене парня своей мечты. После нескольких сеансов обучения Тим и Кэнг признали прогресс Ныа и подобные встречи прекратились. Оба они считали Ныа достойным дружбы, а дружбой ни Кэнг, ни Тим не разбрасывались. Она была для них важнее и ценнее секса — ни у одного из них недостатка в нем не было. Их троих со временем окрестили Горячей троицей, и охота за ними в клубах стала все настойчивее. Ныа это льстило, но он продолжал искать того, ради кого согласился на обучение. Кэнг и Тим только посмеивались. Они были свободны и не верили в любовь, меняя партнеров под настроение и делая ставки, кто соблазнит больше парней. Ныа в их игру не вступал, чем, кажется, и заслужил их уважение окончательно. Друзья могли не понимать Ныа, но с его чувствами они считались. И теперь, когда он наконец-то нашел пи`Сана, Ныа не собирался его отпускать. Нет, одним минетом он бы точно не ограничился. Ныа собирался провести на члене, упирающемся ему в бедро, всю оставшуюся жизнь, поэтому учителя нельзя было спугнуть. Ныа и сам изо всех сил боролся с желанием. Чтобы почувствовать член пи`Сана в себе, ему нужно было избавиться всего от нескольких раздражающих слоев одежды. Он сделал бы так, чтобы учителю понравилось. Ныа опустился бы на член медленным движением, ни разу даже не пискнув от боли. Он был бы послушным и ласковым, напористым и неутомимым. Он был бы любым: именно таким, каким был бы нужен пи`Сану. Ныа не сомневался, что пи`Сан чувствует, как член Ныа упирается ему в живот. О каком английском вообще могла идти речь, если за последние десять минут ни один из них не произнес ни слова. Ныа справедливо боялся застонать. Учитель Сан никак не мог решиться закончить этот фарс. Как будто Ныа не видел, как жадно он наблюдает за каждым его движением. Пи’Сан собирался сожрать его живьем, и Ныа с нетерпением ждал, когда он сорвется. «Трахни меня прямо сейчас, ну же, — мысленно умолял он. — Что тебя останавливает?» Уж точно не ориентация. Стояло у пи уверенно. Ныа уже прикинул примерный размер и остался доволен. Статус репетитора? Сам Ныа не видел в этом проблемы, наоборот. Это еще сильнее заводило. Может, пи`Сан был девственником? О, если так, то Ныа лично был готов пройти с ним шаг за шагом всю дорогу. Он научил бы учителя всему, что знал, что нравилось ему. Выковал бы его под себя. В полной тишине прозвенел сигнал, извещающий о конце занятия. Учитель неловко пробормотал, что ему пора. Еще один день был потрачен впустую. Разочарованный Ныа покинул колени пи и чинно сел рядом. Пи`Сан одним движением сгреб вещи в сумку и скомканно попрощался, не оборачиваясь. Уходя, он покачивался, как пьяный. Он был практически готов. Ныа оставалось подождать совсем немного.

***

Друзья Ныа оказались нетерпеливее его. Им — каждому по своим причинам — срочно нужно было узнать, могут ли влюбленные быть счастливы. Кажется, Ныа тоже удалось чему-то их научить. Тим и Кэнг помогли ничего не подозревающему Ныа нелепым, но действенным способом: разведя пи`Сана на ревность. Ныа легко согласился помочь Тиму с репетицией любовного диалога, зная, насколько важна для того актерская карьера. В этот момент и захлопнулась ловушка, подготовленная Кэнгом и его новым приятелем по сексу Путом — по совместительству хорошим другом Сана. Обезумевший от ревности пи не смог себя контролировать. Ныа, мгновенно сориентировавшись, доказал ему, что тот сорвался не зря. В конце концов, Ныа учился у лучших. В чем-то Ныа даже превзошел своих учителей. Ему не пришлось вымаливать доверие пи`Сана, как Тиму и Кэнгу, нашедшим себе по возлюбленному и пытающимся изменить образ жизни. Он всегда был верен пи`Сану. Даже когда тот его не помнил. Даже когда Тим и Кэнг учили его премудростям секса. Все, что делал Ныа, было ради учителя Сана. Он был хорошим учеником.