Kiss my brother, pls

— Когда я разрешил вам проводить свои собрания в кабинете старост, я случаем не упоминал, что передвигать парты не стоит? — устало спрашивает Махиру, который до этого с огромным трудом смог найти Куро. Тот сегодня умудрился заснуть на одном из подоконников, чего раньше не случалось, так что поиски значительно затянулись. Но благо, к этому моменту практически вся сумасшедшая семейка была в сборе. — А тебе чем-то не нравится наш круглый стол? — как бы между прочим интересуется Хью. — Нет. Уже нет. Но я очень вас прошу вернуть всё как было, иначе у меня будут проблемы, — чуть ли не за ручку доведя Куро до его места, Сирота понимает, что в скором времени даже у него не хватит жизненных сил на то, чтобы поддерживать всеобщее безумие. Дело в том, что Хайд уже на протяжении нескольких лет был безответно влюблён в одного парня. И между ними, как бы помягче выразиться… Из всех возможных взаимоотношений, существовала самая настоящая вражда. Но родственникам Лоулесса до такой степени надоело каждый день слушать «дорогой дневник, мне не описать…», что они наконец решили перейти к активным действиям и постараться подтолкнуть этих двоих друг к другу. Махиру, Гиа и Йотаро, по больше части оказались ввязаны в это дело из-за Куро, пусть и являлись скорее своеобразной группой поддержки, когда планы были сплошь провальными. — Итак, раз все в сборе, предлогаю начать обсуждение и решить, сколько это будет продолжаться? — подала голос Фрея, у которой сейчас было одно желание — тихонько сидеть в углу мастерской и наблюдать за ловкими руками одной милейшей девушки, но она была вынуждена пытаться налаживать личную жизнь своего нерадивого братца. — Пока вы ещё не выкатили очередную идею, сразу скажу — план говно, я не хочу в нём участвовать, я брезгую, — и после этих слов, Илдио продолжил уничтожать свой запас конфет, полностью игнорируя происходящее. — Он не хочет опять пропускать столовую, я правильно понимаю? — Куро скорее даже не спрашивал, так как прекрасно знал, как его брату надоело идти на такие огромные жертвы. Около минуты продлилась тишина, наполненная всеобщим пониманием. И винить Илдио они не могли — сами устали бороться с чужой тупостью. — Может, на вечеринке в честь Хэллоуина мы дадим им алкоголь, а потом как-нибудь запрём в шкафу? Думаю, дальше сами разберутся, — протянул Лили, немного нервно поглядывая на часы. Ему ещё надо было успеть забрать Мисоно с дополнительных занятий, а потом как следует накормить после такого тяжёлого дня. — Ага, а потом в поисковике Лихта полицейские найдут: «Какие есть хорошие успокоительное кроме ромашкового чая в черепе врага?» — у Эша никак не получалось устроиться достаточно удобно, чтобы наверняка заснуть, так что он не смог сдержать ворчания. После которого покосился на плечо Махиру, прикидывая, а сможет ли он заснуть на нём? — Сдаюсь, это и впрямь не самый безопасный план действий, — слегка обречённо произнёс Сноу, осознавая, что так просто никто из них не отделается. Ну, хотя бы Джи Джи хорошо. Устроился под столом и участия в разговоре не принимает — не жизнь, а самая настоящая сказка. После все погрузились в молчание. Идей не было. Что ещё они могли бы сделать, чтобы при этом никто не загремел в тюрьму — неизвестно. Но тут послышался стук в дверь, которая затем слегка приоткрылась. И за ней оказался тот, кого никто не ожидал увидеть. Где-то шёпотом было произнесено нечто, напоминающее молитву (и нет, это мало напоминало «Он был прекрасен как Иисус»). — Боюсь спросить, но кто додумался пригласить Цубаки? — пусть голос Хью и не выражал всей той бури эмоций, что он испытывал, но раздражение уловить можно было без труда. Куро как-то неловко дёрнулся, сразу же начиная в своё оправдание зачитывать явно заранее подготовленную речь. — …и нам явно не помешает лишняя пара рук, так что… Цубаки, являя собой образец непосредственности, только помахал всем ручкой и занял одно из свободных мест. — Должно быть, вы в отчаянии, раз решили обратиться ко мне, — с не скрываемым весельем проговорил он, покачнувшись на стуле, — Мозгов у меня нет господа, но зато есть идея. Очень очевидная, если честно, и я до сих пор недоумеваю, как вы до неё сами не дошли, но я не жалуюсь — смотреть на ваши провалы было весело, мне понравилось. Правда, я пару раз срывал голос из-за смеха, но это так, мелочи жизни. В общем, план каков. Каждый из вас придумывает что-то, что могло бы подтолкнуть ангелочка к Лоулессу и на это даётся всего один день. Если ни у кого ничего не получится — значит не судьба, и самое время позволить им самим прийти к очевидному, — поправив очки, Цубаки принялся вслушиваться в скрипучее движение чужих шестерёнок. Он даже готов был начать диалог по типу: «Долбаёб? Нет, стратег», но… — Если с вашими потугами что-то сделать, кто-то морально пострадает, разрешаю привести их ко мне, буду отпаивать чаем, а Йотаро как раз принесёт пледы, — по сути, Гиа решил всё за них, но спорить с этим никто не стал. Да и Куро был явно не в том состоянии, чтобы спорить, так как всё-таки смог найти удобную позу, чтобы заснуть. — Wake up, samurai. — Нет, спасибо, я лучше ещё посплю. И с того самого момента, жизнь Лихта Джекилланда Тодороки, официально пошла под откос.

***

Он чувствовал, что что-то не так. Уже на протяжении нескольких дней, вокруг него начали происходить всякие странности, вызывающие огромное количество вопросов. Чего только стоила та салфетка с «Поцелуешь меня? ;)» и из ответов было только «да (дыши)» и «нет (сальто назад)». Ох, сколько же недоумевающих взглядов Лихту довелось поймать, когда он всё-таки сделал это несчастное сальто прямо в столовой. И услышал чей-то разочарованный вой, которому решил не придавать большого значения. А все эти намёки со стороны демонической семейки? Порой ему начинало казаться, что самое время уходить в монастырь, потому что слушать бесконечное «ты ведь знаешь, что после расставания с Офелией, у него больше не было отношений?», откровенно говоря, становилось всё сложнее с каждым новым днём. Но истерический смех Цубаки, который он слышал буквально после каждого своего отворота-поворота, скоро будет сниться ему в кошмарах, прямо как лицо Хайда. Как-то раз он случайно услышал слова Куро о том, что «этот провал будет легендарным». И честно говоря, Тодороки даже знать не хотел, с чем может быть связана эта фраза. Пока не увидел на стуле Хайда надпись: «Kiss my brother, pls» и умоляющие глаза его братьев, сидящих вместе с ним в столовой. А Лоулесс тем временем рассказывал им о каком-то случае, по всей видимости достаточно сильно его возмутившим, если судить по его жестикуляции (и Лихт честно старается не думать о том, с каких пор способен определять что-то по чужим жестам). И это наводило на мысль, что тот очевидно не был в курсе всех своднических манипуляций своей семьи. Но если Лихт поддастся им, они же оставят его в покое, правда? (И не важно, что с Лоулессом ему разбираться придётся ещё очень долго). Примерно с такими мыслями он и решился на резкий перевод на факультет Гриффиндора. А если точнее, то направившись прямиком к Хайду и без лишних слов наклонившись к нему, потёрся своим носом о чужой, при этом старательно игнорируя то, какой жар чувствует в районе скул. — Ты мог бы не пользоваться услугами своей семейки кровопийц, тупой демон, — тихо произносит Тодороки, не обращая внимания на чужой шок, — И вообще, по-твоему, как я должен был хоть что-то понять? Ты буквально бесчисленное множество раз посылал меня. — На моём языке это было признанием в чувствах! — смущённо бормочет Хайд, отводя взгляд. За столом слышится всеобщий облегчённый вздох. Хоть кто-то из них не настолько тупой (и это, конечно же, не Хайд). Что не отменяет того факта, что они не прекратят беспокоиться из-за них.