***
— Чёрт! — сбросила все со стола, швырнула мягкую игрушку, подставленную для уюта и удобства, — ничего не получается! — ещё раз пробежалась по строчкам, выделенным красным шрифтом на экране ноутбука, — всё не то! Запустила пальцы в волосы и начала усиленно потягивать корни, пытаясь привести в рабочее состояние свою голову. Но помимо болезненных ощущений там ничего не было. Как и сказал мне друг: «В твоей голове кроме опилок ничего нет». До сих пор слышу его смех и вижу некое презрение в глазах. Коробит от этого ощущения! Смотрю на пустую страницу и пытаюсь заполнить её хотя бы какими-нибудь мыслями. Ничего не получается! Не могу сосредоточиться! И это раздражает меня ещё больше. Начинаю чесаться от накатившей меня злости. Так всегда бывает, когда мой гнев выходит из-под контроля. Дурная привычка, но так я пытаюсь себя успокоить. Взгляд переходит от ноутбука к стене, завешенной фотографиями. Небольшая гирлянда переливается и оставляет отсвет на полароидных фото. На них я полна эмоций и вдохновения. Думаю, вернуться в те невинные дни, когда была ещё ребёнком, жила с семьёй и дружила с дворовыми мальчишками, частенько дразнившими меня. Это кажется неплохой идеей. Пытаюсь окунуться в те воспоминания. И волна вдохновения вновь накатывает. В детстве, часто влипала в истории, откуда меня доставали мои друзья, а потом получала от родителей за очередной синяк или порванную вещь. Но старалась не обращать внимание на выговоры предков. На то они и родители, чтобы воспитывать, наказывать за проступки. Тем более непростому ребенку, как я, требовалось всегда промывать мозги. До сих пор помню все нотации мамы: — Не лазь по гаражам! — Я кому сказала прибраться в комнате! — Посиди с младшей сестрой! — Купи сметану! — Ты купила просроченную сметану! Возвращайся в магазин! И всё же люблю их. Своих родителей, сестру, несмотря на то, какими порой они бывают невыносимыми. Первые строчки вновь появляются, и радуюсь, что они получились сносными! Вдохновение сочиться! Наконец поймала эту музу, которая всё это время пряталась от меня! Вновь перевожу взгляд на фото. На одном из них останавливаюсь и улыбаюсь. На сердце стало так тепло, что не могу продолжать писать дальше. Вновь накрывают воспоминания. Мои щёки покрываются румянцем, на губах глупая улыбка. Наше первое знакомство никак не вяжется с началом истории большой любви. Просто маленькая девчонка со двора, просто хулиган, постоянно требующий к себе всеобщее внимание. Тогда-то и решила задрать ему нос так, чтобы не смел им больше гордо шевелить. Посмеиваюсь оттого, как в детстве пыталась убежать от него, когда моя затея увенчалась успехом. В итоге упала в грязь! И тогда в первый раз услышала его смех: звонкий, озорной, с некой хрипотой. И это его странное словечко в конце предложения, которое он использует при большой эмоциональности, всегда пробуждало во мне нечто странное и необъяснимое. Вновь хихикаю, когда память подбрасывает мне отрывок из прошлого. Он постоянно пытался меня задеть! Но в то же время он просто хотел моего внимания. Сдружились неожиданно друг для друга и при самых грустных обстоятельствах. В тот день мой кот принёс домой мёртвого воробья. Моему горю не было предела. Слёзы так и лились ручьём, когда переложила воробья в коробку и попыталась попросить друзей помочь мне с похоронами. Он вызвался первым. Стоя перед могилкой птички, чувствовала ответственность за её смерть. Тогда этот хулиган и взял меня за руку и поклялся защищать меня от всяких невзгод. — Вот дурак! — вслух произнесла и покосилась на дверь. Вздохнула. На этот раз пронесло. Уши всегда были на стороже. Особенно его хитрые, лисьи. Улыбаюсь от осознания того, что половина листа заполнена. А работа то идёт! Первая влюблённость в школе наступает так внезапно, что в какой-то момент не понимаю, почему смотрю на эту его хитрую ухмылку и такие чистые небесные глаза. Пока его дурацкая голова была забита разными шалостями, моя голова пыталась выкинуть друга из сердца. Не могла же я влюбиться в друга! Ну, невозможно же! Помнится, в тот день нас оставили после уроков за очередные проказы. Он держался бодрячком, закинул ноги на парту и ждал своего часа. Ну, а мне оставалось только корить себя за то, что в очередной раз попалась на его «тебе что ли слабо». Тогда всё и случилось. Самая скромная из нашего класса, отличница, умница и красавица, которая по неведомым мне причинам также ждала своего наказания в классе, подошла к нему и позвала на свидание. Как тогда мои кулаки чесались! Помню, как он часто говорил, что у меня блохи. И я верила ему! Даже со слезами на глазах прибегала к маме, и умоляла вылечить меня. В общем, он доводил меня до белого каления любой мелочью. Но в тот день, когда он дал своё согласие, моё сердце разбилось. На моих ладонях словно лежали осколки. Такие крошечные и маленькие. Возможно, моё сердце и было маленьким, но оно было способно на большую любовь. Вызвала эту девчонку на дуэль. Проиграла. Как оказалось, она занималась каратэ. Да и кто же знал, что у неё синий пояс? Моя улыбка сползла с лица при воспоминании о том, как часто он поворачивался ко мне спиной после этого случая. Перевожу взгляд с клавиш на текст. Уже две страницы! Неплохо! Ощущая некий холод, понимаю, что форточка открыта настежь. А закрывать так лень! Мурашки прошли по коже и это ощущение напоминает мне тот дождливый день, когда мои губы попробовали на вкус этот яркий луч света. Моему удивлению не была предела и вместо того, чтобы ответить, как всё сейчас взаимно между нами, моя ладонь сильно шлёпнула по мужской щеке. — Дурак! — крикнула тогда, и что есть мочи побежала. Надо было видеть его лицо! Такое невинное и непонятливое. Кажется, после того поцелуя вопросов стало куда больше. Но в итоге всё сложилось. За все прошедшие четыре года с нашего школьного выпуска, я ни на секунду не сомневалась в том, что сказала на медленном танце, когда он удосужился меня пригласить. — Ты мне нравишься, — после этих слов перестала правильно мыслить. Смотрела на него снизу-вверх и понимала, что пропадаю, когда его взгляд небесных глаз светится от ярких фейерверков. — Я тоже тебя люблю, даттебайо, — проговорил он. И снова этот вкус на губах. Он пахнет орехами и мёдом. Откуда у него такой запах?! Мои слова ничто по сравнению с его. Ощущаю весь спектр эмоций и понимаю, как долго ждала этого. Тёплая кружка со стуком была поставлена рядом с ноутбуком, что выдирает меня из мыслей и воспоминаний. — Всё пишешь? — спросил родной, такой любимый голос. Отрываю свой взгляд от экрана. Вокруг распространился приятный запах какао и моего любимого имбирного печенья. Вот ведь лис! Знает, что я люблю! — Ага, — кивнула и улыбнулась. Он опёрся о стол и теперь внимательно следил за моими пальчиками, что так старательно записывали каждую мысль. Это немного раздражало, бесило и …смущало. В комнате появился небольшой ветерок, и я не могла не дёрнуться. Он среагировал моментально, закрыл форточку, а спустя секунду я ощутила прикосновение мягкого пледа на своих плечах. — Глупая, простынешь, — мягко проговорил он, и быстро наклонившись, чмокнул в макушку. Мои щёки невольно наливаются краской, и чтобы хоть как-то спрятать это смущение, стараюсь закутаться с головой в плед. Он смеётся. А я сжимаюсь от его голоса. Он что-то задевает в моей душе, так точно, мягко, невольно… — Ты мне мешаешь, — произнесла я, пытаясь вернуть в нужное русло свои мысли, что у меня, конечно, не получается. Он стоит сзади. Ощущаю какое тепло от него исходит и понимаю, что плед и рядом не стоит с тем чувством уюта, которое дарят его нежные объятия. Сегодня он тих. И это странно. Понимаю, что этот лис что-то задумал. — Узумаки, если ты не прекратишь бессмысленное нахождение в моём рабочем кабинете, я выставлю тебя за дверь, — грозно говорю я, но понимаю, что от серьёзности моей не останется следа, когда он начнёт пускать в это дело свои руки. — Не могу уснуть без тебя, — жалостливо произнёс парень. Содрогаюсь от его тона. Дымка от какао постепенно пропадает, имбирное печенье так и манит к себе. Не могу не поддаться соблазну. Слышу его усмешку, когда начинаю хрустеть печеньем. Немного вскрикиваю, когда язык обжёгся об ароматную горячую жидкость. — Аккуратнее, даттебайо. Опять это его словечко. Боже, сколько эмоций пробуждает одно его слово. — Спасибо за какао, Наруто, — поблагодарила с набитым ртом. Не могу видеть его лица, но знаю, что он улыбается. Мой маленький лис улыбается. И я не могу не улыбнуться вместе с ним. — А за печенье? — спросил парень, и в этот момент ощущаю, как его пальцы начинают массажировать мои затёкшие усталые плечи. Громко вдыхаю и понимаю, что лис загнал меня в милую ловушку. Но я даже не против. — Обойдёшься, — усмехнулась, зная, что это заденет его. Потеряла всякий интерес к тексту. Я полностью поглощена какао, печеньем и Наруто. Моё сердце трижды делает сальто, когда его пальчик поглаживает ушко. Если бы я была котом, то сейчас мурчала бы на всю комнату! Прижимаюсь макушкой к его прессу. Похоже работа летит к чёрту! Поворачиваюсь и вижу его довольное выражение лица. — Наглый лис, отвлекаешь меня от работы! Полоски на его щеках такие забавные, что не могу снова не залюбоваться ими. Он правда похож на лиса! На самого милого в мире, с такими добрыми глазами, голубизна которых затягивает в свою пучину и больше никогда не отпускает. — Маленьким нужен отдых, даттебайо! Смеюсь. Вновь Наруто называет меня маленькой. Ну да, я была самой маленькой в классе. В прочем, и сейчас не выросла особо. Подумаешь, полтора метра. Он набрасывается на меня в тот момент, когда кружка соприкасается с поверхностью стола. Немного задыхаюсь в его объятиях, но зато в них так тепло и уютно. Не хочу, чтобы он отпускал. И Наруто не отпускает. Выносит меня из кабинета. Уже догадываюсь, куда этот лис меня тащит. — Конечно, Наруто! — буркнула я, когда он уложил меня на кровать и лёг прямо на моё тело, — раздави меня! Блондин невнятно проговорил в мою шею. Становится щекотно. И я невольно понимаю, что Узумаки щекочет меня своими губами. Стараюсь сдержать смех, но всё без столку. Соседи с ума сойдут! Он обнимает так нежно, так трепетно, что я не могу не обнять его в ответ. Мужское дыхание обжигает шею. Я зарываюсь пальцами в золотистые локоны и оттягиваю их кончики. Наруто втягивает воздух. Он любил это больше всего на свете. И после такого обычно он превращался в покладистого лисёнка, который урчит прямо у моих ушей. — Моя прелесть, — расслышала его довольный голос. Утыкаюсь носом в его плечо и втягиваю запах его футболки. Орехи, снова мёд. Боже, как же сводит этот аромат с ума! Наруто приподнимается на локтях и теперь нависает надо мной, словно судья перед потерпевшими. Я сглатываю и понимаю, как сильно утонула в его глазах. Мои пальцы проводят по полоскам, по аккуратному немного курносому носу, золотистым волосам, что падают на лоб, и мягким губам. Наруто смотрит прямо в моё сердце. И я готова тысячу раз открыть его для этого лиса. — Наруто, я люблю тебя, — прошептала я, словно кто-то мог услышать сказанный мною секрет. Блондин улыбается. А затем… — И я люблю тебя, даттебайо… Улыбается, потом целует, обнимая мою талию. Надо ли говорить, что незаконченная мною глава так и не была написана?***
Наруто спит так сладко и непринуждённо, что я фотографирую это чудо. Ещё один снимок на мою стену воспоминаний. На его умиротворенное лицо падают лучи утреннего солнца, и я понимаю, как сильно им завидую. Целую его в полосатую щёку и стараюсь тихо выйти из комнаты. Надела его футболку. Обожаю ходить в его вещах. Будто он всегда рядом со мной. Вновь сажусь за главу. Читаю то, что прописала вчера, и понимаю, что каждая строчка посвящена… — Доброе утро, даттебайо! Я вздрагиваю и замечаю, как блондин в одних только трусах мчится обниматься. Смеюсь и стараюсь избежать его объятий. Но в итоге Узумаки валит на пол и, улыбаясь, произносит: — Твой поцелуй меня разбудил! Теперь и ты должна получить его в ответ, даттебайо!Посвящена ему.
***