Как-то поздним вечером.

Стоя на балконе двухэтажного котеджа, в чёрном коротком топе, больше напоминающем нижнее бельё и в коротких чёрных льняных шортах она курила, это отвлекало от мыслей, а думать сейчас не хотелось вообще. На улице было темно и тихо, поэтому звук издающийся при открывания входной двери слышался очень отчётливо. —Явился всё таки... — шёпотом промолвила Эмма разговаривая сама с собой. Через пару затяжек дорогой и крепкой сигареты послышалось развалистое топонье по лестнице. Вот и послышалось как тихо, видимо чтобы не разбудить жену, открылась дверь в их комнату, заметив что жена на открытом балконе, он также тихо направился к ней. Не оборачиваясь Эмма почувствовала как тёплое и пьяное тело обняло её за талию, зарываясь лицом в её шею и покрывая поцелуями ключицу. — Я тебе сейчас всеку.— холодно и без эмоционально ответила она на действия мужа. —Ну любимая, ну что ты такое говоришь, я же от всего сердца—проговорил романтик запутывающимся языком. — А может от бутылки? — уже с усмешкой проговорила она. —Ну я же чуть-чуть, тем более я культурно отдыхал. — пытался оправдать себя Ромео. — В штанах у тебя чуть-чуть — охрипшим от сигареты голосом пошутила она. — Ебли – сложно назвать культурным со стороны женатого мужчины. — Эммочка, ну что ты такое говоришь... — А может Хеленочка, Яночка, или Варечка? — продолжала она свои монотонные реплики. —Эмма..ну хватит( — продолжая обнимать девушку, но уже пытаясь смотреть ей в глаза. —Пошёл нахер. — Ну Эмма.. — Пошёл нахер, блять. —Я не блядь.— плаксивым голосом сказал седьмой. — Ладно. — и это ладно означало В-С-Ё. Затушив сигарету, она чуть отошла от перил, давая место романтику пройти вперёд, и дождавшись пока он выполнит это и прильнёт к ней, откинула голову назад, а после запустила руки в его волосы. Ромео же принялся оцеловывать свою "даму сердца" начиная от шеи и присев, остановивнись на упругом, слегка виднеющемся прессе, обняв её за бёдра. —Мила-й-я, ты так прекрасна при свете луны, Словно яд, меня ты убиваешь изнутри. — улыбаясь и смотря в глаза пиковай даме пробормотал он. — Эх ты, поэт. — улыбнулась она ему в ответ, перебирая пальцами волосы на его макушке. — Давай устроим бурррную ночь.) — Спать пошли, бурная ночь. — Но Эммочка( — Будешь перечить мне, эта ночь станет для тебя последней. — Как скажешь, мамочка...