Имя твое — пять букв

*** Он проснулся поздно ночью или вернее рано утром от того, что замерз. В настежь распахнутые окна задувал все еще холодный весенний ветер. Повернув голову, мужчина невольно улыбнулся, увидев сладко спящую, закутанную практически с головой в одеяло, прекрасную женщину. Распахнутые настежь в любое время года окна — ее блажь, многолетняя привычка. А ведь и она для него тоже своего рода привычка — необъяснимая и странная. Много лет назад, будучи на ее концерте, произнес: «Ирунчик, а давай альбом запишем?». Он предложил, а она согласилась. Три года плодотворной работы, двадцать четыре часа в сутки вместе, и как результат два совместных альбома и еще пара десятков песен о любви. Сотни вопросов от журналистов о характере их отношений и не единого внятного ответа. Сами не знали, что происходило между ними. И вроде он ее, а она его, но что-то удерживало. Расставались. Нет, не ссорились, просто вдруг стало тесно рядом. Оба понимали, что дальше нужно сделать выбор: шагнуть за ту невидимую черту или же разойтись в стороны. Разошлись. Она так решила, он молча поддержал. И все же часто бывала на его творческих вечерах. Сидя в ложе, слушала в чужом исполнении песни, которые он писал когда-то для нее. Позже стала работать с другим композитором, он ушел в классическую музыку. Какое-то время даже не общались. Проходя мимо, лишь кивали — банальная любезность, не более того. «Игра в молчанку» закончилась также неожиданно, как и началась. Позвонил ей поздно вечером, почти ночью, знал, что в это время не спит. Ответила. Проговорили до самого утра, словно и не было нескольких лет молчания. Когда позвонила и попросила написать для нее песню совсем не удивился, хотя и произнес ради приличия: «Как, спустя столько лет?» Всегда знал, что его главная песня, созданная для нее, еще не написана. Говорил что-то еще, мысленно прикидывая к кому из поэтов стоит обратиться. Стихи написала удивительная поэтесса. Всегда говорил, что так писать о любви может только женщина. Премьера прозвучала на ее творческом вечере, так хотела она. Он подчинился. Потом был их третий по счету дуэт. Вновь ее прихоть. В отместку настоял на клипе. Знал, что не любит. Знал, что редко выходит из дома, прячась от коварного вируса. Но так приятно было настоять на своем. Снимали в небольшой студии звукозаписи. В тот момент поймал себя на мысли, что словно вернулся в молодость. В тот день, когда также снимали клип на их самый первый дуэт. После сидели на крыше, любовались шикарными видами украсившейся в золото природы. Она поплотнее куталась в пальто, а он наслаждался каждой минутой, проведенной рядом с ней. Ах если бы они там были вдвоем… Потом вновь не виделись больше полугода… Повод набрать ее номер возник совершенно случайно... Весна потихоньку вступала в права. Он сидел у камина с томиком стихов непревзойденной Марины Цветаевой. Медленно, вдумчиво вчитывался в каждую строчку, каждое слово пропускал через себя. «Имя твое — птица в руке» — посвящение мужчине, носителю благородной фамилии, первородному русскому символисту. Это настолько личное произведение, что до сих пор в определенных кругах возникают споры относительно классификации жанра. Признание женщины в любви мужчине — высший пилотаж. Написать такие строки человеку, с которым не были лично знакомы, могла поистине великая и поистине восхищенная женщина… Перечитывал раз за разом, пока пальцы сами не потянулись к клавишам рояля, чтобы исполнить мелодию, которая уже зазвучала в подсознании. Спустя столько лет он вновь написал песню в соавторстве с Великой поэтессой. Первую ему предложила Аллегрова. Знала, как любит стихи Цветаевой. Знала, что сам не рискнет замахнуться на такое соавторство. Знала, что не сможет ей отказать. Он написал, а она, зайдя в студию, не смогла вымолвить не слова. Тогда уходил папа, она знала, что уже не отвоюет. Знала, но не готова была принять… Вопрос кому на этот раз подарить эти шикарные стихи даже не возникал. Сразу отправил файл на ее номер. Она перезвонила буквально через пять минут с коротким: «Это то, что мне сейчас нужно. Спасибо…» Писали у нее дома, в маленькой уютной студии. Специально выбрала день, когда никого из домашних не будет дома. Творили вдвоем. Оба интуитивно понимали, что это не просто песня. Закончили, когда за окном было уже совсем темно. Стояли друг напротив друга. Долго молчали. В какой-то момент, она подняла на него свои карие глаза. Губы, не тронутые сегодня помадой, от чего-то дрогнули. Одно-единственное движенье губ. Имя твое — пять букв. Нетерпеливо притянул ее в свои объятия. Подчинилась. Губы покорно раскрылись навстречу его губам. Его язык, требовательно, но мягко скользнул меж ее чувственных губ. В этот момент она позволяла собой управлять, словно была марионеткой в руках опытного кукловода. Остатки разума еще пытались докричаться до нее, но тщетно. Впервые за много лет отпустила себя, позволила эмоциям и желаниям, что много лет скрывала даже от самой себя, выйти на свободу. В ту минуту оба не понимали, как могли такое количество лет отказываться от этих чувств, дороже которых в ту секунду не было ничего на свете… …Осторожно, стараясь не разбудить, поднялся с постели. Свежий утренний воздух и абсолютная тишина природы заставили его замереть у открытого окна. Немного поежившись, мужчина закурил, чего не делал уже много лет. События прошедшего вечера и ночи заставили наплевать на собственные принципы и просто наслаждаться моментом: здесь и сейчас! Кажется, только в эту минуту начал понимать, что все эти годы их связывало нечто большее, чем дружба и любовь вместе взятые. Ему не просто нравилась эта женщина, он не просто ее любил, он был частью ее, а она его. Помните, как в той легенде Платона, согласно которой все люди когда-то были четырехрукими, четырехногими существами, с двумя лицами на одной голове. Однажды, прогневав Богов, эти люди были разделены на две половинки и разбросаны по всему свету. С тех пор люди вынуждены искать свою половину. «Если кому-либо случается встретить как раз свою половину, обоих охватывает такое удивительное чувство привязанности, близости и любви, что они поистине не хотят разлучаться даже на короткое время. И люди, которые проводят вместе всю жизнь, не могут даже сказать, чего они, собственно, хотят друг от друга». Наверно, в Ирине он нашел свою половину… Из размышлений его вывело нежное прикосновение холодных рук, которые обвили его торс со спины и легкий поцелуй в лопатку. — Что мы будем со всем этим делать? — тихий шепот любимого голоса. — Жить и любить, — ответил словами из ее же песни. Аккуратно развернулся, чтобы видеть ее лицо и уже сам обвил хрупкую талию руками. Почему-то смутилась под его пристальным взглядом. Слишком непривычной была ситуация. Уткнулась носиком ему в грудь, покрепче обхватив голый торс. С ним было хорошо и надежно, страшно и непонятно. Почти 40 лет дружбы в одно мгновение превратились в руины и теперь она не знала, что будет дальше… — Пойдем в постель, а то совсем замерзнешь, — ласковый шепот над ухом. Повалил ее смеющуюся на уже успевшую остыть поверхность кровати, прошептав в приоткрытые губы: Ключевой, ледяной, голубой глоток… С именем твоим — сон глубок…