Ужиная история.

А в это время… - Я тебя просил языком болтать? - змееныш, скрутился удавкой вокруг одного из "друзей", медленно, но верно удушая того. - Кто тебе разрешал пасть в моем присутствии открывать? Кто, я тебя спрашиваю?! Тот хрипел, что-то отвечая, другие стояли осторонь*, боясь к величеству приближаться. Когда Дави в таком настроении, то можно лишиться не только собственной шкуры. - Сына, ты что творишь? - из-за поворота появилась царственный хвост родителя, - если он что-то натворил, то ему отрубят хвост по самую голову, зачем напрягаться? Посмотри, какой у тебя вид, - отец хвостом отшвырнул кусочек прилипшей грязи с тельца отпрыска и недовольно поцокал языком, - Дави, что за поведение? - Пап, - отмахнулся змееныш, - он мне вечер испортил своим длинным языком. - Так отрежем, - философски предложил царь, и беднягу тут же обступили три палача. - Вашество! - бедняга стал отползать, - я не хотел, правда простите-е-е… - но его уже уволокли. Давид, досадливо шипя, пополз к себе в комнату, бурча что-то себе под нос о тупых друзьях с их дебильными шутками. Из тени вышла жаба: - Ну, вашество, кажись принц таки влюбился. - С чего ты взяла? - удивился змей. - А куда ты, старый хрыч, смотрел? Что, не заметил любовного танца хвоста собственного сына? - Но-но, - насупился царь, поправляя сползшую на затылок тяжеленную корону, - не старый я еще, просто тут освещение плохое. - Ага, света ему мало, - заквакала жаба, - так, ладно. Я к нашему претенденту, а ты сыночка на путь истинный толкай, а то еще полезет сам в дебрях искать нашего голубя, а он в таком захолустье живет, что я три дня искала это имение. Жаба, хихикая, потирала лапы в предвкушении, а змей вздохнул и, треснув себя очередной раз хвостом по голове, посокрушался: "На фига было столько пить, когда вылупился сынок, что крестной матерью назначить эту жабу? Она ж теперь от царственной четы не отстанет!" Тем временем Дави так и не дополз до комнаты. Первым делом он шустро сползал в темницу и вытащил придурка-"друга" из хвостов палачей, которые уже почти нагрели клещи для его болтливого языка. - Скажи спасибо тому задохлику, который от меня сбежал, вчера он мне про благородство и доброту навпаривал, вот и пожалел тебя. Но чтоб к утру твоего хвоста при дворе не было. Весь побелевший от страха, змеёныш-трепло так кивал головой в знак согласия и благодарности, что бился ею об пол. Дави посмотрел на его старание и мотнул тому головой на выход. Глядя, как за поворотом скрылся серо-белый хвост, Дави все думал, как бы найти ужонка и… успокоить что ли. Такой странный малыш, то радовался, что с ним дружат, а как узнал, кто именно - разревелся. Хотя, опять же наговорили про него с три короба. Ну да - оболтус, но ведь не гадючий отморозок! Своих фаворитов никогда с выводком не бросал, да и не было у него левых выводков, все как-то не по самочкам он был. Только все придворные лебезили и заглядывали в глаза подобострастно, в надежде на блага и компенсацию в виде толстого кошелька. Только этот ужонок смотрел открыто и радостно. В сердце молодого удавчика что-то поскреблось от сознания, что он может и не увидеть больше Ужи, не услышать, как он звонко смеётся его глупым историям… - Кхым… Сына, я тут подумал, - в комнату Дави вполз отец и бодренько трепыхнул сынульку хвостом по шее. - Может пригласил бы этого, ну того самого, из-за которого сыр-бор. Посидели бы, комариков полузгали**… Змеиный царь поглядывал на задумчивого отпрыска и отмечал про себя его рассеянность и то, как принц неосознанно вычерчивает на полу комнаты хвостом сердечки и кружочки. - Ага, пригласи. Я даже не знаю, где он живет, и кто его родители, - подал голос Дави, уставившись в окно, за которым розовел рассвет. - Хотя… Его Ужи зовут, и он явно не из челяди. Может где на окраине поискать? Царь захлопнул отвалившуюся челюсть и нервно сглотнул, а ведь права шельма! Влюбился сынок! Наконец-то! _____________________________ *осторонь - в стороне. **полузгали - пощелкали.