Метаморфоз

Результаты минувших дней. В моей заднице оказалась анальная пробка как бы сильно и упрямо я и не говорил, что мне нравятся девушки и тому подобное. На самом деле как оказалось анальные пробки вставляют не только в порно, а ещё и в медицинских целях, вот на пример во мне была очень овальной формы свеча, но шуточно Тара ту называла анальной пробкой. Но как только во мне оказалась та несчастная пробка я промаялся в первый раз с ней все те два часа, которые необходимо было держать свечу в теле пока растворялось лекарство на повреждённые ткани. И все эти дни каждые два часа я хожу и меняю себе анальную пробку, оказалось, что привыкнуть можно ко всему так что не беда, зато внутри все чистенько и хорошо и ничего не болит. Ведь через четыре дня таких вот ходьбы с пробкой у меня уже ни чего в анусе не болело, и могло даже показаться что я снова девственник. Если бы не моя мягкая психологическая травма, которую Тара обозвала депрессией на фоне ПТСР. Но у меня не было депрессии или чего-то такого, я не хотел убивать себя, или убивать других, просто слегка заебался и устал, но это было абсолютно нормальное моё состояние Если бы не одно, но, кошмары. Каждую ночь меня преследует вес Беара на моем теле, то, как он душил меня, как я кричал, плакал и просил остановится. Но даже и не это было самым худшим, дело обстояло в том, что после секса, кошмаров, и всех тех повреждений с моей головой что-то пошло не так. Те сны были омерзительными, как и сами воспоминания, где меня снова и снова насиловал медведь, стараясь словно убить, а после в полнейшем одиночестве я просыпался в моче и сперме. Я не стану врать о том, что сильный и не хотел умереть, ведь это не так и я хотел умереть, мне было невыносимо больно, возможно это люди и привыкли называть любовью. Но хуже всего было то, что, просыпаясь в поту от очередного кошмара, каждый раз у меня мокрое пятно на трусах. Мне скоро двадцать три, но за все свои годы жизни я ещё не разу не просыпался от мокрых снов, черт, такого не было даже когда я был в переходном возрасте. Сон всегда заканчивается совершенно не как реальность, и даже во сне я мог понимать, что такой концовки не бывать, где Беар после того, как кончит в меня, и до того, как я отключился, этот медведь, он целовал меня в лоб, поднимал на руки, и относил ванную. Он с заботой мыл меня, обрабатывал раны, с нежностью говорил со мной, словно, влюблён в меня, извинялся, а я был и рад все простить. Но каждый раз я просыпался а Беара все ещё не было и так протянулась неделя. Все что у меня было это неуклюжие тренировки, ведь у меня вот сюрприз травма, но пока я мог ходить, пускай я и буду танцевать с болью словно босыми ногами по стеклам, но я не стану бросать свою мечту, я лишь подредактирую ту. А также в моей жизни по мимо ходьбы и разминок появились изнурительные беседы с Тарой, ведь нормального психолога предоставить мне насильник не мог, ведь тогда весь мир мог узнать о том, что делает следующая глава семьи Беар. И сегодняшний день не был исключением сидя вязаной кофте мятного цвета в кресле с ногами, и глядя на Тару, которая отчаянно хотела казаться психологом, для этого она даже крутой черный блокнот себе отрыла в моей чертовой позолоченной темнице. -Ну и, сегодня вернется к ужину Беар, ждешь его? – Но единственное чего я в действительности ждал была Камилла ведь, и она должна была тоже вернутся к ужину, хотелось уже хоть с кем-то адекватным поговорить. Я не говорю, что Тара не адекватна, нет, она прикольная просто она всегда на стороне Беара ведь они в месте со школы, после был университет и даже сейчас девушка на него работала. – Ясно, тогда, о чем сегодня поговорим, вчера ты рассказывал про шаги, что сегодня будут прыжки или повороты? – Издевательски поинтересовалась Тара, но я не хотел говорить про балет, ведь растягиваясь сегодня утром, я хотел выполнить маленький отрывок из лебединого озера, но все что у меня вышло это отбить себе ребра. – Ясно, о танцах тоже не будем, тогда, какой фильм вчера смотрел? – Но я лишь уперто продолжал молчать, разминая свои пальцы желания говорить совершенно не было ведь я же не псих какой-нибудь чтобы о своих проблемах всем, кому не лень рассказывать. – Это из-за того, что Беар вернется, раньше ты хотя бы в шутку отвечал Миднайт. -Я понимаю, что ты хочешь быть милой, но лучше отстань от меня, нет желания болтать. – И поднявшись из кресла четно говоря я просто хотел сбежать от разговора и возможных воспоминании которые подпитывали мои чувства. Я ненавидел Беара, и причин у меня был поезд и ещё тележка, он ранил, обесценивал меня, и вообще содержит так словно я красивая дорогая рыбка в огромном аквариуме в целую стену, но каким бы тот аквариум не был большим и красивым в нем никого кроме меня и не было. -Миднайт я же вижу, что тебе плохо, просто, доверься мне и давай поговорим. – Тара, возможно, и правда мне сочувствовала, и хотела стать мне допустим не другом, но хотя бы хорошей знакомой, которой я бы мог выговорится. Но от куда я мог знать, что сказанное мной не окажется через пару часов в отчете на рабочем столе у Беара. -Для чего? Чтобы я доверился тебе, раскрыл сердце, а ты за пару нулей в чековую книжку все бы ублюдку рассказала, ты хоть знаешь кто такие психологи и что они обязаны хранить переживания и страхи своих пациентов. – На мой всплеск чувств Тара молча лишь продолжала стоять и смотреть на меня, словно каждое сказанное мною слово попало прямо в цель. Так что, ничего не говоря более это девушке развернувшись я был намерен убежать к себе в комнату как маленькое дитя, и включая в миллионный раз фильмы по романам Джейн Остин. Да, для такого циничного человека, который ни разу в здравом уме не признавал, что влюблен, я достаточно падок на романы о благородной любви которые столь изящно писала мисс Остин. И таким моим возлюбленным романом у Джейн является «Эмма», что удивительно ведь почти что все без раздумий бы сказали: «Гордость и Предубеждения». Сдерживая свою злобу из последних сил мне правда хотелось уйти от разговора, но стоило лишь покинуть гостиную как распахнулась входная дверь, едва ли не убивая тем самым Джозефа дворецкого, который ту по всей видимости шел открывать. Душный ветер ворвался в прохладные стены моей позолоченной тюрьмы оставляя колкое чувство на коже. И где-то на затворках своей души, мне искренни хотелось, чтобы тот, кто прибыл был ни кем иным как Беар, и, к сожалению, от того чувства мне было не спрятаться. Но в мою тюрьму со звонким смехом, словно первые лучи солнца вернулась Камилла, и это было куда приятнее того медведя что мог только ранить. Чудная, и милая Ками пройдя легкими шагами улыбаясь мне, крепко заточила в свои объятья. От ней обворожительно исходил аромат Камелий и спелых персиков, и этот аромат словно успокаивал, давая пищу для размышлений, что возможно я скучал не по самому Беару, а по возможности быть с кем-то рядом, для кого бы я не был рабочим моментом, и не более того. – Ками. -Миди, я так скучала всю прошлую неделю, мама не разрешила тебе даже позвонить! – Это было столь приятно в горести найти такого друга как Камилла. Она смотрела с таким не обыкновением на меня словно я действительно был особенным, возможно ни как мне хотелось, не для всего мира, но именно для Камиллы я был тем самым дорогим и особенным. – Эти следы с того раза? Они из-за меня… - Камилла не решалась прикоснутся к моему лицу, на котором все так же сходил синяк, но он не был уже таким ярким и лицо не было таким распухшим, а ещё, к моему счастью, оказалось, что в моей скуле была лишь маленькая трещина, а ведь и мог быть полноценный перелом. Да и рука уже была в относительной норме, хотя мне и вставили плечо оно болело не истово, но уже сейчас было лучше я даже мог поднимать руки, и меня уже не переодевали служанки, что крайне всю неделю меня адски смущало. — Это ерунда, главное ты не пострадала… Когда все случилось, я только и мог что думать о том, что, если бы я не настоял и мы бы не поехали ничего бы не случилось. – Но Камилла лишь мотала головой борясь все это время со слезами, это совершенная девочка с её кукольными глазами, была необыкновенной, и она была единственной причиной почему я не сожалел что вообще столкнулся в жизни с Беаром. -Не говори так, я помню, что было той ночью, как ты кинулся на них, хотя они были альфами, они были сильнее, а когда пришел ещё один, ты спас меня ещё раз, ты был готов на то, чтобы они изнасиловали тебя, лишь бы не меня. Так что не смей винить себя, ты лучшей, мама сказала дядя наказал тебя, он же ни чего такого не сделал? – За спиной у Камиллы появилась не спешно её мать, она смотрела на меня точно ожидая, когда я начну рассказывать во всех красочных подробностях о том, что со мной сделал Беар, как в порыве ярости едва не убил меня на глазах у всех. И я правда мог все это сказать, и даже больше, но я бы своими словами причинил боль не только Беару отделив от него его же племянницу которая была совершенной иной во всей их семье, и что-то мне подсказывала что Камилла никогда бы не простила дядю за то что он изнасиловал её друга. Но также мои слова бы глубоко ранили Камиллу, всю жизнь она будет думать о том, что дядя, который любит ей, помогает ей, является её семьёй, в действительности чертов насильник не лучше тех, что напали на ней. Именно поэтому я и не мог рассказать правды, она не всегда нужна, иногда лучше быть в блаженном не виденье, и я уж точно знал о чем говорил, учитывая какой была моя никчёмная семья. -Он как старый дед накричал на меня, было так обидно ведь все слышали, а после под надзором своих гоблинов, он запер меня в комнате как чертову принцессу. – Камилла от моих слов прыснула смехом снова обнимая меня, своими ласковыми объятьями со сладким запахом своего парфюма. -Я так боялась, что он ударил тебя, боже, всю неделю себя изводила. – И мягко улыбаясь убрав синие волосы за очаровательные уши моей Ками, я поцеловал малышку в лоб словно она была моей любимой младшей сестренкой. -Он ужасный, я неделю провел тут один, это совершенно точно худшее из мест, тут ужасно скучно. – Камилла лишь чистыми детскими глазами глядела на меня улыбаясь все так же солнечно и ярко от чего сердце билось где-то в области почек. — Это точно, но сегодня приедет бабушка и дедушка, тебе точно они понравятся, особенно Кристалл она необыкновенная, а еще она рисует, играет на пианино, и тебе обязательно следует попробовать ей ягодную настойку! – Было сразу видно с какой глубокой любовью говорила Камилла про свою бабушку, к сожалению, моя бабушка давно была мертва, и я безумно скучал по Розе, но это не обозначало что после её смерти моя жизнь остановилась, просто она изменилась, к сожалению, не в лучшую сторону, но все же. – Так я пойду помоюсь и переоденусь, а то после перелета сложно сказать, чем от меня пахнет, но к ужину я буду готова, и я безумно хочу представить тебя Кристалл! – Камилла, кратко поцеловав меня в щеку побежала к себе в комнату и как только звук её каблучков стих улыбка моментально сползла с моего лица под престольный взгляд карих глаз сестры Беара. -Ты соврал Камилле, почему? – Я лишь пожал плечами словно совершенно не понимал, о чем могла говорить эта особа в своем белом строгом костюме, честно скажу от этой женщины у меня мороз по коже. – Вот оно как…А мне кажется ты решил пощадить чувство моей дочери, чтобы она не узнала, что ей любимый дядя оказался монстром. – Она говорила о том, что Беар монстр с таким видом словно я действительно заслужил каждый удар медведя, и от этого у меня стала дрожать челюсть, лишь от кратких вспышек воспоминаний. Так что делая один уверенный шаг к старшей из Беаров, водя кончиками пальцев по повреждённой руке. -Ты права, я пощадил чувства Ками, ведь она не заслужила быть родней как ты выразилась «монстра». – От чего-то мне казалось, что те парни из клуба которые бы могли изнасиловать меня и то небыли такими жестокими и пугающими каким был один Беар, потому что мне даже после смерти не удалось бы забыть тот взгляд, когда медведь, входя в меня рвал моё тело на части и как кровь стекала по моим ляшкам. – Твой брат хуже тех ублюдков из клуба, и ты тоже не лучше, я не позволил твою дочку и пальцем им тронуть, а ты смотрела как он избивал меня во дворе. -Я считала, что мою дочку изнасиловали, конечно, я была зла. – Истерично рассмеявшись и запустив пальцы в свои волосы мне пришлось перевести глаза на Тару, она выглядела такой виноватой, ведь и она не лучше, тоже просто стояла и смотрела как он бил меня, а после все в этом доме позволили меня изнасиловать. -Ну конечно, ведь это так нормально, позволять кому-то воспользоваться слабостью другого человека, и смотреть как избивают слабого омегу, который и так был избит до этого, ведь это не твой ребенок, все что сделают с другим не важно. – Я даже не спрашивал, глядя в глаза Таре, просто констатировал реальность, в которой оказался я сам. И стоило мне только проговорить каждое слова как Тара, опустив плечи, беспомощно смотрела мне в лицо, и было что-то такое в ей глазах. – Ваша семья погрязла в эгоизме. -Допускаю что ты прав, но, синяки заживут, а я приношу свои искрение извинения, я даже переговорю с братом, предложу ему отпустить тебя, но ты не надейся на многое, но я правда благодарна. – И пока я переводил обратно глаза с Тары на сестру Беара, то не хотя вспоминал то, как меня били головой об пол, как я, стараясь уползти ломал себе ногти, как от боли меня тошнило, а от страха я описался. -Благодарна, Ками не пострадала, её не били, она не была напугана до того что описалась, её не били лицом об пол пока насиловали разрывая ей девственность, и она не умоляла отпустить её, она не была на моем месте… Её не изнасиловали и не оставили лежать в сперме и моче на полу пока она истекала кровью. – Тяжело дыша у меня по щекам скользнули слезы при малейшем воспоминание о первом разе, и все это подпитывалось тем, что я был не равнодушен к нему… -О чем ты вообще говоришь? – Вскинув нос проговорила сестра ублюдка, она явно не знала совершенно ни чего, как и не знала Тара пока не увидела и не услышала меня той ночью. И когда я было хотел, набрав по больше воздуха в легкие сказать, что я совершенно ничего не говорю, после чего я бы все же мог пойти к себе в спальню, в разговор вступила Тара. -Беар не просто избил тем утром Миднайта, он изнасиловал его Николетта, изнасиловал. – И тогда в первые за все время моего знакомства сестрой Беара я увидел страх в ей карих глазах, то, как она, опустив голову не могла поверить услышанному. – Я сама была в шоке, мне же, как и тебе Беар сказал, что наказал Миднайта, и я думала, что он избил его, но те крики Николетта, он насиловал мальчика, Николетта он был девственником… -Нет, этого быть не может, я уточняла у Биара, мы же не совсем животные, он сказал, что не упал бы до такого и лишь преподал урок ремнем. – Тяжело говорила уже не столь уверенная в себе женщина, она смотрела куда-то на носки своих дорогих туфлей словно на них могли найтись ответы. -О да, ремнем он тоже преподал мне урок, но не только им. – Выпрямив спину мне хотелось довести женщин рядом со мной до горьких слез чтобы они больше не могли так высокомерно задирать нос не перед кем, чтобы они почувствовали себя жалкими, ведь как оказалось, они слышали мои крики. - Ты бы не хотела, чтобы с твоей дочерью случилось такое, она бы умерла, и не от изнасилования, а просто бы убила себя. Все что сделал Беар было отвратительно, и я не покончил собой лишь потому, что не предоставлю ему такого удовольствия. – И уже самостоятельно задернув нос, смахнув слезы с глаз я уверено развернулся к себе, ведь более мне было не о чем разговаривать с этими гнилыми личностями в их дорогих тряпках. Но какой бы дорогой не была одежда, какими бы красивыми не были бы лица, внутри эти дамочки воняли, и были уродливее самого уродства. -После ужена, я заставлю брата отпустить тебя, я сама заплачу тебе сколько скажешь, и отдам свою квартиру в Нью-Йорке, найму лучших тренеров, ты будешь снова танцевать, а о моей семье не вспомнишь, мне искренни жаль, я была не права. – И не отвечая этой женщине, которая действительно выглядела расстроенной и напуганной от того, что её младший брат был способен сотворить такое, я лишь кивнул, ведь свобода и хорошая жизнь в дальнейшем была не плохой компенсацией за все что сделал тот ублюдок.