***
Первый учебный день проходит достаточно быстро, Тео даже не успевает сосредоточиться на уроках. Весь день шестой курс Слизерина жужжит про вечеринку по случаю начала учебного года в Выручай-комнате сегодня ночью, куда приглашены студенты шестых и седьмых курсов нашего и других факультетов. Идти на нее у Нотта нет практически никакого желания, но все же хочется хоть немного отпустить всю эту ситуацию с проклятием, поэтому хорошая порция выпивки будет как раз кстати. В гостиной сейчас шумно: младшие курсы активно делятся впечатлениями о первом дне, а старшекурсники сидят кучками и тихо беседуют. Нотт сразу замечает однокурсников и присоединяется к ним, со вздохом опускаясь на темно-зеленое кожаное кресло, стоящее неподалеку от камина. — Что-то ты, Теодор, сегодня раскис по полной, — Забини бросает на меня проницательный взгляд, но по лицу он всё равно ничего не сможет понять точно. Усмехается, а потом отворачивается к Дафне, сидящей неподалеку от него. — Даф, может быть ты сможешь поднять ему настроение сегодня ночью, а? У тебя это получается очень даже хорошо… — Забини, пошел ты! Хватит трогать Дафну!— Пэнси тут же одаряет его злым взглядом, когда все остальные начинают посмеиваться вместе с Блейзом. После этого она лишь закатывает глаза, но Теодор смотрит лишь на Малфоя, который в данный момент не спускает с того глаз. Тео хмыкает и отводит взгляд, на мгновение бросая его на Гринграсс. Блондинка чуть щурится, когда пытается понять, что же с ним не так. Голубые глаза кажутся прозрачными в приглушённой темноте гостиной, а тонкие изящные пальцы с неярким маникюром постукивают по девчачьей коленке. Ее волосы струятся по узким плечам, волнами закрывая их большую часть. Она красива, несомненно, но в Нотте не вызывает никаких чувств, кроме физического влечения. Ему даже ее в какой-то степени жаль: она влюблена в него с третьего курса, но он не может ей дать того же. Надеюсь, кто-то сможет поддержать её, когда Тео умрет. Иначе мало ли, ещё свихнется, хотя ему и нет до нее никакого дела. — Кто сегодня отвечает за выпивку? — Нотт откидывается на мягкую спинку, закидывая ноги на подлокотник. Сейчас хочется лишь отдохнуть. Хотя прошел всего лишь день учебы, но у него такое ощущение, что уже выжали все соки. — Догадайся, Нотт, — Драко как обычно растягивает слова, устало проходясь по отросшей за лето платиновой челке. Вторая рука покоится на бедре Паркинсон, которая отрешенно смотрит в сторону. Как же Нотта всё это бесит. Раздражение растекается по венам, а рука сжимает подлокотник сильнее, ногтями впираясь в грубую кожу. Он прикрывает глаза и мысленно считает до десяти, когда кто-то обращается ко нему по имени. — Тео, с тобой точно все нормально? — Дафна присаживается недалеко, с беспокойством заглядывая к нему в глаза. Он несколько секунд смотрю на ее поджатые губы, а потом закатывает глаза и удобнее устраивается в кресле. — Гринграсс, не изводи меня своими переживаниями. Если хочешь потрахаться – так и скажи. Мы уединимся, быстренько сделаем все дела и разбежимся. — Какой же ты мудак, Нотт, — девушка вмиг ощетинивается, но на мгновение эмоции берут вверх над ней, и Теодор замечаю отголосок дрожи в ее голосе. Ну и пусть, до неё ему нет никакого дела. За этот год Нотту нужно максимально отдалиться от всех, чтобы забрать всю боль потери на себя. Никто не заслуживает смерти близкого человека. Хотя у него практически и не осталось по-настоящему близких ему людей. Дафна быстро встает и уходит в сторону спален девочек, Пэнси с осуждающей злостью смотрит на парня и идет вслед за своей подругой. Тео кривится, нацепляя на себя маску равнодушия, и переводит взгляд на пламя в камине. Яркое. Безумно горячее и красивое. Безжалостное, прям как жизнь. Дашь слабину – оно нагнет тебя по самое не хочу, опыляя раскаленными языками, а если будешь следовать его правилам – приласкает мягкими теплыми огневыми волнами. Мерлинова борода, уже сравнивает огонь с жизнью… Походу в голову раньше времени ударило, хотя не притрагивался к огневиски уже вот пару недель. — Во сколько мы встречаемся сегодня? — отрывается наконец от пламени и вопросительно изгибает бровь, пока жду ответа Драко. — В десять часов. — Хорошо, буду во время, — на этих словах Теодор резко встает, задевает ногой Гойла, на что тот нелепо кряхтит, а затем двигается в сторону выхода из слизеринского логова. Не слушает, что говорят ему вслед остальные, а просто пересекает помещение в несколько шагов и перемещается в мрачную атмосферу подземелий.***
Когда Нотт заходит в Выручай-комнату, то тут уже во всю грохочет музыка. Слегка кривится с непривычки, стараясь свыкнуться с духотой помещения и огромным количеством людей. Кто-то уже сдвинул кресла, чтобы они образовывали круг, наколдовал бар и несколько комнат, в которые сейчас входят парочки. Направляется в сторону бара, за которым сейчас видит какого-то когтевранца. Случайно сталкивается с одной из сестер Патил, быстро отталкивает ее и наконец присаживается на небольшой стул, собирает руки в замок и откидывает голову назад. — Огневиски, желательно сразу три порции, — когтевранец лишь усмехается, но тут же призывает бутылку и наливает любимый напиток всех старшекурсников. Нотт легка кивает ему, а затем вместе с выпивкой отправляется в сторону кресел, где сидят старшекурсники Слизерина. Случайно проливает пару капель на пол, когда его толкает какая-то рыжая девушка. Оборачивается ей вслед, тут же узнавая ее. — Уизли, ты что тут делаешь? Что-то я не слышал, что за твои выдающиеся способности тебя перевели на шестой курс, — гриффиндорка резко останавливается и поворачивает голову в его сторону, чуть прищуривая свои глаза, которые отнюдь не излучают доброжелательность. — Не твое дело, Нотт, как я сюда попала! — бросает она и тут же сливается с толпой, лишь рыжие пряди мелькают то тут, то там. — Идиотка, — Теодор закатывает глаза и наконец присоединяется к однокурсникам, усаживаюсь в мягкое кожаное кресло практически в самом углу, где не достают яркие цветные огни и царит полумрак. Малфой сидит в соседнем кресле, размеренно попивая огневиски. Его взгляд затуманен, но видно, что он внимательно следит за происходящим. Пэнси с Дафной танцуют неподалеку, а вот Забини с Монтэгю уже играют в волшебные карты, собрав вокруг себя заинтересованную публику. — Что, Малфой, жизнь не так сладка, как в прошлом году? — горькая насмешка обдает губы Тео, а рука слегка дрожит. Он всматриваюсь в четкий профиль блондина, но видит лишь хорошо уложенные платиновые волосы, уверенно поднятый подбородок и высокомерное выражение лица. Лишь легкое свечение от его кожи выдает магическое вмешательство, которое скорее всего помогает тому бороться с синяками под глазами. Поразительная бледность, присущая только Малфою, не сходит с него уже с лета, а серые глаза будто заледенели. — Кто бы говорил, Нотт, — парирует Драко и поднимает стакан с огневиски в немом тосте, на что Тео лишь скептически закатывает глаза, но тоже делает очередной глоток. Приятная жгучая смесь быстро проникает внутрь, вмиг даря ощущение расслабленности, которое так не хватало эти месяцы. Оставляет стакан в сторону и откидывается на мягкую спинку, потому что прохладная кожа приятно холодит шею, а руки неосознанно впиваются в подлокотники. Нотт чувствует тут же напряжение, проскальзывающее от локтя к пальцам, но решает не задумываться об этом. Усталость накатывает все сильнее, а пальцы слегка подрагивают. Теодор видит, что Драко боковым зрением наблюдает за ним, но посылает ему в ответ лишь презрительную усмешку. Тот качает головой и встает, отправляясь в сторону бара. Тео случайно наклоняет голову и натыкается взглядом на виднеющуюся темную полоску из-под черной водолазки. На него тут же будто опрокидывают ведро с холодной водой, все тело напрягается, как при сильнейшем ударе током. Как же он мог хоть на пару минут забыть об этом недоразумении. Подрывается с места, случайно задевает подошедшую Дафну и начинает торопливым шагом продвигаться к выходу. Кажется, что мерзкая водолазка облепляет тело и сковывает его в свои крепкие сети, он тянет за его край, стараясь отодрать его от участка кожи около пупка. Не поддается. Дышать становится тяжелее, более нервные вздохи теперь смешиваются с громкими звуками Выручай-комнаты. Тео почти бежит, потому что находиться здесь становится невыносимо, его будто душат цепкие оковы водолазки, превращающиеся в длинные щупальца смерти. Слышит позади себя смех Малфоя, разозленные голоса Грейнджер и Поттера и наконец вырывается из душного помещения. Не замечает, как пробегает бесчисленное количество пролетов, темных углов, даже не заботясь о том, что профессора могут застукать. Задыхается, забегает на площадку Астрономической башни и стягивает с остервенением эту чертову водолазку, отбрасывая ее в самый темный угол. Подлетает к перилам, обхватывает их дрожащими ладонями и пытается успокоиться, прекратить судорожные вздохи, которые в тишине башни кажутся оглушительными криками. Теодор вновь смотрит на руку, на эти десять отметин, и внезапно достает палочку. Что-то маниакальное проносится у него в голове, когда он резко начинает усмехаться. Перед глазами все рябит, он пошатываюсь, но крепко обхватывает палочку. Секунда и на первой отметине появляется кровь. Она начинается струиться, капая на холодный пол. Кап, кап, кап. Когда кровь застилает первую отметину, приступает ко второй. Боль становится все невыносимее, но Тео просто игнорирует ее. Все чувства притупляются, потому что он видит перед собой только эти десять чертовых полос. Кап, кап, кап. Под ногами уже собралась лужица алой крови, которая красиво переливается на лучах, которые отбрасывает прекрасная серебристая луна. Крови становится все больше, а боль начинает отдаваться во всем теле. Нотт не выдерживает, и по Астрономической башни разносится тихий стон, когда он опускаюсь на колени прямо в лужицу чистой крови, быстро проникающей в ткань темных брюк. Откидывает палочку и зажимает руку, когда понимает, что ничего не поможет. Это проклятие, которое никто не сможет убрать, навсегда поменявшее его жизнь. Это его личный палач, который наблюдает за Тео ежедневно, смеясьи показывая оружие, которым он буду убит через десять месяцев. Вроде живешь спокойно, а тут ты уже ходячий труп. Ощущение, будто к запястью привязаны часы, отмеряющие минуты, которые ему остались. А он жить хочет. К лужице крови добавляется нечто серебристое, вдруг упавшее на пол параллельно с красными потоками крови. Ни единого шороха не разносится по Астрономической башне, когда Теодор резко опускается на холодный пол всем телом. Голый торс ярко ощущает все ледяные вкрапления, а раненая рука умиротворенно лежит рядом с телом. Смотрит на красивое звездное небо, когда замечает падающую звезду. Она стремительно несется вниз, перепрыгивая с одной части неба на другую, освещая своим светом каждую звезду. — Я хочу жить, — шепчет Теодор, наблюдая широко раскрытыми глазами за ней, а когда видит, что она исчезает в темени Запретного леса, опускает их. Возможно, если верить сказкам о звездах, то желание сбудется. Главное верить искренне и всепоглощающе, ведь звезды не могут лгать, они ведь всегда помогают людям, особенно меченым судьбой