Одаренный

      В этом году осень выдалась холодная и дождливая. На дворе стоял конец ноября, но первый снег до сих пор не выпал, некоторые предполагали, что этой зимой его не будет вообще.       Небольшой провинциальный городок. Совершенно одинаковые пятиэтажки, в которых легко было заблудиться, сменяли друг друга, но юноша точно знал, куда он бежит. Смело перепрыгивая огромные лужи, он пересекал дворы, в которых ютились площадки еще советских времен. Сердце бешено «отплясывало» чечетку в груди, изо рта валили клубы пара, но, не останавливаясь ни на секунду, Влад продолжал марафон. От рюкзака уже заметно болели плечи, но забежать домой после уроков было нельзя: опоздание хоть на малейшую секунду могло стать фатальной ошибкой. Влад никогда не был хорош в физкультуре, он даже не подозревал, что может бежать так быстро и долго. За десять лет обучения в школе он никогда не получал за зачет по бегу выше четверки. Увидел бы его сейчас школьный учитель, то сразу бы выслал на городские соревнования, а этого Владу точно не хотелось.       Обежав Центральный сквер, парень почти вышел на финишную прямую. Не снижая скорости, он приблизился к дороге, остановившись между двумя переходами, которые находились примерно в половине километра друг от друга. Влад не знал, на каком из них случится авария. Во сне он увидел лишь момент столкновения черного автомобиля, который подъехал справа, и девушки в бордовом пальто, наушник у нее был только в одном ухе, вроде, в правом.       Уверенности в том, что авария случится сегодня, не было. Но что-то заставило юношу сорваться с места после седьмого урока и прибежать сюда. Он давно поклялся, что перестанет пытаться изменить ход времени, ведь уже не раз убеждался, что это невозможно. Однако он продолжал надеяться, что видит будущее во снах не просто так. В конце концов, очень тяжело просто жить, зная, что с кем-то в скором времени произойдет беда, особенно когда это случится рядом с тобой.       Переминаясь с ноги на ногу и приводя дыхание в норму, Влад лихорадочно озирался по сторонам. Прошло около получаса, когда из-за угла повернула та самая девушка. Роскошное бордовое пальто было видно еще издалека. Но парень не двинулся с места, пока не увидел, что девушка идет к переходу, который был справа от него. Вдалеке блеснула машина. Та самая. Редко такую увидишь в небольшом городке. Но размышлять на эту тему времени не было. — Стойте! — во все охрипшее горло закричал парень, уже несясь в сторону девушки, которая, в свою очередь, одной ногой была уже на переходе. Она повернула голову в сторону, откуда раздался крик. Машина благополучно пересекла место, где должно было случится столкновение, — стойте!.. — уже подбежав, повторил Реутов. — Тебе чего? — девушка вытащила из правого уха наушник. Значит, все-таки правый. Она с недоверием посмотрела на паренька, который уперся руками в колени, пытаясь отдышаться. Видимо, она никуда не торопилась, раз дождалась, пока Влад разогнется. В таком положении он смотрел на нее немного сверху вниз. — Другой переход… перейдите по нему, пожалуйста! — он закашлялся и потер красный нос. — И наушники вытаскивайте, когда через дорогу идете…пожалуйста. Изумленным взглядом девушка уставилась на паренька, даже некая злость отразилась в ее глазах — какой-то мальчишка указывает ей как поступать. — Так я же один всего… иди по своим делам, мальчик. И к прохожим не приставай.       Она демонстративно вставила левый наушник в ухо (но при этом вытащив правый), показав, что слова какого-то парня с улицы ей не указ, и двинулась в сторону следующего перехода, больше не проронив ни слова.       Неужели получилось?.. Неужели он смог изменить будущее? Никакой аварии не произошло, машина больше никак не сможет сбить ее справа, наушник теперь в левом ухе. Действительно получилось?! Не веря в происходящее, Влад смотрел девушке вслед, пока она не шагнула к переходу. Но… далекий черный блик, едва заметный из-за легкого дневного тумана, показался из-за поворота. Парень не успел проронить ни слова. Звук визга колес от резкого торможения, глухой удар, женский крик. Все случилось так быстро, так странно. Зеркально! Во сне он увидел все зеркально! Машина ехала не справа, а слева, наушник был левым! Если бы он не остановил девушку у первого перехода, она бы не поменяла наушник, она бы перешла дорогу прежде, чем машина завернула бы на эту улицу. Значит, во сне события произошли с учетом того, что Влад попытается спасти эту девушку. Так может, вовсе не пытаться никогда?! Обмануть эту чертову реальность?       Отошел от туманного состояния парень только в тот момент, когда тело на дороге двинулось. Девушка попыталась приподняться, но тут же свалилась обратно на асфальт. Зеваки столпились вокруг, замельтешили. С минуты Влад стоял совершенно неподвижно. Трясущимися руками он достал телефон, который так и норовил выскользнуть из скользких ладоней. Он не в первый раз звонил в скорую, однако голос дрожал будто парень этого никогда не делал. Сипло представившись, юноша назвал адрес и уточнил, что произошла авария, пострадала девушка. Номер машины он не рассмотрел, хотя не было похоже, что водитель пытался уехать с места происшествия. Поблагодарив сотрудника, Реутов спрятал телефон в карман, развернулся, двинулся в сквер неторопливым шагом.

***

       С самого детства Влад видел будущее во снах. Лет до семи он об этом не догадывался: сны казались просто запутанными взрослыми сериалами. Его сверстники ночью уходили от жестокой реальности, погружаясь в мир своего подсознания, Реутов же такой возможности не имел. Он часто просыпался посреди ночи и будил бабушку, чтобы поделиться очередным странным видением. Спустя нескольких таких эпизодов, бабушка стала ругать внука: с возрастом ей становилось тяжело засыпать ночью после пробуждения, потому она приучила его записывать каждый сон на листочек. Вначале это были корявые буковки, которые позже превратились в детальное описание происходящего, а после сократились до основных черт: персона, действие, место. Иногда туда добавлялось дата или время, ведь, очень редко, но во снах можно было заметить календарь на стене или часы. Это был приятный бонус, который во много раз облегчал ребус. На стене у кровати не осталось ни одного свободного сантиметра примерно к двенадцати годам, тогда мальчику пришлось фантазировать: он распределил бумажки по разным подгруппам, максимально плотно их сдвинув, а те, на которых были уже сбывшиеся сны, убирал в коробочку в шкафу. Таким образом освободилось сантиметров пятьдесят, но, как легко догадаться, этого было недостаточно. Потому листочки быстро разрослись в сторону рабочего стола, к углам зеркала, даже на дверцы старинного шкафа, который закрывался на ключ. Не удивительно, что парень старался не приглашать никого в гости — зрелище было не только страшное, но и тяжело объяснимое, а потому намного проще было говорить друзьям, что бабушка не любит чужих в доме, что, кстати, было вопиющей ложью: Нина Сергеевна очень любила принимать гостей, всегда была готова предложить чаю и накормить.       Жить с таким даром было очень сложно: не было редкостью увидеть во вне чью-то смерть и подобные неприятные вещи, которые могли знатно подпортить неокрепшую психику, что, собственно и сделали. Влад с детства не высыпался, бывало, даже боялся ложиться, соглашался только через долгие бабушкины уговоры. Стоит отметить, что мальчик всячески противился своему предписанному будущему. Один раз ему приснился сон, в котором он получает свой словарный диктант с исправленными учителем ошибками. Диктант датировался двенадцатым марта, что опережало время на неделю: была возможность подготовиться, выучить все ошибки. Но Влад посчитал это пустой тратой ресурса — зачем учить, если можно просто взять листок, на котором ты записал все слова с ошибками, просто списать. Но все произошло иначе: учительница конфисковала шпаргалку у Влада еще в начале урока, удивившись, откуда он знал все слова, которые будут на диктанте в конце урока. Кончено, она решила, что Реутов рылся в ее столе: список слов для диктанта она составила еще пару дней назад. В школу вызвали Нину Сергеевну и сделали выговор, попросили провести беседу с мальчиком. Беседа, естественно, была проведена, но не на тему воровства с учительского стола. В тот вечер был составлен первый и последний список правил, относящихся ко снам Влада. Первое, самое главное правило гласило: «Не старайся изменить будущее». Его Реутов регулярно нарушал, но отныне старался скрывать от бабушки свои попытки. Второе, но не менее важное, велело сохранять свой дар в тайне от ребят. С этим законом Влад был полностью согласен, а потому никогда не препятствовал ему. Третье правило совмещало первое и второе: «Не предупреждай человека о том, что с ним случится». Это было труднее. Однажды Влад увидел во сне, что его одноклассник поцелует девочку, к которой он сам питал теплые детские чувства. Не выдержав такого оскорбления от судьбы, мальчик рассказал этой самой девочке о том, что Стас (тот мальчик) страдает страшной заразной болезнью, заразиться можно даже от прикосновения! Еще он вылил тюбик жидкого клея в портфель сопернику. Но его заметили, а обман раскрыли. И с этого момента Влад был заклеймен отпетым хулиганом, что совершенно не соответствовало действительности.        Самое тяжелое видение снизошло к юноше в возрасте пятнадцати лет. В ночь на седьмое января он увидел смерть своей бабушки. Путем анализа он выяснил, что это случится относительно скоро, во сне она выглядела лишь чуть иначе, чем в жизни, не считая искаженного гримасой боли лица. Инсульт. В ту ночь Влад рыдал навзрыд, впервые отчаявшись разбудить бабушку ночью впервые за много лет. Он рассказал ей все в малейших деталях, все, что увидел. Дыхание сбивалось, слова перетекали в жалкий вой, глаза распухли от слез. Но, на удивление, Нина Сергеевна мягко улыбнулась и взяла внука за руку. «Все мы там будем, Владя, все, и маменька твоя, и батенька, все-все. Боженька меня любит, видишь в какой день послал тебе такое виденье!». Но Влад едва прошел такое испытание: он не спал несколько ночей, а когда стало совсем невыносимо, наелся снотворного, чтоб не увидеть никаких снов наверняка. Снов он не увидел, но того не стоило то, что было после пробуждения: никогда он еще не видел таких горьких бабушкиных слез. Тяжелая история, так и знайте.

***

      Дорога домой заняла чуть больше часа. Успело стемнеть и заметно похолодать. Нос приобрел синий оттенок, о плечах и говорить было нечего. Когда Влад вошел в подъезд, щеки стало неприятно покалывать, аналогичная ситуация происходила с ладонями. Поднявшись по лестнице на четвертый этаж, парень почти согрелся. Подъезд был неприятным, будто срисован с какого-нибудь отечественного ужастика: облезлые стены, мигающие, где-то даже перегоревшие лампочки, темная узкая лестница. Стремясь поскорее проникнуть в уютную квартиру, Влад почти подбежал к двери, протянул руку к звонку, но тут же одернул. Прошипев что-то невнятное в пустоту лестничной клетки, он полез в рюкзак и достал оттуда странноватый комок. Натянув его на голову, парень выдохнул и все-таки нажал на звонок. Противный дребезжащий звук звонка прорезал тишину. Шаркающие шаги послышались за дверью, за ними звук поворачивающегося внутри замка. Дверь открылась, из-за нее показалась крепкая бабушка лет шестидесяти, сверлящая взглядом внука, который был выше нее примерно на голову. — Опять без шапки ходил, скотиняка такая! — прыснула она, не двинувшись с порога, — не пущу домой! На лестнице сиди теперь, валенок. — Ну ба...бабушка, — опешил парень, явно не ожидая такого поворота, — так я в шапке ходил, видишь? — он указал пальцем на странный смятый головной убор. — За дуру меня держишь? — пуще прежнего взревела Нина Сергеевна, — на улице морось, а ты, значится, такой сухой пришел?! Менингит веселых любит! А мне обидно, Владя, обидно!        Бабушка отошла от двери, двинувшись в сторону кухни. Последние слова она произнесла так горько и проникновенно, что у Влада засосало под ложечкой. Стало настолько стыдно, что никак оправдываться и не хотелось. Бесшумно просочившись в яркую прихожую, юноша разулся, скинул ненавистный портфель на пол с плеч и громко выдохнул. — Ты там еще повздыхай! — приглушенно из-за шума чайника, раздалось с кухни. — Я есть не буду, не грей, — Влад не глядя взял из галошницы резиновые тапочки и завернул к себе в комнату. — Ишь чего придумал, иди садись. — Не буду, устал, — он прикрыл дверь, уже было захлопнув ее, но высунул голову обратно в прихожую, — извини.       Больше парень ничего и слышать не хотел. Стыд перед бабушкой не прошел, даже стал несколько сильнее, но он чувствовал, что сейчас не сможет поддержать вечерний разговор, только нагрубит и расстроит Нину Сергеевну еще сильнее. Настроение было хуже некуда. Прогулка, казалось, должна была привести мысли в порядок, однако сделала только хуже. Стало так горько и тошно, что хотелось вернуться к вредной привычке, но, силясь изгнать эти мысли из головы, Влад со всей дури вписался головой в перьевую подушку. Улегся в постель он в школьной одежде, не обратив на это ни малейшего внимания.       Дверь в комнату тихонько скрипнула. Послышалось такое привычное шарканье. Это, разумеется, была Нана Сергеевна, которая принесла кружку чая и поставила ее на тумбочку, рядом с кроватью. Тихонько кряхтя, она присела у изголовья кровати на край. Морщинистая рука легла на голову внука. Проводя по кудрявым волосам, бабушка не сказала ни слова. Просидела она так минут пятнадцать, пока дыхание Влада не выровнялось, а в комнате не зазвучало привычное сопение, которое означало, что он провалился в царство снов, но в его случае, болезненных видений. Бабушка Нина осторожно убрала руку, взяла с собой кружу так и не тронутого чая и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь.        Спустя примерно три часа Влад подскочил. Он проснулся от собственного вскрика. Дыхание сперло, руки покрывала крупная дрожь. Опять смерть. Но на этот раз Реутов не знал погибшего юношу. У него были яркие синие волосы, они переливались в свете заходящего солнца. Почему-то во сне Влад смотрел на парня снизу вверх. Тот шагнул с крыши. Сон прервался в тот момент, когда, видимо, должен был раздаться крик смотрящего. Промочить бы сейчас горло, но идти на кухню не хотелось — сон уйдет, а завтра важная контрольная, нужно спать. Вразумив себя тем, что этот парень никак не может оказаться рядом, потому что в синий волосы в этом городе никто не красит, Влад решил, что ему дороже сон. Спустя минут десять, сердце окончательно угомонилось, придя в нормальный ритм. Влад уснул.        Снова крик и опять смерть этого юноши с синими волосами, но на этот раз он бился в конвульсиях, пуская пену изо рта, неестественно вглядываясь в потолок. Неужели он не погиб после падения с крыши? Чтоб восстановиться после такого «полета» нужно немало времени, но в обоих видениях парень выглядел абсолютно идентично. Странно все это, хотя не время размышлять. Проговорив себе все то же самое, что и в прошлый раз, Владу удалось заснуть. Некрепко и прерывисто, но заснуть.       Что же это такое?! Он снова подорвался, но уже без чувства страха, а с ощущением нарастающей ярости: опять он. В этот раз синие волосы блеснули под машиной, которая неслась на полной скорости где-то загородом. К черту эти синие волосы, что это за чудик? Парень перевернул подушку на холодную сторону, унял нервно дрыгающуюся ногу под одеялом, спустя полчаса смог уснуть.        Влад был готов крушить и громить. В этот раз он не вскакивал с постели, не старался унять бешено бьющееся сердце. Шатен гневно вглядывался в потолок, цедя сквозь зубы нелестные слова в адрес синеголового. В этот раз он погиб в потасовке — нож в сердце. Алые разводы на светлой футболке неприятно отозвались в памяти. Все эти сны болезненно всплывали в голове, не давая спать. Влад смекнул, что для успокоения своих мыслей ему стоит записать все четыре сна, а утром их обдумать. Так парень и поступил. Он записал все, что видел этой ночью, после чего, по-прежнему в школьной одежде, улегся в постель. — Кто же ты такой, чудила?