Теремок

Вера, Ярик и Арамис с Портосом стояли полукругом возле казана с ужином, пыхтящего на жаровне, и выжидательно молчали, наблюдая, как троица входит в ворота. Лия же, подав сигнал «закрыть», вышла на крыльцо с неуверенной улыбкой на губах, но эта улыбка тут же увяла, когда она увидела, кого ведут мужчины. — Вашего полку прибыло, — бодро сообщил Серьга Вере и Ярику. — Но нормальным этот чмырёнок не является, сразу говорю. — Сам ты! — бесстрашно окрысился «чмырёнок». Похоже было, что на предупреждения Серьги ему наплевать. Док в очередной раз тяжело вздохнул. — Это Джус, — бесстрастно отрекомендовал он пришельца. — Трикстер и воплощение великого Джа по совместительству. Положи ему поесть, Вера. Ярик уже раскрыл было рот, чтобы что-то спросить, но посмотрел на каменные лица взрослых и бочком отошёл к Портосу. Как Арамис стал любимой собакой Лии, так и Портос сразу же выбрал Ярика. Сам Док к еде не притронулся, впрочем, как и остальные. Все наблюдали, переминаясь с ноги на ногу, как ест пришелец овощное рагу из плошки, протянутой ему Верой. Ел он жадно и демонстративно неопрятно, сопел и хлюпал, утирался засаленным рукавом. Женщины удивлённо переглядывались. — А чего мяса-то нету? Свеженины, — нарушил он молчание, когда его ложка наконец заскребла по дну миски. — Слабо вам, что ли, птиц силками наловить? — Концентратов хватает пока что, — сдержанно отозвался Док. — Если останешься у нас, покажешь, как ты это делал. Делал же? Парень хмыкнул: — Само собой. Я голубей, и кошек, и крыс, кого только не жрал. Вон у вас под крыльцом кошак — я и покажу, как я это делал. И он немедленно пульнул в Атоса стальным шарикоподшипником, молниеносно выхваченным из кармана куртки. Атосу повезло — он оказался проворнее мальчишки и удрал в огород с отчаянным мявом. Опомнившийся Серьга, свирепо матюкнувшись, ухватил Джуса за плечо и без всяких церемоний принялся обшаривать его карманы, несмотря на то, что тот вырывался и матерился. На свет божий явилась целая горсть шарикоподшипников, непонятно где Джусом набранных. Серьга с размаху отвесил ему крепкий подзатыльник: — Не замай чужих котов, гадёныш. — Он наш, и он единственный, может, тут остался, — вступил Ярик звенящим голосом. Джус презрительно посмотрел на него и сплюнул. — Сюсюкалы вы тут все. До-обренькие. Как только у вас магазинная жрачка закончится, вы тут же скопытитесь. — Размечтался, — проворчал Серьга, а Док подумал, что некое зерно истины в словах мальчишки имелось. — Откуда ты сюда пришёл? — примирительно спросила Лия, выступив вперёд, и Джус осмотрел её с головы до пят с нехорошим прищуром — та даже попятилась. — Отсюда не видно, — хохотнул он. — А тебя кто обрюхатил — этот или этот? — он мотнул головой сперва в сторону Серьги, потом — в сторону Дока. — А тебе какое дело? — вспыхнула Лия. — Я бы тебя тоже выебал, — мечтательно протянул Джус, — хоть ты и с пузом. Так даже интереснее. — Любимое слово? — Серьга с вывертом схватил засранца за ухо, но тот даже не вскрикнул, зашипел и заматерился. Вера подошла широкими шагами, выдернула Джуса из рук опешившего Серьги и с размаху отвесила мальчишке такую пощёчину, что тот отлетел к воротам, тряся головой, явно оглушённый. — Блядь, ну ты и бронетанка, — протянул он с искренним восхищением и нагло уставился на Веру снизу вверх, а потом медленно поднялся с земли. — Заревновала, что ли? Так я и тебя могу трахнуть, хоть ты и старая. Но пока ебабельная. Ещё одна звонкая Верина оплеуха не заставила себя ждать. Опомнившийся Док едва растащил мальчишку и вцепившуюся в него Веру. Женщина была бледна до синевы, глаза её гневно сверкали. Джус же ухмылялся как ни в чём не бывало, щерясь прямо в лицо Доку. — Так, всё, хорошего понемножку, ступай себе мимо, ёбарь-террорист, — спокойно и твёрдо велел Док. Ему, по правде говоря, было жаль этого нарывающегося придурка, и он сказал прямо: — Если ты псих, это ничего, бывает, мы и сами хороши. Но на психа ты не тянешь, скорее на психопата. А я своими людьми рисковать не намерен. Мало ли какая блевотная идейка тебе в голову взбредёт, мы вон кое-какой твой джентльменский набор прослушали. «Своими людьми, — повторил он про себя, невольно усмехнувшись. — Акела, да и только». — Один американский психиатр обобщил триаду признаков, определяющих психопата, — изрёк вдруг Ярик своим звонким голосом, продолжая обнимать за шею Портоса, которого явно угнетало все происходящее: люди, находившиеся под его защитой, бросались друг на друга! — Только я его фамилию забыл, — он потупился. — Реки, интересно, — осклабился Серьга, поигрывая ружьём и поглядывая на Джуса. Он уже понял, что Док не намерен оставлять тут мелкого гондона и слегка успокоился. — Ну-у, — Ярик сосредоточенно наморщил лоб. — Первый признак — психопат… как это… до взрослости писается в постель по ночам. Второй — он любит мучить животных. И третий — он любит поджигать и взрывать. Все взгляды предсказуемо обратились к Джусу, который, вырвавшись из рук Дока, сперва растерянно заморгал, а потом так же предсказуемо заулыбался — всё шире и шире, пока не расхохотался — совершенно искренне. И сквозь смех выговорил: — Могу вас пожечь, если хотите, уебаны. И кота вашего облезлого порешить могу. И пёсиков вонючих . И нассать прямо тут, хотите? — он снова, как совсем недавно, демонстративно распахнул свою пятнистую куртку и схватился за ширинку. — Пошёл нахуй, — бешено рявкнул Серьга, легко подхватив его за шкирку, и поволок к воротам. — Эй, вырубите кто-нибудь систему, пусть говно уплывает! Учти, по ограде ток в пять тыщ вольт пропущен, если залезть решишь, велкам. Ты не бес, обуглишься сразу и до костей, — тяжело дыша, предупредил он. — Я не ангел, я не бес, я усталый странник… — затянул вдруг Джус на редкость мелодично и точно подражая знаменитому пресняковскому фальцету, хоть и слегка задыхался при этом, — я вернулся, я воскрес и в дом твой постуча-ал… — он оборвал песню и закашлялся, безуспешно пытаясь отбиться от Серьги, а потом надрывно заорал: — Ножичек мой верните, суки! Как я без него? — А ты зубками, зубками, — ласково посоветовал Серьга, не выпуская его куртки, — у тебя получится. Я в тебя верю, гадёныш. — Верни ему нож, — устало бросил Док. — Сначала самого выкину, — ответствовал Серьга и прицельным пинком отправил парня в открывшиеся ворота. Тот кувыркнулся в заросли сухого бурьяна, тут же пружиной вскочил на ноги, метнулся к воротам, но створка их уже встала на место. А по всему периметру ограды с треском забегали голубовато-белые искры. — Суки, суки, тва-ари! — надрывался Джус. Вера невольно прижала к себе Ярика, которого начала колотить крупная дрожь. — Зачем он так? — сквозь слёзы вымолвил тот, а потом, вывернувшись от матери, опрометью бросился к забору и закричал в полный голос: — Зачем ты так?! Зачем, зачем, зачем?! — Не блажи хоть ты, — сурово одёрнул его Серьга, оттащив в сторону, а сам просунул отнятый у Джуса нож в узкую щель между створкой ворот и оградой — рукоятью к себе. — Вали отсюда, говнюк, — тяжело велел он. За оградой послышалось то ли хихиканье, то ли всхлип, и наступила тишина. — Пойдёмте уже сами поедим, что ли, — нарушил гробовое молчание Док, и все гуськом потянулись к дому, по дороге разбирая еду и посуду со стола возле жаровни. Всё, что Док чувствовал — унылую опустошённость, и, судя по всему, остальным было не лучше. — Нас же и так мало, — с болью пробормотала Лия. — Нас почти что нет. Она жалобно оглянулась на Дока, и тут из кустов за огородом вылез Атос, обогнал всех и, распушив рыжий хвост трубой, прошествовал в дом с видом победителя, да ещё и фыркнув по дороге на собак. — Бери пример, мать, — Док крепко сжал холодные Лиины пальцы, — Атос молодец. — Трусов плодила наша планета, — вдруг выпалил Ярик, и все удивлённо посмотрели на него, — всё же ей выпала честь — есть мушкетёры, есть мушкетёры, есть мушкетёры, есть! Его глаза снова просияли неистребимым азартом. «Интересно, какого цвета они были раньше у него и у Веры? — подумал вдруг Док. — Наверное, серые или голубые, они же оба светловолосые». — Про маньяков ты хорошо рассказал. В тему, — похвалил мальчика Серьга, когда они садились за стол, и тот вновь заулыбался, сморщив курносый нос с конопушками, но Серьгу всё равно поправил: — Не про маньяков, а про психопатов. Я в Интернете книжку нашёл и скачал. Ещё у психопатов практически нет никаких привязанностей, даже к родителям, они никому не сочувствуют и никого не любят. И не боятся никакого наказания, даже смерти. Это происходит потому, что у них что-то не так в мозгу. С мозолистым телом, — уточнил он, страшно довольный тем, что взрослые так внимательно его слушают. — И это даже видно на МРТ! — Ага, ясно, задумчиво протянул Серьга. — Ну, МРТ у нас тут нету, чтобы этого психа проверить. Но ты молоток. Дай пять! И он обменялся торжественным рукопожатием с раскрасневшимся от радости Яриком — А зачем тебе вообще надо было про психопатов этих читать? — с любопытством осведомился Док. Он понимал, что мальчишка совершенно всеяден, но ведь какой-то повод должен был быть? Ярик покраснел ещё сильнее — до самой белобрысой макушки и отвёл глаза. — Я же странный, — тихой и тоскливой скороговоркой пробормотал он, и Док мысленно стукнул себя кулаком по тупой башке, он же явно попал пацану в больное место. — Все так говорили… в школе, ну и везде. Вот я и начал читать, чтобы поставить себе диагноз. Но я точно не психопат, — торопливо закончил он, — потому что я люблю всех животных и маму. И вас, — он застенчиво поднял взгляд на Дока, и тот не вытерпел, крепко обнял его и прижал к себе. — Ничего странного в тебе не вижу, — с силой сказал он. — Сами они странные. Наплюй и разотри. Вера почти незаметно утёрла глаза и проговорила ворчливо: — Ужинать-то будем? Остыло же всё.