Corners of my soul

      Кроссовки окончательно намокают, когда он приближается к белому зданию. Заходя в здание, он здоровается с добродушной старушкой и торопится подняться на второй этаж. Перескакивает через две ступеньки, считает в голове секунды до встречи. Палата номер 234, 235, 236 и вот, он здесь. В глаза ударяет белый цвет стен. Юнги быстро привыкает к нему и, не торопясь, подходит к человеку, сидящему к нему спиной. Он был здесь два дня назад, но соскучился, как только вышел за порог палаты. Юноша старается как можно тише подкрасться, и, когда до цели оставался один несчастный шаг, он сразу же обнимает хозяина палаты поперек живота.       — Здравствуй, — он зарывается носом в шею любимого. Слышится вздох со стороны, и Юнги на слух понимает, что Сокджин улыбается. Тело в его руках расслабляется, но уже через мгновение разворачивается и обнимает парня в ответ за шею.       — Привет, — слышится у самого уха. И Юнги сложно передать словами, как ему не хватало этого чарующего голоса. Отстраняясь от парня, Юнги подставляет лицо под нежные касания рук Сокджина, тот, придерживая голову блондина одной рукой, другой проводит кончиками пальцев по аккуратному носу, щекам, очерчивает скулу. Слегка задевает мягких волос и заканчивает прикосновением к внешнему уголку глаза.       Только так он может окончательно составить образ любимого в своей голове. Он не видит. Уже как год он не может любоваться своим отражением в зеркале, прекрасным видом из окна своего дома и что самое страшное, своим Юнги. Авария забрала у парня возможность видеть так же неожиданно, как и их ссора в тот дождливый день:       — За что ты так со мной? Ты не доверяешь мне? — он старался не повышать голос, но с каждой произнесенной фразой Юнги, Сокджин сдерживал себя все меньше и меньше.       — Я доверяю тебе, но я не верю этому мудаку, с которым ты неожиданно стал сближаться, — в Мине всегда был эта черта собственничества. И, если честно, — она никогда Мину не нравилась. Он знал, как его ревность может повлиять на них. Как может задеть любимого. Но с каждым днем новый знакомый его парня становился всё сближался с Кимом, в то время как Юнги всего трясло от нарастающей злобы.       Поначалу он сдерживался, пока в один прекрасный день ее не стало слишком много, а терпения Юнги слишком мало, да так, что тот просто врезал Джун Су за его распущенные руки. Но Сокджин убеждал, что сам бы не позволил другу лишних действий в свою сторону. Но нос друга уже был разбит, ситуация оставалась не разобранной, а атмосфера накалялась; Ким торопился отвезти друга в медпункт, перед этим смерив любимого тяжелым взглядом, намекая, что серьезного разговора не избежать.       И они не избежали.       — Я могу постоять за себя.       — Я знаю это, — блондин пытается подойти к Сокджину, но тот отступает, создавая между ними пропасть.       — Ты хоть даешь отчет своим действиям? Драки в университете запрещены. Если про них узнают, тебя могут исключить.       — Это не важно, — качает головой Юнги, не бросая попыток приблизиться к любимому. Всё выходит из-под контроля. Чувства обоих задеты. Они ругаются.       — Зачем ты так поступил? — «Прости, я не хотел тебя задеть, впредь я постараюсь исправиться.» — хочет признать свою вину Юнги, но следующие слова Сокджина заставляют его проглотить язык. — Своими действиями ты ставишь под сомнение мою любовь к тебе — «Нет, нет, нет!» Он никогда не хотел показать свои чувства таким образом — заставить Сокджина усомнится в их отношениях — это последнее, чего он хотел, — Джун Су просто мой друг.       Но по какой-то причине (возможно, из-за бушующихся эмоций) вместо признания слов любимого Юнги не сдерживается и выплёвывает то, что хотел скрыть глубоко в душе и никогда не доставать:       — Да твой дружок только и искал случая, чтобы остаться с тобой наедине, — вскипает Мин. Это его личная обида, которую он не хотел показывать, но заткнуть себя не выходит.       — Уходи, — шепчет Сокджин. Парень обнимает себя руками и поворачивается к Мину спиной, пряча свое лицо и глаза, отражающие негодование, боль, разочарование. Все неправильно. Они не должны ругаться. Это неправильно. — Сейчас я очень зол, и, если мы не остановимся, боюсь сказать что-то необдуманно.       Как бы Юнги не хотел ослушаться, он понимал — если они продолжат в том же духе, то рассорятся ещё сильней. Их четкий взгляд на случившееся покроет пелена ярости, обиды и недосказанность возымеют над разумом, слова, словно сорвавшись с цепи, вылетят с их губ, они потеряют причину ссоры, забудут с чего все началось. Однако боль, причинённая друг другу во время ссоры, уже в состоянии не загладится просто так и будет напоминать о себе долгое время.       Это так глупо. Эмоции берут верх. Он не уйдёт, не высказав, что чувствует на самом деле.       — Знай, что я никогда не сомневался в твоих чувствах, и, что не менее важно, я не сомневаюсь в своих, — блондин прикладывает руку груди, к месту, где бьётся его сердце. — Всё, что я сделал — это только между мной и Джун Су. Тебе не стоит извиняться перед ним за меня, Сокджин. — Юнги, уходя, не хотел хлопать дверью, но рука сама резко дернула на себя дверную ручку.       Он оставил его одного. На несколько дней. О чем позже пожалел…       — Да? — с осторожностью спросил блондин. Они не разговаривали с Сокджином уже третий день, и Юнги пытался дать нужное тому пространство, но, черт, лучше бы он прилип к нему и не отпускал круглые сутки. Если б он только знал…       — Здравствуйте. Ким Сокджин поступил к нам час назад. Он попал в автомобильную аварию. Вы находились в важных в его контактах, а также последним, кому он звонил. Кем Вы ему приходитесь? Вы слышите меня? Вы можете приехать? Молодой человек? — мир разбился подобно стеклу. Он слышал голос на другой стороне провода, но это не Сокджин… это не его Сокджин!       — Где? — это всё, что успевает спросить Юнги прежде, чем сорваться с подработки и примчаться в больницу.       В душе бушует ураган чувств, сердце слишком быстро и и гулко чеканит удары, а кровь бьёт в голову так, что в ней ни одной четкой мысли. Картинки сменяют друг друга слишком быстро, чтобы позже вспомнить. Юнги забегает в больницу, чуть не пролетая приёмное отделение, слушает прогнозы врача касательно Кима и просит, чтобы его пустили к Сокджину. И вот, в конце концов, он заходит в палату с его любимым на больничной койке. Слишком бледный с перевязанными глазами и с пугающе холодными ладонями.       — Сокджин, — его голос на грани слышимости. Опускаясь на колени перед кроватью, Юнги тянется и сжимает чужие пальцы. Хочется заплакать, потому что ладонь лежащего не сжимает в ответ, как это было обычно. — Эй, Сокджинни, — он не знает, чего ожидает и на что надеется, но продолжает шепотом звать любимого.       Он всем телом ощутил всю свою беспомощность. Он ничего не мог сделать. Интересно, будь он более упёртым, смогло ли это что-нибудь изменить?       Юнги не знает этого наверняка, но теперь он точно не оставит Сокджина одного.       — Юнги? — первое, что произносит хриплым голосом парень, придя в себя.       — Я тут — перехватывая ладонь Кима, блондин не сильно её сжимает. Всё, как говорили врачи, — три дня и он снова в сознании.       — Юнги? Почему так темно?       — Сокджин… Сокджинни, ты попал в аварию и… — ему не хватает сил, чтобы сказать с первого раза. Он сам до конца не верит в происходящее с ними.       — Аварию? — Сокджин поворачивает голову на голос парня. И Юнги становится больно — любимые карие глаза больше не наполнены той любовью и теплотой, что некогда были в них.       — Да. И твои глаза… они…       — Я ослеп? — догадывается Ким. Горько усмехнуться — это всё, на что он способен. А Юнги смотрит на улыбку, что искривилась от душевной боли, и чувствует, как в груди больно сжимается сердце. Он садится на кровать и помогает любимому принять сидячее положение. Голова Сокджина падает на его плечо, что спокойно принимает чужие слезы.       — Всё будет хорошо, — шепчет Юнги, плавно водя рукой по чужой спине в утешающем жесте вверх-вниз. — Всё хорошо, я буду рядом несмотря ни на что, — придерживая парня за затылок, целует висок, глотая собственные слезы. — Я рядом.       Юнги ластиться к чужим рукам, пододвигаясь ближе, окончательно помещая голову в ладонях Сокджина.       — Ты сейчас замурчишь — улыбается парень, но рук не убирает.       — Мур-р — звучит очень правдоподобно. Сокджин прикусывает нижнюю губу, чтобы сдержать улыбку и не пустить смешок. Его парень очень милый, словно кот, но он не видит этого, и это всплывает в его мыслях каждый раз, когда Юнги приходит к нему. Хоть, казалось бы, прошёл год, но Сокджину кажется, что он никогда не привыкнет к этому чувству темноты. И от подобных мыслей внутри парня появлялось ощущение пустоты, отчего хотелось выть, кричать во всё горло о своих чувствах и бить всё, что попадётся под руку, но то были сиюминутные желания, которые в миг уступали апатии и точке.       Порой слов Юнги было мало, и ему просто хотелось, чтобы ничего из произошедшего не было. Ким много плакал, сворачивался комочком на остывшей больничной койки и тихо лил слезы, заглушая всхлипы и рыдания подушкой или ладонями. А на утро приходил Юнги, смотрел на красные глаза, мокрые ресницы и засохшие дорожки слез, обессиленно падал на колени перед любимым, который засыпал только к рассвету, и мелко дрожал от безысходности и неизвестности. Первые месяцы Юнги казалось, что он говорит со скрипичной куклой, нити которой были оборваны, а она так и осталась валяться в одном положении. Но даже в таком состоянии он не переставал стискивать прохладные ладони своими в попытках согреть.       Потихоньку Сокджин стал снова улыбаться, и, когда Юнги услышал забытый смех любимого, блондину показалось, что некогда серый мир снова приобрел пёстрые цвета. Мин словно сам лишился радости зрения и держал улыбку только перед Сокджином, которую, к сожалению, парень не увидит.       — Прости, я так долго не приходил — он накрывает ладони на своих щеках и несильно сжимает их. Два дня — это много для Юнги. Он пообещал себе, что больше не оставит Сокджина надолго. Один раз он это сделал, и вот к чему это привело — к душераздирающей боли и нежеланной грусти вперемешку со слезами.       — Как там на улице? — голос мягок, тих и лишь чуть-чуть подрагивает. — Я слышу капли дождя. Сегодня опять пасмурно? — Сокджин не любил такую погоду, потому что сырость и холод портят приятный летний день. Юнги тоже не любит дождь. В тот день шел дождь.       — Да, сегодня мелкий дождь, — губы блондина кривятся в улыбке, но он быстро отбрасывает неприятные воспоминания, вызванные подобными ассоциациями, слегка тряхнув головой. — Но завтра будет лучше, и мы прогуляемся с тобой, хорошо?       — Хорошо… — соглашается парень, отворачиваясь. До прихода Мина он собирал все силы, чтобы озвучить то, над чем он думал не одну ночь — Юнги, — блондин, до этого расстраивающий их переплетенные пальцы рук, поднял взгляд и ждал, пока тот соберётся с мыслями. — Юнги, нам надо… — Ким чувствует каждой своей клеточкой тела, как напрягается блондин, замершая и почти не дыша. Кажется, и он сам почти не дышит, голос предательски начинает дрожать, во рту становится сухо —…расстаться — глухо произносит Сокджин, но эти слова, словно гром среди ясного неба. Они оглушают, вводят в оцепенение.       — Что? — он снова чувствует, как земля уходит из-под ног. Парень не в первый раз ощущает, как воздух покидает его лёгкие. Подобное происходит с ним уже в третий раз за год, и это всегда сопровождалось болью. — Нет, Сокджин, подожди, — не веря в произнесённые слова любимого, Юнги старается заглянуть в его мутные глаза — Что… Почему нам нужно это сделать? — Юнги не может просто так отпустить этого человека. Не сейчас, не когда-либо ещё. — Я хочу понять, что я сделал не так и…       — Дело не в тебе — перебивает его Сокджин. Он плотно сжимает подрагивающие губы, чтобы не дать лишним словам соскочить с них. Он обдумывал это десятки раз на дню. Когда ложился спать и как только открывал глаза. Он любил Юнги. Но есть ли смысл такому человеку как Мин, который подает большие надежды на свое будущее, находиться с таким, как он? Сможет ли Сокджин угнаться за ним, при этом не имея зрение? Будет ли в будущем любимому комфортно рядом с ним? Он не хочет быть тяжким грузом, который будет только мешать Юнги. Парень и так многое откладывает на работе, лишь бы прийти к нему — он приходит каждый день и сидит подле него до позднего вечера.       — Тогда в чем? Прошу, Сокджинни, скажи мне, и я исправлю это, — нетерпение и волнение вперемешку со страхом. Он не знает где совершил ошибку, и от этого только сильнее нервничает, руки мелко подрагивают и сильнее обычного стискивают ладони любимого, а гул от сердцебиения заглушает посторонние звуки.       — Не исправишь, — Сокджину невыносимо слышать надломанный голос любимого, но он должен это сделать. Это всё слишком сложно.       — Ты прав, не исправлю, пока ты мне не скажешь — кажется, терпение лопается, голос Юнги резко принимает стальные нотки, он доходит до конца палаты, берет за спинку стул, и ставит его напротив Сокджина, усаживаясь поудобней. Юнги не любил недомолвки. От них всегда одни проблемы. Сейчас он хотел услышать от любимого конкретную причину их расставания, которого он всеми силами предотвратит, если Сокджин передумает. И что-то ему подсказывает, что Сокджин сам не уверен в своих словах.       — Я… — даже не видя, Сокджин может почувствовать всем телом этот пытливый, выжидающий взгляд. — Зачем я тебе такой? — глаза Мина слегка расширяются, а губы раскрываются. Ким опускает голову. — Я беспомощный. За мной долгое время нужен будет присмотр и навряд ли… я просто… Нам стоит прекратить всё это, пока ты не разочаровался во мне, Юнги, — последние слова было сложно разобрать из-за всхлипов. Парня уже трясло, а слезы безостановочно текли по лицу. — Не хочу тянуть тебя…       — Какой же ты у меня дурачок, Сокджинни, — слышит Ким прежде, чем его крепко обнимают, мягко целуя в висок. — Откуда в твоей голове такие глупые мысли? — блондин, уже придумавший тысячу причин расставания, с легкостью вздыхает и гладит своего возлюбленного за ухом. Его порой такой выдумщик. — Я люблю тебя, Сокджин, — легко срывается с его губ. — Случившееся с тобой год назад никак не повлияет на мою любовь. И если ты надеешься, что я отстану от тебя, то это глубокое заблуждение. Мне сложно оставить тебя на один день, а ты предлагаешь разойтись навсегда? Для меня не существует хорошего будущего без тебя, в этом я давно убедился. Поэтому, пожалуйста, обдумай свое решение ещё раз, — приподнимая подбородок пальцами, Юнги любуется прекрасным, но заплаканным лицом перед собой. —Ты хочешь расстаться со мной? — парень отрицательно качает головой. Разлука, приносящая обоим страдания. Они оба будут несчастливы, если оставят друг друга. — Тогда нам не стоит осуществлять предложенное — выпуская облегченный смешок, Юнги крепче обнимает человека, ставшего для него всем. — Я не оставлю тебя, я говорил тебе это, и буду повторять бесконечно, пока ты не усвоишь это, — на что Сокджин угукает и отстраняется от Мина.       — Мы можем не ждать завтра и пойти погулять сейчас? — ну и как отказать любимому, самому драгоценному человеку, когда он произносить с таким милым выражением лица?       — Конечно, я возьму тебе плед, — целуя парня в лоб, Юнги подходит к шкафу. Доставая оттуда мягкий плед, он торопится вернуться к Сокджину. Укутывая свою сокровище, Юнги берет парня под руку и выводит на улицу.       Воздух пахнет сыростью и это по-своему успокаивает недавно взволнованное сердце. По территории больницы была выложена кирпичная дорожка и посажено приличное количество деревьев. Прекрасное место для прогулки.       На предложение присесть Сокджин охотно соглашается. Усиживаясь на лавочку, парень тут же укладывает голову на плечо Юнги, на что тот приобнимает сзади талию парня. Для них это привычное положение, они частенько так сидели во время своих свиданий и вечерних прогулок.       — Давай позже съездим на море, — неожиданно предлагает Сокджин.       — Обязательно, — без колебаний соглашается Юнги и вплетает пальцы любимого в свои. Руки Сокджина снова стали теплыми. — Хочу пройтись по берегу моря, — мечтательно проговаривает Мин.       — Дай мне немного времени, я поправлюсь, и мы сразу же поедем, — в словах нет места сомнениям. Теперь Сокджин уверен, что справится с окружающей темнотой, ведь Юнги рядом, а значит всё будет хорошо. Ради Юнги он готов на всё.       — Угу, но это будет не единственной нашей поездкой, — уверяет его Мин. — Будет множество мест. куда мы отправимся. Попробуем кучу разной еды и насладимся тишиной в каждом уголке Корее и, возможно, не только Кореи.       — Звучит хорошо, — Сокджин до последнего боролся с сонливостью, но та всё равно побеждала. Юнги получше накрывает его плечи пледом и укладывает свою голову на голову Сокджина, мечтательно прикрывая свои глаза.       Им многое сейчас неизвестно: смогут ли вернуть зрение Сокджину? Долго ли ему здесь находиться? Когда они смогут осуществить свои поездки?       Но в своих словах он уверен. Несмотря ни на преграды и трудности, взлёты и падения, которые им придётся перенести, они выстоят всё и насладятся тишиной в каждом уголке мира.       В конечном итоге, Сокджин и Юнги будут дарить друг другу такое светлое и невероятно теплое чувство, как любовь, крепко обнимать и никогда, ни при каких обстоятельствах не отпускать, давать бесчисленное количество обещаний, которые они обязательно выполнят.       Просто им суждено быть вместе, и этого никому и никогда не изменить.