à travers les épines de la haine

      День сменялся другим днём, неделя следующей, и вот уже прошло целых полгода, как Кадзутора пребывал в тюрьме. Он постепенно привык к такой жизни, тем более не впервые приходится, и старался всё же наслаждаться каждым днём. Раз в неделю он встречался с психологом и рассказывал о всём том, что его тревожило: про Баджи, про Чифую, про его детство и родителей, про отца, которого он ненавидел больше всего и про мать, которая относилась к Ханемии так, словно его и не было в её жизни. Про Шиничиро, про Майки, про Тосву — он подробно описывал врачу чуть ли не каждый день из своего прошлого. И за эти полгода парень чувствовал, что ему наконец-то по-настоящему становится легче.       И, конечно же, его друзья всё так же не забывали его. Письма стали приходить чуть реже, раз в две недели минимум, так как была уже весна и начался период подготовки к экзаменам и финальным контрольным.       Читая письма о том, как проходит их школьная жизнь, Кадзутора думал о том, что и сам бы очень хотел хотя бы день провести на уроках, даже несмотря на то, что в прошлом он не особо любил учиться. Ему не хватало этих обычных рутинных, но счастливых дней. Но многие письма были настолько подробными и так детально описывали школу, уроки и учителей, что Ханемия ненадолго погружался в это, ощущая, будто бы и сам находится там.       Особенно детальными были письма от Чифую. В каждом он описывал свой день так, словно пишет это в личном дневнике, не хватало лишь в начале письма приписки «мой дорогой дневник».       «Сегодня нам представили нового учителя по математике. Такой занудный и вредный, ненавижу таких людей. А я вот помню, как помогал ранее Баджи с математикой… Он её ненавидел всей душой, но ради хороших оценок старался, пыхтел так, что пар из ушей шёл. И постоянно приговаривал, что делал это ради мамы. Мне это всегда казалось таким смешным и нелепым…»       Кадзутора мог лишь грустно улыбаться, читая эти письма. Чифую может и старался писать их более дружелюбно, но всё равно в каждом он обязательно упоминал Кейске. От этого Ханемию охватывали воспоминания, из-за которых ему хотелось плакать. __________       Тора мирно спал, закутавшись в одеяло, как вдруг он услышал, что в окно будто бы что-то кинули.       «Может, показалось…»       Но звук повторился. Кто-то снаружи кидал камушки.       Он открыл окно нараспашку, выглядывая. Под его окном стоял Кейске, весь запыхавшийся.       — Тора, дай домашку списать!       — Ты охуел! Час ночи! Какая, в жопу тебя ебать, домашка?!       — Ну блять, ну математика, вот такая! Я только ща вспомнил, а до урока списать не успею, она завтра первая!..       — Схуяли я вообще подружился с тобой, кретин…       Тора шикнул и скинул Баджи свою тетрадь. Тот её поймал и широко заулыбался, показывая свои клычки.       — Чтоб завтра утром отдал!       — Конечно! Ну пасиб, короче, спокойной ночи! Я побегу, а то мама вдруг заметит, злиться будет!       — Да, да, вали уже поскорее, придурок…       Тора тихо засмеялся, наблюдая за тем, как брюнет быстро бежит по улице в сторону своего дома.       «И всё же без него моя жизнь не была такой веселой…» _______       Вспомнив этот момент, Кадзутора тяжко выдохнул.       Как же хочется вернуться в это беззаботное время, когда всё было хорошо…       Он взял конверт с письмом от Чифую, которое ему как раз передали несколько минут назад. Парень вскрыл его и принялся читать.       «Привет, Ханемия.       День в школе сегодня был очень нудным, весь день пасмурно, так что и настроение соответствующее. Но всё же было кое-что хорошее.       Сегодня я нашел кота, чёрненький такой и взъерошенный, очень уж похож на Баджи…       Ты любишь животных? Я вот очень люблю. Правда вот таких как ты я терпеть не могу…       Мацуно» __________       — Эй, Тора! Смотри!!!       Кейске и Кадзутора шли домой после уроков, как вдруг брюнет впихнул Ханемии свою сумку и убежал куда-то в переулок между зданиями.       — Котёночек!!!       Глаза Баджи засияли, когда он взял зверька на руки и начал его чухать.       — Баджи, ну он же грязный… Сейчас запачкаешь форму и твоя мама ругаться будет.       Кадзутора вздохнул. Этот парень никогда не поменяется…       — Да ладно, сам постираю! Ну ты ж посмотри, он такой милый! Ещё и мурлыкает, слышишь?!       — Ты всегда очень любил котов…       — Я вообще всех животных люблю. Давно бы уже взял себе котёнка, да мама не разрешает… Так жалко.       Кейске поставил котика обратно на землю, напоследок погладив его по голове.       — Когда вырасту, то хочу открыть свой зоомагазин! Давай будем работать в нём вместе, а?       — Я подумаю…       Ханемия рассмеялся, после чего отдал сумку Кейске и они дальше пошли в сторону своих домов. _____       Тора снова вздохнул. И всё же в любом своём письме Чифую не упускал возможности напомнить Ханемии о том, что он его всё ещё презирает.       Но… в этом письме он впервые что-то спросил его.       Это значит, что Кадзуторе стоит ответить?       «И что же мне делать… Ответить? Он правда хочет, чтобы я ему ответил?..»       Он долго думал об этом, нервно кусая губы, но всё же решился. Если он не ответит, то это будет грубо с его стороны, а Ханемия поставил себе цель поменяться.       Собрав всю волю в кулаки, он попросил у охраны лист бумаги и ручку чтобы отправить ответное письмо Чифую.       «Здравствуй, Чифую.       Знаю, ты скорее всего не хотел бы получать письма от меня, но я не могу всё же оставить вопрос без ответа.       Да, я очень люблю животных, особенно кошек. Ты взял котика домой? Если да, то как его назовёшь?       Кадзутора»       Быстро написав это, он передал лист охраннику, чтобы его письмо отправили. _____       Через несколько дней Чифую получил его письмо и, прочитав его, расхохотался.       — Господи, какой же ты глупый…       Он тут же принялся писать ответ для него.       «Здравствуй, Ханемия. Да, котенка я забрал к себе. Назвал Пик-джеем…»       И вновь он в очередной раз начал рассказывать в письме о Баджи. В каждом письме Кейске обязательно фигурировал там, даже если Мацуно рассказывал совершенно о другом. Чифую постоянно писал о том как скучает по нему, о том, как они с ним учились вместе, о том как им было охуенно вместе. ____________       — Вот блииииииииин…       Чифую и Баджи зашли по дороге домой в магазин чтобы, как обычно, купить пачку лапши и разделить её, пока будут делать уроки.       Мацуно держал в руках очередной выпуск любимой манги, но чуть ли не плача смотрел на ценник.       — Почему так дорого?! Мне не хватает!..       Кейске выглянул из-за спины друга, смотря на этот журнал с мангой.       — Мда, действительно… Что, вообще денег нет?       — Не-а… Мама только на следующей неделе даст ещё. А я так хочу его прочитать…       Баджи порылся в своих карманах, сумев наскрести несколько монеток по 50 йен.       — А если я добавлю!       — О, тогда хватит! Но я не хочу занимать у тебя…       — Придурок, мы же друзья! Мне совсем не жалко, бери!       Кейске довольно усмехнулся, давая Чифую монеты.       — Дружба — это ведь не о выгоде. Я даю тебе их потому, что ты как раз-таки мой друг и мне незачем потом вытряхивать с тебя долг. Есть у меня один близкий друг, которому я сказал так же во время нашей первой встречи… Однажды я обязательно вас познакомлю! Он очень клёвый парень, вы обязательно сдружитесь! _________       Конечно же тогда Кейске имел в виду Кадзутору.       Но как бы Чифую ни старался, он всё равно не видел в нём ничего клёвого, о чём тогда говорил ему Баджи или Дракен.       Баджи, Баджи, Баджи.       Чифую медленно сходил в ума, думая о нём, совершенно не замечая и не понимая, как уничтожает этим Ханемию. _________       Был дождливый, пасмурный и серый день без единого солнечного лучика. Кадзутора весь день делал поделки из бумаги, каждый раз пробуя что-то новое и посложнее. Дракен каждый месяц передавал ему комплект разноцветной бумаги для оригами, благодаря чему Тора теперь мог делать красивые полноценные модели животных или растений. Некоторые из них он дарил Мицуе и Дракену при встрече, а некоторые даже отдавал смотрителям, вызывая у тех недоумение, но те всё же охотно принимали эти фигурки.       Он сидел, будучи полностью поглощённым своим занятием, но тут его окликнул смотритель, передавая конверт.       — Тебе письмо, Ханемия.       Взяв его, Кадзутора улыбнулся. Он был счастлив получать письма от всех его друзей, ведь в каждом всё же было много хорошего и интересного, даже в письмах от Чифую, несмотря на то, что каждое из них вызывало грустные воспоминания о Кейске и так же несмотря на то, что в них Мацуно всё равно язвил, не упуская возможности сказать про самого Ханемию что-то неприятное.       Парень удобно уселся на кровати, осматривая конверт. Как раз-таки от Чифую.       Раскрыв его, Кадзутора был уже готов читать об очередных школьных буднях, но…       В этот раз его текст разрушил весь тот покой и равновесие, что он успел выстроить внутри себя за эти месяцы, позволяя чувству вины и самоненависти снова поглотить себя с головой.