***
- Задушишь, крольчонок, - хрипло смеётся альфа, крепче прижимая повисшее на нём тело. - Я так сильно скучал! - омежка теснее жмётся к крепкому телу, сильнее вдыхая его аромат. Его хён пахнет сандалом. Тёплым, обволакивающим лёгкие сандалом. Сейчас его запах намного ярче и насыщеннее, нежели прежде. В силу возраста он раскрылся больше, стал ещё ароматнее. Кажется, он заполняет всё вокруг. - Я тоже очень скучал, мой маленький, - альфа снова усмехается, целуя младшего в висок и опускает его на пол. - Как ты долетел? Всё в порядке? - интересуется он. Чонгук чуть отстранившись, но не желая выпускать из своих объятий альфу, поднимает свой взгляд на старшего. Тэхён возмужал. Это больше не шестнадцатилетний подросток, что десять лет назад покидал родной Пусан. Это даже не тот задорный двадцатилетний юноша, что отправлялся на обучение в Штаты. Это взрослый, статный мужчина, что сейчас крепко прижимает его тело к себе. Его черты лица четкие, строгие. В ореховых глазах залегла усталость. Операция с утра забрала у него всё силы. Волосы, цвета вороньего крыла, немного растрёпанные; собирался в спешке, хотел побыстрее увидеться с родным человеком. Губы всё такие же полные, сложенные в красивую улыбку. На альфе самая обычная чёрная водолазка, поверх которой надет такой же чёрный пиджак. На ногах чёрные брюки и кроссовки им в цвет. Хёну всегда нравилось сочетание классики с современностью, и ему, к большому сожалению всех омежек, это чертовски шло. Ким не только хорошо латает людские сердца, но и с такой же лёгкостью разбивает их. Он вниманием прекрасного пола обделён никогда не был. Высокий, красивый, да ещё и умный! У бедных омежек нет ни единого шанса. Соскучился, очень соскучился. Не иметь возможности видеться с этим ангелом так долго - сущее наказание для Кима. Его мальчик уже и не мальчик вовсе. Он подрос, похорошел. Приобрёл характерные для омег черты. Это, на самом деле, вызывает у альфы небольшой диссонанс. Его тело полностью сформировано, бедра приобрели пышные формы, живот мягкость, а талия красивый изгиб, над которым, Тэхён уверен, омежка долгое время трудился в зале. В тоже время его личико ещё совсем юное: детская припухлость щёк; мягкая, бархатистая кожа; ровный нос и миленькие, не очень пухлые губки, растянутые в кроличью улыбку. А его оленьи глаза? Ну точно дитё дитём! Для него он навсегда останется его маленьким Гуки. - Я в порядке, рейс немного задержали, но всё хорошо! - всё с той же улыбкой отвечает младший. - Твои родители позаботились обо мне. Он снова придвигается ближе, вдыхая родной аромат. - Ну что же вы в пороге стоите то? - в коридоре появляется Джин, держа полотенце в руках. - Уже всё готово, так что марш мыть руки и за стол! Ещё успеете наобниматься, - с улыбкой проговаривает старший, ловя на себе взгляд такого же улыбающегося мужа. - Есть, сэр! - с хохотом отстраняется от омежки младший альфа, - Мыть руки и за стол, будет выполнено! - проговаривает тот, повернувшись лицом к папе. - Я скоро, - подмигивает он младшему и удаляется в сторону ванной. За ним следует и Намджун. - Вот дурачье! - хихикает Сокджин, пропуская Гуки вперёд. - Взрослый мужик, а ведёт себя как подросток. - Первые сорок лет детства у альфы самые сложные, - смеясь с ним вместе, подхватывает Чон. - Ох, это точно! Намджун вот до сих пор в детство впадает. Представляешь? Эти альфы неисправимы! Дом наполненные смехом и теплом - вот что ему так долго не хватало.***
- Спасибо за ужин, пап. Было очень вкусно. Впрочем, как всегда, - альфа устало улыбается, потягиваясь на стуле. - На здоровье, милый, - мягко улыбаются ему в ответ. - Ты очень устал, может останешься у нас? Вы с Гуки давно не виделись, проведёте время вместе. Ким переводит взгляд на омежку, что с надеждой смотрит на него. Он бы и с радостью, устал сильно. Сегодня была сложная операция по пересадке сердца для ещё совсем маленького альфочки. Она прошла успешно, но вымотала из альфы все силы. Да и с крольчонком хочется времени больше провести, всё же не виделись долго. - Я бы с радость, ты же знаешь, - переведя взгляд на папу, всё ещё улыбаясь, проговаривает он, - но боюсь, Зевс не одобрит. Он не любит быть голодным. - Зевс? - не понимающе спрашивает омежка. - Зевс, - качает головой альфа. - Я обязательно вам познакомлю, когда приедешь в гости. - А можно сейчас? - взволновано спрашивает тот. - Я хочу поехать с тобой. - Малыш, ты же только с дороги, не устал? - интересуется глава семейства. - Тем более завтра у нас много дел. Ты же помнишь? Тебе надо хорошенько выспаться. Омежка несколько раз быстро кивает и переводит свой взгляд на младшего альфу. - Ты же не против? Я не буду тебе мешать? Ты ведь тоже очень устал. - Всё в порядке, я отвезу его завтра. У меня выходной, так что сможем поваляться подольше, а потом уже отправиться в больницу. Не переживайте, доставлю в целости и сохранности, - всё так же улыбаясь произносит Ким. - Собирай нужные вещи и поедем, уже достаточно поздно. - Я быстро! Чон подскакивает со своего стула, направляясь к лестнице. "Я очень, очень быстро! " - слышится со второго этажа, а столовая наполняется смехом. Как же он скучал.***
Они подъезжают к жилому комплексу, в котором находится квартира старшего, буквально за двадцать минут. За окном сверкают только фонари, разглядеть что-то другое в темноте просто невозможно. На улице свежо. Сейчас середина августа и ночи стали заметно холоднее. Прохладный ветерок пробирается под лёгкую рубашку, пуская мурашки по коже. На небе сгущаются тучи, дождю точно быть. Запах летней грозы уже витает в воздухе. - Я надеюсь, ты взял с собой какую-нибудь курточку? - раздается хриплый голос над ухом, пуская ещё больше мурашек. - Н-нет? - чуть поворачивая голову к альфе, проговаривает младший. - Ох, ребёнок. С утра, скорее всего, будет дождь. Пойдем быстрее внутрь, замёрзнешь. Альфа обходит его, направляясь к подъезду, приглашая идти за собой. - Эй! Мне двадцать! - кричит тот ему вдогонку. - Какой я тебе ребёнок? - Самый настоящий, - улыбается тот. Наконец поднявшись на нужный этаж, стоя уже у дверей квартиры до их слуха доносится радостный лай. Глаза омеги округляются ещё больше, а его губки формируют букву "О". Ким усмехается, наблюдая за этой картиной и открыв дверь, пропускает гостя внутрь. - Собака! - визжит Чонгук, когда его ладони касается мокрый нос, а перед глазами он видит самую настоящую мраморно-голубую аусси. Мраморно-голубую аусси! Ту самую, о которой он так долго мечтал. Он тут же опускается на колени, вплетая свою ладони в мягкую шерсть. Собака, обнюхав незнакомца и дождавшись положительного кивка от хозяина, принялась радостно облизывать нового друга. Альфа, стоявший в стороне и наблюдавший за этой картиной, улыбается ещё шире. Он знал, как крольчонок мечтал о этой собаке, но всё никак не мог завести. Когда самому Киму захотелось взять себе нового друга, сомнений не было - австралийская овчарка его лучший выбор. - Так значит ты и есть Зевс? Да, ты такой хороший мальчик! - омежка хихикает себе под нос, продолжая гладить мягкую шерсть. - Завёл себе собаку моей мечты и молчал? - он резко подскакивает на ноги, цепляясь за рядом стоящего. - Ким Тэхён! Как ты мог? - он грозно трясёт пальчиком перед носом старшего. - Да я! Да за такое! Тэхён громче смеясь, подхватывает его на руки, начиная щекотать одной рукой, а второй поддерживает под бедрами, чтобы тот не упал. Их звонкий смех разносится по всей квартире, заполняя пространство. - Это грязные приёмы, Ким Тэхён! - хохоча пуще прежнего. - Когда ты пользуешься своими оленьими глазками - вот это грязные приёмы, - тыкает пальцем ему в живот старший, - а это так, разминочка. - Разминочка? А ну-ка поставь меня на место! - пытаясь вырваться из сильной хватки. - Не-а, - хитро, словно лис улыбается альфа, - Ты сам напросился, крольчонок. Повалив их обоих на диван и усевшись сверху, Ким начинает щекотать сильнее. Руки блуждают по бокам, плавно поднимаясь к рёбрам и вновь спускаясь вниз. Чон руками пытается отпихнуть чужие, заходясь в смехе, пока их не перехватывает более сильная рука зажимая над головой, не оставит омежки и шанса. Альфа улыбается коварнее, второй рукой продолжая свою пытку. - Стой! Пожалуйста! - пытаясь извернуться. - Тэ! Мне больно! - крикнув громче, прекращая свои попытки выбраться, чем не на шутку пугает альфу. Резкая боль вонзается в тело, заставляя зажмурить глаза до белых пятен. Она сковывает всё тело, держа то в напряжении. Он выгибается в позвоночнике и натягивается как струна. Старший тут же отстраняется, присаживаясь с боку и берёт руки Чонгука в свои. Пытается аккуратно уложить того на диван, не причинив лишней боли. - Тише, крольчонок. Где болит? Не в состоянии ответить тот лишь мотает головой из стороны в сторону, пытаясь успокоится. Чувствует, как боль медленно сходит на нет. После аварии, в которой он отделался лёгким сотрясением и парами ушибов и ссадин, такие боли мучали его, но не часто. Тело словно сковывало, боль возникали и так же резко исчезала, будто её вовсе не было. Это длилось не долго и под действиями препаратов, через некоторое время, совсем прекратилось. Но пару месяцев назад боль снова вернулась с новой силой, она стала невыносимо адской. Препараты больше не помогали, а пуссанские врачи разводили руками, так и не выяснив причину таким мучений молодого омеги. - Уже всё хорошо, - сиплым голосом отвечает он, поглаживая большую ладонь альфы. - Я в порядке, правда. А в глазах боль невиданная.