Моя Абигейл

Я не мог разобрать голоса, которые звали меня. Я не видел почти ничего, кроме языков пламени. Едкий дым заполнял мои лёгкие, и я тратил все силы на то, чтобы сделать ещё один вдох. Пробираясь по лестнице, я хватался за стены и поручни, ведомый единственной целью: спасти её, спасти маленькую Абигейл. Любой ценой я должен был уберечь её от огня, любой ценой сохранить ей жизнь. — Быстрее, Сэм! Она наверху, прячется, — я не был уверен, но мне показалось, что голос принадлежал Элу. — Папочка! — Абигейл! — мой крик тонул в треске досок и балок, а пламя распространялось так быстро, что мне уже некогда было соображать. — Она здесь, — подсказал Эл, кивая на запертый шкафчик. — Вот так, теперь возьми её на руки. Или нет, лучше сначала разбей окно. Я ухватил первое, что попалось мне под руку, выбил стекло и крепко обнял Абигейл. — Я люблю тебя, папочка, — прошептала она сквозь слёзы. — Я тоже люблю тебя, милая, — искренне ответил я. Около дома толпились люди. Я знал, что могу рассчитывать на их помощь. Передав Абигейл Уиллу Кинману, я приготовился вылезти следом за ней. — Берегись, Сэм! — закричал Эл. Но было поздно. Массивная балка сорвалась с потолка, погребая меня под слоем щепок и пепла. Я почувствовал, как теряю сознание, уже не слыша ни криков Эла, ни всхлипываний Абигейл. Слишком резко мне стало нечем дышать, моё сознание уплывало всё дальше и дальше. — Я люблю тебя, — из последних сил пробормотал я, сам не зная, к кому обращаюсь, и окончательно отключаясь от окружавшей меня реальности. Я открыл глаза. Подо мной было чьё-то манящее тело, я больше не чувствовал запаха гари, а самое главное — я был по-прежнему жив. — Я тоже люблю тебя, — сказала хозяйка манящего тела, и в её голосе я тотчас услышал что-то знакомое. Слишком знакомое, слишком родное. — Абигейл… Меня словно ударило током. Я был вместе с женщиной, красивой и восхитительной, в одной постели, делил с ней любовное ложе. Я был опьянён её восхитительным запахом, желал целовать её и не отпускать ни на шаг. Не понимая, что со мной происходит, я ещё раз прижался к её губам и нехотя выскользнул из объятий. Абигейл была жива, я был жив, Клэйтон Фуллер… по-видимому, был мёртв. Я только надеялся, что смогу во всём разобраться. Выйдя на улицу, я начал вслух размышлять о происходящем, ничуть не заботясь о том, что кто-нибудь мог бы счесть меня сумасшедшим. Я шёл между стройными рядами домов и, хотя в моей памяти была уйма провалов, я знал, что вернулся сюда ради спасения Абигейл. Я спас её один раз, но, вероятно, Всевышний считал, что этого недостаточно. Всякий раз, вспоминая об Абигейл, я ощущал себя семнадцатилетним мальчишкой. Я хотел находиться с ней рядом, чувствовать вкус её губ, созерцать красоту её тела, принадлежать ей — и никому больше, вне зависимости от времени и пространства. Я отдал бы всё, чтобы остаться здесь, в 65-ом, вместе с моей Абигейл. Когда я рассказал о своём состоянии Элу, тот не поверил мне и сразу забил тревогу, пообещав вытащить меня отсюда. Мой лучший друг отказался принять мысль о том, что мне положено было быть здесь. И я не мог его за это винить. — Сэм, так нельзя, — пытался достучаться до меня Эл, — ты не имеешь права остаться тут навсегда. Подумай о людях, которым нужна твоя помощь, подумай о Уилле Кинмане, который сидит сейчас в зале ожидания. Пока ты находишься здесь, он навсегда застрял в будущем. — Эл, я не могу! — в сердцах закричал я. — Ты просто не понимаешь. Значительно позже я осознал, что Эл понимал куда больше, чем я. Я провёл с Абигейл один день и две ночи, но так и не смог насытиться. Я хотел её слишком отчаянно, слишком сильно. Мой разум был затуманен, а голод не утихал. Я старался запомнить каждый изгиб её тела, запечатлеть её красочный образ в глубине своей памяти, но я знал, что совсем скоро исчезну и забуду её, как забыл остальных. Я хотел верить, что Абигейл не такая, как все, потому что она и вправду была особенной. Единственной, уникальной, предназначенной для меня, а не для Уилла Кинмана. Когда жизнь Абигейл снова была в безопасности, мне пришлось во второй раз покинуть её. Жадно поцеловав Абигейл на прощание, я прыгнул — растаяв в пространстве, переместился в другое тело. Но на этом история не закончилась. Абигейл, как и прежде, нуждалась во мне, а я помнил весь прошлый скачок в мельчайших деталях. Я помнил мою Абигейл. И хоть отныне мы не принадлежали друг другу, я не переставал всем сердцем любить её и был по-настоящему благодарен судьбе за выпавший шанс снова увидеть её, посмотреть ей в глаза, нежно взять её за руку. И спасти — в третий раз и теперь навсегда.