Ночь любви

За многие месяцы моих прыжков я попадал в самые разные ситуации. Бывали странные (например, однажды я обнаружил себя висящим на гимнастической трапеции, а в другой раз и вовсе стал шимпанзе), но случались и более, хм… обычные, на первый взгляд не сулящие ничего плохого. Или почти ничего. В общем, такие, как сейчас. Человек, в которого я скакнул, был мужчиной (я понял это по отсутствию платья и наличию характерной рельефности между ног), а его возраст, судя по окружающей обстановке, колебался в диапазоне от шестнадцати до тридцати лет. Вероятно, он был студентом или, возможно, выпускником. Я переместился в него в самый разгар вечеринки, когда он танцевал с другим юношей, чьё имя — Мэттью Палмер — я узнал позже. Мэттью раскованно прижимался ко мне… то есть к моему «хозяину», и, помня о том, что мне нельзя выходить из образа, я был вынужден поддержать его игру. — Я так счастлив, что ты у меня есть, — прошептал Мэттью. — Да, я… я тоже. — Мы ведь сделаем это сегодня? — Сегодня? — оторопел я. Но Мэттью как будто бы не заметил моё смущение и жадно поцеловал меня… моего «хозяина»… нет, всё же меня. Я вспомнил один из своих предыдущих скачков, когда я был в теле Томаса Йорка и выступал за права геев, но ведь я сам не был геем — ни тогда, ни теперь… и всё-таки поцелуй Мэттью был странно приятным. — Вот чёрт, песня кончилась, — посетовал Мэттью, слегка отстранившись. — У нас ещё будут песни, — неловко пробормотал я. — Принести тебе выпить? — спросил Мэттью и прежде, чем я кивнул, умчался в сторону бара. Сколько нам было лет? Восемнадцать? Двадцать? Не думаю, что по законам этого штата нам могли продавать алкоголь. — Развлекаешься, Сэм? — громогласно произнёс Эл, выплыв откуда-то из-за моей спины. — С чего ты взял? — я обернулся. — Студенческие вечеринки. На них всегда есть множество развлечений, — Эл проводил похотливым взглядом одну из девушек, платиновую блондинку с отменным бюстом, и неохотно переключил внимание на меня. — Я не один, — тихо сообщил я. — И где же твоя пассия? — Он ушёл за напитками. — Он? — челюсть Эла резко поползла вниз. — Ты не ослышался, Эл. Он. — Оу. Уверен, что вы не приятели или что-нибудь в этом роде? — Эл! Приятели не целуют друг друга так, — я перешёл на шёпот, — он хочет лишить меня девственности. — Но ты не… — Эл, мы говорим о… мужчинах. — Ах, в этом смысле. Тогда конечно, — поправился Эл, но на лице его было явное замешательство. — Или ты хочешь сказать, что я… — Нет. Конечно же, нет. И как только это пришло тебе в голову? — сумбурно забормотал Эл, преумножая мои подозрения. — Если ты хочешь мне что-то сказать, говори. — Я… э-э… тебя зовут Джек Морган, ты студент… студент второго курса Балтиморского университета. Сейчас 1987 год, а ты, соответственно, в Балтиморе, штат Мэриленд, и ты здесь затем, чтобы спасти некоего Мэттью Палмера от самоубийства. — Наверное, это он, — предположил я. — Кто? — Мэттью. Наверное, это мой парень. То есть парень Джека. Но самоубийство? Он выглядит таким жизнерадостным, из-за чего ему убивать себя? — Мы не знаем, Сэм, но он выбросится из окна своей комнаты послезавтра, 15 февраля 87-го. — Завтра День всех влюблённых? — Почти сегодня. — Так вот почему… — сообразил я. — Почему — что? — Почему он так ждёт этой ночи. Должно быть, он хочет сделать это в честь праздника. — Убить себя? — Нет, переспать со мной. С Джеком. — Хм… по-моему, как раз с тобой. Я собирался придумать достойный ответ, но в этот момент ко мне подошёл Мэттью. — Извини, Джек, у них не было «Американо», но я взял «Манхэттен», не возражаешь? — Ну что ты, я люблю «Манхэттен», — я взял у Мэттью бокал и сделал щедрый глоток. Я не мог поверить, что Мэттью покончит с собой. Он был весел и счастлив и смотрел на меня с бесконечной любовью во взгляде. Я не мог найти ни единой причины для такого поступка. Разве что… Джек разобьёт ему сердце. Вероятно, так и произошло: Джек ушёл, предал Мэттью, и тот не смог с этим жить. Но сейчас Джека здесь не было. Значит, я должен был сохранить их любовь? Видимо, я слишком сильно задумался, потому что Мэттью толкнул меня в бок — я почти опрокинул коктейль — и с улыбкой спросил: — Эй, в каких облаках ты витаешь? — Просто думал про нашу первую ночь, — сказал я, стараясь держаться правды. В конце концов, я на самом деле думал об этом. — Ещё рано, — Мэттью взглянул на часы, — нас не ждут в Сент-Луисе раньше двух ночи. — В Сент-Луисе? — Я бы позвал тебя к себе, но сегодня дежурит Монти, а ты знаешь, как он не любит поздних гостей, — начал Мэттью слегка виновато, — поэтому я забронировал номер… — …в Сент-Луисе, — закончил я. Возможно, это было разумно: не приводить своего парня туда, где живёшь. — Но мы скоро поедем туда. О, это будет лучший подарок, Джек, правда. — Да, конечно. Я вспомнил, как сам был студентом и жил в общежитии. Мой сосед по комнате иногда приглашал к себе девушек, но я — нет, я всегда держался особняком. Эл не раз говорил, что я просто не умел развлекаться, и, может, он был в этом прав. В те годы учёба полностью завладела мной и я не мог думать о романтических отношениях. Но вот я здесь, рядом с Мэттью, и это был верный шанс наверстать всё, что я упустил. Существовала только одна проблема: меня не привлекали парни. Вскоре после полуночи я начал нервничать. Эл больше не приходил, Мэттью шутил и смеялся, и я тоже смеялся: в основном над его шутками, а отчасти — над ситуацией. Но при этом я был отвратительно напряжён. Все мои познания о парнях и гейском сексе сводились к тому, что кто-то должен вести, а другой — исполнять «женскую» роль. И я небезосновательно подозревал, что Мэттью захочет вести. Мы добрались до Сент-Луиса в начале третьего ночи. Администратор выдала нам ключ от номера, махнула рукой вверх по лестнице. — Пятьсот второй. — Да, спасибо, — поблагодарил я её, стараясь спрятать смущение. Мы поднялись наверх, Мэттью быстро управился с дверным замком и прежде, чем запереть его изнутри, предусмотрительно повесил на дверь табличку «не беспокоить». Моё волнение нарастало с каждой секундой. Я чувствовал, как мои щёки заливает румянец, мои ладони вспотели, а взгляд, вероятно, был чересчур диким. Я очень хотел убежать. Но Джек не мог поступить таким образом с Мэттью. Я был отправлен сюда, чтобы предотвратить катастрофу, а не вызвать её своим поведением. Остановившись посреди номера, Мэттью крепко схватил мои плечи и прижался ко мне в поцелуе, ожидая взаимности. Я неловко приоткрыл рот и позволил его языку скользнуть вглубь, но моя нервозность не исчезала. Я понятия не имел, что мне делать и как себя вести. — Расслабься, Сэм. Ты должен быть убедительным. Эл? Что, чёрт возьми, он делает здесь? И почему сейчас? — Извини, Мэттью, я… мне нужна передышка, — я выскользнул из его объятий и сделал два шага назад. — Могу я?.. — я указал на уборную. — А, да, конечно, — на лице Мэттью читалось явное облегчение, когда он понял, что я не собираюсь сбегать. — Ты не нашёл другого времени для визита? — накинулся я на Эла, как только мы остались одни. — Спокойнее, Сэм. Твой парень и без того напуган. — Мой парень? — Угу. Этой ночью — твой, — ответил Эл. Я испытал желание с ним поспорить. Сказать ему, что у меня нет парня, что я играю за другую лигу, но быстро понял, что этот спор мне ничего не даст. — Ты обнаружил что-нибудь по делу? Из-за чего Мэттью убьёт себя? — У нас нет никаких новых данных, Сэм. Хотя, по-моему, всё очевидно. — Джек бросит его, да? Скажи мне, что случилось с Джеком. — Так, Джек Морган, сейчас посмотрим… закончил учёбу, работает в банке, в 94-ом женился, через полтора года развёлся, в 97-ом женился ещё раз, на Амалии Лэндри. В настоящий момент у них двое детей. — Подожди. Значит, он натурал? В смысле, Джек. — Не обязательно. — Но у него есть дети! — И что? — Если я… если я пересплю с Мэттью, как изменится после этого жизнь Джека? Что станет с его детьми? — Зигги не может дать никаких прогнозов. Тебе придётся рискнуть. — Джек, ты скоро? — раздался из-за двери голос Мэттью. — Да, я уже иду, — крикнул я. — Я уже иду, — повторил я тише, теперь для Эла. — Надеюсь, я поступаю правильно. Когда я вернулся в комнату, Мэттью ждал меня на кровати. Он уже снял рубашку и теперь теребил застёжку на джинсах. — Ну наконец-то, — вздохнул он, поёрзав на покрывале и приглашая меня к себе. — Ты уверен, что мы должны делать это сейчас? — спросил я, садясь рядом с ним и беря его за руку. — Уверен ли я? Ты ещё спрашиваешь… или… Джек, ты передумал? — Я? Нет! — торопливо выпалил я, видя, как беспокоится Мэттью. — Я люблю тебя, и эта ночь — это наша ночь, верно? — Чертовски верно, Джек. Я заметил, как резко кидало Мэттью из стороны в сторону. Ему нравилось находиться со мной в этом дурацком мотеле, но он был настолько неопытен и так боялся, что я его оттолкну, что я не мог отступить. — Ну-ка, ложись, — я откинул край покрывала и помог ему опуститься на спину. — Ты доверяешь мне? Мэттью беззвучно кивнул. Я начал делать то, что сделал бы, будь Мэттью женщиной: поцеловал его в губы — не слишком усердно, только немного дразня; затем погладил его по плечам, ведя губами от шеи и до груди, после чего стал осыпать поцелуями его бледную кожу, неторопливо спускаясь вниз, к животу, и повторяя всё заново. Как и мне, Мэттью нужно было расслабиться, если мы собирались зайти далеко. Я уселся верхом на его мускулистые бёдра, в очередной раз добрался до живота и расстегнул его джинсы, продолжая поглаживать кожу. По встопорщенной ткани я видел, что Мэттью хочет меня. Мне начинало нравиться то, что я делал с ним. Мысль о том, что его возбуждение было откликом на мои осторожные ласки, вызывала во мне прилив гордости и вдохновения. Интересно, гордился бы мной сейчас Эл? Вспомнив об Эле, я покрутил головой: я бы не удивился, увидев его где-то рядом. Но, к счастью, Эла поблизости не было, и я возвратился к тому, для чего я был здесь. Я сдвинулся вбок, подцепил джинсы Мэттью и потянул за штанины. Он слегка поднял бёдра, чтобы я мог раздеть его до конца, и улёгся обратно, смотря на меня с предвкушением. — Не волнуйся, — попробовал я успокоить его — или, может, себя? — и накрыл дрожащей ладонью его возбуждённый член. — Всё в порядке. — Я знаю, — пробормотал Мэттью. Его член покачнулся, отреагировав на моё прикосновение. Я сжал пальцы в кулак и неторопливо задвигал рукой. Это потребовало не так уж и много усилий. — Джек, можно я… можно я тоже?.. — Мэттью присел и неуверенно потянулся ко мне. Только сейчас я осознал, что сам до сих пор был одет. — Да, конечно, — я принялся раздеваться, краем глаза поглядывая на Мэттью. Он растерял всю свою браваду, пока мы добирались в Сент-Луис, и теперь был скорее похож на беспомощного щенка, чем на какого-нибудь героя любовного романа. Я мог сделать лишь один вывод: Мэттью и вправду боялся. Это был его первый раз, но ведь и мой тоже — в каком-то смысле. И пусть я умел обращаться с женщинами, сейчас дела обстояли совершенно иначе. Раздевшись, я разрешил Мэттью дотронуться до моего паха, но, к сожалению, я пока что не мог похвастаться сильной эрекцией. — Я делаю что-то не так? — обеспокоенно спросил Мэттью. — Ты делаешь всё замечательно, — с улыбкой ответил я, — просто я… слегка нервничаю, ты понимаешь… Мэттью неловко кивнул, но сразу же оживился. — Мы ведь можем одновременно, — радостно предложил он, имея в виду мастурбацию. — Ты — мне, я — тебе. — Точно. Решение нашей общей проблемы лежало практически на поверхности, и я даже успел понадеяться на то, что нам не придётся устраивать полноценную «ночь любви». Усевшись напротив Мэттью, я вновь обхватил его член и стал размеренно мастурбировать. Он точно так же начал ласкать меня. Мы долго молчали, и если для Мэттью всё было прекрасно — он был возбуждён, его член поблёскивал влагой, — то для меня ситуация становилась крайне плачевной. Нет, дело было не в Мэттью, он очень старался и, несмотря на неопытность, явно вошёл в азарт, но моё тело отказывалось повиноваться. Возможно, я просто не был способен заниматься сексом с мужчиной. — Что не так? — Мэттью замер и раздосадованно разжал пальцы. Я не мог снова списать всё на нервы. Эта ночь грозила стать самым ужасным кошмаром, а не гимном высокой любви. — Джек, ты… объясни, что с тобой происходит. — Я не знаю, — слегка лукавя, ответил я. — Я люблю тебя и хочу, чтобы у нас всё получилось, но… наверное, я действительно перенервничал. — Всё нормально, — понимающе улыбнулся Мэттью, но в его голосе я слышал только досаду. Я должен был что-нибудь предпринять. Например, подумать о ком-то, кого я неплохо знал, кого любил, с кем мне было действительно хорошо. Я принялся перебирать в голове всех девушек, с которыми когда-либо встречался, начиная от случайных знакомых и заканчивая коллегами женского пола. Но я помнил только Вербену и Тину, а ещё Зигги, но Зигги была компьютером, и думать о ней в сексуальном аспекте я, безусловно, не мог. Ладно, пусть будет Тина, решил я. К тому же, Эл столько раз рассказывал мне об их совместных шалостях, что было несложно представить её в соблазнительном нижнем белье, окружённую дюжиной пёстрых подушек, пригревшуюся на плече Эла… Но ведь мне даже не нравилась Тина! — сообразил я. — То ли дело Эл… Я встряхнул головой, стараясь избавиться от этой безумной мысли, но, однажды забравшись туда, она наотрез отказывалась уходить. И тогда я рискнул. — Извини, я… сейчас всё будет в порядке, — я посмотрел на Мэттью и снова подумал про Эла. В моей фантазии Тина гладила его по щеке и прижималась бедром к его твёрдому члену. Эл же расслабленно играл с её сосками и запрокидывал голову, подставляясь под нежные ласки. К моему удивлению, это сработало. Я ощутил прилив крови, мой собственный член начал вставать. — Видишь, всё хорошо, — обратился я к Мэттью и в подтверждение своих слов мягко поцеловал его. — Просто нервы. Конечно, я не был с ним откровенен, но не это меня беспокоило. Гораздо сильнее я волновался о том, что заставило меня снова вступить в игру. Почему Эл? Почему я завёлся от мыслей о нём? И что ещё скрывало моё подсознание? Мэттью робко продолжил ласкать меня. Его тонкие аккуратные пальцы вновь сомкнулись на моём члене, я зажмурился от удовольствия и глубоко вдохнул. — Я хочу тебя, — прошептал Мэттью. — Хочу, чтобы ты… Я понял его без дальнейших слов. — Дай мне подушку, — попросил я. Мэттью послушно исполнил мою просьбу. — Теперь ложись, — я перевернул его на живот, приподняв повыше, и устроился сзади между его раскинутых ног. Мои обширные познания в медицине подсказывали мне, что Мэттью будет испытывать боль. Я сомневался, что он озаботился чем-то, способным её уменьшить, но Мэттью удивил меня. — Подожди. Там, в куртке, — он свесил руку с кровати, нащупал на полу куртку и передал мне. Я обшарил карманы и выудил из одного крошечный тюбик с бесцветной субстанцией и упаковку презервативов. Я не стал задаваться вопросом, где и когда Мэттью всё это раздобыл, — в конце концов, парень готовился. Я открутил крышку и выдавил немного геля на пальцы. Мэттью стремительно подобрался, сжимаясь, но я погладил его по спине, успокаивая. — Ты мне доверяешь? — снова спросил я. — Конечно. Тебе — да, — глухо пробормотал Мэттью. — Тогда расслабься. Я не сделаю ничего, чего ты не захочешь. Идёт? — Идёт. Я давал Мэттью выбор, но совсем не был уверен, что выбор есть у меня. Посмотрев на аккуратную задницу Мэттью, я растёр гель и приставил палец к отверстию. Надавил — слегка, только пробуя, отмечая свою реакцию. Внутренний голос шептал мне, что всё в порядке. Голос, звучащий в точности, как голос Эла. «Не беспокойся, Сэм, у тебя всё получится». На всякий случай я обернулся. Но мы по-прежнему были одни. Мягко массируя анус, я протолкнул вглубь один палец. Мэттью задёргался, но я был предельно внимателен, и вскоре он немного расслабился. Тогда я выдавил ещё геля, добавил следующий палец и продолжил разминать его мышцы. Спустя какое-то время Мэттью свыкся с новыми ощущениями и уже сам подавался навстречу моей руке. — Войди в меня, Джек, сделай это. «У тебя всё получится». Я раскатал по члену презерватив, толкнулся вперёд и зажмурился, снова включая воображение. Вот Тина танцует приватный танец, а Эл наблюдает из-под ресниц. Его рука обвивает член, пальцы движутся по стволу, пока Тина снимает с себя бельё. — Давай, крошка, заставь меня трепетать, — шепчет Эл, шире распахивая глаза. Тина облизывает пересохшие губы, приближается к Элу, он держит темп, на крупной головке блестит прозрачная капля. Эл размазывает её большим пальцем и продолжает неистово двигать рукой. Тина, танцуя, подходит к Элу, садится к нему на колени, седлает его, зажимая член между собственных бедёр. — Давай, крошка. Они сливаются в поцелуе, её обнажённая грудь скользит по его груди, её аккуратные ноготки впиваются в его плечи. Она привстаёт, чтобы вновь опуститься, его член скрывается в ней, так тесно, так жарко… — Джек, что ты… о-о-о… Я так увлёкся своей фантазией, что почти не заметил, как близок был Мэттью к оргазму. — О-о-о, — простонал он ещё раз, кончая, и тут же обмяк подо мной. Но моя миссия была не закончена. Я представил, как Эл отстраняет Тину и выскальзывает из неё, вновь смыкая пальцы на влажном члене, позволяя Тине — и мне — смотреть на белёсые капли, выплёскивающиеся из его ствола, на головку, покрытую скользкой спермой. Восхитительное, сводящее с ума зрелище. Именно то, что мне было нужно, чтобы дойти до конца. Я отправил Мэттью принимать душ, а сам остался лежать на кровати, даже не потрудившись прикрыться. Мои мысли по-прежнему были не здесь, а где-то там, в будущем, около Эла и Тины. Поэтому я не сразу услышал, как отворилась дверь голографической камеры. — Ох, Сэм. Я обернулся. — Ты… ты подглядывал! Ты всё видел! — Нет, Сэм, я… я только пришёл, — отмахнулся Эл. Я проследил за направлением его взгляда и поспешил закутаться в одеяло. — Как всё прошло? Я не слышал издёвки в его вопросе, но мне стало по-настоящему неуютно. — Как поживает Тина? Вы уже развлекались сегодня? — неожиданно злобно спросил я. — Тина? Не знаю, наверное, в порядке. Почему ты об этом спрашиваешь? — Неважно, забудь. Я не знал, отчего я так злился. Меня не должна была волновать личная жизнь Эла. Но после всего случившегося я чувствовал некоторую причастность к его любовным игрищам. — И всё-таки почему? — Я же сказал, забудь. Что будет с Мэттью? — перевёл я тему. — Он останется жив. Отучится… о, выпустится с отличием. В 95-ом же… женится? Ага, сочетается узами брака со Стивеном Смитом. — А Джек? У него тоже всё хорошо? — Джек Морган, женат на Амалии Лэндри, трое — ого, уже трое! — детей. Всё отлично, Сэм. — Значит, я сделал всё… всё, что требовалось? — Ты справился на отлично. — И? — И? — повторил Эл. — Я до сих пор не прыгнул. — Наверное, есть что-то ещё. — Наверное? — Эй, не я управляю твоими прыжками. — Верно. Ты только влияешь на результат, — негромко пробормотал я. — И что это должно означать? — насторожился Эл. — У меня были… трудности, — запнувшись, ответил я. — Трудности какого рода? — Эл! Ты видел Мэттью? Меня? Мне пришлось с ним переспать! — Ну… да, но ты… — Как бы ты себя чувствовал на моём месте? Ты бы смог переспать с малознакомым мужчиной, если бы ты был мной? — К счастью, Сэм, я не ты, — Эл помедлил, — но да, я бы смог. — Я думал, ты ненавидишь геев, — сказал я, не понимая, откуда во мне эта убеждённость. — Ненавижу? Нет. К тому же, у меня было богатое прошлое. Если я не ослышался и Эл таким образом признавал, что когда-либо состоял в нетрадиционных отношениях… — Ты спал с мужчинами? — выпалил я до того, как успел прикусить язык. Эл посмотрел мне в глаза и очень серьёзно ответил: — Только с одним. — Ладно, тогда, полагаю, мы в равных условиях. — Не совсем. Мне требовались пояснения. — Что значит «не совсем»? — У тебя тоже было богатое прошлое, — объяснил Эл, и мне показалось, что он на мгновенье смутился. Я потратил десять секунд на то, чтобы привести всё к единому знаменателю. — Хочешь сказать, я уже делал это? Эл ничего не ответил. — С… тобой? Эл, не молчи, я должен знать, должен… — Я был уверен, что ты когда-нибудь вспомнишь. — Но я не вспомнил, — вздохнул я, — просто подумал, и эти мысли и образы… Теперь понятно, почему я вспоминал о тебе, когда был с Мэттью. — Ты вспоминал? — О тебе и Тине, да. Эл фыркнул: — Тина… она прекрасна, но едва ли может сравниться с тобой. Удивлённый его откровением, я заметил, как мой член снова напрягся. — Твой партнёр скоро вернётся, — напомнил Эл. — На что ты намекаешь? — Возможно, ему захочется продолжения. — Эл! — И, может быть, не ему одному. — Ты… хочешь остаться? — спросил я, чувствуя пробегающий по спине холодок. — Но ты… — Голограмма? — Эл вызывающе приподнял бровь. — Когда это кому-то мешало? Мне всё ещё было не по себе. Отчасти из-за того, что Эл был голограммой (а это всё же могло помешать), отчасти из-за полной бредовости его предложения, отчасти из-за того, что… — Но ведь сейчас перед тобой Джек, а не я? — Я научился видеть сквозь ауру, — ровно отреагировал Эл, будто бы ожидая такого вопроса. — Что-то там, — он приставил палец к виску, — сдвинулось после того прыжка в Тома Джаррета, и теперь я могу видеть тебя. — Каждый раз? — Нет, конечно. Но это удобная штука. — Ты можешь видеть меня, — повторил я медленно, соображая, что в самом деле значила реплика Эла, когда он появился в комнате. — Ты видел меня! Меня, не Джека! И не сказал. Ты… Эл с хитрой ухмылкой развёл руками. — Вообще-то сказал. Только что. — Джек, я не могу найти полотенце. Поищи в комнате, а? — прервал наш разговор окрик Мэттью. Я направился в ванную, точно зная, что Эл пойдёт следом за мной. — Ты принёс полотенце? — спросил Мэттью, высовываясь из-за шторки. — Нет, но у меня есть идея получше. Не возражаешь, если я присоединюсь? Мэттью широко улыбнулся. Он явно не возражал. Я отодвинул шторку и зашёл в душевую кабину. Мэттью ещё не выключил воду, так что я оттеснил его вбок и встал под струи тёплой воды. — Хорошо? Я кивнул. Затем запрокинул голову и позволил воде смыть остатки моей неуверенности. — Повернись, — попросил я Мэттью. Он повернулся, и тогда я, плеснув мыла в ладони, прикоснулся к его плечам. Разгорячённая, влажная кожа Мэттью, теперь покрытая пузырьками пены, легко скользила под моими пальцами, а я массировал её исключительно нежно, будто бы извиняясь за то, что я на самом деле не Джек. Тем временем Мэттью шумно дышал, изгибаясь и временами вертя головой, качая бёдрами и с удовольствием принимая мою заботу. Второй раунд был не за горами, но я не хотел торопиться. Намылив всё тело Мэттью, я потянулся к его промежности и аккуратно погладил бёдра с внутренней стороны. — Ты хочешь… — выдохнул Мэттью. — …сделать тебе приятно, — закончил я. — Тогда я хочу сделать приятно тебе, — Мэттью развернулся, поцеловал меня и прижал ладони к моим ягодицам. Наши члены соприкоснулись, и в этот момент я почувствовал на себе ещё один пристальный взгляд. Эл смотрел и, хотя он никак не комментировал ситуацию, я предполагал, что ему нравится то, что он видит. Я сомкнул ладонь на своём оживающем члене, оттянул головку, небрежно провёл по стволу. Мэттью уловил суть и, взявшись за собственный член, в точности повторил все мои движения. Эл смотрел. Краем глаза я смог заметить, как он расстегнул молнию на своих кислотно-зелёных штанах и теперь ласкал себя через нижний слой ткани. Я провёл рукой по груди Мэттью, наклонился, слегка прикусил сосок. Мэттью сдержанно застонал. Похоже, ему очень нравилось происходящее. — Чего ты хочешь? — спросил я, обращаясь одновременно и к Мэттью, и к Элу. Мэттью жестом направил мою голову вниз. — Это неплохая идея, Сэм, — подал голос Эл, придвигаясь ближе. Опустившись на мокрый пол душевой кабины, я привстал на колени и обхватил ртом упирающийся в моё лицо член — осязаемый и реальный, в то время как рядом уже был и другой — тот, который нельзя было даже потрогать. Сомкнув губы, я начал вбирать в себя твёрдую плоть, постепенно насаживаясь чуть глубже и с удивлением понимая, что мне удаётся выдерживать ровный темп и при этом не слишком усердствовать. Теперь Эл стоял совсем близко, но я не мог даже посмотреть на него: прилипшая ко лбу чёлка и мускулистые ноги Мэттью полностью перекрывали обзор. — Используй воображение, — подсказал Эл. Я решил, что это отличный совет, и не преминул им воспользоваться. Расслабив горло, я на секунду вообразил, что передо мной не Мэттью и не его я так старательно ублажаю сейчас. Затем, сосредоточившись на своей иллюзии, я отвёл одну руку в сторону, нащупал голографический член Эла и соединил свои пальцы так, чтобы между ними оставалось немного пространства. Эл толкнулся внутрь этого кольца, затем ещё и ещё. Я надеялся, что он чувствует то же, что и я. И, несмотря на невозможность по-настоящему прикоснуться друг к другу, мы были вместе: он трахал мою ладонь, а я по-прежнему представлял, будто отсасываю ему. — Так держать, Сэм, ты отлично справляешься, — хрипло подбодрил меня Эл. Я хотел бы ответить ему, но мой рот был целиком и полностью занят, а моя вторая рука обвивала мой собственный член. Я не знал, как мне удавалось выполнять столько действий одновременно, но ни один из моих партнёров не жаловался. Мэттью пробормотал что-то невнятное: я понял только, что он вот-вот кончит. И когда это случилось, я отстранился, продолжая терзать себя и больше не отрывая взгляда от Эла. Мы остались одни, сконцентрированные лишь друг на друге, словно целый мир замкнулся на нас. — О боже, Сэм, мальчик мой… — Я люблю тебя, — прошептал я в порыве страсти и затапливающей меня нежности. Но, думаю, Эл и так это знал. По крайней мере, я прочитал это в его глазах. Мы дошли до точки одновременно, с разницей, может быть, в пару секунд. И, как и в прошлый раз, это зрелище заставило меня кончить почти мгновенно. Отдышавшись, я вспомнил, где я нахожусь. Мэттью недоверчиво изучал меня, но я никак не выдал себя настоящего и с неловкой улыбкой спросил: — Сколько времени у нас ещё есть? — Я забронировал номер на целую ночь. — Ночь любви, — усмехнулся я. Ночь любви в День Святого Валентина. — Боюсь, Сэм, наше время вышло. — Эл… — я так много всего хотел сказать. — Что? — встрепенулся Мэттью. — Вэл. Валентин, наш святой. Похоже, этот парень знает, что делает. — О да, Сэм, Он всегда знает, — убеждённо заметил Эл. Как бы я этого ни хотел, но предчувствие говорило мне, что наступила пора прощаться. — Я хотел бы запомнить сегодняшнюю ночь навсегда. — Я запомню, Сэм. За нас двоих. Для нас двоих. — Для нас двоих, — я кивнул и внутренне приготовился. Вперёд, Парень, веди меня к следующему прыжку.