1,2,3, Мин Юнги, Беги!

      Да уж... Эти пролетающие бумаги перед глазами... Опять потом придется собирать их по порядку до полуночи. В голове директора снова звучит в такие моменты симфония Моцарта, и голос злобного перед ним "человечка" ставится на беззвучный режим. Да, да. Так уже было не раз и не два. Чиминовские истерики это вам не шутки. Поверьте Юнги виднее. Он хмурится, когда осознает, что снова выслушивает все это от своего секретаря, которого пора бы отпустить на отпуск и вздыхает. Раз он его уволить не может то даст отдых, думает Мин и видит как ему прямо в лицо летит тюбик клея который удачно ударяет его в нос.    — Блять… — шипит он прикрывая ушибленное место ладонью.    — Достал!          И снова голос Чимина слышит весь этаж. Работники уже привыкли к этому. Даже и бровью не поведут. Это как рутина.   — Да, кому я говорю?! — кричит омежка бросив последнюю стопку бумаг.          Альфа перед ним стоит до сих пор протирая свой аккуратный носик, заодно и проверяя на наличие крови. — Что опять? — вздыхает он и поворачивается к своему столу, на котором теперь такой беспорядок. Главное спокойствие в такие моменты. Он прикрывая глаза вздыхает, затем шаря руками находит свой телефон под слоями бумаг. Голос Чимина опять же он не слышит будучи занятым поиском номера своего тонсена. Печатая Чонгуку сообщение о том, чтобы он забрал его, придумав какую-то отмазку, альфа поднимает голову обратно на собеседника. Так о чем там омега говорил?   — Кому ты там пишешь? — скрестив руки, закатывает глаза младший. — Небось, Чонгуку. Мол «Забери меня, этот ребенок снова устроил хаос», — дразнит альфу Чимин, и корчит рожу.          Старший смотрит на прочитанное Чоном сообщение и обратно смотрит на своего секретаря. О-ФИ-ГЕТЬ... Чимин слово в слово озвучил его "крик души"!   — Никому я не пишу, — честно врет он убирая телефон в карман и полностью сосредотачивается на лице омеги.          И это его муж…    Правило номер один. Никогда не женитесь на своем секретаре.   Правило номер два. Если все же женились, увольте его сразу.          А Юнги проебался в обоих пунктах. И теперь расхлебывает эту заваренную кашку из договоров и канц. товаров.        Что ж...       Приятного аппетита.   — Ты разве… — начинает Чимин, но тут же прерывается стуком в дверь.          За этой деревяшкой стоял никто иной как, Чонгук — палочка выручалочка Юнги, и посматривая на свои наручные часы произносит:   — Прошу прощения, но через пять минут в зале совещание.       Звучит даже правдоподобно...         Мин кивает ему, устремляет глаза на супруга.    — Я пойду, — произносит он торопясь к выходу, но увы Чимин хорошо изучил этих актеров без Оскара.   — Совещание? — спрашивает он и поворачивается к Чонгуку.        Тот не запинаясь кивает пару раз. "Ну, да", — произносит он         Юнги поджимает губы, фыркая.    — Если вы не забыли... То я еще его, черт возьми, секретарь!    Правило номер три.  Не врите своему секретарю мужу.   — Ты просто не знаешь, Чимин~и, тебя забыли об этом... — начинает Чонгук, но тут же замолкает, встретившись с убийственными глазами омежки.        Дисклеймер.       Не рекомендуется к просмотру лицам, не достигшим совершеннолетия, беременным или со слабой психикой.         Омега минуту гипнотизирует лицо друга в мыслях уменьшая его в размерах, а Чонгук себя таки чувствует уменьшенным. Затем смягчается, переводя взгляд на пол.    — Ладно, — произносит Чимин выдыхая через рот. — Идите, Господин Мин…          Альфа чувствует теперь себя сволочью. Кажется или Чимин расстроился. И возможно он сейчас запла…   — И не возвращайтесь сегодня домой, — звучит вдруг голос его супруга твердо. — А то там вас будет ждать муж со сковородой... Прямо как в Рапунцеле.          Нет. Юнги тут же забирает свои мысли обратно. Чимин ни черта не расстроен! Альфа обходит его, не собираясь тут больше находиться. Закрыв дверь он сразу же прислоняется к двери спиной, облегченно вздыхая. Как же сложно с этим взрослым ребенком.   — Я думал, что Тэхён хуже, — шепчет младший таким тоном будто ему только что рассказали о том, как он появился на свет.          Мин расстегивает три пуговицы своей рубашки и ерошит волосы.   — Пойду составлять завещание…