Победители и проигравшие

      Капает воск, языки пламени трепетно дрожат в темноте, освещая стены древнего храма. Исида, великая богиня, жена, сестра и мать царей Египта не верит своим глазам, хочет отвести взгляд от ужасающей сцены и не может. Только болезненный крик удается сдержать ей в своем горле.       Смуглая мужская спина расчерчена красными полосами – следы от когтей хищника, борозды, оставленные на теле Сокола жестокой Пустыней. Крепкие бедра вздымаются вверх и медленно опускаются до упора вниз. По одной из ягодиц прочертила дорожку алмазная капелька пота.       Гор, любимец богов, повелитель небес, царь Египта. Ее возлюбленный сын слегка откидывает голову назад, и Исида видит яркий румянец его щек, как трепещут угольные ресницы от чувственного удовольствия. Мужчина протяжно стонет и наклоняется вперед, целует своего партнера, мягко оглаживает лицо кончиками пальцев, запускает руку в кроваво-красные волосы своего дяди.       Исида смотрит и не верит. После всех усилий, после сотни лет скитаний, страданий и борьбы ее долгожданная победа… оказалась ложной?       Молочно-белые ноги обнимают талию ее сына. Эти аккуратно вылепленные ступни – произведение искусства. Но они принадлежат мужчине, ее брату. Стон-рык, и на спине Гора появляется еще один ряд кровавых полос. Рубиновые шелковистые пряди рассыпаны по подушке. Карминовые глаза смотрят с вожделением, а полные губы соблазнят любого, кто их увидит.       Горькая улыбка появляется на лице богини. Сет. Ее старший брат. Распутнейшая шлюха под маской свирепого воина. Еще с детства, когда клафт не покрывал красные волосы, вожделеющие взгляд богов и смертных преследовали его всюду. Повелитель пустыни стойко игнорировал либо и вовсе искренне не замечал чужую похоть, направленную на него. А стоило ему покрыть голову и отправиться в первую битву, как чувственность исчезла из взоров окружающих, а на смену ей пришли страх и уважение, позже – ужас. И все же невозможно было не замечать эту мраморную кожу, не подвластную лучам жестокой Ра, восхитительное закаленное в боях тело и полные губы, кривящиеся в лукавой усмешке, выплевывающие сотни оскорблений в минуту. Тех, кто проявлял настойчивость в своих ухаживаниях, Сет научился отпугивать не только острым словом, но и крепкой рукой. Он мог урезонить любого, посмевшего посягнуть на его честь. Казалось, брат навсегда скрыл свой блядский облик от мира.       От мира, но не от Осириса.       Ненависть впервые сжигает тело Исиды, когда она видит Сета в объятьях собственного мужа. Бог войны не виноват, что владыка мира возжелал его и в итоге сошел с ума, однако… кто позволил ему родиться настолько прекрасным? Зачем мужчине, что привык к войне, эти жемчужины сосков, столь невероятный разрез глаз и черты лица, сравнимые красотой с лучами закатного солнца, освещающими бесконечные барханы Сахары? И как Нефтида могла даже подумать забеременеть от кого-то другого? Разве желание передать лучший облик своим потомкам не естественно, как сама жизнь? Осирис сошел с ума и Исида прекрасно понимает, почему это случилось. (Ты был так беспечен, Сет!)       Она проклинает своих братьев, сестру и саму себя, не желая видеть повторения этой череды предательств.       Сет никогда не сможет иметь семью, ибо он проклят навеки. Но Исида забыла – проклятье не распространяется на их потомков, а если Сокол чего-то хочет, он это получает. Ничто не ускользнет от острого взора и хватки мощных когтей. Перед собственным сыном она бессильна.       Целеустремленность Гора пугает бога войны. Повелитель небес готов сносить побои от любимого дядюшки снова и снова, лишь бы тот оставался рядом. Иногда племянник настолько напоминает Сету Осириса, что он едва сдерживает дрожь просто стоя рядом. Но голубь не запирает его в душной спальне своего дворца, как это делал брат. Кроме первого раза, когда Сехмет смутила их разумы, проклятая птица ведет себя, словно нежная и трепетная лань. Гор не запирает его – он повсюду следует за своим дядюшкой. Неотступно, след в след, снося насмешки, оскорбления и побои, он идет рядом, молчит или отвечает колкостью на колкость, мягко улыбается, ловит белые руки и ноги, целует их, словно какое-то сокровище.       Сет не привык к нежности. При всей своей заявленной любви к нему Осирис был груб и жесток с телом брата. Думал, что только это поможет ему отпечатать свой образ в душе жестокосердной Пустыни. Но течет время и Сет забывает об острых шипах, пронзающих кожу. На смену им приходит влажный язык, слизывающий слезы, текущие из карминовых глаз, чуткие пальцы, ласкающие порозовевшую от зноя кожу, и мягкое тепло, окутывающее душу, точно одеяло. По ночам среди песков холодно. Сет чувствует, как горит его тело пламенем страсти.       Среди бескрайней пустыни под ярким звездным небом дядюшка впервые пронзает Гора своей плотью, и владыка небес наконец-то чувствует себя абсолютно счастливым. Мать может сколько угодно говорить, что, кроме красоты, в Сете нет ничего особенного, отец – жаловаться на жестокое сердце брата, Анубис – бороться непонятно за что, а Нефтида – винить себя за проступок, однако Гор знает: его дядя – прекраснейший и благороднейший из богов, чья душа ранимей, чем у кого-либо, и он достоин того, чтобы быть по-настоящему любимым.       Царь Египта нежно целует свою Пустыню, а в ответ получает громкий рык и прокушенную губу. От очередного мощного толчка тело пронзает боль и наслаждение. Как и все старые боги, Сет не знает, что такое ласка. Насилие – более привычный и простой путь. Гор терпелив. Он обещает себе научить дядю нежности и любви, показать, что прямая дорога не всегда самая лучшая, и уж тем более не самая сладкая. А сейчас хорошо и так. Запах страсти растекается в воздухе – ночь только началась.