вопреки ожиданиям

Завтра будет новый день. Пустынные дороги, одинокие улицы… С неба хлопьями опускается на сугробы снег. Двадцать восьмое декабря, полдень – обычно в это время города наполняются предновогодней суматохой, школьниками, ушедшими на каникулы, и просто какой-то волшебной атмосферой. Сейчас остатки былого праздничного настроения никак не вязались с гнетущей пустотой. Иногда я встречала людей. Они шли, озираясь по сторонам, как загнанные животные – а заметив меня, спешно уходили. И дело было не во мне. Не виню их, сама делаю так же. От греха подальше. А иногда проезжали машины… Быстро, забив на все правила дорожного движения, они неслись по своим делам. Нет полиции, нет того, кто бы остановил их, оштрафовал. Нет больше старых законов. Есть только правила выживания. И у каждого они разные. Свернув за угол, пройдя еще несколько переулков, я вышла на центральную площадь города. Здесь, по сравнению с другими его уголками, царила жизнь. Далеко не такая, как раньше – но даже эти крохи людей, идущие от магазина к магазину, порой разговаривающие, радовали. Я подметила несколько людей в плотных не то пуховиках, не то самодельных бронежилетах, с огнестрелом в руках. Они были негласными охранниками, даже, скорее, волонтёрами. Большинство полицейских уехало в большие города, другие спрятались по домам, когда закон начал рушиться. Наша защита сейчас – это мелкая группировка, состоящая из людей, потерявших всё, но желающих помочь. Захожу в магазин и беру что-то из провизии. Негусто – многие компании закрылись, остались лишь самые стойкие и популярные, да и те сменили свою продукцию на что-то более полезное. Что-то, что не будет портиться очень долго, чем можно перекусить даже в самых аномальных обстоятельствах. Например, консервы – а вот их разнообразие заметно подросло. Вот вам и привычное мясцо, а вот, совсем рядом, уже кучи консервированных овощей, экзотических фруктов, ягод… В общем, крупные компании даже сейчас пытались наживиться на людях. Были и разные интересные миксы, но в основном народ не выбирал. Хватал что-то с полок, скидывая кучами в пакет, желая быстрее вернуться домой. Вернуться в свой безопасный укромный уголок. Другие магазины обходились либо одеждой – причём в основном там продавалась плотная и закрытая – либо «наборами выживания». Три фактора, которые сейчас решали, выживешь ты или нет. Провизия, защита, оружие. Были и другие, и подпункты, но это уже детали. Да, оружие… Хоть огнестрел, хоть холодное – да что пожелаешь! На документы и ограничения всем плевать, дело в выживании. Полки магазинов пестрят самым разным смертоносным орудием, в основном самодельным, но иногда может мелькнуть и какое-нибудь потрёпанное охотничье ружьишко. Такое, правда, очень быстро пропадает с полок. Я вздыхаю и сбавляю пыл. Торопиться мне некуда, на площади относительно безопасно, поэтому погружаюсь в раздумья и рассматриваю полки с товаром. Может, спустя долгое время попробую действительно насладиться едой. Местная торговля изменилась. Валюта пропала вовсе, и вернулся старый добрый бартер. Менялись как угодно – оружие на еду, одежда на стройматериалы… Были и крупные обмены, и мелкие. Поэтому дома сидеть не приходилось – хочешь жрать, умей вертеться. Люди совершали вылазки в заброшенные квартиры, но рэкетиров, желающих поживиться на ещё жилых помещениях, как минимум у нас, было мало. Их быстро давили, к счастью. Кто-то мог прямо дома что-нибудь мастерить из подручных материалов, а кто-то похвастаться наличием огорода и урожая. Впрочем, оставались интернет магазины. Правда, и цена там была… Кругленькая. Отправляли тебе посылку либо дроном(но это уже в крупных городах), либо вертолётом. Он приезжал каждую субботу, вставал на центральной площади, и люди разбирали свои посылки. Только вот с каждым месяцем их всё меньше. И правда – у кого в апокалипсис ещё остались деньги на телефоне?.. Не у многих. Да и кто хотел, тот и дом уже укрепил – иначе бы сдох давно – и всё остальное сделал. А прочие расходы, на что-то мелкое и незначительное… На ценник взгляните и мигом желание отпадёт. Итак, что же всё таки произошло? Началось всё три года назад. Ах, безмятежная, беззаботная жизнь, когда ты мог вырваться из суматохи будней, уехать на курорт или просто посмотреть новый фильм в кинотеатре, заказать вкусной еды, отправиться в веселое путешествие за покупками… Поначалу все оставалось тем же, просто в воздухе появилась какая-то толика напряжения, связанная с молчанием правительства и странных пропаданиях с радаров городов. А те люди, которые таки смогли связаться с большим миром, не сообщали ничего ободряющего. Когда всё начало усугубляться, паникёры – сейчас их называют благоразумными – стали скупать провизию и укреплять свои дома, квартиры. Запасались одеждой, готовились к чему-то, что понимали больше на уровне инстинктов. Им многие завидуют. Вскоре правительство таки вышло на связь. Сообщило о каком-то новом вирусе, который может зомбировать человека подобно грибку «Кордицепс однобокий» (он зомбировал муравьев для того, чтобы на нем перебраться в наиболее выгодное для роста место). В этом случае вирус искал себе не жильё. Он выживал – просто сделать это, захватив тело человека, удобнее. И этот человек уже нападал на других людей, либо заражая их, либо поедая. Могу ли я не говорить о том, что как и во всех сериалах про зомби-апокалипсис, вирус оказался очень живучим? Наплели нам чушь о том, что скоро со всем они разберутся, да стихли. В режим «яростной подготовки» вошли уже все. Вырос спрос на стройматериалы, стойкие двери, фильтры для воздуха (серьезно? зачем?), ну и продукты, медикаменты. Экономика такого напора не выдержала, и цены резко выросли. В общем, преддверие апокалипсиса, настроения ни у кого не было. Потом было недолгое затишье. А когда народ понял, что власти бессильны – началась анархия. Контролировать бунтующих людей было сложно, особенно все эти мелкие города, где теперь массово убивали людей и обкрадывали их. Появились целые группировки бандитов. Многие люди ещё в нормальное время желали творить хрень, и единственное, что их сдерживало – закон. Закон стал бессилен, и всё говно из таких полилось наружу.       Здравая мысль (с первого взгляда) государства – собрать выживших, чьи руки не запачканы кровью, и кто будет полезен для общества, да отправить в большие города. Проблема в том, что желающих было море, а вот действительно забрали лишь крохи людей. Кто-то ехал своим путём, но, скажем честно, многие ли добрались до конечной точки назначения? И многих ли пустили в стены убежищ? Насколько я помню, в число защищённых городов вошли Москва, Санкт-Петербург и Екатеринбург, причем последний выбрали только из-за нехватки места. Сейчас в этих городах всё идёт как раньше, они даже успешно расширяются и отстраиваются. Мы называем их Большим Миром, пусть их и мало. Что насчёт иностранных государств… Мы потеряли с ними связь. Ну, как минимум мы. В общем, все мелкие города и деревеньки с сёлами теперь были обречены на самостоятельное выживание. Пока вирусные не доберутся до нас. Постепенно народ смирился и просто плыл по течению, ожидая своего часа. Конечно, остаются и продолжаются попытки постройки убежищ, люди порой объединяются в целые города, строят и работают на благую цель. Россия разделилась на два государства – одно, сборище разношёрстых выживших, и другое, под попечением правительства. И второе гораздо сильнее. Возможно, однажды всё вернётся на круги своя. Разрастающиеся день ото дня города просто вновь покроют всю территорию страны, выселив вирусных и неугодных. Но тогда начнётся вторая волна – думаю, это логично. — Чем порадуешь? — равнодушно интересуется продавщица, рассматривая выбранную мной продукцию. — Клинки, ножи… — перечисляю я. — Клей… — По старинке? — она вяло улыбается, признав меня. — Давай уж два клинка. — Не много ли будет? А то в этот раз кости хорошие попались, крепкие и длинные, самое то для боя. Мечи на минималках. — Так, торгаша не строй! — грозит она пальцем, но я невольно замечаю весёлый блеск в глазах. — Ещё одна банка сардин с меня и договорились! — Идёт! Из магазина выхожу в приподнятом настроении, но морозным ветром его сдувает напрочь, стоит вновь увидеть постапокалиптический мир перед собой. Иду вдоль стены здания, усеянной плакатами «Будь настороже!», «Они слышат…», «Тише будешь, дальше проживёшь», так и пестрящими красным цветом; заворачиваю в переулки и притихаю. В нос бьёт сладковатый трупный запах, но былого рвотного рефлекса уже не вызывает. Да уж, издержки профессии… Кто чем занимается, но моя работка совсем неблагородная. Находить трупы и разделывать, чтобы из костей делать оружие и клей – совершенно ужасно! Но выжить захочет каждый, а на то, чтобы заходить в призрачные дома и чужие квартиры, забирая имущество старых владельцев, я не осмеливаюсь. Поначалу было трудно, потом стало легче. Даже люди, на моё удивление, косо смотреть не стали. Здесь каждый грешник – ведь каждый хочет выжить. Я бреду в сторону дома обходными путями. Маршрут проложен уже давно, даже больше, я по возможности старалась делать его безопаснее, то и дело устанавливая целые ловушки для зомбированных тварей. В общем, три года время даром не теряла. Иду осторожно и тихо, прислушиваясь к окружающей территории и сжимая в руке один из самых лучших ножей собственного производства. Новая техника, попрошу заметить, и материал удачный… Из подворотней раздаётся вой. Я машинально замираю, практически не дыша, и через пару секунд осторожно отхожу к разросшимся кустам. Если на площади ещё безопасно из-за группировки волонтёров, магазинов и людей, то за её пределами я могу рассчитывать только на себя. Из закоулка выскакивает нечто. Человек, полностью заросший белыми грибами. Они окутали его голову, вылезают из глаз, рта и носа, виднеются в гниющих ранах. Зомбированный сдавленно хрипит, опустившись на четвереньки к земле, и принюхивается. Ничего не находит и убегает. Да, забыла сказать, что обоняние у таких тварей просто замечательное. Поэтому начали выпускать всякие духи, призванные маскировать человеческий запах. Конечно, тут надо чуть ли не ванну из них принять, чтобы действительно пропахнуть всякой грязью и травой, но уже что-то. Правда, иногда мне кажется, что твари начинают что-то подозревать. Я выжидаю пару минут, напряжённо вслушиваясь в завывание ветра, и наконец выхожу из своего «убежища». Спокойно, можно идти дальше. Да и до дома рукой подать. Оставшийся путь проходит напряжённо, но тихо. Осторожно убираю и прячу под деревом небольшую деревянную конструкцию, с помощью которой я запираю дверь. Против человека не поможет, а вот с заражённым справится, они немного туповаты. Да и если кто-то внутрь попадет, я как минимум по положению своей «закрывашки» замечу и буду предупреждена. А уж куда пойти у меня есть. Тяну тяжёлую дверь подъезда на себя, которая без электричества больше нормально не закрывалась, и захожу внутрь. Изнутри запираю дверь на обычный навесной замок. Не, а почему бы и нет, собственно? Можно было бы и снаружи так сделать, но как-то руки не доходят. Да и тем более я в своём доме одна живу, что хочу, то и творю. Затем поднимаюсь на второй этаж и захожу к себе домой. Запираюсь и наконец спокойно выдыхаю. Дома. Завтра будет новый день.