Невозможное

      Черепичные крыши окрасило закатное солнце, оповещая о скором приближении ночи. Лёгкий бриз неспешно гнал по небу облака и крутил крылья мельниц. В воздухе стоял запах свежести и каких-то цветов, которым каждый дал бы своё собственное название. В городе свободы и песен царила спокойная вечерняя атмосфера. Но с каждой минутой на улицах становилось лишь более шумно, город не засыпал, напротив, в нём только просыпалась жизнь.       Возле «Доли ангелов» о поставках вина с винокурни на склад таверны разговаривали Дилюк и Паттон. В последнее время алкоголь среди местных жителей расходился всё быстрее, и обсуждался вопрос поднятия цен. Дилюку хотелось верить, что из экономии кто-то даже станет меньше пить, в чём на самом деле глубоко сомневался. Чтобы Мондштадтский барный завсегдатай отказался от алкоголя? Скорее сам Мондштадт сгорит, да храни его анемо Архонт.       Дилюк был в этот вечер в городе по одной простой причине: ночь с пятницы на субботу — самое нагруженное время в таверне, а чем больше людей, тем больше вероятность услышать важную информацию. Так что это время Дилюк планировал провести с пользой, внимательно слушая разговоры развязанных алкоголем языков.       Решив с Паттоном все вопросы и отправив его домой, Дилюк незаметно заглянул в боковое окно таверны, чтобы оценить внутреннюю обстановку. Стандартная пятничная загруженность — минимум по три человека за столиком. Удовлетворённый обзором, Дилюк уже было хотел отойти от окна и войти в таверну, как до него донесся громкий возглас:       — Слыхали, полуночный герой прошлой ночью снова объявился в городе!       Дилюк замер и тут же решил, что постоит у окна ещё некоторое время.       Таверна сразу наполнилась гомоном, тема полуночного героя и его личности с каждым днëм (а точнее с каждой ночью) становилась лишь актуальнее, а уж под бокал вина или кружку пива в хорошей компании… Но всеобщее горячее обсуждение нарушил внезапно раздавшийся с насмешкой голос:       — Хах, полуночный герой. Эти одинаковые истории мне уже просто наскучили. Неужели совсем уж больше нечего обсудить?       По голосу Дилюк сразу узнал Кэйу и взглядом довольно быстро обнаружил его за одним из столиков у стены. Он как всегда вальяжно сидел, держа в руках бокал с понятно каким содержимым, и хитро смотрел на остальных посетителей таверны чуть прищуря глаз. Так смотрит лишь тот, кто знает больше других.       Вокруг сразу стало намного тише, столь отличающаяся от общего мнения реплика получила понятную реакцию.       — Но капитан, как же не обсуждать, когда ходят слухи, что полуночный герой — это господин Дилюк?       Услышав это, стоящий за окном Дилюк сжал правую руку в кулак, от чего кожаная перчатка громко скрипнула. Он хотел оставаться в тени как можно дольше, и даже неплохо смог отвести от себя подозрение рыцарей некоторое время назад, но рано или поздно люди всё равно бы прознали. Но чтобы так рано, и пьяницы из таверны?       Кэйа же тем временем заливисто рассмеялся. В его сторону обратилось лишь больше взоров.       — Дилюк? Полуночный герой? Не смешите меня. Да он такой же полуночный герой, как я трезвенник.       Раздалось несколько смешков, но никто не спешил разделять мнения капитана.       К диалогу, чуть икнув, присоединился Пэйн:       — Ну как же, не зря же господин Дилюк так часто пропадает по ночам. Вечером приходит в таверну, потом вдруг исчезает, а на утро уже новости о новых подвигах героя!       По залу прошёлся одобрительный ропот.       — Не более чем совпадение.       — Ну, совпадение или нет, но кто ещё способен на такие деяния в одиночку, кроме как не бывший рыцарь Ордо Фавониус, да ещё и обладатель глаза бога?       Одобрительных голосов в таверне стало больше, и за происходящим диалогом уже следили все.       — Ваши теории и впрямь меня забавляют, но что, если я скажу вам, где на самом деле пропадает мастер Дилюк почти каждую ночь?       Если до этого все слушатели оставались на местах, то теперь, заскрипев лавками и стульями, неспешно начали собираться вокруг столика, за которым восседал Кэйа. Что-что, а слухи о хозяине таверны, да еще и от капитана, были интересны всем.       Дилюк, сам того не замечая, тоже сделал шаг ближе к окну. Он бы никогда этого не признал, но это внезапное заявление его заинтриговало, особенно учитывая, что Кэйа знал правду, которую сейчас во всю опровергал.       Кэйа же неспешно допил остатки вина из своего бокала.       — Вы никогда не задумывались, почему мастер Дилюк вечно так закрыто одет? Будь то даже самая сильная жара, с этим пальто и перчатками он не расстанется. А если и расстанется, то отдаст предпочтение длинным рукавам и закрытой груди. Вы скажете, это все для защиты от пиро, но будем честны, сражается он сейчас крайне редко. Так в чём же причина?       Кэйа обвёл всех таинственным взглядом.       — Ответ куда проще, чем вы могли себе надумать. Вы замечали, как мастер Дилюк бледен? Кожа бела, будто снег на драконьем хребте. На такой коже очень легко оставить следы, а скрыть весьма проблематично.       Он снова пробежался взглядом по всем слушателям, и Дилюку показалось, что на секунду Кэйа посмотрел и на него. С этого момента Дилюк почувствовал явный подвох, и этот ход с ложью во спасение с каждой секундой нравился ему всё меньше.       Таверну поглотила тишина, но вскоре была нарушена чьим-то тихим вопросом:       — Что за следы?       — О, здесь-то мы и подходим вплотную к разгадке.       Внезапно Кэйа запрыгнул на стол, растолкнул в сторону все кружки и бокалы, и, сделав два шага походкой от бедра, оказался точно посередине. Стол стал его личной сценой, и кольцо людей вокруг стало лишь плотнее.       — Ведь все мы знаем еще один факт о мастере Дилюке — то, как его обожают Мондштадские женщины.       Эпатажным движением он бросил свою меховую накидку с плеч куда-то в зал.       Если прежде Кэйа будто насмехался над пьяными сплетниками, то теперь…       — Кто сказал, что он этим не пользуется? По ночам заходит на огонёк, и его с радостью принимают. Мастер Дилюк никакой не полуночный герой, а простой полуночный любовник.       …теперь он насмехался над самим Дилюком.       Прикрыв глаз и чуть опустив голову, Кэйа жеманным жестом вскинул рукой свои волосы.       — О, Дилюк, я горю от твоих прикосновений!       И теперь Кэйа точно смотрел прямо ему в глаза.       Сидящие в зале громко рассмеялись, а некоторые даже начали свистеть.       — Кажется, мастер Дилюк забыл снять свой глаз Бога! — крикнул кто-то из толпы.       По таверне разнесся новый взрыв хохота, столь громкий, что отделяющее Дилюка от общего собрания стекло задребезжало.       Это стало последней каплей, и Дилюк вошёл в таверну.       Смех сразу затих, все заметили хозяина, и толпа быстро разошлась обратно за свои столики. Кэйа изящно спрыгнул на пол.       — Своим приходом вы сорвали целое шоу, мастер Дилюк.       Дилюк не удостоил его даже взглядом, и лишь коротко бросил:       — За стол будешь платить отдельно.       — Я и пяти минут там не простоял, за что такая жестокость?       — Чтобы иной раз думал головой, прежде чем что-то делать.       Дилюк не видел его лица, но был готов поклясться, что Кэйа улыбается.       — Что ж, как будет угодно, можете записать на мой счёт. И можно мне налить ещё вина?       — Думаю, на сегодня тебе хватит. — отрезал Дилюк таким тоном, что каждый в таверне понял, что капитану сегодня точно больше не нальют.

***

      С выступления Кэйи прошло чуть больше четырёх часов. Солнце давно село, но пятничный загул только начинался. Те, кто сидели ещё с обеда, с грустью покидали таверну, а на их места подтягивались новые клиенты.       Дилюк стоял за барной стойкой, тихо наблюдая за болтающими компаниями. Время от времени на него оборачивались «очень незаметно» посмотреть. Заставшие пересказывали выходку Кэйи, и новоприбывшие с удовольствием слушали, тем самым участвуя в распространении новейшей сплетни о Дилюке-полуночном-любовнике.       Сам виновник новой истории так и не покинул таверну, хотя Дилюк и выполнил обещание больше не наливать. Кэйа будто совсем и не пострадал от этой санкции — как ни в чём не бывало смеялся вместе с остальными, время от времени ловя хмурый взгляд Дилюка, и улыбался ему наглой улыбкой.       Не сказать, что Дилюка прямо оскорбила очередная выходка Кэйи, подобного стоило ожидать, но в этот раз он явно перегнул палку. Как вообще подобный бред мог прийти ему в голову? Полуночный… Даже мысленно Дилюк не хотел этого повторять.       «Уж лучше бы считали меня полуночным героем, моей работе они бы помешать не смогли, а позже создал бы новое алиби».       Но теперь минимум две недели ему придется отовсюду слышать истории о своих несуществующих сексуальных похождениях. Это если ещё не учитывать, как хорошо подобные сплетни расходятся. Дилюк уже мысленно спорил сам с собой, насколько увеличится объём любовных писем на его имя.       Из потока мыслей «полуночного любовника» вывел Кэйа, уже успевший попрощаться с собутыльниками. Он кинул на барную стойку мешочек моры.       — Вот. Думаю здесь как раз хватит и за стол, и за выпивку.       Дилюк оценивающе подкинул мешочек в руке, после чего кинул его в ящик стойки и кивнул.       Кэйа кивнул ему в ответ, но скорее в качестве прощания, и сразу покинул таверну, громко хлопнув дверью.       «Однажды заставлю заплатить его и за дверь», — подумал Дилюк, и тут же в его голову пришла и другая мысль. Он осмотрел зал — не так уж и много народу, кружки полны алкоголя. Если он отлучится на несколько минут, никто даже не заметит.       Он нагнал Кэйу у боковых ворот Мондштадта. Тот, заслышав шаги, сразу обернулся, обнажая меч. Но увидел Дилюка и спрятал оружие.       — Я ожидал увидеть кого угодно за своей спиной, врага, друга, но уж точно не вас, мастер Дилюк.       — Прекрати паясничать.       — Не понял?       — Прекрати обращаться на «вы».       Дилюка раздражало, когда Кэйа говорил с ним на «вы», ведь говорил он так не чтобы выразить своё уважение, а лишь чтобы в очередной раз с насмешкой напомнить о несерьёзности своего отношения.       — А, так ты об этом. Ну, как скажешь, мастер Дилюк. — сказал Кэйа с непринуждённой улыбкой.       Это «мастер» раздражало Дилюка ещё больше, но он ничего говорить не стал.       — Но вернёмся к началу, зачем ты догнал меня?       Дилюку очень хотелось ответить «угадай», но вместо этого он сказал:       — Я по поводу того бреда, что ты наговорил в таверне.       Кэйа облокотился спиной о стену.       — О, действительно, причина меня догнать. Чтобы сказать мне «спасибо» за то, что я до последнего защищал твой тыл, прямо как в старые добрые. Теперь недели на три про полуночного героя благополучно забудут.       Дилюк молча смотрел на него, нахмурив брови.       — Как я понял, благодарностей за мой невероятный вклад не будет?       — Хорош тут заливать, ты специально устроил это шоу. Ты ведь с самого начала меня заметил.       — Да, я услышал тебя ещё при разговоре с Паттоном.       Кэйа внезапно стал выглядеть очень серьёзным.       — А насчёт шоу, — Кэйа вздохнул, — думаю, я действительно перегнул, не заметил, как слишком много выпил, за меня говорил алкоголь. Прости меня.       На секунду Дилюк выпал из реальности.        Кэйа? Извинился?       Но как ни в чем не бывало продолжил разговор.       — Да, уж лучше бы и дальше сплетничали обо мне в лице полуночного героя, чем о…       Дилюк нахмурился.       — Дилюке-полуночном-любовнике? — продолжил за него Кэйа.       — Именно о нём.       Кэйа усмехнулся.       — Ну, частично это и правда, Мондштадские девушки от тебя без ума, пусть ты и ничего для этого не делал. Да что там, думаю и не только девушки.       — Это исключительно их проблема. Они буквально ничего не знают обо мне, а уже рассуждают о своих чувствах.       Они на несколько минут замолчали. Каждый задумался о чём-то своём. Тишину нарушал лишь стрекот сверчков, да чья-то пьяная песня, доносящаяся из таверны. Молчание прервал Кэйа.       — Пусть сплетня и полный бред, но ведь работает! Все об этом только и говорили, про полуночного героя вообще не вспоминали. А если тебе прям совсем не нравится, могу придумать что-то новое.       — Если хочешь сделать как лучше, не распускай обо мне вообще никаких сплетен.       — Ладно.       От удивления Дилюк чуть дёрнулся. Кэйа так просто взял и согласился?       — Если ещё хоть раз распущу какую-то сплетню о тебе, можешь впредь наливать мне только виноградный сок.       — Ловлю на слове.       И снова это неловкое молчание. Кэйа никуда не уходил, продолжая стоять облокотившись о стену и смотря ему прямо в глаза. Сверчки будто застрекотали в десять раз громче. Дилюк вспомнил, почему ненавидел оставаться с Кэей наедине.       Он внезапно оттолкнулся от стены.       — Доброй ночи, Дилюк.       Сказав это, Кэйа махнул рукой и исчез во тьме за воротами города, а Дилюк ощутил легкое чувство дежавю. Он тряхнул головой, отбрасывая ненужные воспоминания. Сейчас важнее было другое.       Кэйа. Извинился. Да еще и пообещал, что такого не повторится.       Возможно, то короткое время, проведенное на архипелаге, повлияло на него в лучшую сторону?       — И всё равно это мало, что изменит.       Сам того не ожидая, Дилюк печально усмехнулся.       Декарабиан с этой сплетней, главное, что Дилюк знал правду о самом себе. Возможно, и не так плохо, что о полуночном герое временно забудут, будет время найти пути отступления для крайнего случая.       Дилюк повернулся на носках сапог и направился обратно в таверну.

***

      Незадолго до рассвета Дилюк выпроводил за дверь последнего особо засидевшегося посетителя таверны. Еще раз проверив оба этажа на наличие оставшихся людей, Дилюк позволил себе коротко зевнуть. Это была особенно длинная ночь, и после разговора с Кэей не произошло ровным счетом ничего примечательного.       — Зря только время потерял, надо было сразу лавочку прикрывать. — тихо сказал себе под нос Дилюк, закрывая на ключ дверь таверны.       Небо на улице уже стало заметно светлее, но до восхода оставалось еще немного времени.       «Дойду до винокурни при рассветном солнце, прекрасно», — подумал Дилюк, но ход его мирных мыслей нарушил внезапный шум. Он прислушался. Звуки раздавались со стороны главных ворот Мондштадта.       «Подозрительно громко для столь раннего времени».       Дилюк стремительно направился к предполагаемому источнику шума, и по мере приближения стало хорошо различаться множество голосов, становившихся лишь громче. Он взбежал на одну из деревянных лестниц, откуда был хороший обзор на ворота, из которых в следующую секунду в город хлынула толпа кричащих людей. Среди потока он различил Джинн, её лицо выражало невероятную серьёзность и стойкость, вслед за ней спешили двое рыцарей, а между ними шёл… Кэйа? Дилюк узнал его последним, всегда идущий легкой походкой с высоко поднятой головой, сейчас капитан кавалерии еле плёлся, опустив голову вниз, волосы полностью скрывали его лицо.       — Я снова призываю всех сохранять спокойствие и дать нам дорогу! — голос Джинн прозвучал как никогда твёрдо, но Дилюк явно услышал, как эта твёрдость надломилась на последнем слове. На лице Джинн были вовсе не серьёзность и стойкость, а хорошо скрытый страх.       Толпа расступилась, и Дилюк понял, почему Кэйа шёл меж двух рыцарей. Они крепко держали его под руки. А руки его были скованы кандалами.       Кэйа был пленником рыцарей ордо Фавониус.       Мондштадт осветило рассветное солнце.