Камень косуми

Сакурано Чиеко редко злилась и расстраивалась. Она была женщиной в мире го — мире мужчин. Переживай она из-за каждого проигрыша, уже к тридцати годам стала бы настоящей старухой. Впрочем, эти чёртовы три десятка были уже на носу. Нет, мелкие рабочие неприятности должны оставаться просто мелкими рабочими неприятностями и быстро забываться. Конечно, иногда нельзя не делать выводы, чтобы в следующий раз быть более подготовленной. Однако можно ли считать мелочью разочарования после проигрышей? Чиеко довольно долго оставалась вторым даном, но за всё это время никто особо не интересовался её успехами. Честно говоря, это было довольно неприятно. Она никогда не пропускала матчей и делала всё возможное в каждой игре предварительных отборов. Но каждый раз, когда она думала, что чего-то достигла, оказывалось наоборот, и почва уходила из-под ног. Её рейтинг скатывался ниже и ниже, отсекая всякую возможность перехода в следующий дан. Сегодня её противником в Отэай был первый дан. Чиеко не любила выигрывать у новеньких, но сейчас победа была ей очень нужна. — Сакурано-про? Чиеко подняла голову и увидела самую отвратительную в мире гавайскую рубашку. Она даже моргнула, чтобы убедиться, что ей не мерещится. — Да? — Я Кадоваки, первый дан, — мужчина в гавайской рубашке сел напротив и сверкнул белозубой улыбкой. — Я столько о вас слышал. Чиеко никогда прежде его не встречала, уж она-то запомнила бы. — Интересно от кого? — От Исуми-куна. Он рассказывал, что Сакурано-семпай всегда верит в него. Конечно, он никогда ни о ком не говорит плохо, но когда речь заходит о вас, он особенно доброжелателен. — Кадоваки кивнул головой в сторону Исуми, что сидел слева от них через несколько досок. — Прошу, позаботьтесь и обо мне. — Ах да, вы одновременно прошли экзамен на про, — Чиеко вспомнила заметку в газете. — Шин-чан был единственным, кто смог у тебя выиграть. Кадоваки скривился. — Когда же об этом забудут? — вздохнул он, закатывая глаза — Хотел бы я, чтобы меня помнили как обладателя всех трех детских титулов. — Так это тоже был ты? — Чиеко натянуто улыбнулась. — Что ж, добро пожаловать в мир профессионалов. Здесь у тебя есть шанс завоевать настоящие титулы. Но если ты думаешь, что я собираюсь подарить тебе победу в первом же поединке только потому, что ты мой новый кохай… — она угрожающе прищурилась, — то будешь сильно разочарован. У Кадоваки заблестели глаза. — С нетерпением жду этого, Сакурано-сэмпай. *** — Сдаюсь. Слова застряли у нее в горле. Ещё один проигрыш. Если бы она продолжила играть в ёсэ, поражение было бы ещё унизительней. Неужели теперь так будет всегда? Несколько лет она играла откровенно слабо, а теперь мир го словно накрыло волной новых игроков, молодых и сильных. Как же она устала от этой беспомощности. — Спасибо за игру, — сказал Кадоваки, собирая камни, — обсудим в другой комнате? — Я устала. Думаю, на сегодня мне хватит. Чиеко имела право гордиться своим самообладанием. — Тогда в другой раз? Она кивнула и с преувеличенным вниманием сосредоточилась на собирании камней, чтобы не перепутать чёрные и белые. Это, конечно, ерунда, но сейчас помогало успокоиться. Всё сложив, она посмотрела вокруг: Кадоваки стоял у доски Исуми, но, увидев, что она собирается уходить, вернулся. — Я уже всё записал. — Какой молодец, — с сарказмом прокомментировала она и пошла к выходу. *** Они вышли из игрового зала и закрыли за собой дверь. — Мне жаль, что ваш день закончился поражением, но я очень благодарен. На этой неделе у меня уже три победы, — сказал Кадоваки и усмехнулся. — Неплохо для первого дана, да? Такими темпами я скоро стану вторым даном. Подождёте меня, сэмпай? — Если судить по нашей игре, выбора у меня нет, не так ли? — резко заметила она и вздрогнула, увидев, что он неприятно поразился её словам. Особой его вины в том, что она совсем не продвинулась в этом раунде, всё же не было. Виноват постольку-поскольку, ведь не он составлял турнирную таблицу. Кадоваки был сильным игроком — теперь это не вызывало никаких сомнений. — Прости меня, Кадоваки-кун, я не собиралась набрасываться на тебя. Девушкам хочется чувствовать себя особенными, а ты не только выиграл у своего сэмпая, но и вместо того, чтобы выказать уважение, сразу же хвастаешь, что скоро превзойдёшь его. Если продолжишь в том же духе, не сможешь нравиться женщинам. Будь аккуратнее, потому что многие даже не хотят знакомиться с профессиональными игроками. Чиеко надеялась, что он купится на её виноватую улыбку. А ещё должны были помочь красные счастливые туфли. Эти туфли она надевала только в особых случаях. Они вместе вышли в холл. Когда Кадоваки потянулся за своими ботинками, Чиеко остолбенела и не смогла отвести глаз. Они были такими огромными, что не помещались на полке. Боги, какой же у него размер? Она перевела взгляд на его длинный нос и… еще раз — о боги! Кажется, в старину по длине носа и ступней мужчины определяли его… Чиеко резко оборвала себя. Да что с ней такое творится?! Перед матчем было плохое настроение — неудивительно, что она проиграла. А сейчас думать в таком ключе о мужчине, который только что уничтожил её го, помешал восхождению к третьему дану, и почему, спрашивается? Из-за большого носа ей хочется знать какого размера у него член! «Прекрати быть легкомысленной!» — строго сказала себе Чиеко. — Это что же получается, мне надо угощать других про? — спросил Кадоваки. Он присел рядом, завязывая шнурки. — Если бы я мог встретить кого-нибудь такого же замечательного, как вы, сэмпай, — я был счастлив! Чиеко подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. Глаза были немного узковаты, но пропорционально вполне подходили для носа. «Ну что же ты делаешь, Чиеко!» — Уже намного лучше, — сказала она. — Тем не менее тебе придётся сделать ещё кое-что. Чтобы отпраздновать три победы, ты купишь мне выпить. На мгновение Кадоваки оторопел, а потом заулыбался. — Дайте только написать Исуми, чтобы не искал меня. Куда же мы пойдём? Я плохо знаю этот район. «Слишком большой рот, но он его совсем не портит». Вслух же Чиеко сказала: — Я знаю хорошее место. *** Сначала один бокал с пивом, потом другой, потом ещё один… Кадоваки отлично рассказывал истории, и Чиеко уже не помнила, сколько раз им наливали. — Кадоваки-кун, ты такой весёлый, я могла бы тебя слушать всю ночь напролёт, — расслабилась она.Так хорошо она уже давно не отдыхала. — Всю ночь? — Кадоваки посмотрела на часы. — Уже поздно. Нормально ли так задерживаться? Может, надо успеть на поезд? — Тебе? — Чиеко лениво махнула рукой. — Я живу неподалёку. Хотя ты теперь профи, надо готовиться к играм. Потом сможешь бросить работу, тебе же будут платить. В голове стоял туман, но Чиеко всё равно заметила, что Кадоваки о чём-то напряжённо думает. — Нет-нет, я завтра свободен, и, если понадобится, я легко поймаю такси, это недорого, — сказал он. — Просто я подумал, что Исуми не позволил бы… Чиеко выпрямила спину и нахмурилась. — При чём здесь Шин-чан? Кадоваки поёрзал на стуле. — Вы называете его Шин-чаном, а я не хочу никому становиться поперёк дороги. «Но в чём проблема?» — подумала Чиеко, а вслух сказала: — Шин-чан очень молод. Никто уже никуда не уходил, разговор продолжался. Кадоваки заказал ещё выпивки. — Вам не нравятся мужчины моложе вас? — Это слишком личный вопрос, Кадоваки-кун, и вообще тебя не касается. Она пристально посмотрела на него — Кадоваки выглядел на тридцать. — Сколько тебе лет? — Двадцать семь. — Ты не намного моложе меня. И я не скажу, сколько мне, — Чиеко назидательно подняла вверх палец. — Дело совсем не в этом. Парень помоложе и вчерашний школьник — это большая разница. Пусть Шин-чан и стал про, ему только двадцать. Он всегда будет моим кохаем. И, между прочим, он совершенно не мой тип, хотя у него очаровательные глазки. И не надо мне доказывать, что он специально их никому не строит. — Я и не собирался, — Кадоваки отхлебнул пива из своего бокала. — Давайте выпьем! Если хотите, останемся здесь на всю ночь. — Да, давай выпьем во славу Бога Го! — подняла свой бокал Чиеко. Кадоваки сделал то же самое, они чокнулись. — Кадоваки-кун хочет стать вторым даном, а я хочу оставаться впереди него. Так пускай сбудутся оба наших желания! Они выпили, и Чиеко, опустив бокал, взглянула на Кадоваки. У него были длинные пальцы. — Дай-ка посмотреть поближе, — Чиаки схватила его руки, не дожидаясь ответа. — Так и думала, жёсткие подушечки. Ладно, пусть я и проиграла, но хоть тому, кто тренируется не меньше моего. Ты молодец, Кадоваки-кун. Она отодвинулась, но тут Кадоваки сам взял её руки в свои. — Позвольте и мне посмотреть. Его ладони были тёплыми, даже горячими. Чиеко молча наблюдала, пока он что-то пристально разглядывал. — Я не могу сказать, как часто вы играете, но вижу красивый маникюр, — тихо сказал он. Они посмотрели друг на друга. Он поглаживал её запястье большим пальцем и улыбался. Если всё так продолжится, она может пригласить его к себе. Чиеко почувствовала жар. Нет, ей срочно нужна ясная голова, или она сделает то, о чём после пожалеет. Например, спросит его о длине различных частей тела. — Может, хватит пива на сегодня? Она отодвинула пустой стакан и встала. — Я в дамскую комнату. *** В туалете горел тусклый свет. Чиеко уставилась в зеркало. Он не может ей нравиться. Он выиграл у неё, когда она больше всего нуждалась в победе. При таких условиях не может быть никакой симпатии. Она подумала о его длинном носе, и низ живота затопило жаром. А ведь он даже не красивый — весь угловатый. Слишком узкие глаза, слишком широкий рот. И вообще, у него слишком большие руки, и нос, и ступни. Даже если его улыбка обещает… так много. «Даже если у него там всё идеального размера, очень невежливо спрашивать об этом!» Впрочем, есть ещё один способ узнать наверняка. — Я не стану соблазнять мужчину, чтобы узнать, какого размера у него член, — сказала Чиеко своему отражению и погрозила сама себе пальцем. — Отчаяние — это никуда не годится. Ради всех богов, он же тоже играет в го! «Вот именно, он знает каково это». На тыльной стороне руки, там, где он гладил, всё ещё пульсировало тепло. Чиеко закатила глаза и вымыла руки. Пусть она и не чувствовала себя пьяной в зюзю, сил сопротивляться гормонам не было. «Ладно, — признала она, — у женщины могут быть потребности. Но это не значит, что она прыгнет в койку к любому, кто проявит к ней интерес». *** Когда Чиеко вышла из уборной, Кадоваки ждал её под дверью. В голове мелькнуло страшное подозрение. Ведь он же не слышал, что она там болтала? — Давно тут стоишь? — Только что расплатился. Дай, думаю, проверю, всё ли в порядке, мы немало выпили. — Всё хорошо, — Чиеко подняла голову. — Но, думаю, тебе следует проводить меня домой. — Показывайте дорогу, сэмпай, — поклонился ей Кадоваки. Что-то было в том, как он улыбнулся, пропуская её вперёд. Сердце ёкнуло, но Чиеко, цыкнув на него, направилась к выходу. *** Они уже подходили к её дому, когда Чиеко наконец-то решилась. — Какой у тебя размер обуви? После короткой паузы Кадоваки неловко рассмеялся. — Вы хотите купить мне туфли, сэмпай? Чиеко покраснела. — Это пиво болтает. Просто спросила, ничего не значит, — и она отвернулась, чтобы вставить ключ в замок. Кадоваки быстро заговорил: — Вообще-то, у меня очень большой размер, и я часто ничего не могу для себя найти, и совсем не знаю хороших магазинов. Если у вас на завтра нет никаких планов, может, вы мне поможете? Чиеко остановилась, не до конца провернув ключ в замке, и оглянулась. — Ты серьёзно? — Абсолютно. Сделайте одолжение! Кадоваки не шутил. Она как раз собиралась завтра по магазинам. В компании было бы веселее. Всё-таки шоппинг в одиночестве — это совсем другое. Но идти по с мужчиной? — Не жалуйся, если устанешь, магазин будет не один, понятно? Кадоваки закивал головой. — Если вы посчитаете, что надо, то так и будет. — Тогда договорились. Чиаки даже немного разволновалась. Она старалась держаться подальше от обувных магазинов, запрещая себе покупать туфли, пока не получит повышение. Но шоппинг для кого-то другого в корне менял дело. — Встретимся на станции за билетными пропускниками в десять часов. Возьми кредитную карточку и помни — это была твоя идея. *** Когда она проходила пропускник, Кадоваки уже ждал. Чиеко увидела тёмно-синюю рубашку-поло и непринуждённо заметила: — Хорошо, что у тебя есть и другая одежда. Кадоваки рассмеялся. — Я поддерживаю гавайцев только на играх. Чиеко засмеялась. Кадоваки подмигнул ей и зашагал рядом. Она выбрала направление в Икебокуро, потому что знала там несколько обувных магазинов, расположенных один за другим. — Мы ищем что-то конкретное? — спросила Чиеко, когда станция осталась позади. Он покачал головой. — Что угодно. Если мне подойдёт и внешне будет нормальным, я куплю любые туфли. И ещё мне нужно что-то для спортзала. — Спортзал? — Чиеко не могла удержаться, чтобы не посмотреть на него снова. Вчера под мешковатой гавайской хламидой она ничего не заметила, но сейчас, в одежде по фигуре, стало заметно, что у Кадоваки есть мышцы. Не как у бодибилдера, но, определённо, крепкие накаченные мужские руки. «Если у него на руках такие мышцы, тогда какая грудь? И ноги?» Она быстро отвела взгляд и ткнула пальцем в сторону первого магазина. — Нам сюда. У них могут быть туфли под костюм. *** Три часа спустя, посетив пять мест, они купили прекрасные ботинки для прогулок, которые выглядели совсем как кожаные. Это был самый весёлый поход за обувью, который был у Чиеко за последнее время. А ещё она оценила хорошую физическую форму Кадоваки: даже её лучшие друзья уставали после третьего магазина. Кадоваки же ни разу не пожаловался. — Большое спасибо, что помогли мне, — сказал он, выходя из магазина, и потряс сумкой. — Какая удачная покупка! Пойдёте со мной и в следующий раз? — С удовольствием, — ответила Чиеко, и ответ был абсолютно честным. Поход действительно удался во всех отношениях. В животе было пусто, и она обратила внимание на ресторан на другой стороне улицы. — После шоппинга я всегда очень голодная. — Куплю вам ланч, — пообещал Кадоваки, когда они вошли, — хочу отблагодарить. — Никогда не отказываюсь, если мужчина хочет заплатить, — Чиеко улыбнулась официанту. — Столик на двоих, пожалуйста. Официант проводил их к столику у окна, и Чиеко заговорщически подмигнула Кадоваки — с этого места открывался прекрасный вид. — Нам повезло! Кто-то встал из-за соседнего столика. — Сакурано-сэмпай? Кадоваки-сан? — Исуми-кун! — Шин-чан! Неожиданная встреча! Ты тоже ходил по магазинам? Но тут она сообразила, что за столиком Исуми сидит ещё кто-то, и чуть не уронила меню. — О-Огата-сэнсэй? Огата кивнул. Чиеко отметила остатки кофе в их полупустых чашках: чёрный у Огаты-сэнсэя и латте, как и ожидалось, у Исуми. Исуми мельком на него глянул и перевел взгляд на неё и Кадоваки. — Мы просто обедали. Похоже, вы были заняты, Кадоваки-сан. Праздновали свои победы? — Он указал на пакет с надписью из магазина Ace Shoe Store. — А что за обувь? — Сакурано-сэмпай была очень любезна и помогла мне выбрать. Это замечательные туфли, Исуми-кун. В них удобно, как в тапочках, а выглядят как кожаные. И они не промокают. Пока Кадоваки и Исуми разговаривали, Чиеко посматривала на Огату. Всегда было сложно сказать, о чём тот думает, пряча глаза за тонированными стёклами очков. Зачастую было непонятно даже, куда он смотрит. Она ломала голову, что бы такое сказать для прддержания разговора. — Как удивительно встретить вас вдвоём, Огата-сэнсэй! Вы, должно быть, встретились на улице? В выходные так легко случайно пересечься. Губы Огаты дрогнули. Он замер, и Чиеко показалось, что за тёмными стёклами очков просматривается взгляд, направленный на Исуми. — Нет, мы не встретились на улице, я пригласил его. Чиеко не смогла скрыть удивления. — Простите, не знала, что вы знакомы. — Мы все — про, Сакурано-сан. Конечно же, мы знакомы. — Я имела в виду ланч вдвоём, то, что вы пригласили его, — не смутилась Чиеко. — Пригласил. А после мы сыграем. — О! «В таком случае понятно, у кого он сейчас учится, — подумала она. — Ведь из клуба «Девять Звёзд» он ушел. — Как замечательно! Не знала, что вы берёте студентов, Огата-сэнсэй. — Я не беру. На этот раз она не поняла и смутилась: — Но как же Исуми-кун? — Огата-сан, — сказал Исуми, краснея. Огата улыбнулся и ничего не ответил. Чиеко, почувствовав себя неловко, быстро глянула на одного, потом на другого. Что такое с Шин-чаном? Теперь, когда Тоя Мэйдзин ушёл из официального го и всё чаще живёт за пределами Японии, обучающих групп под началом титулованых сэнсэев стало ещё меньше. Найти место стало сложнее. Что плохого, если бы Огата, самый молодой Дзюдан и серьёзный претендент на другие титулы, признался, что учит Исуми? К тому же Огатой безрезультатно интересовалась почти каждая женщина в Нихон Киин. Исуми-кун в обычной жизни не был особо застенчив, он не скрывал, что делает и что собирается делать. Но после корпоративных вечеринок в клубе Девяти Звёзд Чиеко знала, что некоторые темы его смущают больше других. И тут её осенило. Кровь бросилась в лицо, когда она поняла, что они с Кадоваки помешали очень личной встрече. — Ох, простите нас, что отвлекли! Мы ведь можем сесть где угодно, да, Кадоваки-кун? — Чиеко потянулась за своей сумочкой. — Не стоит уходить. Мы давно поели и просто сидели, — Огата встал и кивнул Исуми. — Подожду в машине. Когда он ушёл, Исуми неловко улыбнулся. — Простите, но я тоже пойду. Огата-сан — удивительный учитель. Жаль, что он больше не берёт студентов. — Исуми замолчал, снова краснея. — Приятного аппетита. Очень рад, что встретил вас. Увидимся в Нихон Киин. — Шин-чан, подо… — но Исуми сразу ушёл, и Чиеко не успела договорить. Она смотрела ему вслед, увидела, как он присоединился к Огате, который расплачивался за обед. Прежде чем закрылись входные двери, Исуми ещё раз к ним обернулся и улыбнулся. — О боги, — вслух сказала Чиеко. «Никогда бы не догадалась. Боги мои… Ну, предположим. Но он ведь никогда никем не интересовался, да?» Мир Чиеко уже не будет прежним, хотя если обе стороны взрослые и согласны, в этом ведь нет ничего дурного? — Шин-чан такой ещё молодой, — пробормотала она себе под нос. — Очень надеюсь, с ним всё будет хорошо. И тут она заметила, что Кадоваки как-то странно на нее смотрит. — Что-то случилось? — поинтересовалась она. Он покачал головой, странный взгляд исчез. — Ничего, — Кадоваки подал ей меню, — давайте что-нибудь закажем. *** За ланчем они выпили целую бутылку вина. Кадоваки смешил её, рассказывая случаи из жизни своей университетской го-команды. Он был самой лучшей ее компанией, и чувствовалось, что ему с ней тоже интересно. Ещё Чиеко хотелось верить, что он не из тех, кто хвастается. Это был самый первый аргумент «за», когда она решила пригласить его в любовный отель. Вторым аргументом было то, что она продолжала сходить с ума от терзавшего её возбуждения. Оба даже не вспомнили о душе. Они начали целоваться, не дожидаясь, пока закроется дверь. Сталкивались зубами, трогали друг друга, вжимались друг в друга изо всех сил. Чиеко не ошиблась — он тоже её хотел. Они избавились от одежды и бросили её там, где сняли. Член у Кадоваки оказался не маленьким, но и не огромным, и он был совершенно готов. Чиеко чувствовала, что была постоянно мокрой, ещё со вчерашнего вечера. У Кадоваки перехватило дыхание, когда его палец легко проскользнул внутрь. Он еще раз поцеловал её, прижал к кровати — и вставил до конца. Это было грубовато, быстро и очень страстно. Чиеко такого совсем не ожидала. Всё оказалось в тысячу раз лучше, чем она могла себе представить. У Кадоваки не просто было то, что нужно женщине. Этот мужчина — а он совершенно точно не был незрелым юнцом — знал, как пользоваться своим «инструментом». То же самое касалось его рта и пальцев. Одним словом, у неё был фантастический секс, секс, который, наверное, бывает, когда тела изначально очень подходят друг другу, но… Чего-то не хватало. Она не могла понять, что же ей не так. *** Когда Кадоваки провожал её домой, в воздухе висело неловкое молчание. Подойдя к двери, он глубоко вздохнул. — Простите, такое больше не повторится. — Что? — Чиеко поняла, что начала говорить слишком громко, и понизила голос. — Всё было так ужасно? — Нет! Она и представить себе не могла, что он может выглядеть таким несчастным. — Значит, это было не плохо, но и не хорошо? Кадоваки покачал головой. — Это было… — он прилагал усилия, чтобы разговаривать спокойно, — это было прекрасно. Чиеко провернула ключ в замке. — Войди, пожалуйста, я хочу во всём разобраться. Заперев дверь, она указала на диван, и Кадоваки сел. Чиеко скрестила на груди руки. — Значит, тебе было хорошо, но ты больше не хочешь? Кадоваки опустил голову и тихо сказал: — Я воспользовался вами. Чиеко фыркнула. — Я взрослая женщина, которая знает, как сказать «нет». И вспомни, пожалуйста, что это я тебя пригласила. — Всё из-за той бутылки вина, — продолжил он, не поднимая головы. — Я подумал, что неплохо бы расслабиться, но потом мы выпили больше, чем следовало, и я воспользовался вашим предложением, и… — Немедленно замолчи, — начала заводиться Чиеко. — Посмотри мне в глаза и скажи, что ты не хочешь это повторить. Кадоваки вскинул голову, посмотрел на неё и отвёл взгляд. — Я не могу. — Мужчины! — фыркнула она. Она уселась рядом на диван и прижалась к нему бедром. Кадоваки вытаращил глаза, и оказалось, что не такие уж они и узкие и могут быть довольно выразительными. — Кадоваки-кун, я скажу это только один раз, потому что у женщины тоже может быть гордость. Чтоб ты знал, я хотела тебя со вчерашнего вечера. Глаза у Кадоваки блеснули. — Я тоже, — но тут же погрустнел. — И теперь вы знаете, что мой нос и ступни — верный показатель. Чиеко вздрогнула: он слышал её. — Я пригласила тебя не поэтому. — Но это тоже сыграло свою роль, — Кадоваки беспомощно скривил губы, пытаясь улыбнуться. — Я повёл себя низко. Человек с моей внешностью и моей профессией вряд ли чем-то заинтересует женщину. Помимо секса, я постараюсь дать вам всё, что смогу. Я буду за вас горой, сэмпай, вызывайте меня для чего угодно, когда угодно. Я сделаю для вас всё… Чиеко хлопнула его по бедру — Прекрати! Ты так заговорил, что мне уже мерещится, как ты вручаешь мне счёт за сегодняшний день. Но я чувствую здесь что-то другое. Разве нам не было хорошо до того, как мы пошли в отель? Я не так уж люблю шоппинг, а тем более ходить по магазинам с мужчиной. Но мы разговаривали часами! У меня давно не было таких выходных. Кадоваки снова попытался улыбнулся, но как-то вяло. — Всё замечательно. И шоппинг благодаря вам был не таким нудными, просто… Я не могу так поступить с другом, сэмпай. — Как поступить? Чиеко была в полной растерянности, ей вдруг вспомнилось, что они видели в ресторане… — Если вы с Шин-чаном встречались, то всё ещё может наладиться. Чиеко дёрнулась и уставилась на него во все глаза. — О боги, нет, конечно! Мне совсем не интересны другие мужчины. С чего ты взял? Разве мы только что не… — Чиеко схватилась за голову, но вдруг подняла к нему изумлённое лицо. — Исуми-кун и я? Почему ты так думаешь? — Если нет, почему вы смотрели ему вслед? — Кадоваки нахмурился. — И когда мы встретились ему было очень неловко. Разве он не любит вас, сэмпай? — Меня?! Чиеко потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что он имеет в виду, а потом она расхохоталась. Пришлось даже слезы вытирать. — Вот ведь правду говорят, что у некоторых совсем отсутствует гей-радар. Кадоваки удивлённо свёл брови. — Гей-радар? — Тот, с кем он обедал, — подсказала она. Через три секунды Кадоваки уронил челюсть. — О боги! Чиеко ухмыльнулась. — Итак, мы выяснили, что Исуми-кун мной не интересуется, я им тоже. Правда, есть другой... — Значит вам всё же кто-то нравится? — Кадоваки широко улыбался. — Кто-то кто… моложе? — Возможно, — она пожала плечами. — Правда, я ещё не смотрела документы, но знаю, что он достаточно взрослый, чтобы пить пиво. — Кстати о выпивке, — перебил Кадоваки и приобнял ее за плечи. Другой рукой взял за руку и погладил ладонь большим пальцем, а на лице у него появилось совершенно щенячье выражение. — Не думаю, что мне безопасно сейчас возвращаться домой, я всё ещё довольно пьяный. — Какой самоуверенный, — весело рассмеялась Чиеко. — Ну хорошо, оставайся. Я хочу матч-реванш. Она встала, немного потянулась и подмигнула. — И не только на гобане. Приказываю сходить в магазин и купить пива. У тебя пятнадцать минут. Кадоваки поднялся с дивана. — Я быстро, сэмпай. — Чиеко, — сказала Чиеко. Кадоваки улыбнулся так, словно хотел уголками губ достать до ушей. — Прошу, зовите меня Тацухико. Я вернусь через десять минут. Чиеко пошла в ванную комнату и открыла краны, наполняя ванну горячей водой. Просматривая бутылочки и флаконы в поисках ароматической соли, она заметила, что напевает.