Ночной страж

Одним тусклым февральским днём Джеймс Мориарти, мой друг, был погружен в размышления по поводу предстоящей поездки в Швейцарию, где его попросили прочесть лекцию о влиянии Луны на астероидное кольцо. Ехать ему не хотелось, а отказаться он почему-то не мог и оттого пребывал в прескверном расположении духа. После завтрака Мориарти заперся в спальне, дабы привести в порядок перед отъездом некоторые дела, и я стал полновластным хозяином гостиной. Недолго думая, я принялся заниматься физическими упражнениями так, чтобы не потревожить установленный моим другом порядок вещей. Именно тогда этот джентльмен и появился, встал в дверях и смиренно ожидал, когда я подниму на него взгляд. Заметив его, я от изумления смахнул со стола какую-то колбу, по счастью, пустую. Она разбилась вдребезги, а джентльмен неловко улыбнулся, словно чувствуя свою вину, и, поклонившись мне, снял цилиндр. Прежде мне доводилось видеть подобных ему только на парадах в честь Её Величества. Конечно, я знал о существовании особого элитного полка, где и офицеры, и солдаты принадлежали этому прославленному виду, но чтобы особа такого рода вдруг появилась в моей собственной гостиной?! Это был невысокий джентльмен ликантропической наружности, в хорошо сшитом сюртуке полосатой расцветки. Он держался обеими лапами с великолепно отполированными когтями за цилиндр так, словно от этого цилиндра зависела его жизнь. — Добрый день, могу ли увидеть я мистера Джеймса Мориарти? — спросил этот милейший субъект. На его заросшем волчьей шерстью лице читалось смущение от того, что он меня потревожил. И это искреннее чувство совершенно обезоружило меня. — Да, я сейчас же его позову! Я бегом кинулся на второй этаж, где обнаружил, что мой друг чутко воспринял не только звук разбитого стекла, но и появление в гостиной клиента. Он попросил меня занять джентльмена беседой. К тому времени, как он появился в гостиной, мы пили чай и обсуждали недавнюю военную кампанию: оказалось, господин ликантроп служил в том самом элитном полку. — А, вы, должно быть, ночной страж, — бросил Мориарти вместо приветствия. Он не снизошел до того, чтобы переодеться и спустился как был в халате. — Вас привело ко мне срочное дело, если вы нашли в себе силы так стремительно привести себя в норму после суток вынужденного безумия. В иное время я бы восхитился глубокими познаниями моего друга, но сейчас я был несколько удивлен тем, что он позволил себе сорвать собственное скверное настроение на таком милейшем джентльмене. Однако господин ликантроп ничуть не показал, что неуместная грубость моего друга задела его чувства. Он назвал свое имя: Вагнер фон Вер-Вульф. — Вы совершенно правы, к вам по неотложному делу я. Вас рекомендовал мне мистер Майкрофт Холмс. Услышав это имя, Мориарти сменил выражение лица с равнодушного на заинтересованное, опустился в кресло и знаком предложил мистеру Вер-Вульфу говорить. — Из компании ночных стражей «Вагнер и кольцо» я, — начал мистер Вер-Вульф. — В последнее время заказов стало слишком много, но не жалуюсь я: нужда в деньгах заставляет. Есть военная пенсия у меня, но этого хватает только на съем отдельной квартиры. Обычно занимаюсь я ночной охраной ценностей, репутацию имею отличную. Недавно один банкир, мистер Холдер, нанял меня стеречь его домашний сейф. Несколько ночей успешно справлялся я с этим, но есть у меня один выходной в месяц. Это никак невозможно не принимать во внимание. Мориарти кивнул с пониманием. Даже мне было известно о проклятии, что преследует все поколения этого славного рода. Одни сутки в месяц ликантропы страдают от безумия и не имеют возможности нести службу. — Эту ночь обычно провожу я, закрывшись в квартире, что снимаю, моему нанимателю об этом прекрасно известно. Вообразите же недоумение мое, когда вчера после суток вернулся я на рабочее место и набросился на меня мистер Холдер с нелепыми обвинениями. На этом месте наш джентльмен расчувствовался, но быстро взял себя в лапы и продолжил: — Он обвинил меня в краже диадемы особы королевской крови, что хранилась у него в домашнем сейфе и ночью испарилась. Разумеется, напомнил я ему о том, что не несу ответственности за пропажу чего бы то ни было в свой выходной, но он… Он абсолютно уверен в собственной правоте и подал заявление в полицию. Полиция не стала арестовывать меня на основании одних лишь домыслов, но по решению глав «Вагнер и кольцо» отстранен я от исполнения заказов до выяснения всех обстоятельств дела. Не знаю, что и делать. Некоторое время Мориарти размышлял над услышанным. — Вы снимаете квартиру, я не ослышался? Разве вы не из тех Вагнеров, что живут в Гросвеноре? Кажется, члены этой семьи и возглавляют «Вагнер и кольцо». Почему вы пришли ко мне, а не к ним? — Да, но… Понимаете, для них… неполноценный я. Поэтому и ношу фамилию вместо имени. Семья меня… видеть не желает. Они не хотят, чтобы жил я в родовом поместье. Они приняли меня на работу, но… при малейшей… Он совсем смутился и замолчал. Нечего было и продолжать. Могущественная семья ликантропов отчего-то дурно относилась к одному из самых славных своих представителей. У меня не было ни малейших сомнений, что мистер Вер-Вульф — честный малый, ведь именно он был во главе отряда, который тогда, у подземного озера… — Ясно, — промолвил Мориарти. — А почему вас никто не заменял во время вашей болезни? Кто еще живет в доме банкира Холдера? Мистер Вер-Вульф пояснил, что замена предполагалась, но банкир почему-то решил, что за сутки ничего не произойдет и отменил вызов. В доме банкира жили он сам, его сын и племянница. С сыном он в натянутых отношениях, а в племяннице души не чает. Сам мистер Вер-Вульф затруднился ответить на вопрос, кто из них украл диадему. По его мнению, ни сын, ни Мэри, племянница, никогда бы не пошли на подобное преступление. Сам он полагает, что руку к преступлению приложил сэр Бэрнвелл, вампир, очаровавший и сына, и племянницу Холдера. Этот вампир часто бывает у них в доме и много чужих средств тратит на карточные игры. Но доказательств против него нет. Когда клиент ушел, Мориарти долго сидел в кресле, сгорбившись и не меняя позы, пока я не тронул его за плечо. — Уверен, вы сумеете помочь мистеру Вер-Вульфу, но как быть с диадемой? — О, за диадему я нисколько не волнуюсь, — ответил мой друг. — Ее, несомненно, вернут владельцу. Ведь владелица… Он назвал имя, и даже от одного упоминания этого имени у меня подогнулись колени. *** Никогда еще с того дня, как я поселился на Бейкер-стрит, дело не разрешалось так быстро. Мы с Мориарти прибыли в резиденцию банкира Холдера и встретились с ним и его племянницей — бледной темноволосой девушкой в платье с высоким воротом. Она так замерзла, что сидела в жарко натопленной комнате в перчатках. Пока банкир излагал свою версию ночного происшествия, мой друг, казалось, совсем его не слушал. А я среди прочего узнал, что к мистеру Вер-Вульфу у него появились некоторые вопросы после следующего события. В тот день, когда диадема еще украшала собой сейф, Холдер стал свидетелем странной сцены: к Вагнеру фон Вер-Вульфу неожиданно пришел посетитель — неизвестная молодая особа. Тот был поражен, выглядел напуганным и утверждал, что у него нет знакомых из числа людей, только если это не его клиенты. Особа, однако, настояла на встрече, и мистер Холдер наблюдал из окна их бурную ссору. Вер-Вульф после этого весь вечер казался подавленным, но на вопросы отвечал, что понятия не имеет, почему эта девушка приходила, он ее не знает. Следующим утром, в свой выходной, Вер-Вульф попросил выплатить ему аванс. Однако мистер Холдер не стал этого делать, и Вер-Вульф ушел в самых расстроенных чувствах. — Очевидно, этот ликантроп и взял диадему, — заключил мистер Холдер. — Его квартиру обыскали, нашли ломбардную квитанцию на обручальное кольцо, довольно дорогое. Он не получает так много в качестве ночного стража. Та особа, которая к нему приходила, очевидно, сообщница, он отказался назвать ее имя и адрес. Племянница банкира, мисс Мэри, сидела неподвижно, сложив руки на коленях. Я заметил, что она постоянно трет их друг о друга, как будто ее мучает нестерпимая чесотка. — Мистер Вер-Вульф диадему не трогал, я знаю это так же наверняка, как то, что луна красная. Если та молодая особа действительно украла диадему, она обязательно объявится в Центральной Лондонской больнице сегодня-завтра, — спокойно сказал Мориарти.— Диадема, несомненно, найдется. — Почему вы в этом так уверены? Мориарти бросил быстрый взгляд на руки племянницы Холдера. — Я догадываюсь, кто именно оставил вам диадему в качестве залогового обеспечения. И если это та, о ком я думаю, она особа весьма щепетильная и всегда обращается в страховую компанию по проклятиям. И я почти уверен, что она воспользовалась услугами «Дочерей Темзы». Эта компания с определенной репутацией. Проклятия, наложенные ими, действует как на похитителя, так и на всех, у кого окажется украденная вещь. От меня не укрылось, как сдавлено вскрикнула мисс Мэри, и ее бледное лицо стало еще бледнее. — Тот, кто украл диадему, сейчас должен мучиться от нестерпимого зуда. Затем руки и шея покроются пятнами, а после руки отсохнут. Это ни с чем не спутать, так что ему придется вернуть вещь на место, чтобы сохранить руки. Не так ли, мисс Мэри? Мисс Мэри встала и выбежала из комнаты. Банкир беспомощно глядел ей вслед. — Я не верю в том, что это сделала она, — пробормотал он. — Нет, просто у этого ликантропа не видны из-за шерсти пятна… Мой друг поднял руку. — К слову, вы знаете, что сэр Бэрнвелл — вампир, и что он оказывает на вашу племянницу дурное влияние? Если она еще не отдала диадему ему, а совершила она это преступление из любви к нему, тогда… Мисс Мэри вбежала в гостиную, швырнула на стол прекрасное произведение искусства с необычными светящимися камнями и снова выбежала вон. Я успел заметить, что перчатки она сняла, и вид ее рук ужаснул бы любого. Ее дядя же не обратил внимания на ее страдания, он любовно прижал к сердцу оставленную ему на хранение вещь и немедленно убрал ее в сейф. — Дело улажено, — подытожил Мориарти. — Помогите мисс Мэри обработать руки настойкой вербены, а после… вы должны принести извинения достойнейшему мистеру Вер-Вульфу. Из-за вас он потерял день заработка, вам придется это возместить. Холдер посмотрел на него так, словно мы только что пришли, и он пытается сообразить, кто мы такие. — Да, вы правы, мистер Мориарти, — наконец сказал он, тяжело опускаясь в кресло. — Но вы должны знать еще вот что. Я понимаю, что он невиновен в краже, и я напрасно излил на него свой гнев. Однако вы должны понять меня. Установлено, что он отчаянно нуждался в деньгах, имел дорогую вещь, которую не мог себе позволить, отрицал связь с молодой особой, а еще… мистера Вер-Вульфа вчера ночью не было на его квартире! Я был у него. — Ну, в деньгах нуждаются все, — тонко улыбнулся мой друг. — И тайны тоже есть у всех. Могу сказать, почему вы до сих пор не отказали сэру Бэрнвеллу от дома. На этом месте я покинул их, отыскал на чужой кухне настойку вербены и, как джентльмен, отправился на помощь мисс Мэри. *** Вагнер фон Вер-Вульф, сияющий как самоцветы похищенной диадемы, сидел напротив нас. Мориарти тоже улыбался. Настроение его немного улучшилось после того, как целый день он где-то пропадал. — Диадема возвращена хозяйке, руки мисс Мэри скоро заживут, а сама она пересмотрела свое отношение к жизни. А вы можете вернуться к работе… Вагнер фон Вер-Вульф улыбался так, что глазам было больно. Никогда больше ни сейчас, ни потом, я не видел такого очаровательного ликантропа, а мне пришлось повидать их достаточно. — Благодарю вас, мистер Мориарти. Вы спасли… — И к своей невесте, — закончил Мориарти, доставая коробочку для кольца. — Уверен, после того, как вы вручите ей это кольцо, она не будет больше сердиться. Улыбка джентльмена ликантропской наружности чуть померкла. Он выглядел сконфуженным. — Как вы догадались?.. — Мистер Холдер рассказал мне о визите к вам некой молодой особы, и я навел справки. Деньги нужны не вам, а вашей невесте, мисс Хобсон. У нее больная мать. Вы отдаете ей все, что зарабатываете, но не смогли сдержаться, отказывали себе, накопили и купили слишком дорогое обручальное кольцо. Однако постеснялись отдать его и, когда мисс Хобсон попросила о помощи, просто заложили кольцо в ломбарде. — Вы страшный человек, — восхищенно пробормотал мистер Вер-Вульф. — Да, все именно так, как вы и сказали. — Но где же вы были в ту ночь, как перенесли безумие вне дома? — не выдержал я. — Холдер сказал, что вас не было в вашей квартире. Мистер Вер-Вульф закрыл лицо руками, и мой друг, выждав паузу, ответил за него. — Не было никакого безумия, Моран. Перед вами — счастливое исключение из правил. В те сутки, когда других ликантропов мучают страшные боли, и они впадают в невменяемое состояние, мистер Вер-Вульф просто… становится человеком. — Вы совершенно правы, — произнес Вер-Вульф с выражением бесконечной муки на симпатичном волчьем лице. — Именно поэтому семья Вагнер никогда до конца не примет меня. Человеческий облик на целые сутки — позор для такого древнего рода… Джейн, мисс Хобсон, сначала не знала. Мы встречались раз в месяц, но однажды так вышло, что она узнала. Это ничего не изменило между нами, но не могу позволить я, чтобы кто-то из семьи узнал… — Я понимаю. От нас они не услышат ни слова. К слову, вы давно знаете мистера Майкрофта Холмса? Я подумал, что мой друг сменил тему просто, чтобы успокоить нашего уже бывшего клиента. — О, мы состоим в одном клубе, так что я часто его вижу. Он просил передать вам, что Королева отправляет его в Швейцарию на какой-то важный конгресс. — Да? Надо же, — холодно усмехнулся мой друг, но глаза его засияли.