Изменчивые Дороги (цикл Миры Странников)

      В палате всё ещё в кресле тихо спал эльф под пледом и только чуть подергивающиеся ушки выдавали его местоположение.       Майи тихо кемарила с полуприкрытыми глазами, но, почувствовав детей, улыбнулась.       — Надеюсь кроме мяса были хоть немного овощи? — спросила она тихим шёпотом.       Они переглянулись и выдохнули.       — Еду чуть позже принесут, — улыбнулась Лис. — Вам тоже надо поесть.       Она кивнула мужу и села рядом со свекровью, беря ту за руку.       — Спасибо, — тихо сказала она, а затем встала. — Рем, мне надо дойти до кое-кого, вы без меня справитесь?       — Постараюсь. В крайнем случае потренируюсь на старших, как ухаживать за младшими… — Лис, уступая свое место Рему, чмокнула его в макушку и потормошила волосы. «Я тебя обожаю».       Он с улыбкой проводил жену взглядом и присел на край кровати.       — Ну что, теперь, когда ты не можешь сбежать по делам, я наконец-то смогу получить тебя в полное, наглое распоряжение! Чего будем делать? О чём рассказать? Или книжку какую почитать?       Лис добежала до пункта связи и практически вытребовала всю информацию по отцу от Анди. Затем, долго матерясь, сидела на подоконнике и смотрела на сад. В голове всё никак не укладывалось произошедшее. Но хотя бы становилась понятна причина установки такой связи. В стрессовой ситуации сознание иногда цепляется за жизнь всевозможными способами… Когда она вернулась, Рем что-то увлечённо, но негромко рассказывал матери, позволяя той улыбаться.       Лис принесла еду, на которую вытащил нос из-под пледа и эльф.       — О, пушистик проснулся. Есть будешь? Я взяла твой любимый суп… С потрохами!       — Лис? — он чуть помотал головой, пытаясь проснуться. Его передёрнуло, — беее…       — Да шучу я.       — Интересно, а ваша Молли может сделать вкусный суп с потрохами? Так чтобы Эру понравилось! — раздалось с койки.       — Молли может сделать всё, что угодно. Но я в принципе не люблю ливер. С детства.       — Плохие ассоциации или просто не нравится?       — Просто не люблю. Нет, в полях съем, даже не поморщусь, но вне их предпочитаю не есть.       — Я запомню… — раздалось откуда-то из подушек.       Рем подошёл к эльфийке помочь с подносом.       — Ма-а-ам… Я придумал! Мы тебя с бутылочки кормить будем! Ты же не против?       — Рем! — шикнула на него Лис. — Поимей совесть… — Не беспокойтесь, Леди. Я не изувер… Я с ложечки покормлю, — она передала одну тарелку отцу, присаживаясь рядом и обнимая его.       — Лис, что случилось?       — Ничего, я просто очень тебя люблю.       В палату зашла Айон, осмотрев сборище выдохнула.       — А ну марш все лишние. Лис, Каиремирент — не создавайте толпу, пожалуйста.       Она была ещё бледнее, чем он помнил её по болезни, но Рем лишь поднялся. В глубине глаз дёрнулось пламя.       — Не решай за дракона кто ему лишний, леди… — процедил он сквозь зубы и замер у кровати.       — По времени скоро спать, а вас здесь явно больше, чем положено по регламенту, — спокойно, холодно и почти безжизненно произнесла целительница. — Мне ещё ни одна ящерка не указывала, что делать.       — А стоило бы. — казалось, он просто врос в это место, словно боялся оставлять с ней мать.       Бровь Айон дёрнулась.       — Смотри, не поскользнись.       Лис вздрогнула.       — Рем, она права, нас тут слишком много… Пойдём, у нас тут комнаты есть.       — После неё… — следя за целительницей пристальным взглядом, он продолжал тихо, — Ещё одного откачивать я не хочу…       Она, казалось, чуть вздрогнула, отходя от двери, словно пропуская их вперёд.       — Закончу с тестами и тоже уйду. Спать.       Рем превратился в статую, лишь в глубине глаз бесилось пламя.       Лис потянула его за собой       «Рем? Что случилось?» — чуть взволнованно она посмотрела на мужа.       «Потом… После неё… Я с ней мать не оставлю, Меина хватило…» — он аккуратным движением вывернулся из её рук, и Лис снова внимательно на него посмотрела.       «А ничего, что это она ей кость собирала почти сутки?»       «С ним она в начале тоже пару месяцев хороша была…»       «Слушай, поверь, там не всё так однозначно, давай не здесь поговорим, а? Она действительно лучший специалист по драконам, который есть на данный момент… По крайней мере здесь… Да и, заметь, отца она не выгоняла…»       Рем лишь отвернулся к матери, словно ждал от неё приказа уйти или остаться. Эрлонд посмотрел сначала на сестру, потом на дочь, пытаясь понять: что происходит, затем посмотрел на Майи. И, подойдя к Айон, тихо выдохнул.       — Лаи, давай я сам. Ты и так больше двух суток на ногах, иди, поспи хоть немного.       К счастью для Майи, она практически ничего не могла сделать и, лишь наблюдала за поведением сына, делая на память себе заметки. А сын лишь смотрел то на целительницу, то на мать. В глубине глаз бесилось пламя, страх и любовь.       Забрав у сестры принесённые инструменты и лекарства, Эр сделал шаг к кровати Майи и посмотрел на Рема.       — И всё же она права. Вы можете остановиться здесь, в главном здании. Или у нас в доме в городе.       Лис выдохнула.       — Я могу небольшую перестановку сделать? А то моя детская кровать совсем маленькая, а спать свернувшись в три погибели в кресле я не хочу.       — Делай как хочешь, — он вздрогнул, чуть замер, а затем выдохнул.       Лишь когда целительница вышла, Рем позволил себе выдохнуть и виновато сник.       — Простите… Я… — он запнулся и втянул голову в плечи, — Понимаю, что не прав…       — Не ссорься с ней, — тихо сказал Эр. — Она действительно практически единственный специалист такого уровня по драконам.       — Извините… Я… Постараюсь, правда… — Рем, хоть и честно делал вид побитой и наказанной собаки, но что Лис, что Майи чувствовали, что виноватым он себя не считал.       Лис взяла мужа за руку и повела в сторону основного блока, разговаривая о какой-то переделке с Маликой по пути. Задумчиво идя вслед за женой по лабиринту переходов, он всё время норовил свернуть в посольское крыло, а память услужливо подсовывала ему картины дней минувших.       — Рем, расскажешь? — они поднялись в отдельное крыло, которое охранялось серебряной стражей, затем свернули в первую дверь налево.       — Знал бы, что рассказывать… — он отошёл в сторону, немного нервно и зло оглядываясь.       — Так что гнетёт, то и рассказывай, — Лис сняла обувь, надевая привычные тапочки.       — А то ты слепая родилась и Меина после войны не видела? — он сам не понимал откуда в нём была эта злоба.       — А я его до войны не видела, чтобы сравнивать.       — Зато он у меня на глазах вырос…       — Мы за эти три месяца с ним больше общались, чем до этого за кучу лет. Там вообще столкновения по пальцам пересчитать можно. Вот поэтому я и хочу услышать от тебя.       — Хочешь сказать, что он тебя такой устраивает?       — А откуда я знаю какой он не такой? Да он всегда, когда я с ним сталкивалась, ходил молчаливой тенью.       — Он вырос на моих глазах. Когда у Ирды… Были проблемы и всем было немного не до него, он начал приходить ко мне. Мать была не против, а я всегда считал его за брата. С Мерлем мы так близко и не сдружились, а с ним… Шебутной, озорной, вечно с какими-то идеями, проверками и заботой о всех вокруг. Даже когда вырос, он всегда просто словно не умел унывать… Девки его, правда, стороной обходили, но он как-то не волновался об этом… — он сделал несколько резких шагов по комнате и с размаху сел в подвернувшееся кресло.       — И что здесь случилось? — она присела на подлокотник рядом, обнимая его.       — Он её нашел в палате, когда лекарства от этой хартширской гадости ещё не было найдено. Носился с ней, ухаживал. Потом её смогли вылечить. Поломало сильно, но хоть жива осталась. И она его под себя можно сказать загребла. Пока вы там на Сайре окапывались… — он осёкся и покраснел, но потом резко встал, повернувшись к ней лицом, — А потом она просто его прогнала. Выставила вон, понимаешь? Его! Меина! И мне плевать какой она специалист… Надо будет ещё найдутся!       Лис вздрогнула, обнимая Рема. После его слов многое встало на свои места, но ещё больше вопросов возникло. Хотя бы откуда эта связь… Не уничтоженная, еле ощутимая, заглушенная, но имеющаяся…       Лис только сидела и перебирала волосы мужа, пока в комнату не постучались две рыженькие девушки, принёсшие всё для смены белья в комнате родителей.       — Рем, помоги собрать вещи… мамы… У отца рука не поднимется, а надо наконец-то заканчивать всё это…       — Да, сейчас… Прости, я что-то вспомнил и так погано стало… Он пришёл тогда после разговора бледный, помню сбор играли, а я смотрел на него и мне казалось, что он просто прощался…       Лис ничего не сказала, погладила его по плечу, поцеловала и взяла коробку, куда нужно было сложить всякую памятную мелочь.       Первым делом, зайдя в комнату, бросилась в глаза практически идеальный, классический интерьер в мягких бежевых тонах. С большой кроватью и кучей мелких безделушек на полках. Постояв некоторое время, он пошёл за женой следом. Аккуратный интерьер, пастельные цвета и обилие памятных безделушек…       — Оставь пару вещей в память о ней, пожалуйста… — тихо сказал он, — Как минимум, она заслужила, чтобы её помнили.       — Я просто в коробку уберу… Не выкину, не думай… Наверное, кроме платьев. Вот они меня с детства бесили… Меня заставляли также одеваться.       На тумбочке стояла фотография Эра и очень красивой эльфийки, чем-то похожей на Лис.       — Я имею в виду на виду оставь что-то на память. Это она? — он взял фото в руки.       — Да… — Лис обернулась. — И как всегда в бежевом… Она всегда со смены приходила и переодевалась. Вне зависимости от того насколько устала. Дома только женственная одежда, никаких мужских привычек…       — Красивая… — он повернул фото, словно сравнивая и образцом, суетящимся в комнате, — Не, ты лучше, но спасибо ей, что у меня есть ты…       — Я правильного мужа выбрала, — улыбнулась Лис, отставляя коробку и подходя к Рему. — Все говорят, что она красивей и женственней!       — И холодней… А я живых люблю.       — А я тебя, — Лис коснулась своими губами его, а пальцы скользнули, запутавшись в тёмных волосах.       — Мне снова в детскую? — неожиданно спросил он. Она от неожиданности замерла.       — Ты про что? Зачем, там же кровать узкая…       — А, ну… Я… Расположение похоже как у Старшего Лорда, а я когда с ними или Меином езжу, то меня всегда на постой в детскую отправляют… Рефлекс, прости. У нас в детских там кроватей нет просто.       — Ну, здесь вариант детской — моя комната… Выглядит, если честно, не лучше, чем дома. Могу показать… Когда здесь закончим… Собрать пока всё равно надо. Сейчас поменяют всё. Мы сошлись с Маликой на тёмных оттенках в дальней части и светлых и ярких около окна.       — У нас обычно по всей детской валялись матрасы… Их можно складывать было, спать на них, строить всякое. Когда Меин был совсем мелким я строил ему из них подобие пещерки и он туда уходил спать.       — Странно, эльфы обычно любят гнездоваться, а не окапываться… У меня по-разному было. Это уже вариант почти подростка…       — Он же был обращённый дракон. И в какой-то момент дракон взял шефство над эльфом.       — Я просто думала, что его не сразу обратили… Вроде дети плохо такое переносят…       — Ну ему было лет двадцать… Точно не скажу сейчас. Он сильно заболел и Аргестр перепугался тогда и настоял на обряде. Как видишь, он жив. По крайней мере дракон.       Лис выдохнула, осмотрела, проверяя не забыла она чего, закрыла коробку и вышла, впуская двух девушек и одного рослого парня.       — Я не знаю, Рем, честно, — она села в кресло в гостиной, — Что-то здесь не сходится…       — Что именно? — он вручил ей фото и так и остался рядом.       — Да с Меином… Не знаю, вот грызёт червячок… Словно что-то мелькает на периферийном зрении, а поворачиваешь голову и не можешь рассмотреть.       — Ты про то, что было на Сайре? Я тоже до конца этого не понял…       — А это вообще полный финиш. Потому что связь там была очевидна, — она осеклась, прикусив губу.       — Поэтому я и злюсь на неё…       — А она не оборвана…       — Иначе… Он бы её забыл. Больно, противно, но смог бы. Я понимаю. Может бы не эльфийская часть, но дракон бы смог…       — Нет, — тихо сказала Лис. — Если связь возникла не благодаря кольцам это невозможно.       — Тогда можно я ей морду набью? — тихо спросил он, — Мне брат и командир живой нужен, понимаешь?       Лис только выдохнула:       — А ты уверен, что справишься?       Он лишь махнул рукой.       — Это так, фигура речи. Хирург она хороший, но так тоже нельзя, пойми! Сначала тут кутили, а потом наигралась и выбросила… Не с ним! Я б даже за себя простил, но не Меина. Он другой, понимаешь?       — Знаешь, если бы всё было как ты описываешь, она бы на ходячий труп сейчас не была похожа. Ладно, не будем спорить… Пойдём покажу мою комнату… Хоть заценишь… Только музыку не слушай.       — Боишься подпевать начну? — он постарался улыбнуться, следуя за ней.       — Нет, боюсь, что испугаешься и сбежишь… или сбегу я — я её терпеть не могла…       — Тогда зачем слушала? — он замер на входе в комнатку и моргнул, — Подожди, дай отгадаю… Назло?       — Угу… Когда включала на всю громкость мама не приходила и не трогала… Не говорила, как одеваться, что читать и как жить…       Улыбнувшись, он приобнял её за плечи.       — Знаешь, а мне кажется она бы тобой сейчас гордилась...       — Слушай, давай не будем об этом, — Лис уткнулась носом в его плечо.       — Ладно, извини… Я просто за мать перепугался, а потом… Тут всё слишком недавно было, вот и дёрганный…       — Можем в библиотеку пойти… Но тут ближе.       — Я её не оставлю! Я сюда ушёл потому что тут близко и я если что…       — Я поэтому и предложила. Ну, если что я в принципе, несмотря ни на что, могу к отцу Шагнуть откуда угодно… — Лис пожала плечами, сильнее утыкаясь мужу в плечо.       — А, да, точно… Прости, просто у меня не так много тех, за кого я боюсь. А вы обе девчонки шебутные…       — Говорят, что мальчики находят жён, похожих на своих матерей… нашёл — терпи, — она фыркнула.       — Если ты похожа на своего отца, то мы разнесём весь Мир по кирпичикам только из любопытства…       Она пожала плечами.       — Кто знает… Хотя, это скорее ты похож на него, — подмигнув, Лис потянулась за поцелуем.       — А, ну да… — постепенно он начинал успокаиваться в объятьях жены.       Она потянула следом за собой в свою комнату.       — Наверное, стоит всё же выкинуть эти вопли… — затем посмотрела на плакаты, — И эту абсолютнейшую безвкусицу… А вот розовенькие пуфики я оставлю. Они — мягкие.       — Воля Леди… — он осматривал антураж с улыбкой «Как хорошо, что моей детской она не застала…»       Собрав с полок кристаллы, она покидала их в другую коробку, туда же полетели и плакаты и какие-то розовые тряпочки, которые при ближайшем рассмотрении оказались чем-то средним между очень короткими шортиками… и нижним бельем.       — О, а это я бы оставил… Как одноразовый комплект! — он с улыбкой улыбался, чуть краснея от картинок, которые дорисовывало воображение.       — Творец милосердный, Рем! Я их купила, чтобы позлить маму… Там ещё к ним топик есть. Я тогда сказала, что так пойду гулять… В результате нарвалась на единственный раз, когда отец на меня кричал… Хотя… можем и оставить, — она взяла шортики и закинула их в небольшой выдвижной ящик. — Но если это тебе нравится, придется и все мои экспериментальные костюмчики оставить… Их, слава Творцу, отец не видел…       — Прощаться с прошлым можно разными способами… Хотя, стой! Ты увидела… Надеюсь я тебя не обидел?       — Нет… просто… я выгляжу в этом до неприличия… раздетой, — кончики её ушек покраснели.       — Ну в некоторых ситуациях это даже очень хорошо! — успокоившись, он наслаждался открывшейся картиной, а перспективы грядущих возможностей дурманили голову.       — Мне показать как это выглядит или твоё воображение додумает за нас? — она подошла к нему вплотную. — Кроватка, правда, здесь совсем маленькая…       — Ты поверишь, что мне занимать родительскую стыдно? Хотя идея с переодеванием мне понравилась…       — Тогда, займемся примеркой! — она легко сняла через голову домашнее платье, оставшись только в тонкой ночной сорочке и чулках. И, подцепив из гардероба одну очень странную комбинацию с перьями, стала в неё облачаться. — О, даже не мала… Видимо, со столетнего возраста я так и не сильно подросла, — обтягивающий чёрный кожаный корсет с небольшими серебристыми оборочками сел на рубашку как влитой, приподнимая небольшую аккуратную грудь. А плечи полуприкрыла чёрная сеточка с кучей пёрышков. — Ну как? — она повернулась к мужу. — Есть к нему ещё чёрные чулки…       — Обалдеть… Я думаю не о том… — её окатило волной вполне конкретных и оформившихся идей.       — А мне нравится то, о чём ты думаешь! — она подошла к нему ближе, запуская руки в свои волосы, чтобы выбить из причёски, от чего грудь с дразнящимися проглядывающими сквозь ткань сорочки соскам, стала ещё заметней.       — Если леди не против… Я могу не только думать… — краснея, он всё же не решался прекращать выказывать своё восхищение.       — Ох уже эти ваши драконьи привычки! Естественно леди не против, а только за…       Улыбнувшись, он вернулся к двери и запер её.       — Тогда я просто обязан…