Бедная Женя

Пришедшим с бабочками курьером была передана для отправителя записка. «Жду тебя на свидание» — Дань, давай для драматизма напишем в полночь. — Слушай, королева драмы, а если испугается и не придет? Ночью женщинам все-таки страшновато ходить. — Я просто не хочу, чтоб это кто-то увидел. Представляешь, как это будет смотреться со стороны: Глейхенгауз пошел на свидание с девушкой, а из кустов за ними подглядывает Тутберидзе. — Тогда давай не возле Хрустального. — У нас сезон в разгаре. Даже ради твоей личной жизни, я не готова прогуливать работу. — Ну справедливости ради, это всё мы с тобой затеваем вместе и ради нашей общей личной жизни. — Ну прости. Ок. Просто я никогда не провожала на свидание с другой женщиной своего любимого мужчину. — Эй, все окей. Даня поцеловал в нос свою любимку. — Я не «Эй». Ты меня и так уже сократил до двух букв имени. А дальше что, я на свист уже буду отзываться? — Эт, не дуйся. Хорошо. Тогда мы назначим встречу в воскресенье. И мы в процессе и людей немного. *** — Блин! Отреагировала Этери и закрыла инстаграм. Там в профиле у Плющенко стоял Марк и ручкался с великим клоучем. Надпись гласила, что Марк Лукин и Плющенко начинают сотрудничество. — Все-таки перетянул. Вот гад! Как же ему удалось-то? И тут в личку прилетела смс. — Этери Георгиевна, извините. Мы пришли, сектанты начали агитировать. Расписывали во всех красках прекрасную жизнь в Хрустальном, как вы хорошо работаете, предложили Плющенским покаяться, сжечь свою Академию и перейти Плющу работать в Хрустальный. «Как-будто его тут кто-то ждет» — На это раздосадованная Янка начала всех гонять по Академии ссаными тряпками. Она их специально копит на случай вашего визита. И загнали нас на лед. Все сектанты сразу попадали — ведь одно дело гнать на фигуристок, что, дескать, работают в полноги, посмели тут видите ли прыгать один квад вместо пяти, а другое дело самим встать на коньки и сделать хотя-бы элементарную елочку. Вот все и посыпались. А я… извините меня Этери Георгиевна, у меня сработал рефлекс, я сразу попав на лед начал прыги прыгать. Вы же сами говорили, что лед дорогое удовольствие и надо использовать каждую минуту льда. Вот они меня и рассекретили. Освободите меня отсюда! Хелп! Помогите!» — Даня! Скажи мне, а чем тебя можно соблазнить? — Тобою. — Ну а кроме меня? — А мы с тобой договорились, что You are the one. И кроме тебя никого нет. — Ну, а в принципе, если бы меня не существовало. Ну забыли бы меня родить? — Тогда я бы пришел к твоим маме и папе и напомнил. Что тебя надо родить. Для меня. Это важно. — Блин, Глейхенгауз, с тобой не интересно! Счастливо засмеялась в объятиях любимого Этери. — Ну может и не интересно, зато неплохо. Раз ты никуда от меня не бегаешь. А вот что ты от меня хочешь — я не пойму. — Я хочу понимать, какое, в принципе, предложение Янки тебя бы могло заставить согласиться остаться у них. — Эт! Вот именно заставить. В невменяемом состоянии. Других вариантов не вижу. — То есть, даже если тебя Янка будет соблазнять, ты не останешься у них? — Янка? Соблазнять? Чем? Вторым подбородком? Хабалистым характером? Ну ты даешь! У меня есть такое золото, такое чудо, а я буду слушать всяких Янок. И Даня сжал свое золото и чудо в крепко-крепко. — Так. Тест на моральную устойчивость я, надеюсь, прошел? — Ага. — И к чему бы это? — Дань, надо вызволять из Мордора уже двоих — и Веронику и Марка. Этери показала Дане все письма в личке и описала ситуацию. — Придется бить их тяжелой артиллерией. Отправлять тебя.