от нуля до сотни.

Хотел бы Петя иметь время любоваться звёздами, представляя далёкие галактики. Ну тех, куда в их время корабли долетают на варп-скоростях за считанные минуты, но с Земли они всё ещё кажутся маленькими светящимися точками на небосводе. Смотреть на них Петя не успевал. Только стремился, иногда, вечерами, со вздохом поднимая голову к небу и едва улавливая скрытые от него световым загрязнением планеты и луны. Когда-нибудь он будет там, среди них, просторы бороздить. Когда-нибудь Пётр Хазин станет большим капитаном звёздного флота, исполняя не то свои мечтания, не то стремления отца, сидящего в генеральском кресле. Времена блата на этой Земле давно прошли, от чего старший Хазин мог только зубами скрипеть, пиная сына поскорее пройти обучение и тесты. Филиал Академии Звёздного Флота принял его в программу подготовки капитанов звездолётов с распростёртыми объятиями. Игорь о звёздах не мечтал. Его привлекали две вещи – служба и совершенно невероятные технологии, которые пришли в их мир с момента первого контакта. Всем этим можно было заниматься и здесь, конечно, стать механиком, например, разбирать новенькие турбобустерные гасители, или пойти в патруль, облачая себя в форму, скрывающую от мира всё человеческое. Но Гром знал — Академия даст ему куда больше. Возможности, которых, о которых здесь пока и не слыхивали. Бросив подготовку полицейского, он как-то просто, уже будучи человеком за тридцатку принял решение — нужно идти во флот. Фёдор Иванович, похлопав его по плечу, пожелал удачи, на ухо шепнув, что челноки отправляются с ближайшей верфи завтра ровно в десять утра, а значит ему бы поторопиться, чтоб успеть выехать в область. А там — выше и дальше, к звёздам. На взлётной всегда прохладно, — держат температуру, комфортную для двигателей, догадывается Гром, — и будущие курсанты кутаются в свои красные форменки, напоминая стаю воробушек. Нахохленные, важные, многим едва за двадцать перевалило. Разговаривают и спорят, кто-то уже в сторонку отбежал, флиртуя между собой напропалую. Игорь в своей потёртой кожанке и простых джинсах отличался от всей этой братии, сам не зная, в выгодную ли сторону или нет. На него смотрели косо, кто-то, судя по шепоткам даже предполагал, что это инструктор, который будет готовить их на базе, а сейчас просто пытается затеряться в толпе курсантов. Смешно, однако. Прячась от взглядов, Гром в ближайший челнок заскакивает, едва не впечатываясь лбом в перегородку. Низкая посадка, ага. Приходится сгибаться едва ли не в половину корпуса, чтоб добраться до стройного ряда кресел. – Имя, – кратко интересуется у него дежурный сопровождающий. – Игорь Гром. По рекомендации Прокопенко Ф.И. В оперативное звено, – отчитывается он, чувствуя себя довольно неуютно под этим взглядом. Дежурный ведёт пальцем по длинному списку на своём паде и кивает. – Распределение между службой безопасности и инженерной будет после собеседования. В другой раз не забывайте форму. – Была б ещё та форма, – бормочет себе под нос Игорь, возясь с застёжками ремней безопасности. Одной такой едва по носу рядом присевшему курсанту не заезжает, и тот дёргается в сторону, как от прокажённого. Интересная выйдет поездочка, ничего не сказать. Полёт. Поездочка, только вверх. Первая реакция курсанта оказывается куда страшнее, чем его дальнейшие действия. Едва не получивший по и без того уже не раз и не два битому лицу ещё и тяжёлой металлической застёжкой, Хазин думает, что вот оно, знамение. Рано ему ещё, подготовиться бы побольше, может, чёрт его знает, вообще от этой затеи отказаться. А потом сам себя одёргивает. Развёл сопли, недостойно будущего капитана. Вместо того, чтоб предсказывать страшное будущее самому себе, Петька решает посмотреть, что это за чудо-юдо такое, что рядом с ним расположилось. Без формы, заросший, на вид явно старше чем те, кто вылетает на базу Академии впервые. Вообще выглядит так, как будто случайно сюда попал. Интересный персонаж. Посмотрев не стопку тетрадей на своих коленях, Хазин принимает для себя неожиданное решение, и вместо того, чтоб потратить время перелёта на изучение новой боевой схемы, которую он разбирал полночи, руку протягивает к этому чучелку. – Ты откуда такой, дядь? "Дядь" оказывается персоной интересной. Не особо разговорчивой, правда, всё из него как будто клещами тянуть нужно. Смотрит ещё подозрительно, как будто перед ним по меньшей мере переодетый клингон устроился. Петя такого себе бы на корабль не взял, начнёт ещё палить без разбору. Впрочем, лёд тает с обеих сторон, когда Игорь на отвороте тетрадки, которую Хазин неосознанно перебирает пальцами, видит схему новенького двойного варп-ядра. Такие только на самых свежих звездолётах ставят, он знает, мощность в сочетании со скоростью, а какая там инженерка... После этого Игоря уже не заткнуть. Даже когда челнок приземляется, Гром продолжает рассказывать про системы коммуникации по кораблю, а Петя ему в ответ — как лучше эту самую коммуникацию выстроить с точки зрения людей. Очереди на распределение у них разные, так что приходится махнуть друг другу на прощание. Игорь, спохватившись, спешно черкает на паде, который всё это время лежал под самыми обычными, бумажными тетрадками на коленях Пети, свой номер, убегая в сторону распределения. Вот так и заводи знакомства. Обучение начинается уже следующим утром. Теперь и на Игоре стандартизированная форма, которой светят здесь все курсанты, и никакого пути обратно нет. Через три года он будет в оперативной службе, и красная форма учебки сменится на красную рубашку. В мечтаниях Пети его форменка поменяет цвет на жёлтый, а ладонь сможет погладить панель под пальцами, сообщая по кораблю, что их корабль выходит из доков. Пока Хазин возможности пообщаться с Громом не упускает. Пишет ему иногда, присылает картинки из внешнего интернета. Игорь отвечает кратко, иногда приглашает выпить. Петя соглашается так же редко. Жизнь, вроде бы, и не разводит их, каждый день встречаются в кампусе, но встреча судьбоносной не становится. Да и кто из них в судьбу-то верит, избрав такую профессию? Со временем общение на нет сходит. Петя, носом зарываясь в учёбу, не хочет тратить себя на что-то ещё. На экзамене вот только, услышав, как звучит его задание, улыбается. Система коммуникации корабля. Спасибо инженерной команде, на этот вопрос ответит даже во сне. У Игоря жизнь вроде тоже постольку поскольку. Он всё таки выбирает инженерный, поколебавшись. Какая разница, если они, всё таки, флот? Фазеры всем держать при себе, и нормативы по стрельбе сдают все совершенно одинаковые. Да, не получит он крутую фазовую винтовку в руки, да и чёрт бы с ней. Зато увидев впервые ядро ускорителя в безопасной близи, Гром чувствует, что у него глаза сверкают, а сердце заходится. Это чувство ни с чем не перепутать. Теперь-то он на своём месте, осталось только дожать, из учебки – сразу на корабль. Пускай не первым инженером, помощником только, таскать ключи и разбирать коды, да он на всё согласен ради сверкающих гондолами красавиц, ведущих их в космос. Иногда, посматривая на контакт Хазина, очень написать хочет, а потом жизнь делает новый виток, утягивая его дальше. Конечно, встретятся ещё. Не судьба пошутит, так космос, он им всё таки ближе. Петька, конечно, в капитаны сразу не ворвётся, панель впервые на капитанском потрогает, другой рукой поправляя тёмный воротник под жёлтой кофтой, стоя за спинкой кресла. Первый помощник — не каждый выпускник и этого достиг. Хазин старается не быть очень уж недовольным собой, а спустившись на турболифте до инженерных доков, так и вовсе про недовольство забывает, ведь там, в красном, суетится тот самый бородатый дядька, который ему вдохновением стал. Вытирая потный лоб ладонью, тот на него оборачивается, и машет рукой приветливо. На один корабль попасть – тут точно удача нужна. Ну теперь только до последнего рубежа и обратно, к капитанскому мостику, к званию главы службы. К друг другу, уронив поднос на общий столик в углу. Наверстать время.