Обнимая деревья

      Бабушка говорит, что если обнимаешь дерево, с ним можно поговорить. Рассказать ему все свои печали — и станет легче. Я этому не особо верю, и всё же сейчас ноги несут меня в сторону леса.       Лес называется Строгим, что довольно странно для такого места. Всё потому, что деревья там больше похожи на армию солдат — стоят строго, рядами, и даже растут почти одинаково. Мне это не нравится, но другой ближайший лес находится на другом конце города, а выговориться нужно уже сейчас.       Немного тревожит то, что я запросто могу здесь потеряться, по факту эта мысль находится на таких задворках разума, что я даже не воспринимаю её всерьез. Гугл карты выведут — по крайней мере, я на них надеюсь, как бы наивно это ни звучало. Я уже минут пять, как вошла в Строгий, но останавливаться и обниматься с соснами пока отнюдь не тянет. С каждой минутой мне всё больше кажется, что я погорячилась, восприняв слова бабушки так прямо. С другой стороны, эмоции, которые я так сильно стараюсь сдерживать, уже почти вышли из-под моего контроля, несмотря на твердый шаг и холодный взгляд.       Внутри меня клокочет ярость. И обида. И ещё разочарование. Они гасят надежду, которая действительно умирает последней из положительных эмоций. Я только что потеряла работу, а вместе с ней друга и по совместительству планы на ближайшее будущее. Так что позлиться имею право.       Я бездумно бреду, изредка провожая взглядом деревья рядом или проводя по ним рукой, но это всё не то. Это не те деревья, не тот лес, не та жизнь, которую я хотела! Наконец я выхожу в странную рощу. Здесь деревья не растут такими идеальными рядами и, к счастью, это не сосны, а вполне себе нормальные дубы, берёзы и, кажется, липы. Я резко затормозила у дерева, которое отличалось от других гладким стволом. Оно было достаточно широким, и обхватить его целиком у меня бы не получилось, но кого это волнует?       Теперь я стою и обнимаю дерево, но смелости заговорить всё ещё нет. Хотя обнимать гладкую кору приятно. И даже как-то спокойно. Я понимаю, что я совершенно одна в округе, наверное, впервые за последние несколько лет. Это свобода, прекрасное чувство. Которое, к сожалению, не перекрывает все остальные.       — Почему он так поступил? — вдруг спрашиваю я вслух.       Мне, конечно, никто не отвечает, но кажется, я перешла какой-то рубеж.       — Мог же спокойно сказать, что его не устраивает моя работа. Разобрались бы, поправили косяки. Так нет же, он молчал, а когда всё пошло вверх тормашками, выставил меня, отчитав при всех и сделав во всём виноватой. А я ведь дизайнер, а не волшебник, мать его!       Я умолкла, вновь прокручивая в голове сегодняшний день. Один из довольно больших наших проектов провалился. Мы долго старались вывозить, делали все правки клиента, но когда конечный продукт не айс, то даже самый гениальный дизайн не скроет очевидного. Богдан не смог взять на себя ответственность за то, что согласился на фигового клиента и отстойные условия, зато легко повесил всех собак на меня. Мол, если клиенты проводят на сайте меньше десяти секунд, это вина дизайна, а не того, что там написано. Я боролась за себя до конца и, конечно, ушла с гордо поднятой головой, но внутри мне хотелось рвать и метать. И рыдать.       Внезапно я почувствовала солёный привкус на губах. Всё-таки не сдержалась. Надо запомнить ещё один жизненный урок: «Никогда не работать с друзьями. Особенно с теми, в кого ты влюблена».       — О да, в этого придурка я влюблена уже больше года, наверное. Хотя нет, теперь в нём нечего любить, однако это не делает разочарование менее горьким. Какого, блин, хрена он так со мной поступил? Три года вместе работали, буквально душа в душу! И вдруг — минус друг, минус работа. Грош цена такой дружбе.       Я обхватила дерево покрепче.       — Прости, дружок, что не помню твоего названия, но сегодня ты обязан мне это простить. Потому что это так несправедливо!.. — ой, всё, теперь меня накрыло окончательно.       Какое-то время я стояла и тихо (а порой и громко) всхлипывала, щедро поливая дерево своими слезами. От жалости к себе внутри что-то горько сжималось, и я никак не могла себя остановить.       Но любая истерика рано или поздно заканчивается, даже моя. Понемногу я успокоилась и уже присела на траву, опёршись на то самое дерево спиной. Вокруг было тихо, хотя в скором времени через мои мысли в голову начали пробиваться звуки природы. Пение птиц, ветер, что-то ещё. Я даже увидела ёжика. Он на мгновение остановился, чтобы взглянуть на меня, а потом бодро засеменил вглубь леса. Эта милая картина даже вызвала у меня улыбку, хоть и мимолётную.       В конце концов, на смену злости пришел здравый смысл. По идее должен был быть этап торга, а там ещё депрессия и принятие, но я остановилась на мыслях о том, что делать дальше.       Логично, что искать новую работу. Понятно, что дизайнером — ничем другим я сейчас заниматься не хочу. Но… Сам процесс поиска мне обычно буквально ненавистен. Все эти собеседования, одни и те же вопросы, оценивающие взгляды… фу, просто фу. Ну как же не вовремя! До диплома остался месяц, мне буквально некогда переживать ещё и за работу. Спасибо, что хоть сбережения есть, до окончания универа протяну, а вот что дальше делать, если не найду работу — фиг знает. Поэтому надо найти. Вот только погрущу ещё немножко.       Рука непроизвольно потянулась к телефону. Никто мне ничего не писал, зато время, как оказалось, уже вечернее. В лесу я просидела добрых два часа, учитывая все причитания и истерики. Сигнал GPS оптимистично то появлялся, то исчезал, но, прождав десять минут, я добилась построения маршрута к выходу из леса. Спасибо, что я не сильно петляла, и теперь мне просто надо было вовремя свернуть налево и идти прямо, пока не выйду на дорогу.       Однако с таким сигналом приходилось идти немного, а потом ждать, пока прогрузится мое местоположение, чтобы проверить, не прошла ли я поворот. Тропинок тут было множество и все какие-то одинаковые, поэтому на поиски нужного поворота я потратила минут сорок. Но за это время не проронила ни слова, ни слезинки, полностью сосредоточившись на текущей задаче. Последняя усложнялась еще и тем, что деревья вокруг были настолько одинаковы, что порой казалось, будто я схожу с ума, а не выход ищу. Тем не менее, буквально через час я оказалась на знакомой улице, которая вела на другую улицу, а та — на мою родную, с квартирой на девятом этаже. Вечерний город пах всеми возможными запахами, начиная от сирени и заканчивая бензином, и ни одному человеку не было до меня дело. Я смотрела вокруг и понимала, что обычно выглядела так же: углубленная в свои мысли девушка, обычно с наушниками и быстрой уверенной походкой, не обращающая внимание на других людей. И только в кризисные моменты начинаешь по-другому смотреть на мир.       Когда до меня дошел этот инсайт, часть меня против воли даже почувствовала благодарность. Последние три года я жила в основном учебой и работой, и только летом позволяла себе еще и гулять иногда. А ведь молодость (да и жизнь в целом) не резиновая, и наслаждаться ею следует в моменте. «Но не в моменте, когда чувствуешь полную безысходность и одиночество» — возразил мне внутренний голос. К сожалению, я была с ним согласна.       Каждая мысль о работе и Богдане отзывалась болью где-то внутри. Не физической, но ощущалось даже хуже. Слёзы готовы были снова политься из глаз, но я не могла дать волю чувствам на людях (пусть даже и безразличных ко мне), и потому поспешила домой — в убежище, где смогу залечить свои раны.       И всё же, с деревьями действительно можно поговорить, если обнять их как надо.