***
Гарри чувствовал, как Артемис сжал его руку под мантией. Его все же пригласили на чашечку чая к директору, только вот это произошло не на следующий день и даже не через день. Прошла ровно неделя после его приезда обратно в школу. Гарри уже успел расслабиться, поэтому и стал думать, что ему не понадобиться идти в злополучный кабинет директора, но, увы, все не так просто. Да и Дамблдор пожелал видеть у себя не только гриффиндорца, но и его питомца. Приглашение появилось возле тарелки Гарри во время завтрака. Очевидно, один из эльфов Хогвартса по просьбе директора доставил короткое письмо Мальчику-Который-Выжил. Дамблдор пригласил Гарри к себе в кабинет перед обедом, сразу после трансфигурации. Друзья гриффиндорца быстро распространили это между собой, поэтому к обеду уже многие стали волноваться за некроманта даже больше чем он сам. Но что могли они сделать? Верно — ничего. Именно поэтому подросток уже стоял напротив знаменитой горгульи, ведущей в башню директора, и нервно сжимал в одной руке послание Дамблдора, а второй поддерживал Артемиса. — Взрывная карамель. Обеда еще не было, но аппетит появился. Слишком уж любил старый интриган пароли-сладости, так еще и путь в его кабинет пропах какими-то десертами. Гарри поймал себя за мысль, что странно стоять на винтовой лестнице и принюхиваться к запаху, но он не мог ничего с собой поделать. Сладкий запах свежих фруктов, перемешанный с запахом ягодного варенья и шоколадных десертов. Один аромат сменялся другим, из-за чего некромант совсем растерялся. Директор что-то распылил в воздухе? Только вот развернуться Гарри уже не мог. Горгулья закрыла обратный проход, поэтому пришлось идти дальше. С прошлого визита к директору ничего не изменилось. Артефакты на различных полках все так же трещали, блестели, крутились. Они продолжали действовать на нервы, но теперь некромант мог присмотреться к ним повнимательней, как учила малышка Рей и взрослые. Не от всех ощущалась магия, но достаточно большая часть имела какие-то свойства, о который Гарри еще не мог узнать. Его внимание привлек феникс тихой трелью, которая сразу прекратилось, стоило Альбусу появиться в своем кабинете. Директор вышел из двери, которая была напротив входа через горгулью. Гарри предположил, что там находятся покои Дамблдора, но это не точно. — Рад видеть тебя, мой мальчик. Присаживайся, — пожилой маг показал рукой на кресло, а сам сел на другое. — Я хотел бы поговорить с тобой. — Здравствуйте, директор, — с легким уважительным поклоном Гарри сел в предложенное кресло и стал разглядывать феникса. Птица то и дело поглядывала на гостя и наклоняла голову в каком-то непонятном жесте, который подросток не мог понять. — Я понимаю, что вы не просто так меня вызвали. Я что-то натворил? — Нет, что ты, — улыбка добродушного дедушки появилась на лице Альбуса. Директор хлопнул в ладоши, и на кофейном столике между кресел появился поднос с небольшим чайничком, двумя чашками чая, а также с ягодным пирогом. Тут то Гарри и почувствовал тот самый запах свежих ягод, варенья и фруктов, из-за чего его живот требовательно заурчал. — Угощайся. Разговор будет долгим. Боюсь, мы можем даже не успеть на обед. — Благодарю, директор, — в такой ситуации подросток просто не мог отказаться от угощения. Дамблдор прекрасно слышал его голодный животик, да и на обед его точно не отпустят. Даже болью в животе не оправдаться. Остается только надеяться, что в чае и пироге ничего такого нет. — О чем вы хотели поговорить? — Для начала, не познакомишь ли ты меня со своим питомцем? Артемисом, я правильно запомнил? — Да, его зовут Артемис, — Гарри ласково погладил рукав своей мантии, откуда потом выполз змей. Артемис решил устроиться на коленях своего хозяина, как обычно делают коты. — И правда необычный питомец. Как у вас появилась связь? Обычно фамильяр на пустом месте не появляется. — Я нашел его в лесу около дома. Он был едва жив, но вокруг ползала его мать и не позволяла помочь ему, но ей пришлось довериться нам. Мои опекуны смогли помочь Артемису восстановиться. Я помогал им, старался по крайней мере. И в какой-то момент, когда мисс Конор учила меня направлять магию для подпитки, наша магия соприкоснулась и образовалась связь. Она не требовательная, потому что мы подолгу можем поодаль друг от друга быть, но главное — мы понимаем друг друга, — эта история была чистой импровизацией некроманта, в которую он заставил сам себя поверить. — Интересный случай, — пожилой маг немного нахмурился. — Никогда не слышал, чтобы фамильяры так привязывались. Обычно проводятся ритуалы или фамильяр сам отмечает своего избранного, но чтобы так… Ты полон сюрпризов, мой мальчик. Как тебе пирог? Он хоть и не слишком сладкий, но согласись, что легкая кислинка прекрасно гармонирует со сладостью ягод. И про чай не забудь, не стоит всухомятку кушать. Уверен, что фруктовый чай тебе понравится. Я и сам его люблю. — Очень вкусно, — ни на запах, ни на вкус зелий Гарри не обнаружил, но это не значило, что их не было. Но животик подростка был явно доволен. В это время Альбус с озорным блеском в глазах следил за учеником и попивал свой чай. — Рад, что понравилось. Ты ранее упомянул своих опекунов. Они хорошо о тебе заботятся? — в глазах директора появилось беспокойство. Гриффиндорец не знал правдиво оно или нет, но все равно быстро отвел свой взгляд на кружку с чаем. — Да, я с ними счастлив. Почему вы спрашиваете? — Я беспокоюсь за тебя, мой мальчик. Когда была война против Волдеморта, я стоял против него вместе с твоими родителями и другими членами Ордена Феникса. Я обучал их защите, чтобы они могли дать достойный отпор темным силам, я помогал им всеми силами. Когда ты родился, я взял у твоего отца ваш родовой артефакт — мантию-невидимку. Я хотел скопировать ее свойства, создать укрытие не только для вас, но и для остальных, ведь под одной этой мантией не скроется вся семья. Мне хотелось создать артефакты с похожими свойствами. Но я не успел. Благодаря жертве Лили Поттер ты все еще жив. Волдеморт не смог тебя убить, поэтому я хотел защитить тебя по мере своих возможностей. Защита Лили была кровной, поэтому единственным надежным убежищем я посчитал дом ее сестры. Я хотел, чтобы ты рос без всякой славы, подальше от магического мира до поры до времени. Я хотел, чтобы у тебя было детство без вмешательства нашего мира. Но похоже у твоей судьбы был иной путь. — Вы верно выразились, когда сказали «нашего мира». Среди маглов я был чужим. Не говорю о том, что родственники и вовсе меня ненавидели, поэтому я был благодарен судьбе за то, что у меня появились другие опекуны. Они стали для меня новой семьей. Они открыли мне мой родной мир, в котором я родился, рассказали о нем и все показали. Так же мне рассказали, что вы, директор, раньше были моим опекуном, пока после того инцидента на кладбище не выбрали на эту роль мисс Эйвери. — Я хотел тебя защитить, Гарри, — было странно видеть, как Дамблдор виновато отводит взгляд, но подросток не хотел полностью скрывать своего отношения к нему. — Прости старика, но я правда хотел для тебя лучшего детства. Надеюсь, твои нынешние опекуны не вредят тебе? — Что? — невольно гриффиндорец даже растерялся. — Нет, что вы… Они прекрасно справляются со своими обязанностями. У меня есть собственный дом, еда, вещи. Меня обучают всему, что мне надо. Благодаря им я хорошо ориентируюсь в волшебном мире. Они ни разу не поднимали на меня руку и палочку, разве что кроме занятий с дуэлями. Но даже так они не хотели мне вредить. Некромант понимал, что директор желал получить от него определенную реакцию на слова. Именно поэтому Гарри сделал оленьи глаза и почти без страха посмотрел в глаза Дамблдора. К его удивлению, ментальной атаки не поступило. Вместо этого директор Хогвартса кивнул ученику и прижал к губам горячий напиток. Пару минут собеседники молчали, попивая чай и доедая пирог или лимонные дольки. Это было своеобразная передышка во время которой Гарри размышлял о целях директора. Могло быть такое, что некромант просто не ощущал воздействия ментальной магии и различных зелий, только вот эта мысль быстро отметалась. Мертвецы не отпускали своего господина куда-либо без набора специальных артефактов, которые находили в поместье Певереллов, в родовых ячейках банка или же в своих закромах. Гарри до сих пор помнил свой первый поход в Министерство Магии, когда он был обвешан различными защитными артефактами подобно рождественской елке. Сейчас артефактов было меньше, но от этого защиты не поубавилось. Разум был защищен точно, а если кто-то и попытается в него проникнуть, то Гарри обязательно это понял бы. К сожалению, никаких распознавателей ядов или иных зелий не было, зато была следилка за магией своего носителя. Магия всегда стремится защитить своего волшебника, какая бы угроза не была. Другое дело, если это у нее не всегда получается. Но именно такие моменты мог отследить серебряный браслет на предплечье. — Гарри, прости за такой вопрос, но встречался ли ты с некромантом? — голубые глаза подозрительно заблестели, но Гарри даже не посмотрел в них. Вместо этого его взгляд был полностью отдан Артемису, который с довольным шипением ластился к хозяину. — Некромантом? Директор, это не моя тайна, поэтому я бы не хотел ничего говорить. — Я хочу убедиться, что тебя не втягивают в изучение чего-то запретного и темного. У меня еще остаются опасения по поводу того, что тебя могут использовать. Темные искусства коварны. Они могут затянуть из-за эмоций, из-за чувства азарта. Попробовав лишь раз, они подобно наркотику будут заставлять тебя использовать их снова и снова. И ведь проблема может крыться не только в эмоциях и чувствах. Часто темные искусства требуют жертв. Многочисленных жертв. А некроманты нередко используют для своих ритуалов живых существ. — Вы считаете, что некромант захочет использовать меня в своих экспериментах? — Гарри не смог сдержать искренний смех, из-за которого директор даже растерялся. — Он не сможет, даже если хотел бы. Можно сказать, что у него и у моих опекунов свои заморочки по поводу магии. — И ты веришь, что из-за этих «заморочек» ты не пострадаешь? — брови старика взлетели, когда как его рука нервно сжала бороду. — Мой мальчик, я не уверен, что при таких обстоятельствах им можно доверять, ведь многие из них не простые маги. Но раз ты им веришь, то так тому и быть. Я хочу, чтобы ты выбрал правильную сторону и был в безопасности. — А какая сторона правильная? Я не горю желанием принадлежать какой-либо стороне. — Хочешь ты того или нет, но выбирать придется, — опасные искры в голубых глазах директора стали только ярче. — Пойми, порой выбор может быть непростым. Человек всегда чего-то лишается, но в нашем праве уменьшить эти жертвы. А ради этого требуется совершить определенный выбор. Гарри, Волдеморт рано или поздно вернется, и только ты в состоянии противостоять ему. — Но почему я? — не выдержав, подросток подскочил. — Все говорят, что он всегда боялся лишь вас, директор. Как великий темный маг может всерьез считать неопытного ребенка своим врагом? — Еще перед твоим рождением одна провидица изрекла пророчество, в котором говорилось, что родится маг, который будет способен победить Темного Лорда. Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… — старик прикрыл глаза и тяжело вздохнул, словно приходя в себя. — Под это пророчество подходили два ребенка: ты и Невилл. Только вот ты был ближе к исходу седьмого месяца, а потом и сам Темный Лорд отметил тебя равного себе, когда напал. — А если вы неправильно поняли это пророчество? Не всегда возможно точно знать о ком оно вещает. К тому же… Почему нападение может считаться приравниванию к себе? Я могу понять, что Волдеморт не мог знать о всей моей силы, ведь я был еще маленьким. А если это пророчество о том, кто родился еще до меня? Там же не указан год… Или… — Гарри, — быстро остановил гриффиндорца Дамблдор и взмахом руки приказал ему сесть обратно. — Трижды бросали ему вызов не только твои родители, это верно. Только вот оба родителя должны были это сделать. Ты не один с Невиллом родился в конце июля, но ты родился ближе всего к его исходу. Мы проверяли все, что находили. К сожалению, мой мальчик, но ты подходишь под пророчество лучше всего. Волдеморт обезумел еще задолго до твоего рождения, но в последние годы его безумие возросло многократно. Он был готов на все ради власти и бессмертия, поэтому даже крошечную угрозу он желал устранить. Даже если это безобидный ребенок. — Но… — теперь настала очередь Гарри растерянно смотреть на директора Хогвартса. Подросток сдержал в себе порыв защитить Тома и опустил голову. Артемис, видя состояние своего хозяина, ласково потерся своей мордочкой об его щеку. — У меня нет сил, чтобы победить Темного Лорда. Я не понимаю, что от меня требуется, что от меня хотят люди. Многие ведь считают меня символом победы над ним, но ее ведь не было. Я не смогу повторно отбить аваду лбом. — Я верю, что ты сможешь победить его. Ради своих друзей, ради своей семьи ты должен это сделать, — вновь на лице старика появилась добродушная улыбка. Словно заботливый дедушка, он взял подростка за руку и чуть сжал ее. — Я помогу тебе всем, чем смогу. Мы одержим победу в новой войне. Великий маг еще долго повествовал, но гриффиндорец уже не отвечал ему, лишь молча слушал. Обед уже подходил к концу, когда Гарри вышел из кабинета директора в растерянных чувствах. Зачем Дамблдор это все рассказывал? Зачем ему это все? Каковы его мотивы? Сердце некроманта бешено колотилось и не успокаивалось. Ему не хотелось сейчас идти на уроки, вместо этого он решил успокоиться в тихом месте. Для этого Гарри поднялся на восьмой этаж, куда мало кто ходил, особенно в учебное время, ведь используемых классов там не было. Подросток не знал, в какой момент он зашел в первую попавшуюся дверь, в надежде, что попадет в комнату, в которой он сможет отсидеться ближайшее время и привести свои мысли в порядок. С прикрытыми глазами, Гарри уселся в дальний угол класса на что-то мягкое и приятное. Это была какая-то подушка, но обращать свое внимание на нее гриффиндорец не стал. Перед его глазами оставался образ директора, который привычно улыбался ему. Улыбка доброго дедушки успокоила бы и расслабила бы кого угодно, но не Гарри. Мальчик видел в голубых глазах холод, ненависть, ярость и разочарование. После встречи с директором подростку хотелось принять душ, смыть его взгляд и прикосновение к руке. Почему то проснулось отвращение к самому себе. Так еще и это пророчество… Гарри обнял себя за колени и спрятал в них лицо. Он словно желал спрятаться в этом самом классе не только от директора, но и от своих друзей, от самого себя. Некромант не хотел, чтобы мертвецы, и не только они, видели его в таком состоянии. Он не хотел, чтобы они видели его растерянность, обреченность, панику. Том не навредит ему. Он не сможет. Да и сам Гарри не сможет поднять палочку с целью убить Темного Лорда. Мертвецы тоже не позволят пророчеству сбыться. Никто из них не верит в него, точно также как и Гарри. Но… Что если это не истинное пророчество? Мог ли директор изменить пророчество, чтобы Мальчик-Который-Выжил исполнил задуманное? Мог. Но ведь взрослые могли неправильно понять пророчество. Или директор мог сам заставить его родителей пойти по пути странного пророчества. Дамблдор мог сделать все, что угодно, и гадать на эту тему было бессмысленно. Слишком много вариантов, которые мог воплотить этот старик в жизнь. А ведь директор мог манипулировать людьми своего ордена, членами которого были родители Гарри. Джеймс и Лили Поттер безоговорочно доверяли Дамблдору. Они доверяли ему свою жизнь, чем он и мог воспользоваться. Или уже воспользовался. В голове гриффиндорца начали метаться мысли. В груди рос тяжелый ком, который, казалось, разгорался от негативных чувств. Мальчик просто не мог спокойно вдохнуть из-за него. Ему было больно. Ему было тяжело. Ему было плохо. В какой-то момент из глаз потекли слезы. Второкурсник не стал их сдерживать, напротив, он разрыдался, давая всем своим чувствам выход. Потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Гарри очнулся под теплым одеялом, которое лежало на его плечах. Только сейчас, когда печаль, паника и другие негативные чувства затихли, гриффиндорец смог разглядеть место, в котором он оказался. Эта комната необычайно была похожа на его спальню в поместье Певереллов, разве что кровати его не было. Из-за схожести с родной комнатой здесь ему было уютно и комфортно. Гарри чувствовал себя в безопасности, поэтому без зазрения совести он еще больше укутался в теплое темно-зеленое одеялко. Сидя среди огромного количества подушек, подросток не мог не рассмотреть комнату. Так он отвлекался от директорского голоса в голове и просто немного отдыхал. Теперь его мысли были об этой комнате, которую классом нельзя было обозвать. И как она оказалась в этой школе? Можно было бы предположить, что это такая комната отдыха, только вот о ней явно никто не знал. Навряд ли бы ученики оставили настолько уютную комнату без внимания. А ведь здесь было достаточно чисто. И все же комната была слишком похожа на спальню Гарри. Те же обои, те же рабочий стол, книжные шкафы и гардероб. Только вот ни любимой кровати, ни окон здесь не было. Как потом оказалось, гардероб был пустым, а книги в шкафах были незнакомыми и старыми. — «Чары для фантастической дуэли», «Введение в традиционную магию», «Магия без слов и костылей»… — шепотом зачитал Гарри некоторые заголовки. Он не узнавал ни одну книгу и их авторов. — «Раны средь боя»? Книга по целительству… «Магия чувств иль темные искусства». На последней книге подросток сосредоточил свое внимание. На самом деле все книги в этом шкафу в той или иной степени затрагивали искусство магического боя. Еще книга «Магия без слов и костылей» заинтересовала некроманта, но «Магия чувств иль темные искусства» больше притягивала к себе. Ее темная обложка не была чем-то примечательным, просто твердая, почти черная поверхность, на которой были выведены красные слова. Гриффиндорец уже хотел сесть за чтение, как он вспомнил, что находится в школе, а не у себя дома. Уроки давно уже кончились, а его друзья наверняка его потеряли. Из-за этого Гарри запихнул в свою сумку две книги с обещанием вернуть их после прочтения и помчался на выход из комнаты, чтобы в кратчайшие сроки добраться до башни Гриффиндора. Только вот стоило в коридоре обернуться, как он не увидел дверь в ту необычную комнату. «Может я уже свернул в коридоре?» — промчалась мысль в черноволосой макушке. Некроманту некогда было задумываться об этом, ведь он уже ощущал волнение своих мертвецов на уровни магии. — Гарри! — громко крикнул Невилл, подскочив с дивана. Только вот от созданного шума он тут же покраснел, но обратно не сел. — Ты где был? Знаешь, как ребята волновались за тебя! — Прости-прости, — Гарри потребовалась минута, чтобы отдышаться от быстрого бега по ненормальным лестницам школы. — Где они? — Тебя ищут по всей школе. Карта у тебя, поэтому они не смогли посмотреть твое местоположение. На уроке мы подумали, что директор тебя задержал, только вот ребята тебя у него не нашли, поэтому они стали искать… Я тут остался на тот случай, если ты придешь. — Мерлинова борода… Со стоном некромант уселся на диван и прикрыл глаза. До этого он почти не пользовался связью со своими мертвецами, но сейчас она могла помочь быстро собрать друзей. Гарри никогда не трогал связь, надеясь, что без этого его друзья будут вести себя более естественно с ним, не поддаваясь его желаниям и прихотям, но сейчас ему не хотелось бегать по всей школе за ними. Сосредоточившись на своей магии, как его учили взрослые и малышка Рей, некромант почувствовал множество тонких нитей, которые были связаны с ним. Он словно был кукловодом, у которого в руках много кукол, одни из которых были очень далеко, а другие прямо под рукой. Не трудно было догадаться, что его друзья были ближе всего к нему по сравнению с остальными. Именно эти нити Гарри постарался потянуть. Не зная как именно следует звать своих мертвецов, он старался магией передать им свое желание, — Пойдем в наш класс. Надеюсь, они будут там ждать. Невилл не стал спорить со своим однокурсником. Яркие глаза Гарри говорили без слов, давая Лонгботтому понять, что все идет как надо. Он сейчас лишь мог удивляться изменениям в друге и молча следовать за ним, ведь магия Гарри не давала в нем усомниться. Когда два гриффиндорца зашли в свой тайный класс, там уже их ждали некоторые ребята, но не все. Близнецы Уизли почти сразу подскочили со своих мест и стали прыгать вокруг некроманта. Они громко жаловались на Элион, которая ни с того ни с сего схватила их за руки и поволокла в этот класс. Правда Гарри так и не понял, восхищаются они или обижаются. Наперебой с близнецами Элион спорила со своим братом и Нотисом. Драко с Маркусом налетели на своего господина также как и Уизли, но они уже расспрашивали обо всем. В конце концов Гарри уговорил дождаться оставшихся людей, чтобы сразу всем все рассказать. Ждать долго не пришлось. Когда все собрались, подросток спокойно поведал о чаепитии с директором и о событиях после этого. Беседу за чашечкой чая он пересказал лишь в общих чертах. Не хотелось напрягать мертвецов своими переживаниями, но Гарри мысленно пообещал написать Тому о словах Дамблдора поподробнее. Единственное, Алан вызвался проверить своего господина на наличие каких-нибудь веществ в его организме. Поэтому весь рассказ когтевранец провел у котла в дальнем углу комнаты. Посещение необычной комнаты на восьмом этаже Гарри описал более подробно. Да, он нашел ее сам того не понимая, но все мертвецы слушали его рассказ с замиранием сердца. Они чувствовали, что эта комната каким-то образом помогла их господину привести себя, свои чувства в порядок. Только вот сам Гарри не смог подробно описать дорогу до этой комнаты. Зато он показал друзьям книги, которые взял оттуда на время. И пока Алан с помощью зелий проверял здоровье своего друга и хозяина, близнецы хмуро переговаривались между собой и мертвецами. Фред и Джордж упорно пытались доказать Элиоту и Элион, что они полностью обследовали восьмой этаж, но похожей по описанию комнаты они не находили. Только вот откуда тогда книги взялись? Мелисса и Нотис же старались обдумать и привести свои варианты ответов на этот вопрос, пока Лютер разглядывал карту мародеров Гарри в поисках входа в странную комнату. — Алан, ты что-нибудь нашел? — в голосе Маркуса слышалось волнение за своего друга и господина. Пока остальные разгадывали тайну необычной комнаты, он наблюдал за всеми махинациями будущего мастера зельеварения. — Выявитель обнаружил… Это такой настой, который после употребления может показать находится ли объект под воздействием подчиняющих чар или нет. Подчинение, принуждение, настрой на какое-либо отношение с помощью чар или зелий оно показывает своей реакцией на организм. То есть, если бы тебе было плохо, Гарри, то это бы означало наличие чего-то из этого. — Похоже директор надеялся, что твои опекуны используют тебя. Но похоже он облажался. Что-то еще есть? — Зелье доверия. Разбавленное, но сам факт… — с печальным вздохом Алан протянул своему господину склянку с бледно-зеленым зельем. — Это его нейтрализует, хотя он уже почти перестал действовать, но лучше выпей. — Спасибо. Гарри знал, что здесь его никто не отравит и не причинит вреда. Именно поэтому он сразу же выпил предложенное зелье, которое даже не стал рассматривать. Слабый мятный вкус быстро пропал, оставляя терпкий привкус во рту. Уже после обсуждения результатов проверки на зелья, мертвые и живые друзья вернулись к загадке комнаты. Никто не хотел делать домашнее задание, некоторые уже его сделали, а некоторые решили полениться. Поэтому все дружно решили после ужина найти ту самую комнату. Каково же было удивление всех, когда никакой комнаты не оказалось. Гарри растерянно бродил по коридорам восьмого этажа и не мог понять, куда она делась. Мертвецы безоговорочно верили своему господину, но тоже не понимали ситуацию. Книги же откуда-то взялись. — Еще одна тайна Хогвартса, — раздался тихий мечтательный голос. Полумна с улыбкой смотрела на гобелен, где были изображены тролли в балетных пачках. — Разве не интересней разгадывать такие загадки? Луна перевела взгляд на Гарри и тихо рассмеялась. Рядом с ней не было Рейлин, поэтому ребята без опасения подошли к девочке, которую очень увлек гобелен на стене. — Когда очень нужно, она появляется. Но зачем ей открываться, когда она не нужна? Попробуй позже, Хогвартс тебе не откажет, наследник.Часть 32. Должен.
19 февраля 2023 г. в 19:33
— Удивительный мальчик, — Помона со смешком прижала к губам чашечку с чаем и прикрыла глаза, вдыхая аромат любимого травяного сбора. — А ведь еще в начале прошлого года наш Северус относился к нему со всем своим пренебрежением. А теперь что? Мальчик смог растопить сердце Ужаса подземелий!
— Я думала, вы будете активно протестовать против его питомца, — со вздохом хозяйка кабинета опустилась на любимое кресло и расслабилась. Все видели, как она прикрыла глаза от усталости, от которой даже не могла поднять руку с напитком.
— Зачем же ему протестовать? Наш Северус только и делает, что защищает этого мальчика, — ехидный взгляд полугоблина не без удовольствия заметил, как вздрогнул зельевар.
— Хватит издеваться. И никого я не защищаю, — с привычной холодной маской на лице Снейп взял свою кружку, которую отставил от себя с приходом Гарри. — И если бы мы не разрешили, Поттер бы обязательно скрыл присутствие змея. А так он с ним у нас на виду.
— Конечно-конечно, — понимающий кивок от Флитвика заставил Северуса подозрительно на него посмотреть. — Не ты после нападения тролля то и дело интересуешься делами этого мальчика. Не ты волнуешься, когда до тебя доходят новости о гриффиндорцах, пойманных за драками или проказами. Даже в этом году, когда над учениками начали неудачно шутить, не ты еще пристальнее наблюдал за мальчиком.
— А ведь он так похож на своего отца, — профессор трансфигурации хитро посмотрел на декана Слизерина, который в ответ закатил глаза. — И я не только про внешность. Он такой же активный, общительный, уверенный в себе.
— Ты не права, Минерва, — покачал головой Северус. Он внимательно обвел взглядом остальных, а после продолжил. — Если в начале прошлого года он и был похож на него, то сейчас я не вижу в нем сына Джеймса. Только сын Лили. Мне кажется, даже внешне он все больше становится Блэком нежели Поттером. А характер, как и глаза, ему достался от Лили.
— Я удивляюсь тому, что Гарри не попал на твой факультет, Северус, — послышался смешок профессора травологии. — Он сильно не похож на своего отца. Если Джеймс то и дело пакостил, чтобы показать себя во всей красе со всеми талантами, то Гарри такого не делает. Многие его поступки так или иначе к чему-то ведут, но точно не к попыткам покрасоваться. Это не сравнится с розыгрышами мародеров. Не удивлюсь, если мы еще не видим всех масштабов деятельности мальчика.
— Вы про что? Гарри самый обычный ребенок, — нахмуренное лицо Минервы вызвало смешки у всех остальных. — Да, он общительный. Да, он любит учиться. Да, он одарен магически. Да, он собрал вокруг себя достаточно много людей. Но это не повод его отправлять в Слизерин. Шляпа выбрала Гриффиндор, что я полностью одобряю. Особенно, если вспомнить о побеге от тролля, когда Гарри спас подруг.
— Многие бы кинулись на защиту своих друзей. Да, может не все стали бы сломя голову идти против тролля, но мы сейчас не об этом. Скажи, Минерва, ты как давно обращала внимание на ситуацию на своем факультете? Что-то мне кажется, что с каждым годом ты все меньше за ним следишь.
— После того, как Дамблдор завалил меня некоторыми обязанностями заместителя директора, у меня почти не было времени, чтобы банально подняться в гриффиндорскую башню. Не знаю чем занимается директор, но минимум половину его работы делаю теперь я. А теперь, когда попечительский совет то и дело требует те или иные документы, работы стало еще больше.
— Тебе бы следовало перекинуть все его обязанности обратно на него. В последнее время попечительский совет всерьез занялся не только учебной программой, но и управлением школы в общем, — с серьезным лицом Северус по-хозяйски достал из одного шкафа МакГонагалл напиток покрепче обычного чая. — Если Дамблдор откажется, то ты спокойно можешь нажаловаться на него, чтобы на тебя не нажаловались. Все отчеты для самого совета попечителей Дамблдор сам должен составлять. Но не будем сейчас о совете. Мы хотели обратить твое внимание на Маркуса Флинта и Оливера Вуда.
— А что с ними не так? Разве что уже больше месяца они не приходили ни с какими отработками за свои драки.
— В том то и дело! — воскликнул Флитвик, забирая бокал с алкоголем у зельевара. — Еще до каникул эти двое стали вести себя чуть ли не как лучшие друзья. А ведь все началось с того, что они стали общаться с Гарри. И ведь это касается не только этих заядлых друзей. Многие ученики перестали ссориться из-за различий факультетов. Не знаю как, но Гарри смог объединить многих учеников. Его мнение ценят не только его однокурсники, но старшекурсники. Не удивлюсь, если вскоре он станет негласным королем школы. Именно поэтому кажется, что он больше принадлежит факультету Салазара. Но, Минерва, это не значит, что мальчик не принадлежит Гриффиндору. Скорее он находится между этими факультетами.
— Если тебе так важно его сходство с отцом, то можешь быть уверена, Гарри унаследовал его упертость, — обреченность была слышна в голосе Северуса, которому пришлось брать еще один бокал. — И мы можем хоть раз не сводить тему разговора на Поттера? Каждый раз его обсуждаем.
— А о чем еще говорить? О новом цвете мантии Дамблдора? Или о том, где он снова пропадает?..