***
У оборотня дрожали руки. Он не мог перестать нервничать, ведь за этой дверью таверны его уже ожидал Сириус. Как Бродяга его встретит? Сильно ли будет злиться? Поверит ли ему? Набрав в легкие побольше воздуха, Люпин все же набрался храбрости постучаться в дверь. Внутри комнаты, арендованной в таверне Сириусом, был стол, диваны и ничего более, но и ничего не надо больше для приватной беседы. — Рад тебя видеть, Лунатик, хоть и при таких обстоятельствах, — со слабой улыбкой поприветствовал старого друга Лорд Блэк. — Хоть мой крестник верит, что у тебя были причины для… Отсутствия интереса в нашем общении, я все же хотел бы выслушать тебя. — Я понимаю, что былого доверия уже нет, — грустно усмехнулся оборотень, присаживаясь на диван напротив Сириуса. Тут же Бродяга взмахнул палочкой, чтобы огородить комнату чарами конфиденциальности. В Хогсмиде может быть много шпионов директора. — А ты изменился. — Как и ты, Лунатик, как и ты… Так… Расскажешь, что с тобой произошло? Помню, ты пропал уже после первого дня рождения Гарри. Питер все говорил нам, что ты начал служить Темному Лорду, перекидывая вину с себя на тебя, хотя и иногда это делая и со мной. — Дамблдор в сентябре послал меня в Ирландию на поиски логова стаи оборотней, которые еще не примкнули к Тому-Кого-Нельзя-Называть. Он сказал, что они могут помочь в защите Джеймса и Лили и противостоянии против Темного Лорда, и это подкупило меня, но, — с трудом сглотнув, Люпин вцепился руками в голову. — Но я даже не нашел эту стаю, когда меня настигла новость об их смерти. Вы мне не говорили о том, что фиделиус был завязан на Питера, поэтому я подумал, что ты виновен. Каюсь, был не прав, но я и не знал, что думать! Я хотел забрать Сохатика, только оборотню это не могли позволить. Я не мог даже спросить у Дамблдора, где тот живет. На каждое мое слово у директора находилась отговорка и причина не делать этого. В конце концов он насильно меня отослал куда подальше, якобы на задание. Только вот потом меня всеми силами не пускали на территорию Магической Англии. Я как только не пытался пробраться сюда к вам. Магловским способом, контрабанда, банальная аппарация на больших расстояниях… Один раз от последней меня даже немного расщепило, пришлось отказаться от такого способа. Глубоко вздохнув, Люпин взял в руки стакан с огневиски, который как нельзя кстати появился на их столе, и залпом выпил. Сириус даже порадовался, что заранее заказал бутылку с алкоголем для них. Чувствовал ведь, что разговор будет не из легких. Тем временем Ремус зажмурился и начал интенсивно мотать головой, словно отгоняя что-то. Оборотень не мог смотреть на своего старого друга, чувствуя вину не только перед ним, но и перед Джеймсом, Лили и, особенно, Гарри. — Я не знаю как меня находили. Я не находил на себе чар слежки или чего-то подобного, но меня часто отлавливали и слали куда подальше. Несколько раз круцио прилетало, из-за чего я думал на пожирателей, но те убили бы меня, а не усыпляли. В какой-то момент меня очередной раз усыпили при попытке вернуться и отослали в какую-то стаю… Ту самую стаю в Ирландии, которую я должен был найти. Это был ад. Мне потребовалось семь лет, чтобы оттуда сбежать. И если в той стае меня охраняли как главного пленника, то в Магической Англии обо мне давно забыли. Я наконец смог пробраться туда. Увы, все пути, кроме Лютного, были закрыты. Я подрабатывал там, пока за мной не начали охотиться снова. — Я так и не понял, — резко прервал друга Сириус. — Зачем на тебя охотились? Я понимаю, что тогда принимались законы о лишении оборотней различных прав, но даже это не позволяло так… Издеваться. — Бродяга, я задавался этим вопросом десять лет, — невесело усмехнулся Люпин, начиная пить огневиски маленькими глотками, а не залпом. — Только после моего возвращения они начали охотиться за моей головой. Наемники поджидали меня на каждом углу, из-за чего мне постоянно приходилось скрываться. До недавнего времени у меня даже постоянного места жительства не было. А потом… А потом меня все же поймали. Потеря крови, темномагические раны, яд… Шансов выжить почти не было, но пришел Дамблдор. Ох, Бродяга… Как мне хотелось выжить. Дамблдор предложил непреложный обет в обмен на мою жизнь. Все его существо в тот момент кричало. Волк внутри него жаждал выжить и не важно, что для этого нужно. Да, теперь Ремус был жив и относительно здоров, но стоило ли оно того? Голубые глаза оборотня с болью посмотрели на мужчину напротив. — Я не могу сказать, что именно захотел от меня Дамблдор, но… При таких обстоятельствах в какой-то момент мы можем оказаться по разные стороны баррикад, Сириус, — с силой Ремус сжал зубы и едва не зарычал. Ему не хотелось идти против друга, против Гарри. — И как бы мне это не хотелось, но я не смогу противиться приказам старика, пока тот жив. — Ох… — серые глаза Сириуса закрылись, позволяя их владельцу переварить информацию. Старческие руки Дамблдора уже долгое время действуют на его друга. Не удивительно, что информаторы не могли раздобыть никакой актуальной информации по нему. — Не хотелось бы вставать против тебя. Он так крепко связал тебя? — Ты даже не представляешь как, — послышался хриплый смех, который прервался из-за того, что его хозяин захотел допить огневиски. — Моя жизнь в его руках. Но в то же время он хорошо контролитрует ситуацию, не давая мне заданий, где я мог бы пожертвовать жизнью. Честно, мне кажется, что у него планы на этот счет. — Не нравится мне ж… Кхм, ситуация, в которой мы оказались.***
Темные зеленые глаза с интересом смотрели на многочисленных людей, что стояли перед Темным Лордом. Рейлин продолжала присутствовать на каждом собрании Пожирателей Смерти, в отличие от Гарри. У некроманта был свободный вход на них. Захотел — пришел, захотел — остался в Хогвартсе. Только вот за Гарри слишком пристально наблюдают, в отличие от нее. А сейчас маленькая когтевранка наблюдает за слугами Волдеморта. На этот раз их было куда больше. Прибавились заключенные, которых недавно выпустили по особым договорам, хотя Снейпа, к примеру, видно не было. Лорд Слизерин специально его не призывает из-за его работы в Хогвартсе около Дамблдора. Люциус Малфой также отсутствует, но уже из-за задания самого Темного Лорда. Взгляд подростка скользил по людям, которые еще год назад сидели в Азкабане. Все были опрятно одеты и с интересом разглядывали обстановку вокруг. От девочки не скрылось, что у некоторых магов были проблемы с магией, но им лишь нужно было больше времени, чтобы эта проблема прошла. Влияние дементоров не проходит бесследно. И пока многие осматривались, Темный Лорд обратился к фигуре, что стояла позади него. — Что ты видишь? — Магия бывших узников рванная. Такая же была у Лорда Блэка, но со временем магия придет в норму. Ей всего лишь нужно время и спокойная обстановка. Также никто из них не проявляет агрессии. Лишь любопытство и восхищение. Ваша магия приносит им удовольствие. Это видно. — А что ты скажешь про остальных? Что думают они по поводу возвращения старой гвардии? — Некоторые боятся их. Некоторые жаждут мести. Некоторые восхищаются ими, — спокойный голос Рейлин не напрягал Темного Лорда. Взгляд мужчины скользил с одного пожирателя на другого, словно зная о каких именно говорит эта маленькая девочка. На самом деле Том знал, кто именно жаждет встать на место любого из его ближнего круга, а кто желает такого же признания, но ему было интересно — как девочка определяет их. Да и, как бы прискорбно это не было, все же намерения некоторых пожирателей-новобранцев оставались загадкой. Как хорошо, что Волдеморт является перед ними в личине безносого монстра, а не в настоящем облике. — Что ты видишь, глядя на тех, кто хочет занять место в моем ближнем круге? — красные глаза посмотрели в темно-зеленые, применяя невербальную легилименцию. Рейлин не была против этого, ведь ей легче показать, нежели объяснить словами. — Они сдерживают свою магию, которая хочет… Задушить, избавиться от неугодных для хозяев. В голове девочки Темный Лорд увидел разноцветное месиво. Он никогда не привыкнет к ее зрению, но разглядывать все это было интересно. Он видел, как темная магия со светлыми переливами тянется от одних его слуг к другим, а потом резко отдергивается. Казалось, словно кто-то шлепал по щупальцам, чтобы те убрали свои конечности подальше от своей цели. Магия бывших узников же сжималась вокруг них и рванными движениями клубилась вокруг тела, словно защитный кокон. Именно через эту своеобразную защиту пытались проникнуть щупальца недовольных. И Том начал сомневаться, что его дорогие пожиратели, которые были ближе всего к нему, смогут остаться невредимыми при встрече с магией здоровых волшебников. — Почему их магия такая… рваная? — спросил Волдеморт, зная, что девочка его поймет. — Я понял, что это последствия Азкабана, но есть точная причина? — Дементор при контакте с человеком воздействует не только на его душу. Душа, магия и разум неразрывно связаны как три нематериальных состояния у человека, — ровным голосом объясняла когтевранка, вглядываясь в хитросплетения магии лорда, которые их окружили. Купол тишины выглядел красиво — словно узоры на стекле зимой. — Чем сильнее страдает душа человека, тем сильнее страдает магия и разум — вы это знаете не по наслышке. Ваших слуг спасает то, что за их спинами стоит их род, который помогает им. Их магия непрерывно течет и позволяет как телу, так и всему нефизическому восстанавливаться, из-за чего она не может в полной мере… Вытекать наружу? Также существенную роль играет их эмоциональное состояние. Они не способны сейчас в полной мере контролировать свои силы. Да, внешне они невозмутимы, но сейчас любая их эмоция будет провоцировать магию на действия. Именно поэтому воздух вокруг них кажется наэлектризованным. Так магия справляется с их эмоциями. Том кивнул девочке и вновь повернулся к своим пожирателям. Ничего нового он не узнал, хотя и понял, что магия говорит намного честнее своих хозяев. Это давно было понятно. Но то, что молодые пожиратели были готовы с боем отвоевывать место среди приближенных к их лорду — было неприятным фактом. Раньше Волдеморту нравилась война за место подле него, но сейчас, когда разум в порядке, это вызывало лишь омерзение. И он этого не скрывал. Пожиратели Смерти видели недовольство своего господина, который не говорил прямо об этом, а лишь следил за развитием событий. Том давал своим слугам время осознать перемены. Осознать и понять, что больше не потерпит кровавого разбоя, который был раньше во имя мести. Темный Лорд отдавал своим слугам приказы, связанные с деятельностью в Министерстве Магии, с взаимоотношениями волшебников и волшебных существ, с взаимоотношениями с магами из других стран. Шпионаж, переговоры, сбор информации, подготовка ресурсов, поиск людей — именно такие задания давал Том своим пожирателям. И сразу было видно кто понял в чем состоит суть новых планов их Лорда, а кто нет. К великому сожалению, были те, кто желал продолжения кровавой войны. Только вот свое мнение они держали при себе, видя как красные глаза их повелителя недобро сверкают под лучами закатного солнца. И даже если эти маги не стали ничего говорить, это не значит, что они забыли об этом. Увы, они взяли выжидательную позицию, чтобы определить первого отступившегося, ведь у некоторых начали появляться сомнения по поводу их Лорда. Но там, где есть недовольные, также есть и довольные. Не все хотят видеть кровь, не все хотят сражаться на палочках, не все хотят видеть смерти. Такие люди сразу поняли, что новые цели Волдеморта предполагают относительно мирные действия, направленные на улучшение жизни волшебников Магической Англии. И это не может не радовать их. Эти люди с энтузиазмом принялись за приказы своего Лорда. Да, они продолжали его бояться, ведь личина безносого существа и дикая магия все еще присутствовали, но уважение за смену направления деятельности пожирателей перекрывало страх. — Мой Лорд, а что делать нам? — Беллатриса вышла вперед и преклонилась перед своим господином. Волдеморт раздал приказы всем пожирателям, кроме бывших узников, из-за чего те невольно обиделись. — Белла, — мягко начал Том. Ласка в голосе Темного Лорда была настолько непривычна для всех, из-за чего все вздрогнули. Только если для ближнего круга Волдеморта это было благоговением, то для остальных так звучало начало чего-то нехорошего. — Во-первых, пока ваша магия полностью не восстановится, я не желаю давать вам чего-то сложного. Во-вторых, вы связаны договором с министерством. — Но, милорд! — воскликнул Антонин Долохов, вставая около женщины. Он, как и она, выглядел возмущенным. — Мы в порядке. Даже колдомедики из Мунго нам сказали, что мы оправились после Азкабана. — А вот Волчонок, что стоит сзади меня, говорит об обратном. Я видел ее глазами ваше состояние и склонен согласиться, что вам нужно больше времени на восстановление. Целители из Мунго захотели от вас побыстрее избавиться, как и приказало им Министерство, которому вы нужны ради информации. Сейчас я лишь хочу, чтобы вы продолжали спокойно жить, заниматься делами своего рода и выполняли все, что требует от вас договор. Поверьте, если Министерство начнет вам если не доверять, то хотя бы считаться с вами, то я буду доволен. — Как прикажете.***
— Что случилось, детеныш? Спустя неделю после знаменательного урока ЗОТИ Гарри спустился с Артемисом в Тайную Комнату. Чем ближе время приближалось к Хэллоуину, тем сильнее нервничал подросток. Его друзья хоть и хотели что-нибудь с этим сделать, но не делали, за что Гарри был им благодарен. Он сам должен справиться со своими страхами и переживаниями. Он хотел справиться с ними самостоятельно. И теперь Гарри спустился под Хогвартс в надежде расслабиться. В логове Василиска можно было бы попрактиковаться в полете, а следовательно можно было бы полетать, отключившись от реальных проблем на время. — Ничего такого… — Гарри переживает из-за своих родителей, — с потрохами сдал своего друга Артемис, который тут же подполз к огромному змею. — Ему кажется, что они его не любят из-за его магии, поэтому он боится проводить все нужные ритуалы на Самайн. — Артемис! — послышалось возмущенное шипение подростка, из-за которого серебряная змейка тут же уползла. А вот Василиск немного рассмеялся. — Расскажи, что тебя гложет, детеныш? — хвостом король змей легонько подтолкнул человеческого ребенка, чтобы тот сел на него. Это куда лучше, чем сидеть на голом камне подземелья. — Если выскажешь все — станет легче, а я смогу попробовать помочь. — Я… — Гарри стыдливо опустил голову, а после лег на хвост Василиска как на лежак. Зеленые глаза устремили свой взор на потолок Тайной Комнаты, словно пытаясь что-то выискать там. — Мои родители слепо следовали за нынешним директором Хогвартса, который у многих олицетворяет свет. Они состояли в его Ордене Феникса и сражались против Тома — наследника Слизерина и так называемую темную сторону. Они погибли за свет. Они погибли защищая меня, а я… А я, в итоге, стал темной тварью. Я не хочу следовать за директором. Вместо этого я сотрудничаю с Темным Лордом и помогаю ему и его слугам. Если родители были за свет всей душой, то они бы не одобрили ни моих действий, ни моей магии. — Они же погибли, защищая тебя. Разве это не означает, что они любят тебя настолько, что готовы пожертвовать своими жизнями? — Любая мать стремится защитить свое дитя, — перед глазами некроманта встал момент, когда Танис всеми силами пыталась спасти Артемиса. — Но это не означает, что родители одобрят любые действия своих детей. — Ты хочешь их одобрения и признания? — Я хочу… — на миг Гарри запнулся. На самом деле, а что он хочет услышать от своих родителей? Подросток часто представлял, что нелестного скажут о нем они, но он почти не задумывался о положительном исходе. Да, Гарри часто представлял своих родителей в добром свете. Герои войны, пожертвовавшие собой ради ребенка, ради него. Идеальные. Сколько историй гриффиндорец слышал о них. Мимоходом от лесника, Хагрида, от Сириуса, от Дамблдора, даже от МакГонагалл… Герои, символы победы в войне. И как не хотелось разрушать эти идеальные образы. А ведь Снейп в начале первого курса нелестно отзывался о Джеймсе Поттере, подтверждая догадки Гарри, что не все идеально. Даже Сириус в некоторых историях сознался, что некоторые розыгрыши Мародеров были слишком жестоки. Но даже так у Гарри было свое видение семьи, которое он боялся разрушить. Но рано или поздно придется снять розовые очки, чтобы взглянуть на реальность. Помимо его родителей у него были еще предки, которые могли бы нагрянуть в ночь Хэллоуина. — Я не хочу увидеть разочарование в их глазах. Их неодобрение. Я боюсь услышать слова о том, что зря они меня спасали. — Они так не скажут, — уверенно прошипел Василиск. — Они должны гордиться тобой. Твоя магия по силе соперничает со многими взрослыми магами. Ты талантливый детеныш. Ты прекрасный некромант. У магии ведь нет цвета. Но даже если они разочаруются… Детеныш, ты некромант, Повелитель Смерти, какая разница, что тебе скажут умершие? Мертвые под твоим контролем и не важно, что они скажут. Думай о живых. С сомнением подросток посмотрел на Василиска. В любом случае, он не хотел взывать к усопшим предкам в этот Самайн. Для себя он уже решил, что подождет еще год. В следующем ему придется дозваться до своих предков, чтобы показать себя в качестве нового Лорда их родов. А пока… Пусть до этого времени он смирится. Почему-то он не мог отвязаться от мысли, что его родители будут им недовольны. Очень недовольны. Не говоря больше и слова, Гарри встал с удобнейшего хвоста Василиска и принялся тренироваться в полете. И не важно, что каменный пол не был покрыт мягкими матрасами, чтобы не больно падать. Потеряв концентрацию, некромант несколько раз все же упал. Один раз успел ногу подвернуть неудачно, второй раз чуть руку не сломал. Но эти травмы помогли ему, ведь после такой боли падать еще раз не хотелось. Спустя час таких тренировок Гарри был донельзя уставший в плане магии, но очень довольный. Он теперь мог увереннее летать! Хорошо, что тренировки полета смогли развеять подростка. Да и отложенный ритуал на Самайн тоже немного успокоил. Василиск же лишь покачал головой и недовольно пошипел. Страх страхом, но воззвание к усопшим на Самайн — традиция магов, в ходе которой предки могли передать живым свои знания. Мертвецы же были крайне недовольны тем, что их господин вновь пропал куда-то на долгое время, но видя его в расслабленном состоянии, они и сами расслабились. Живые друзья Гарри последовали примеру мертвых и не стали донимать некроманта в поисках ответа. Вместо этого они заняли его другими делами, чтобы все его мысли больше не касались переживаний. Так незаметно пролетело время аж до Рождества. Люпин, определенно, был бы прекрасным учителем ЗОТИ, если бы не его шерстяная проблема, из-за которой он пропадал раз в месяц. Но даже так на его уроки с удовольствием ходили почти все. Сам Ремус не так сильно переживал на этот счет, но ему нравилось обучать подрастающее поколение. Гарри тоже получал удовольствие, посещая его уроки, хотя подозревать его не перестал. За эти два месяца Люпин пару раз встречался с Сириусом в Кабаньей голове. Гарри знал об этих встречах. Его крестный почти без утайки рассказывал все, что говорил ему Ремус. Там не было никакого компромата на Дамблдора, но была ясна позиция оборотня. После первой встречи Бродяга и Лунатик больше не затрагивали тему сторон на войне, политику и всякое такое. Они больше обсуждали учебу, работу или вспоминали старые истории из школы. Ничего интересного. Также за это время и сам Гарри с друзьями успел посетить Хогсмид. Его опекун, Рэйвен, подписала разрешение. Деревушка ему понравилась, хотя он считал, что деревенька его мертвецов была в сто раз лучше. Стоит отметить, что подростки все это время не сидели за одной учебой и тренировками. Да, они продолжали тренироваться в магии, как и в прошлом году. Да, они тренировались в любимых дисциплинах, но у них была еще одна цель нахождения в Хогвартсе. Их список того, что можно было бы улучшить в «лучшей магической школе» постоянно пополнялся новыми пунктами. И раз настала пора ехать домой, то настала пора показать этот список родителям из совета попечителей и тому самому Лорду Слизерину. В эти зимние каникулы близнецы Уизли также остались в Хогвартсе, чтобы не привлекать внимание со стороны своей семьи. Гермиона, Маркус, Элион и Элиот также остались, боясь, что директор попробует хоть как-то надавить на их друзей, когда Гарри не будет рядом. Когда придет время, пятеро гриффиндорцев и один пуффендуец переместятся с помощью портключей в поместье Певерелла. Да, им придется сбежать из замка и выйти за территорию антиаппарационного барьера, как и в прошлом году, но это того стоит. Дети решили, что первыми в поместье Гарри отправятся близнецы Уизли, пока остальные будут прикрывать их отсутствие в школе. Когда с ритуалом отречения от рода все будет закончено, то Фред с Джорджем вернутся в школу. И через день будет устроен Рождественский бал, как и в прошлом году, но с большим количеством приглашенных. Размышляя о будущих планах, некромант с усталостью прикрыл глаза и прислонил лоб к холодному стеклу окна в Хогвартс-экспрессе. Время быстро утекло, но некоторое затишье дарило ложное спокойствие. А как известно, затишье бывает перед бурей — что не нравилось никому.