***
Мне семнадцать и это тот самый последний рубеж. После семи лет, проведенных почти что взаперти, в полупустой маленькой комнате, мир вокруг манил и норовил окончательно вскружить голову. Уже не тихий мальчик, Сеня из Омска, каким-то непостижимым образом попавший в детский дом Воронежа. Арсений Сергеевич. Звучит солидно, но вот как-то сложно произнести это вслух, смирится. Внутри я все тот же, пусть и повзрослевший, ребенок. И нет желания принимать взрослые решения, за что-то, или кого-то отвечать. За себя отвечать толком не научился, то и дело наступая на грабли, надеясь, что пронесет. Не проносило. -Слышал же? Ну скажи, что слышал? — Сережа чуть ли не с ноги открыл дверь, вваливаясь в комнату. Дышать тут сразу же стало нечем. -Что по-твоему я должен был услышать, Сереж? Слухов то у нас ходит, ну сам знаешь, — пожимаю плечами и продолжаю читать книгу, уже не улавливая смысл. Границы со мной пересекать не стоит, но он нагло игнорирует этот факт, продолжает смотреть выжидая. Я для него легкая добыча, не иначе. Поднимаю взгляд и пристально смотрю в ответ. Еще секунда молчания, воздух вокруг нас становится тяжелым. -Завтра новенького привезут, -он говорит об этом так, словно нас должны захватить инопланетяне, никак не меньше. В глазах друга огоньки, и к слову, это впервые за долгое время. -И? –данный факт не вызывает у меня особых эмоций, я лишь непонимающе вскидываю бровь. -Его к тебе собираются подселить! — огоньки напротив вспыхивают с новой силой, видно, как душат переполняющие его эмоции. Для меня же эта фраза становится фатальной. Она как детонатор, срабатывает быстро и безотказно, сметая все на своем пути. Нет шанса выжить, когда вдруг оказываешься завален обломками небесных замков, которые строил годами. Я бессильно мотаю головой, чувствуя, как рука напрягается и медленно сжимается в кулак. Это точно не про меня! Мне хочется заорать. Дать Сереже хороший подзатыльник и потребовать извинений за такую, пусть и невинную, но все же злую, шутку. Но он не шутит, видно по глазам. -Откуда ты…- голос садится до неузнаваемости, и я с трудом осознаю, что вообще что-то говорю. Мысли сменяют одна другую с космической скоростью. Матвиенко обрывает на полуслове. -Дальше еще интереснее, — произносит он, нагло и бесцеремонно садясь на стул около кровати, на ходу разворачивая. Слишком близко. Мне нечем дышать, и он прекрасно это видит. -Сереееж, — на выдохе протягиваю я, а он понимает. Замечает, как я поджимаю губы, пытаясь спрятаться где-то внутри себя. Отодвигается, пристально смотрит, немой вопрос одобрения между нами. Я киваю, разрешая продолжать. -Парень по всей видимости совсем того, -крутит пальцем у виска, -Нууу, ты понял. Думаю, недели не продержится у нас. -С чего такие выводы? – странно все это, неправдоподобно что ли. Мысли-пчелиный рой. Я нервно ерзаю по кровати, запускаю руку в волосы, чтобы хоть как-то успокоить сознание. Оно уж слишком часто играет со мной злую шутку. -Слухи ходят разные, — Серый произнося это, буквально повторяет мое движение. Мне становится не по себе. Мысли снова уходят в пляс, не позволяя вымолвить и слова. Открываю рот и безнадежно закрываю, прикусив при этом нижнюю губу. Воздух остается где-то между, не доходя до легких. — Арс, да ты чего? — снова взгляд хищника, готовый вот-вот растерзать нерасторопную жертву. На этот раз я не попадусь. -Матвиенко, иди-ка ты знаешь куда, со своими сплетнями, — опускаюсь на кровать, демонстративно беру в руки книгу, тем самым давая понять, что разговор наш окончен. Но точку ставить рано. Последнее слово как всегда не за мной. -Ох и посмеюсь же я с тебя завтра, Попов. Помогать не буду, даже не проси! –в его словах нет яда, но они почему-то ранят. Задевают что-то живое внутри, бередят. Я с трудом поднимаю руку, молча указывая на дверь. Стул со скрипом отодвигается и наступает блаженная тишина.***
Утро накрывает город слишком быстро. Нехотя приоткрываю глаза и все еще на ощупь тянусь за телефоном. 7:26. До будильника жалких четыре минуты. Отключаю его и бросаю устройство на кровать. Вставать не хочется от слова совсем. В общем коридоре за дверью возня, но я старательно ее игнорирую. Слишком сильно видимо в подсознании засели Сережины слова. Как еще только кошмары не снились, не пойму. Трясу головой и отгоняю мысли, запихивая их в самый дальний ящик. –Вот откуда у людей энергия с утра? -думаю я вслух и поднимаюсь на ноги. Пора начинать этот, уже почему-то заранее обреченный на неудачу, день. В комнату, снова чуть ли не с ноги, влетает Серый. Он более растрёпанный чем обычно, но и более живой. Он пыхтит и задыхается, легкая улыбка едва касается его вытянутых в линию сомкнутых губ. -Вот и что я тебе говорил?! — на выдохе, его слова почти невесомы, долетают до слуха с трудом. — Встречай нового соседушку. — едва успевает вымолвить он, как дверь вновь открывается. Сердце тут же пропускает пару ударов. -Нет, нет, нет, — только и тараторю я, не в силах произнести ничего более осмысленного, а от резкой нехватки кислорода, голову разрывает пополам. Как они могли так со мной поступить? Больно и совсем тесно где-то в районе груди. -А я тебя предупреждал, — подобие полуулыбки слетает с лица Матвиенко, и он молниеносно шагает за спину, как оказалось, стоящему все это время в проходе, парню. -Скотина ты, а не друг, -не в силах сдержаться эмоции, кричу куда-то в пустоту, демонстративно отворачиваясь. -Весело тут у вас, — чужой голос как раскат грома средь ясного дня, отрезвляет, -Я пройду? -Есть еще варианты?! — театрально вздыхаю и только сейчас краем глаза вижу, что парень передо мной на голову, а то и две выше меня самого. С каждым его шагом во мне что-то переламывается, хрустит. Мне кажется, что хруст этот заполняет все пространство вокруг. Едва сдерживаюсь, чтобы не закричать. -Антон, -мальчишка протягивает руку, улыбка слегка натянута, -Шастун. –сразу видно, он тоже не в восторге от такого расклада. Или ему просто все равно. Я же понимаю, что должен сделать что-то, должен как минимум представиться, но не могу. Я просто напросто блять не могу. Вместо этого резко хватаю телефон, с полки шкафа ветровку и пулей вылетаю из комнаты.***
Спускаюсь по лестнице, на этаж ниже. Там общие балконы и есть воздух, от которого пьяняще кружится голова. Поздравляю. Ты, Арсений, фантастический придурок. А ведь ничего не придумал лучше, чем просто трусливо бежать. Сжимаю руками остатки некогда деревянных перил, тщетно пытаясь утихомирить пульсацию в висках. Антон ведь не виноват. Крутится и крутится в голове, словно заезженная пластинка, и никак не переключить. Медленно оседаю на ступеньке, поверх ветровки, пачкать джинсы отчего-то не хочется. Достаю из ее кармана смятую пачку Синих Уинстон. Всего одной не хватает. Как низко ты пал. Я ненавижу курить, дым сигарет и всю эту напускную романтику. То, что способно тебя убить, по априори не может быть романтичным. Хотя сама любовь ведь тоже бывает фатальна. Щелчок зажигалки, затяжка и мир вокруг куда-то несет. Мне кажется, я слышу шаги. А нет, уже не кажется — высоченное тело опускается на ступеньку где-то совсем рядом. Стараюсь не смотреть. -Что происходит?! — тихо, с легкой хрипотцой. Ловлю себя на мысли, что голос этот мне приятен, и тут же закидываю ее куда подальше. Не хватало еще думать сейчас о таком. Молчу. Может он поймет и просто уйдет? Так не бывает. -Странный ты конечно, Арсений, -произносит Антон и достает и кармана своей безразмерной толстовки все те же неизменные Синие Уинстон. Как иронично, аж на стену хочется лезть. -Откуда знаешь, как меня зовут? –удивление немного оттесняет остальные навязчивые мысли на второй план. Теперь молчит уже он, заставляя все тело напрячься и вытянуться в струну. Не так дерни, и сразу лопнет. Он медленно подкуривает, затягивается и выжидающе смотрит в пустоту. Краем глаза замечаю, что в действиях Шастуна есть координация и некая грация. В отличие от моих. Я даже сигарету толком в руке держать не умею. -Сережа сказал, — тихо сопит парень, -вы вроде как друзья. Были. У меня внутри словно чайник закипает. -Тут не особо на друзей разживешься, — быстро и от чего-то шепотом. Дым медленно наполняет легкие ядом. -Это то я уже понял. Каждый на своей волне, никому до тебя дела нет. Хоть с крыши прыгай, поди даже не заметят. –Антон, немного съёжившись, делает последний затяг и тушит сигарету о подошву потрёпанного кроссовка. –Это место отличается от тех, где я раньше бывал, — задумчиво произносит Шастун, болванчиком кивая самому себе, и резко встает. Он чисто из вежливости протягивает мне руку, чтобы помочь подняться. –Только вот не могу понять, чем именно. Весь пройденный путь, мы начинаем сначала. Меня кидает в сторону с такой силой, что парень непроизвольной ойкает. Но бурный поток реки «Арсений» уже не остановить. Тушу на ходу, так и недокуренную сигарету, и перепрыгиваю через три ступеньки за раз, лишь бы поскорее глотнуть спасительный воздух уже на улице.***
Следующие несколько дней я провожу в скитаниях по пустующим комнатам. Иногда мне действительно хочется послать все к чертям и вернуться в свою, но сознание настырно напоминает, что она занята. Занята совершенно иным человеком, в корне, рушащим все. Я почему-то уверен, что таких, как он, я раньше не встречал. Невыносимо душно и сломано где-то внутри. -Долго ты собираешься бегать? — спрашивает за как-то за ужином Сережа. Он смотрит на меня и кажется, видит насквозь. –Парень этот, нуу… Шастун, начинает задавать вопросы. А ты даже вещи свои не забрал. -Таскать за собой каждую ночь рюкзак вещей?! –поднимаю бровь, уже представляя эту картину. А вопросов то сколько будет. — Не самая лучшая идея. -Нет, лучше ведь, чтоб мальчишка вешался ко мне на шею, словно мы друзья, — Серый явно не был в восторге. -А разве ты не хочешь быть его другом? По-моему, у тебя отлично развит инстинкт быть «папочкой» для всех потерянных мальчиков. Только волю дай. -Ты придурок или да? –Матвиенко явно был на гране. Он ударил своим маленьким кулаком по столу, опрокидывая стакан с чем-то отдаленно напоминающим компот. –Хочешь ты этого или нет, но тебе придётся вернуться в эту проклятую комнату и жить вместе с Шастуном. Выбора у тебя больше нет! -Выбор есть всегда. И пока мне неплохо удавалось выкрутиться, -я начал вытирать мутную жидкость с поверхности, чтобы она не запачкала никого из нас. Все-таки я был помешан на чистоте. -Ага. Только вот сейчас ты в полной жопе, — он резко ткнул мне пальцем в область между глаз, -Директорат узнали и о твоем «путешествии». Слова Серого ударили точно в цель. Я замер, перестал дышать. -Слушай, я понимаю насколько это сложно. Ты и мне то за столько времени довериться полностью не можешь. Что уж говорить о совершенно постороннем человеке. Но мальчишка этот, Антон, он вроде не плохой. Попробуй хотя бы поговорить с ним, — Серый медленно поддался вперед, накрывая мою руку, все еще держащую мокрую салфетку, своей. Тот хотел лишь приободрить, но током все равно прошибло знатно. Рука тем не менее не исчезла, и я был этому в какой-то степени благодарен. Матвиенко был единственным, кому удалось подобраться настолько близко. Но это был и наш с ним придел.***
Уже спустя несколько часов я стоял на пороге некогда моей комнаты, и тупо пялился на закрытую дверь. Сил, чтобы постучать или в наглую просто войти, не было совсем. Я бы, наверное, так и стоял, если бы дверь перед моим носом не открылась сама. Ну что за тупое волшебство. -Долго еще? Холод только запускаешь, -послышалось недовольное шипение. И я зашел. Это было как пройти через портал в абсолютно новый, неизведанный мир. Странным было то, что с моего ухода, ничего не изменилось. Все вещи были на своих местах, и их на удивление не стало больше. Разве что воздух немного отдавал табаком. -Чего рот разинул? –послышалось где-то за спиной, и я услышал, как клацнул выключатель чайника. -Я…поговорить хотел, -получилось как-то скомкано, на выдохе. -Да неужели, -не нужно было видеть мальчишку, чтобы понять, он не удивлен, скорее подавлен. --Мне нужно было время, -я наконец нашел в себе силы, чтобы развернуться. Уперся руками в край тумбочки, окончательно осматривая все вокруг. -Слушай, тебе лет то сколько? Ведешь себя, словно маленький ребенок, -фыркнул Антон. Чайник закипел, послышалась возня. Взгляд упорно не хотел цепляться за явно худощавую фигуру. -А тебе какое собственно дело? Может я хочу так себя вести, и мне это нравится, -уселся на тумбочку, на опыте зная, что выдержит, и начал по-детски болтать ногами. Такой себе протест конечно. И диалог тоже так себе-пресновато. Шастун тем не менее времени не терял, не привык он распыляться на всякие глупости, и подошел ближе, но не нарушая границ. Он на вытянутой руке протянул чашку с горячим черным чаем. -А может я зеленый люблю? –ляпнул невпопад, но чашку все же взял, резко отдергивая руку, едва не проливая содержимое на себя. -Замолчи, или этот чай окажется у тебя на голове, — угроза в его голосе читалась отчетливо, проверять не хотелось. Маленький глоток обжигающей жидкости, потом второй. Внутри был пожар, но я упорно продолжал пить, только лишь бы не… черт -О чем ты там собирался поговорить? –все-таки пришлось поднять глаза, и с ужасом подметить что мальчишка обосновался на нижней кровати, видать из-за долгого отсутствия хозяина. Он сидел на краю почти неподвижно, только изредка моргая, теребя чашку в руках. Вид у него был завораживающий. Все в нем было как-то слишком и на грани. Слишком ровная спина. Слишком худое тело, которое не скрывал даже безразмерный худак. Слишком длинные пальцы, до обеления сжимающие в этот момент чашку. Слишком…этих слишком было так много, что закружилась голова. Пришлось закрыть глаза, переводя дыхание и открыв их, смотреть уже куда-то в пол. -Мне страшно, — это все на что меня хватило. И это было совсем не то, что я хотел сказать. Но слова нарочито не хотели складываться в предложения. Дышать снова стало тяжело. Еще один глоток чая-еще один пропущенный удар собственного сердца.