Путь к сердцу гуля...

      Масук любил Ти. Любил до безумия, до того состояния, что хотелось вгрызться зубами в его шею и попробовать, такой ли он сладкий и горячий на вкус, каким кажется на вид. Таким как они нельзя быть вместе. Гулям вроде Масука нельзя влюбляться в людей. Нельзя принимать ухаживания, соглашаться на отношения. Нельзя показывать свою истинную сущность. Сущность убийцы.       Он перестал убивать ради еды после случайной встречи с добрейшим парнем, которого он когда либо встречал. В тот день он пил кофе за соседним столиком и с трепетом слушал, как Ти говорит о гулях. Что им, должно быть, тоже сложно. Жить среди тех, кто хочет их убить. Обе стороны грешны в этом плане. Масук был готов подписаться под каждым его словом, но не хотел искушать себя и заговаривать с тем, кто может быть потом убит и съеден им же самим.       Их пути пересекались снова и снова и это заметил не только Масук. Когда Ти вдруг пригласил его на кофе, он думал, что тот прознал о том, что он гуль. В кафе будет ждать засада из нескольких следователей и остаток своей жизни он проведёт в Кокурии. Но нет, Ти мило улыбался, купил ему кофе, говорил о музыке, о цветах, о сортах кофе, о жизни — и Масук понял, что пропал. Ему впервые при разговоре с обычным человеком не приходило в голову продумывать план убийства (просто так, не осуществляя его). Все его мысли занимала улыбка Ти, его смех, провоцирующе подпрыгивающие брови, мудрость и ребячливость. Хотелось только там на месте проглотить его смех, съесть улыбку, почувствовать запах его крови кожи.       Он честно пытался держаться подальше. Но невозможно избегать кого-то, кто так умён как этот человек. Он был повсюду. В его университете, на его работе, в его районе, в его мыслях — везде. Единственным способом избавиться от этой пытки — висящего перед лицом куска мяса — было съесть это мясо. Но даже этого он не смог сделать. Сдержался в последний момент. Когда Ти, увидев его чёрные белки глаз с кровавыми прожилками, улыбнулся, вместо того, чтобы бежать в ужасе. Улыбнулся, протянул руку, сказал, что догадывался и нежно провёл пальцем по красным следам на щеках. Держал крепко, когда Масук, рыдая, умолял его бежать. Обещал не обижаться, если Масук случайно съест его. И Масук добровольно согласился на эту пытку.       Масук любил Ти. Любил до безумия. И в момент наисильнейшего безумия потерял всё.       Следователи нагрянули в кинотеатр внезапно. Как оказалось, кто-то доложил о гулях и поддерживающих их людях, которые должны были появиться там. И они там и вправду были. Вот только под раздачу попал и Масук. Один из следователей проткнул его живот своим куинке, прежде чем погибнуть от рук другого гуля. А Ти упал рядом, словив пулю второго следователя, которая тоже предназначалась Масуку. Масук рыдал, что Ти глупый, он ведь не может регенерировать. Но тот продолжал заботиться о своём парне даже в такой ситуации.       В тот вечер не выжили ни следователи, ни тот чёртов гуль, из-за которого была засада, ни Ти.       Он не мог нормально питаться с тех пор. Без Ти жизнь потеряла смысл и выживал он только благодаря литрам поглощаемого кофе и друзьям, которые буквально силой заталкивали ему остатки своих «приёмов пищи». Он наблюдал за тем, как они один за другим находили себе партнёров. Тью влюбился в гуля, с которым враждовал какое-то время. Сана охмурил богатенький наследник древней династии. Пхут сошёлся с игроком, который помогал своему другу охмурять жертв. До тех пор, пока тот не встретил Мана, соседа Пхута, которого тот считал самым очаровательным человечком. А вместе с Маном в их группу втянулся и Терд со своим парнем. А за Масуком увязался и его младший, Сэт, такой же человек, как и его любимый друг детства.       Долгий год Масук страдал без Ти, смотрел как их группа всё больше становится «межрасовой», наблюдал за счастьем друзей и мечтал, чтобы Ти мог вернуться, чтобы и они так же светились и заставляли других завидовать.       Но чудес не существует. Ти не воскреснет. Гули и люди не станут мирно жить бок о бок. Масуку не видать счастья в жизни.       Джиа, можно сказать, повезло, что Масук перестал убивать людей ради еды. Заметь гуль его взгляды до встречи с Ти, точно съел бы его. Слишком много внимания, слишком влюблённые взгляды, слишком добрый характер. Слишком напоминает Ти.       Но он не Ти. И это бесит ещё больше.       Джиа не давит. Только добивает своим присутствием. Приглашает в кино в тот самый проклятый кинотеатр. Зовёт на ужин а за столом хочется блевать. Знакомит с семьёй как очередное напоминание о чужом счастье. Признаётся в любви. Масук как может отстранённо отвечает отказом, но тот всё продолжает, что готов любить, даже если не любят в ответ. Быть рядом. Поддерживать.       Масук срывается и пригвождает его к полу, нависая сверху, выпуская ярко-синее кагуне и смотря чёрными белками глаз на удивлённое лицо начальника.       — Даже теперь будешь? — рычит он. — Любить, поддерживать и быть рядом?       А Джиа не отвечает. Он вглядывается в два синих всполоха чистой энергии, похожих на крылья, за спиной Масука. Переводит взгляд на глаза. Медленно поднимает руку и проводит пальцем по щеке. Запускает мурашки по позвоночнику, напоминая этим жестом Ти.       Даже сейчас Масуку хотелось выколоть и, словно вкуснейший деликатес, съесть эти глаза, что смотрят на него как на самое прекрасное в мире существо.       — Такой красивый, — шепчет Джиа.       — Я убийца, чёрт возьми! — Масук превращает кагуне из огня в осколки и вонзает несколько вокруг парня. — Я убил Ти!       Глаза напротив распахиваются в шоке. Конечно, он знал выдуманную историю, придуманную следователями для простых людей. Правду знали только друзья Масука, но и те распространили только ложную версию, во избежание налёта следователей. Историю, где Ти погиб в пожаре, а Масук выжил, потому что не успел вовремя. Правда же такова: Масук съел своего любимого, чтобы выжить самому.       — Я съел его, слышишь?! — кричал он Джиа, не заботясь о том, кто ещё может услышать. — И тебя съем, если не будешь держаться подальше. Уже тот факт, что ты знаешь обо мне, повод убить тебя. Так приведи мне хоть один довод, чтобы оставлять тебя в живых.       — Если хочешь — вперёд. Я не обижусь.       Те же слова, что произнёс Ти однажды. Масук в ужасе отшатнулся. В голове стоит окровавленное тело любимого, который расстёгивает рубашку и открывает шею и грудь. Запах крови дурманит, но ужас от происходящего заглушает горячую волну возбуждения, при виде такого количества открытой кожи.       — Ешь, Масук. Живи. Я не обижусь. Живи и будь счастлив. Открой своё сердце другому.       Слёзы покрывают щёки парня, когда он хватается за голову и кричит во весь голос. Сердце разрывает от воспоминаний, от боли. Рыдания рвутся из горла, но их заглушает чужое плечо, руки ложатся на спину и чужой голос шепчет у уха.       — Масук, ты заслуживаешь счастья. Любви. Ты уже достаточно настрадался. Дай нам шанс.       Он смотрит в пустоту, в глазах боль, страдания, желание умереть. Но эти объятья тёплые, полные любви и поддержки. Как и обещал Джиа.       И он подчиняется. Руки ложатся на спину человека. Лицо утыкается в шею, вдыхая такой не похожий на Ти запах. Уши слышат, как совсем рядом раздаётся рваных вдох. А руки вокруг стискиваются сильнее.       Попытка ведь не пытка, так? Хуже уже точно не будет. Он всегда может убить себя или отдаться следователям.