Соленая карамель

Трель дверного звонка раздается ровно в семь вечера, заставляя тело Минхо мигом вскочить с дивана, а сердце сорваться с привычного ритма. Звук как всегда вялый и короткий, человек за дверью повторяет это действие каждую пятницу, лениво подпирая плечом облупившуюся стену подъезда и не отрывая глаз от ленты новостей на экране смартфона. Его русая челка падает на глаза, путаясь в длинных прямых ресницах, полупустой рюкзак свисает с плеча бесформенным мешком, а ладони тонут в длинных рукавах старой спортивной куртки, украденной из отцовского шкафа. Минхо обычно открывает сразу же, но сегодня медлит, залипнув на своего гостя через дверной глазок. Они с Джисоном смотрят фильмы по пятницам уже два месяца. Первый раз был в марте, когда им в универе задали разбиться по парам и написать реферат по отсмотренной документалке на выбор. В пару к Джисону Минхо попал по привычной схеме: все одногруппники по умолчанию разбрелись к своим друзьям, а они, как два отшельника, объединились вместе, когда выбора больше не осталось. Никто из них против не был, более того – им оказалось даже весело вместе смотреть эту скукотищу, а потом с ехидным хихиканьем вставлять в свой реферат родившиеся локальные шуточки, тщательно их завуалировав. Минхо не заметил, как в этот же вечер в списке его контактов появился номер Джисона, как они взаимно подписались друг на друга во всех соц.сетях, как начали встречаться по утрам у метро и ехать в универ вместе, как сели рядом на экономике и всех последующих парах, как один раз пообедали после занятий, а потом Джисон предложил снова посмотреть что-нибудь в пятницу, но уже поинтереснее скучной исторической документалки. Но самое главное – Минхо упустил тот момент, когда его губы начали пересыхать, а ладошки предательски потеть перед каждой встречей со своим новым другом. Когда смотреть на Джисона без розовеющих щек стало невозможно, а в груди начиналась дискотека после случайных соприкосновений плечами, ладонями, или коленями под партой. Влюбиться в друга – само по себе отстой. Влюбиться в своего первого и единственного друга, который, к тому же, был натуралом, – отстой вдвойне. На второй минуте ожидания по ту сторону двери слышится недовольное копошение: Джисон нетерпеливо топает носком запыленного кроссовка по бетонному полу и, озадаченно сведя брови на переносице, вновь тянется к прожженной кнопке звонка. Минхо тут же открывает, предотвращая новую порцию противного звона, и встречается носом с карамельными духами Джисона, которыми тот каждый день обливается, как из ведра, игнорируя просьбы своих одногруппников и остальных окружающих уменьшить дозу этого сладкого безумия. Но Джисону чихать на их просьбы – ему нравится этот запах, и Минхо – его единственный и уважаемый друг, с которым он проводит больше всего времени – говорит, что его тоже все устраивает, а значит, беспокоиться не о чем. – Че так долго? С толчка, что-ли, согнал? – Ага. – Ну так и понял, извиняй, не знаю твоего расписания, – Хан по-хозяйски разбрасывает свои кроссовки по разным углам прихожей и пасует рюкзаком в руки Минхо. – Я пепси взял, не было твоей зеро любимой. – Жаль, – Минхо достает из рюкзака двухлитровую бутылку и несет прямиком в морозилку. Она успеет охладиться, пока они с Джисоном будут выбирать фильм и пиццу, остановившись в итоге на той самой проверенной, которую заказывают каждый раз, не рискуя попробовать что-то новое. – Еще попкорн купил. С соленой карамелью, – хмыкает Джисон. – Чтобы ты сильно не расстраивался. Минхо улыбается уголком губ, пока стоит у холодильника: однажды он сказал Джисону, что любит все со вкусом соленой карамели – и Джисон запомнил это. – Круто. – Как сам вообще? – Да как обычно. – Точно? Какой-то ты отстраненный, – Джисон снова утыкается в телефон и прислоняется плечом к дверному проему на кухне. Это его любимая поза. – Нормальный, вроде. «Нормальный и влюбленный в тебя» – продолжает Минхо у себя в голове то, что Джисону сказать никогда не посмеет. А вот кое-что спросить он все же должен. Как минимум потому, что этот вопрос мучает его голову уже несколько дней, а то и недель. Он же не помнит, когда именно влип. – Можно вопрос? – Нельзя, – светит зубами Джисон и отрывается от телефона, проверяя реакцию друга. Минхо как стоял, так и стоит с потерянным лицом, поэтому Хан разочарованно цокает, возвращая взгляд на дисплей. – Ну конечно можно. – У тебя же девушка была? Джисон удивленно поднимает брови и начинает листать ленту активнее. – Ну была. В старшей школе. – А сейчас что с ней? – Расстались перед экзаменами. – А с кем-нибудь… – Не, сейчас ни с кем не встречаюсь, – отвечает Джисон на вопрос, не дослушав его. Он блокирует телефон и прячет его в широкий карман толстовки. – А что? А ты? – Да просто интересно стало. Я тоже. – Ну ясно. Слушай, может все-таки посмотрим аниме какое-нибудь? Ты обещал посмотреть со мной мое любимое. Хан быстро переводит тему, и Минхо благодарен ему за это. Он совершенно не готов развивать этот разговор – к тому же, он узнал все, что хотел. Сейчас у Джисона никого нет, и хоть этот факт не увеличивает его шансы, в груди все равно будто разлилась бочка меда. Он глупо улыбается и отводит взгляд к окну. Сквозь капельки на запотевшем окне пробиваются и рассыпаются золотыми бусинами по стенам кухни лучи вечернего солнца. – А какое твое любимое? – На самом деле Минхо все равно – какое. Он не знает ни одного аниме, и ему уже давно нет дела на то, что конкретно они смотрят вместе. – Твое имя. Минхо смотрит на цветущую яблоню и не видит, каким завороженным взглядом рассматривает его лицо Джисон. – Конечно, давай посмотрим.

***

На диване по-привычному скомкан плед, свет выключен, коробка от пиццы валяется на полу, а на большом экране мелькают нарисованные образы, раскрашивая лица парней, наблюдающих за ними, в разные цвета. Минхо очень удивился, когда увидел жанр «романтическая драма» в описании фильма, но не подал вида. Он совершенно не ожидал, что нечто подобное может стать любимым для Джисона. Ему немного стыдно, что он так поверхностно думал о своем друге: хоть на первый взгляд Хан кажется грубоватым и простым как десять вон, Минхо еще нескоро сможет распутать весь клубок загадок, таящихся в его душе. – Мне очень нравится этот момент, – Джисон с улыбкой кивает на экран. – Когда они все осознают, – поясняет он. Минхо тоже улыбается. В этот раз он даже больше сосредоточен на фильме, нежели его друг. Его очень заинтересовал сюжет, хоть он и не любил подобные фильмы из-за плохих концовок. Но Джисон, скрепя сердце, проспойлерил ему, что все закончится хорошо, поэтому сейчас Минхо в полном спокойствии наслаждается просмотром. Джисон часто ставит аниме на паузу и поясняет моменты, которые Минхо понимает не до конца, а потом они еще несколько минут обсуждают что-то по теме, и Минхо чувствует, что Хан становится ему все ближе и интереснее. От этого и чувства, держащие его сердце в плену, заявляют о себе все настойчивее. Минхо понимает, что эта влюбленность для него – как полет. Полет вниз с самого высокого небоскреба с одним единственным исходом. И чем сильнее он увязает в Джисоне, тем быстрее летит. Еще и фильм под настроение. Минхо отправляет в рот одно за другим зерно попкорна, пытаясь отвлечься от нарастающего жжения в носу и глазах. – Сейчас внимательно смотри, – Джисон вдруг подается вперед. – Это очень важный момент. Минхо послушно концентрируется на фильме. На него обрушивается осознание. – Так она погибла? На их город упал метеорит? – Дададад. – Но как они тогда.. – Смотри дальше. Минхо тяжело вздыхает: в его душе сейчас самый настоящий бардак. Смешанные чувства из-за фильма вкупе с зарождающейся любовью создали в его душе гремучую смесь, готовую вот-вот взорваться. Его лицо болезненно кривится, он поворачивает голову в сторону, чтобы посмотреть на Джисона, и видит, что тот и сам смотрит на него. Глаза Хана круглые и блестящие, в них дрожит отражение телевизора. – Что? – спрашивает Минхо. – Если тебе слишком тяжело такое смотреть, можем включить что-нибудь другое, – Джисон ставит аниме на паузу. – Почему ты думаешь, что мне тяжело? – Твое лицо. – Что с ним? – Как будто сковородой приложились. – Так нормально? – Минхо давит из себя наигранную улыбку сквозь сомкнутые губы, и Джисон громко смеется в ответ. – До этого было лучше. – Тебе не угодить. – Угодить. – Как? Джисон на секунду замирает, и улыбка медленно сползает с его лица. – Давай дальше смотреть, – он отворачивается и убирает фильм с паузы. Оставшуюся часть они смотрят в напряженном молчании. Никто больше не останавливает на моментах, которые хочется обсудить, хоть руки чешутся у обоих. Минхо неосознанно кутается в плед, несмотря на то, что на улице уже давно май и в этом нет никакой нужды – так ему будто легче справляться со своими эмоциями. Он чувствует себя заболевшим. Джисон сидит совсем рядом и иногда касается его плеча своим. Между ними миска с попкорном, в которую они изредка запускают пальцы, и облако карамельных ароматов, смешавшихся воедино. В самый напряженный и трогательный момент, когда на деревню вот-вот упадет метеорит и Мицухи находит на своей ладони признание в любви, Джисон опускает голову, пряча глаза под густой челкой. Он начинает активно тянуться за попкорном, как это недавно делал Минхо, и Минхо понимает, что Джисон сейчас вовсю борется с подступающими слезами. Когда Хан в очередной раз собирается запустить ладонь в миску, Минхо неожиданно для самого себя перехватывает ее немного раньше, накрывая и прижимая ее к дивану своей. – Зачем? – тихо спрашивает Джисон, не поднимая головы. – Не знаю, – у Минхо душа где-то в районе стратосферы, а сердце так громко стучит в ушах, что есть риск оглохнуть. Джисон ничего не отвечает, но и руку не убирает. Они сидят пятнадцать минут до конца фильма неподвижно, заручаясь теплом и поддержкой друг от друга через ладони. Минхо не собирался этого делать, не собирался брать Джисона за руку, это вырвалось из него само по себе. Джисон никак не реагирует, и это вводит парня в еще большее замешательство. Разве Хану не противно от того, что их ладони прижаты друг к другу, не противно от такой близости с другом? Минхо ничего не понимает, и его голова разрывается от вопросов, он плавает в пограничном состоянии и практически не обращает внимание на то, что происходит на экране. «Эй, мы раньше нигде не встречались?» – слышится из колонок заключительный диалог героев, и Джисон аккуратно убирает свою руку чуть в сторону. «Я тоже так подумала..» Минхо бросает взгляд вниз, потому что теперь уже его ладонь накрывают сверху. Воздух в комнате заряжен до такой степени, что скоро искры лопаться начнут. Джисон, кажется, даже не дышит. «Как…твое имя?» После финальной фразы предплечье Джисона покрывается тысячей мелких мурашек, он резко поворачивает голову в сторону Минхо. Нижние ресницы Хана намокли и торчат мелкими иголочками, губы искусаны, а на переносице образовалась тонкая морщинка. Пространство заполняется торжественной композицией, звучащей из колонок, а на черном экране бегут мелкие титры, поэтому лица парней тонут в темноте комнаты. – Что думаешь? – шепотом спрашивает Джисон, сильнее сжимая ладонь Минхо в своей. – Хорошее аниме, мне понравилось очень, – онемевшими губами мямлит Минхо. – Я не про него, – Джисон полностью разворачивается и садится напротив. – Что ты думаешь обо мне? Минхо медленно хлопает ресницами, глупо приоткрыв рот. Ситуация становится все абсурднее и запутаннее. Он совершенно не понимает, что от него хочет Джисон. Неужели обо всем догадался? – Заранее прости, – произносит Хан, не дождавшись ответа, и резко подается вперед. В этот момент несколько искр точно взрывается где-то поблизости. Джисон вжимается в губы Минхо своими так сильно, словно боится, что тот может убежать или, что еще хуже, начать отвечать на его поцелуй. Да, Хан очень боится этого, потому что вся его смелость была потрачена лишь на это спонтанное решение, а что делать с его последствиями он понятия не имеет. И застигнутый врасплох Минхо ему тут не помощник, он рывком отстраняется. – Что ты… – Извини. Еще раз извини, – Хан жмурится, из-под его вьющихся волос торчат красные кончики ушей. – Ты поцеловал меня? – Минхо касается пальцами нижней губы, не отрывая глаз от сжавшегося в неловкий клубок Джисона. – Пытался. Минхо в растерянности. Он был уверен, что Джисон предпочитает исключительно девушек. Да даже если это не так: с чего бы ему так внезапно лезть с поцелуями к своему другу? – Зачем? – Мне показалось, что я тебе нравлюсь. – Ты… – Минхо прикусывает нижнюю губу, колеблясь. – Ты мне действительно нравишься. Хан резко поднимает голову, и его челка подпрыгивает на лбу. – Правда? – он смотрит неверяще. – Правда, но ты меня напугал. Тебе нравятся и парни тоже? – Минхо поглубже зарывается в плед, преодолевая смущение. – Что? Конечно нет! Минхо вопросительно выгибает бровь. – Я не знаю. Ты…Ты не такой, как все парни. Они мне ни капельки не нравятся, но ты, – Джисон мнет пальцы от волнения. Он больше не тот колючий и хамоватый парень, с которым Минхо ездит на пары. – С тобой так весело и легко, и ты такой красивый. Красивее меня, но тебе я не завидую. Наоборот, мне хочется постоянно смотреть на тебя, хочется потрогать твои волосы, обнять тебя. Только тебя. Я никогда не смотрел это аниме с кем-то, но недавно понял, что именно с тобой я не против его пересмотреть. Потому что это аниме особенное для меня, понимаешь? И ты тоже особенный… – Хватит, я понимаю, – Минхо двигается ближе и обхватывает лицо Хана ладонями. За все время нахождения рядом он уже привык к карамельному шлейфу, но сейчас – когда они так близко друг к другу – запах духов Джисона снова накрывает его с головой. Как же он любит все карамельное. – Ты тоже особенный для меня, поэтому давай попробуем еще раз? – шепчет Минхо. В больших напуганных глазах напротив плещется море из противоречий, Хан боится своих чувств, боится поцелуев с другом, поэтому Минхо не дожидается ответа и сам робко касается губ Джисона своими. То, о чем Минхо мечтал каждую ночь перед сном, теперь предстает перед ним в самых ярких красках настоящего. Он догадывается, насколько сильно губы Джисона способны сорвать ему крышу в реальности, поэтому дрожит и долго настраивается на дальнейшие действия. Минхо только выглядит смелым, в душе у него по-прежнему полный кавардак. Парни замирают в таком положении на несколько секунд, цепляясь за остатки собственного сознания. В комнате звенит тишина, пока Хан вдруг прерывисто не выдыхает, и это служит отправной точкой, которая окончательно лишает Минхо рассудка. Его ладони ныряют глубоко в мягкие русые волосы на затылке, он напористо обводит языком нижнюю губу Джисона и обхватывает ее своими, пробуя на вкус. Сладко-соленые нотки после попкорна чувствуются каждым миллиметром губ, расплываются на языке, как сливочное масло. Минхо мало этого, он продолжает стремительно терять контроль над собой, утопая в пряных губах и жарком дыхании своего друга. Его язык проникает глубже, а руки спускаются на шею. Ладони чувствуют, как бархатная кожа под ними вибрирует от тихих стонов Джисона, растекающегося у него в руках, и Минхо хочет записать эти звуки на диктофон, чтобы слушать их вместо музыки. Минхо совершенно не умеет целоваться, а Джисон не рискует применять свои навыки, поэтому они просто беспорядочно сталкиваются языками, изучая новые ощущения и позволяя друг другу делать с собой абсолютно все, что захочется. Соленая карамель повсюду – на губах, языке, пальцах, волосах и даже в легких. Минхо задыхается, но хочет еще. С каждым разом он впивается в нижнюю губу Джисона все крепче, слегка оттягивая ее и осторожно прикусывая. От этого она становится еще пухлее и провоцирует сильнее. Минхо падок на провокации. Он сжимает талию Джисона ладонями и медленно наваливается сверху, в конце концов оказываясь с ним в горизонтальном положении. Минхо до сих пор не верит в происходящее: его друг-гетеро лежит под ним с растрепанными волосами и алыми щеками в ожидании, когда к нему снова наклонятся за поцелуем. В его глазах горит нетерпение, а влажные губы приоткрыты. Только неослабевающий карамельный аромат, впечатывающийся в каждую клеточку тела Минхо, напоминает о том, что все это не слишком реалистичный сон, а все еще его безумная действительность. Минхо проводит большим пальцем по губам Джисона, наслаждаясь его растерянным видом. Хан ничего не понимает сейчас, он полностью отдается своим чувствам, и Минхо хочет нацеловаться с ним, пока Джисон не начал все осмысливать и отрицать. Он наверняка проснется напуганным завтра, будет избегать Минхо в универе, возможно, даже заблокирует его номер на время. Минхо очень постарается помочь ему постепенно принять свои чувства и ориентацию, будет всегда рядом несмотря ни на что. Сможет называть его своим парнем вслух и держать за руку на улице. Все это обязательно будет позже. А сейчас он собирается снова прильнуть к пухлым губам со вкусом соленой карамели. Его любимым вкусом. – Хен.. – вдруг останавливает его Джисон. Он впервые обращается к Минхо таким образом, его тихий и нежный голос вызывает волну мурашек на теле старшего. – Что? – шепчет Минхо, расплываясь в влюбленной улыбке. – Уже темно. Минхо поднимает голову. За окнами и правда кромешная тьма, а это значит, что его родители вот-вот вернутся с работы. Они не знакомы с Ханом лично, но знают о их дружбе с Минхо, и Минхо совсем не хочется, чтобы они вот так узнали про их не самые дружеские отношения, поэтому он с тоской отлипает от Джисона и помогает ему подняться тоже. – Ты можешь остаться на ночь, если хочешь, – предлагает Минхо, когда они просто сидят, свесив ноги с дивана, и прижимаются друг к другу плечами. – Познакомитесь. Родители точно против не будут. – И как ты меня им представишь? – А как ты хочешь, чтобы я тебя представил? Джисон вновь опускает голову, его плечи сжимаются и весь он кажется таким маленьким и уязвимым сейчас. Совершенно новая и кардинально другая сторона друга, о которой Минхо сегодня довелось узнать. – Я не хочу быть твоим другом, – шепчет Хан. – Звучит так себе, – фыркает Минхо. – Ты понимаешь, о чем я. – Понимаю. Минхо осторожно берет ладони Джисона в свои и невесомо касается их губами. – Хочешь быть моим парнем? – немного хрипло произносит он, заглядывая Хану в глаза. – Хочу, но.. – Но тебе нужно время. Джисон согласно кивает и смотрит на Минхо с безграничной благодарностью в глазах. – Я буду ждать столько, сколько потребуется. – До пятницы. – Что? – Подожди до следующей пятницы, – улыбается Джисон. – Я куплю еще больше твоего любимого попкорна и сделаю все так, как хотел изначально. – Тебе не обязательно.. – Я хочу, – уверенно перебивает Джисон. – Хочу сам поцеловать своего парня. У Минхо в животе целый инсектарий с бабочками просыпается от этих слов. «Своего парня» – снова и снова эхом раздается в его голове. – Хорошо. Уже в следующую пятницу вместо случайных столкновений ладонями по пути в универ, он сможет по-настоящему взять Джисона за руку. Сможет залипать на него во время пар, не боясь, что Хан заподозрит что-то не то. Будет в тайне от одногруппников прижиматься своим коленом к его бедру под партами. Писать на полях конспектов слащавые признания карандашом, а потом быстро стирать, чтобы Джисон не успел прочитать все до конца. Он будет как дурак смеяться с его плоских шуток, не пряча свои эмоции, как раньше. Будет делать вид, что говорит ему что-то на ухо, пока на самом деле легонько целует в мочку, вдыхая опьяняющий запах карамели. Они будут выходить по очереди из аудитории и прятаться по темным углам коридоров, покрывая шеи друг друга обжигающими поцелуями, когда лимит их терпения на лекции подойдет к концу. Купят парные футболки и разыграют перед всеми удивление, когда вместе придут в них на занятия. У Минхо еще столько планов, и, судя по мечтательным глазам напротив, у Джисона тоже имеется внушительный список. – Тогда до пятницы, – Минхо говорит это не своему другу Джисону, с которым увидится уже в этот понедельник. Он говорит это своему будущему парню, который обещал поцеловать его через неделю. И Джисон все понимает.