Апокалипсис Без Ограничений

Улица освещалась лишь светом звёзд и луны, однако и этого, как оказалось, мне было достаточно, чтобы ориентироваться вокруг себя с помощью глаз. Я прекрасно видел всё, что находилось вокруг меня, если имелся хотя бы минимальный источник света. Света луны и звёзд мне хватало с излишком. На улице находилась настоящая толпа щелкунчиков, что, хоть и стали с заходом Солнца намного активнее, всё так же, по большей части, оставались на своих местах. Как я понял, нет ничего, что привлекло бы их внимание, а потому они себя так и ведут – нет стимула к движению. Зато есть энергия, отчего они сейчас дёргаются, как заряженные. На меня, с наступлением ночи, щелкунчик всё так же не обращали никакого внимания, даже если я шёл по улице и громко хлопал в ладоши, они лишь ненадолго поворачивались в мою сторону, принюхивались и прислушивались, а после возвращались к своему ничего не деланию. -Интересно, а все люди стали щелкунчиками, или есть те, кто не превратился в им подобных? – спросил я вслух, снова привлекая внимание этих существ. На голос, как я заметил, эти существа реагируют заметно активнее и острее, а потому многие из них, те, что подальше, далеко не сразу поняли, что что-то тут не так и не расслабились, перестав двигаться в моём направлении. Я продолжил движение между домами и по дворам, проходя между заброшенными автомобилями, внутри некоторых находились щелкунчики, а внутри других – кости, плоть на которых сгорела, когда огонь охватил машину. -Сколько времени прошло с момента, как всё это началось? Явно, ведь, не так уж и много! – сказал я, снова привлекая внимание рядом находящихся щелкунчиков своим голосом, но, не обращая на них никакого внимания, я приблизился к одной такой сгоревшей машине и в частности к сгоревшему трупу, наклонился ближе и несколько раз глубоко вдохнул воздух через нос. – Точно не так давно. Запах сгоревшей плоти довольно отчетливый… Скорее всего не прошло и недели, как все началось. Снова посмотрев на сгоревшие останки я протянул руку и с небольшим усилием оторвал кусок обгоревшей плоти от кости. -Интересно, это съедобно? – спросил я сам у себя, но не почувствовал никакой неприязни к своим словам, как, например, после аналогичной мысли о поедании щелкунчика, а раз так, то… - Ну, в принципе, на крайний случай и это можно съесть, но вкус, конечно, так себе. На вкус сгоревшая плоть оказалась действительно неприятной. Есть её было не очень приятно – она рассыпалась, была совершенно сухой и не имела хоть какой-то влаги, отчего казалось, что я ем какой-то сухой порошок. Но, в принципе, съесть я это могу, а это главное! Дожевав то, что уже положил в рот, чтобы не выбрасывать еду, я направился дальше. Через несколько домов, каждый из которых был внушительных размеров, я наткнулся на иной тип постройки. Если все ранее встреченные дома были высокими, вмещали в себя большое количество квартир, то это здание было низким, всего три этажа, зато широким, имело несколько корпусов, соединённых вместе, широкие окна. Всё здание было окружёно забором сетчатого типа, за которым с моей стороны проглядывалась большая спортивная площадка с круглой прорезиненной беговой дорожкой, с белой разметкой на ней, футбольным полем внутри бегового кольца, баскетбольный полем чуть в стороне, а с противоположной стороны была площадка для игры в волейбол, несколько широких мест с насыпанным слоем песка. И всё это было окружёно отдельным забором. Надо же, сколько я, оказывается, знаю видов спорта! А ведь существует их, наверняка, ещё больше… Несколько секунд смотря на это здание, я внезапно понял, или, скорее, вспомнил, что это такое. Школа! Место, где люди получают знания, информацию! А ещё, насколько я знаю, в школах всегда есть библиотеки, книги… информация! Улыбнувшись пришедшей в голову мысли, я чуть присел и с небольшим усилием перепрыгнул через трёхметровый забор, приземляясь уже на прорезиненной покрытие спортивной площадки, а после направляясь к зданию самой школы. Тут, кстати, на этой площадке, не было ни одного щелкунчика или трупа, даже следов крови я не смог заметить, хотя они даже в ночной темноте выделяются тем, что выглядят для меня, как чёрные пятна. Пройдя через спортивную площадку, перепрыгнул уже внутренний забор и оказался у стены школы, вдоль которой и направился, чтобы найти вход. Зайдя за угол, наткнулся на нескольких щелкунчиков. При этом, в этот раз я заметил и не часто встречаемого щелкунчика – ребёнка. Во время моего похода по квартирам за едой, я иногда встречал таких, а иногда находил изодранные и частично съеденные тела детей разного пола и возраста, но таких были единицы. Быть может, основная их часть просто была в школе, в момент, когда всё это произошло? Тогда внутри здания я найду очень много маленьких щелкунчиков. Но ничего, они мешают даже меньше, чем обычные, взрослые, большие щелкунчики, их головы легко лопаются от ударов моего кулака, а удар ребром ладони в шею и вовсе эту голову может оторвать от тела. Они ещё более хрупкие, чем обычные щелкунчики и убить их труда не составляет. Войдя внутрь здания, я тут же увидел подтверждение своих мыслей о том, что большая часть детей была в школе, когда случилось то, что случилось. Тут меня встречали десятки детей разного возраста в виде щелкунчиков, с разной степени разорванной и окровавленной одеждой, с разной степенью целостности тела, кожи, глаз и так далее. В школе свет звёзд и луны уже не помогал, а потому увидеть что-то было намного сложнее, зато я открыл для себя, что, если я ничего не вижу глазами, то легко ориентируюсь в пространстве с помощью звуков. Каждый раз когда я издавал какой-то звук, будь то хлопок или щелчок пальцами, громкая постановка стопы на плитку пола, я получал чёткое понимание того, на каком расстоянии и какой по форме предмет от меня находился, в какой он стороне и некоторые другие параметры. А потому, когда даже свет из окон не помогал, а я перестал что-то вообще видеть, я стал щёлкать пальцами каждые несколько шагов, что позволяло мне легко обходить препятствия, щелкунчиков, которые лишь пару секунд привлекались щелчками, а после те успокаивались и снова игнорировали меня. С каждым разом использовать звуки для ориентирования становилось все проще и проще, а я чувствовал себя всё увереннее и увереннее. Проходя по школе, я открывал каждую дверь, которую встречал, чтобы узнать, что находится там, за этими дверьми и нет ли там библиотеки. Опознать я должен её легко даже в темноте – с помощью звуков я могу распознать большое количество книг, а в библиотеке, насколько я знаю, их количество наиболее крупное. Так что не узнать её без света я не опасался. Некоторые двери открывались мной легко, некоторые двери были сломаны, некоторые вообще отсутствовали, некоторые были и вовсе заперты и их приходилось ломать, чтобы проникнуть внутрь. Но нигде я не находил библиотеки. Отдельные книги – да. Где-то они валялись на полу, где-то лежали на столах, но читать их в темноте я все равно не смогу, а потому брать их нет смысла. Лучше найти библиотеку и остаться там до утра. Можно и поспать там. Кстати, а мне спать нужно? И вообще, на что похож он, этот сон? Я вспомнил о том, что ночью нужно спать, что он нужен, чтобы отдыхать, восстанавливаться, возвращать свою выносливость… но я не устал, отдыхать не особо хочу, а нужды в чём-то сейчас, когда хорошо поел, не испытываю. Так ведь и должно быть, верно? Подходя к очередной двери, я, ещё на расстоянии в несколько метров, внезапно почувствовал что-то новое. Что-то, чего раньше не ощущал. Рядом с дверью было особенно много щелкунчиков. Если раньше они были примерно равномерно распределены повсюду, то здесь они стояли плотно друг к другу. Они ничего не делали, просто стояли, чуть ли не наваливаясь друг на друга, и смотрели все на одну дверь. Именно на ту, от которой я что-то чувствовал. Точнее, не от неё, а от того, что находится за этой дверью. И щелкунчики тоже ждут. Терпеливо ожидают, ведь больше им все равно нечего делать. Интересно, щелкунчики тоже ощущают это, или они здесь по иной причине? Подойдя к куче щелкунчиков, через которых не пройти – места банально нет, я посмотрел на дверь. Она была слегка сломанная, сделана из дерева, а щелкунчики своей массой уже чуть ли не вдавили эту дверь внутрь, но она явно чем-то подперта тяжёлым с другой стороны. Сказать честно, мне стало интересно, что же там внутри я чувствую? Но щелкунчики мешаются. Посмотрев на этих существ, большая часть из которых была раньше явно детьми, не мешкая, я стал ударами ребра ладони, молча сносить им головы, одну за другой. Звук открывания голов от тела и падения и тех, и других, на пол, тут же привлёк внимание остальных щелкунчиков, которых тут, если я не ошибаюсь, штук пятнадцать или около того. Однако, хоть их и привлекли звуки, создаваемые мной, больше ничего они не сделали, спокойно принимая то, как я их убивал. Те же, к кому я прикасался, не успевали среагировать, уже лишившись главной части тела, без которой не могли жить. Через пару минут, все щелкунчики, лишившись голов, лежали на полу, а мои руки были покрыты слоем вязкой жижи, что у этих существ была внутри вместо крови. Кстати, забавно, но я не видел крови, не считая разводов и пятен, ни разу на своей памяти, но очень хорошо знаю, что это и как она выглядит. Я говорю о свежей крови, а не о том, что сейчас можно увидеть на улице на каждом углу. И я точно знаю, что жижа, что вытекает из щелкунчиков, хоть и была когда-то кровью, сейчас уже не может в полной мере называться таковой. Прислушавшись к щелчку, заметил только одного щелкунчика, что стоял в конце коридора, по которому я и проходил, дойдя до этой двери. Видимо, тут собрались вообще все щелкунчик, кроме него или её, я вернулся к двери. То моё чувство, что привлекло внимание, указывало на то, что источник моих чувств разделился. Если раньше это можно было сравнить с неким приятным и тёплым большим и широким пятном, которое я ощущал по ту сторону двери, то теперь, пока я разбирался с щелкунчиками, оно разделилось. Большое стало меньше, а от него отделил я ещё один сгусток тепла, который, судя по ощущениям, находился прямо за дверью. Дверь была почти выломана, а потому имелись маленькие щели в двери, отчего было сложно не заметить появившийся свет в этих щелях. Яркий свет, начал светить через щели в двери. «Фонарик!» - вспомнил я про себя о предмете, или, точнее говоря, об устройстве, которое и позволяет так ярко светить в ночной темноте. Пару мгновений я был слеп и дезориентирован – слишком резкий переход от полной темноты к довольно яркому освещению, но это состояние не продлилось и секунды, когда мои глаза уже адаптировались под новое освещение. В одной из щелей между дверью и косяком я заметил движение – было достаточно ярко, чтобы я мог прекрасно видеть в темноте. А через секунду в этой щели я увидел принадлежащий кому-то глаз. -Ты человек? – спросил я, когда понял, что щелкунчики так себя не ведут. -Вы пришли спасти нас? – шёпотом спросил голос по ту сторону двери. Мужской голос. Мужчина. По тембру, скорее всего, подросток, учитывая место, где я их нашёл – вероятнее всего школьник. -Для начала, я хотел бы поговорить. Откроешь дверь и дашь войти, или мне самому сделать это? – спросил я, посмотрев на видимого мне, теперь, щелкунчик в конце коридора, который на голос человека не отреагировал, как и на лучи света. Видимо, этого недостаточно, чтобы привлечь его внимание. -Д-да, сейчас, подождите немного, - сказал голос по ту сторону двери с нетерпением и с заметным шумом стал отодвигать что-то массивное, что давалось ему с трудом, при этом порождало громкий шум в процессе. Этого уже щелкунчик проигнорировать не мог и оперативно двинулся в нашем направлении. На пути он принюхался, прислушался, а после целенаправленно двинулся в сторону двери, полностью игнорируя меня. Дверь ещё не успела открыться, но я не дал щелкунчику пройти дальше, взмахом руки и ударом ребра ладони снося ему голову. И вот ещё один звук упавшей с глухим стуком головы и повалившееся вслед за этим тело. Звуки по ту сторону остановились. -Что это было? – с нотками паники спросил голос. -Зашедший нежеланный гость. Открывай дверь – его больше нет.