Оставляя тебя

— Убей её. — Убей. — Убей же. — Скорее. Все шептали маниакальные голоса в голове, пока парень, дрожащей рукой, направил на девушку волшебную палочку. — Убей её. — Ну же! Мальчишка… Он с болью зажмурил глаза и закрутил головой. Было ощущение, что вместо мозга, копошаться миллионы тараканов и жуков и они вот-вот расколят голову изнутри. Со стороны девушки раздался всхлип и парень поднял свои красные, от слез и недосыпа глаза. Сердце пропустило удар, когда их взгляды встретились. Еë не менее заплаканые, красные глаза и его затуманенные болью. Голову как-будто ударили молотком, резко и неожиданно, парень со стоном схватился за волосы и закрутился как юла. Девушка хотела подойти к нему, но тот молниеносно поднялся и вновь направил в её сторону палочку. — Стой на месте, — прорычал он низким и почти звериным голосом, — не подходи! — Не надо… Прошу — сквозь слезы, шептала девушка, стараясь не трястись от рыданий и страха. — Чего же ты ждешь, мальчишка? — вновь зашептали голоса. — Она должна быть мертва. — Да-да, убей её. — Убей же! Парень вновь зажмурился, пуская по щекам две слезы. Он сам не знал почему плачет и не мог вспомнить совершенно ничего, даже своего или её имени. Он вновь поднял глаза на девушку и перестал дрожать. — Молодец, мальчик, давай! Её не должно быть! Убей, — шептал женский, почти змеиный голос. — Убей. — Убей. Другие голоса были мужскими и будто их обладатели подчинялись этой гадюке. Взгляд парня стал стальным и уверенным. Почти не дыша девушка следила за ним. — Прошу, вспомни… Но волшебник не дал ей договорить, уверенно выкрикнув: — Авада Кедавра! И зелёный луч пронзил девушку в самое серде, останавливая его биение. Её хрупкое тело безжизненно упало. А в его голове пропали странные голоса. Вместо них пришли все воспоминания… Вот они дети и он её задирает, ведь не знает как с ней заговорить. Чуть позже, его удивляет какая эта девочка умная и интересная он понимает, что им есть о чем поговорить, но эти отношения, пусть даже дружеские, не поймёт его семья и большая часть волшебного мира… Чистокровный и грязнокровка… Вот они чуть старше и мальчик украдкой глядит на неё в библиотеке, пока та пишет очередной доклад. В этот момент он понимает, что она очень красивая, эти её взбитые, непослушные кудри, маленький носик и теплые, серьёзные глаза. То как она хмурится, обдумывая, вписывать ту или иную информацию в работу. Он резко встает, чем привлекает её внимание и их взгляды сталкиваются, её теплые, шоколадные и его холодные, серые. Вот через пару недель она ломает ему нос ударом справа из-за его безмерной глупости. Вот он восхищается ею в бальном зале и понимает, что никто кроме неё ему не нужен, что он свернет горы, лишь бы коснуться её руки, провести своими холодными пальцами по её теплому плечику. Что он готов расстаться с родителями и готов принимать презрительные взгляды всего волшебного мира, лишь бы она хоть раз согласилась с ним станцевать. Их взгляды снова пересекаются её веселый и такой родной и его такой влюбленный и мягкий, будто он одобряет её действия. Хотя его обуревает яркое пламя ревности, почти до боли прожигавшее его, ведь она пришла на бал с другим. Через какое-то время он видит как она вся в слезах сидит все такая же красивая на лестнице и понимает, что ни одна слезинка не должна больше касаться этих щек. Он вдыхает глубоко, до боли в лёгких и подходит к ней, но не с язвительным комментарием как всегда, а с мягкой улыбкой и смелостью, наверное, как у какого-нибудь гриффиндорца. Она поднимает глаза, заплаканные, опухшие и такие удивленные, а он предлагает ей свою руку, чтобы подняться. Такой тишины в мире нигде не сыщишь, а он ждет, долго и терпеливо, возьмет она его руку или нет. Но она в ступоре и не понимает, что это действительно он. Он! Парень, который стал секретом от всех, даже от себя самой, тайная прихоть, запретное желание. Он! Стоит и ждет, пока она подаст ему руку. Смотрит на неё так по-доброму, так тепло и уютно, что хочется просто уткнуться в его грудь и никогда не отпускать. Она знает, что этому не бывать, но кладет свою теплую ладонь в его прохладную. А он держит так крепко, не хочет упускать этот шанс. Единственный шанс. — Я тебя не отпущу, — шепчет он, куда-то ей в макушку. — Не отпускай, — слышится ему в ответ. Вот они прячутся от её друзей или от его. Таких моментов, как этот, в воспоминаниях было так много, что и не сосчитать. Что они только не скрывали от друзей и свидания, и маленькие подарки, поцелуи, прогулки по ночам в спящем замке, взгляды, прикосновения. И много чего ещё… До одного дня. Это воспоминание такое болезненное не физически. Их обнаружил парень в круглых очках. Черт бы побрал эти очки, без них бы он не углядел эту парочку и с растояния вытянутой руки! Было много ударов и заклинаний, ругательств опущенных в сторону сероглазого, а кареглазая и могла только, что отталкивать друга от любимого… Так и раскрылась всем их любовь… Защита друга была не настолько болезненной, как наказания от пожирателей смерти… Ведь их отношения раскрылись в самый разгар второй магической войны… Но родители смогли его спасти от смерти и спрятали, почти на другом конце планеты. Позже, когда война была завершена, когда был повержен тот-чье-имя-нельзя-называть, они привели его любимую и смирились с их чувствами, а через несколько лет приняли её как невестку. Это был самый счастливый день, а может воспоминания врут… Он в окружении близких стоял посреди красиво украшенной беседки, играла легкая музыка и между ровных рядов больших белых роз шла она. В сопровождении того самого друга в очках. Роскошное белое платье, будто водой стекало по её великолепной фигуре, аккуратно уложеные непослушные кудри, легкий макияж. И самое главное, счастливая улыбка и горящие глаза… Эти же самые горящие счастьем глаза, только другая обстановка. Комната… Нет, спальня. У него, нет, у них дома. — Знаешь… Я хотела тебе сказать… — И что же это? — заигрывающе начал парень. — Подожди… — смеялась девушка от щекотки, — милый! И по комнате раскатился заливистый смех вперемешку с визгом. — Нас скоро станет трое… Выпалила она и руки парня остановились. Девушка подняла взгляд на мужа, а в его глазах застыли слезы. — Ты чего? — почти промурчала она обнимая любимого за шею. — Я просто счастлив… — слезы катились по щекам, — я тебя люблю! Спасибо большое! И комната снова была полна счатливым смехом молодой пары. Через восемь месяцев в родовом поместье… — Сынок, успокойся, все будет хорошо, — тихо, словно баюкала, говорила утончённая женщина. — Как тут можно успокоится? Она там рожает нашего ребенка, а меня даже не впустили в комнату! Женщина не успела вновь заговорить, как в огромной гостинной появился домовой эльф. — Молодая госпожа родила молодому хозяину сына, — радостно хлопала в ладоши эльфийка. Все поднялись со стульев, а молодой отец побежал в комнату на третьем этаже. Там его ждала молодая мама, уставшая, но довольная, а у неё в руках лежал маленький белый сверток. Она подняла полные счастливых слез глаза и пригласила, застывшего мужчину ближе, жестом. На негнущихся ногах он прошёл до кровати и сел, так невесомо, как никогда в жизни, словно не хотел потревожить покой, что царил в комнате. В руках любимой лежал маленький мальчик, как две капли воды похожий на него самого. Те же серые глаза, те же белые волосы, однако у самого зрачка были карие вкрапления, а волосики ещё такие коротенькие уже были кудрявыми. Мужчина перевел взгляд на женщину, которая дарила ему смысл жизни и с благодарностью и любовью произнес: — Спасибо, Гермиона. Воспоминание еще счастливее чем их свадьба… В этот момент парень открыл глаза и понял, что обнимает тело, которое уже отдавало своё тепло окружающему миру… — Что… — он не верил своим воспоминаниям или не верил тому что он сделал. — Гермиона, — прошептал он. И понял, что все это правда. И воспоминания, и то что он сделал. Он убил её. Он убил свою любовь. Свою жизнь. Гермиону. Драко убил Гермиону. Драко начал истошно рыдать, он держал свою жену в руках, уткнувшись в её волосы, непослушные, кудрявые и такие холодные… Её жизнь утекла из её маленького, хрупкого тела и забрала часть сердца и жизни самого Драко. — Папа? Послышалось откуда-то сзади… Драко медленно повернулся и увидел её сына. Их сына. Мальчика лет восьми, с белыми кудрявыми волосами и серо-карими глазами… В голове снова закопошились миллионы шепчущих голосов. — Убей мальчишку! — Убей! — Убей же… Драко встал, а мальчик, испугавшись, шагнул назад. — Папа… Что с мамой? Мальчик уже плакал. И его отец тоже плакал… Плакал как никогда в жизни. — Убей его! — Еë отродье не должно быть в живых! — Давай же мальчишка… Драко застонал и схватился за раскалывающуюся голову. — Нет! — уверено воскликнул он, — лучше умру я! Но не мой сын! Не сын Гермионы! Не наш ребенок! — Папа! — страшный детский крик раздался по пустой каменной комнате, — Не умирай! — Только чтобы ты жил! Мы с мамой любим тебя, — плакал Драко борясь с голосами в голове. И направил на себя палочку. Зелёный свет, а за ним последовала тишина и тьма.