Из кота в саблезуба

      Такого дяди, как у меня, наверное, нет ни у кого. Мой дядя ученый, и он постоянно пытается что-нибудь доказать. Сначала говорил, что существуют привидения; а главное, что он точно сможет всем это доказать. Да... Хорошо доказал. Теперь не только у него нет своей личной комнаты, в которой он мог ставить свои бесполезные эксперименты, но и у меня. А я ведь девушка, а девушкам нужно личное пространство, не говоря уж о том, что я подросток, которому нужно тщательно ухаживать за собой. Но ему же нужно было доказать...       А теперь давайте познакомимся. Меня зовут Лера, мне шестнадцать лет, и я, как вы уже поняли, живу вместе с дядей. Моя мама уехала в командировку и вернется, к сожалению, не скоро. Папы у меня нет, он умер два года назад при пожаре, поэтому на время я становлюсь хозяйкой этого довольно старого дома, который старше всех его обитателей, несмотря на то, что выглядит довольно ново. Дядя за мной не следит, да и не считает себя хозяином. Я не удивлюсь, если он даже не заметил отсутствие моей мамы. Хотя, о чем я? Ведь для него самое важное — это опыты, кроме них для него ничего не существует, и не будет существовать. Он целыми днями занят изучениями и экспериментами странных вещей и явлений, которые всегда плохо заканчиваются. Но отучить дядю просто невозможно. После еще одного неудачного эксперимента, где пострадали мои длинные рыжие волосы, которые я отращивала несколько лет, мы с моим братом Никитой пробовали найти ему другое занятие, но все наши идеи, к сожалению, были провалены. Пожалуй, самое ужасное было то, что он еще больше стремился ставить эксперименты, когда у него получался взрыв, как тот недавний. Именно эта невероятная тяга к открытиям и знаменитости — почти единственное, что мне нравится в дяде. Я впервые сталкиваюсь с таким человеком, которого смешат собственные неудачи в любимом деле. Ему все равно, что вы ему говорите, ему все равно, что говорят о нем другие, ему важны лишь его эксперименты и не более. Могу с уверенностью сказать, что наука для него как наркотик, без которого сложно жить, не употребив новую дозу.       Никита, мой брат. Он на год старше меня, чем часто пользуется во всех спорах со мной. Ему семнадцать лет, и живет он у нас временно в маминой комнате, пока ее нет. Это, пожалуй, единственная комната, в которую дядя почти не заходит, а если и заходит, то только с пустыми руками. Он-то прекрасно понимает, что с ним будет, если комната его сестры пострадает. Никиту мы нашли брошенным родителями, когда мне было пять лет. Поджав к груди худые коленки, он сидел у одного из местных магазинов и тихо плакал, стараясь не показывать свои слезы прохожим. Маленькие хрупкие плечи ребенка часто вздрагивали от всхлипов, заставляя трястись и блондинистые волосы мальчика, закрывая последние части лица.       Я тут же заметила его и, дернув маму за руку, показала на плачущего мальчика. Мама, посмотрев в сторону моего пальца, сразу начала отнекиваться и тащить меня в противоположную сторону, но спорить со мной было просто бесполезно. Сам мальчик услышал наш с мамой разговор и поднял на нас свои заплаканные зеленые глаза, наполненные надеждой. И тут, посмотрев на него, мне стало грустно. Мне хотелось, чтобы и у него было такое же обычное детство, как у всех других детей. У него не было ни такой хорошей мамы, как у меня, ни папы, он был совсем один в этом большом равнодушном мире наполненным бесчувственными людьми. Никто не мог или просто не хотел помочь маленькому бездомному мальчику. Раз никто не может, тогда ему поможем мы.       Именно так решила для себя на тот момент я и стала долго и упорно упрашивать маму. Сама мама очень долго тянула с решением, все же это был чужой ребенок, да и ответственность появлялась. Маме, наверняка, и меня одной хватало.       Случилось это все перед ее самой первой командировкой. Наверное, посмотрев на своего увлеченного наукой брата, она поняла, что весело мне с ним точно не будет. Мне всегда было бы очень грустно и одиноко с дядей, ведь для него я была куклой, наличие которой можно было проверить раз в месяц для галочки перед сестрой. Думаю, поняв это, мама решила все-таки приютить маленького Никиту, чему я была очень рада и благодарна маме. У него появился еще один шанс снова попытаться быть счастливым.       С того момента мы стали жить вместе как брат и сестра. Мы играли вместе, читали вместе, мы все делали вместе. С ним мне было не одиноко, я была очень рада такому старшему брату как Никита. Он защищал меня от других злых мальчишек, он помогал мне с уроками, он помогал мне во всем. Не знаю, как я жила бы без него только с дядей. Наверное, мне было бы очень сложно и одиноко, а дядя и вовсе бы забыл обо мне.       Так и не доказав, что приведения существуют, мой дядя принялся доказывать, что в каждом коте есть саблезуб, нужно просто вынуть его из домашнего животного. Я, конечно же, не поверила дяде, ведь говорить он может все что угодно, а вот что-то доказать он пока ни разу не смог и, наверное, не сможет. Поэтому я не особо ему верю. Конечно, здорово было бы, если б он смог это доказать. Тогда бы его не считали чокнутым, и мы бы спокойно жили, да, и денег бы дали за открытие, но я все же слабо верю, что получится.       — Как думаешь, у него получится? — спросил Никита шепотом мне на ухо, отодвигая одной рукой мои волосы, которые изрядно бесили брата, но он терпел. Они всегда ему мешали.       — Не знаю. У него раз двадцать не получалось. Нет гарантии, что в этот раз получится, но я хочу верить, — ответила я, также шепотом, хлопая Никиту по плечу как бы утешая.       Был уже вечер, теплый ветерок качал деревья, как вдруг в комнату Никиты с силой открылась дверь, и в нее со всех ног влетел счастливый дядя. Так как я была в комнате у Никиты, то все это видела своими глазами. Я была немного в шоке, ведь от дяди я такого вообще не ожидала, для него это было не свойственно. Дядя хоть и немного больной на голову, но он все же тихий и спокойный человек, любящий иногда поразмышлять на разные темы во время экспериментов. Со стороны это выглядит уж очень жутко, особенно когда он взъерошивает свои торчащие в разные стороны черные волосы и без передышки повторяет: «Черт!».       — Можете порадоваться за своего дядю!! Завтра препарат будет готов, и тогда мы узнаем, докажу я на этот раз свою теорию или же нет, — радостно орал дядя, махая руками в разные стороны, предавая своему виду еще более нелепый вид.       — Надеюсь, что в этот раз «бум» не будет! — хором ответили мы с Никитой, искренне надеясь, что этого и вправду не случится.       — Подтвердить я это не могу, но верить в меня вы можете. Так как препарат сделается завтра, делать мне пока нечего. Может я могу вам чем-то помочь? — поинтересовался дядя, переводя свой взгляд то на меня, то не Никиту       Сказать, что мы с Никитой были удивлены, значит, ничего не сказать. Что бы дядя хотел кому-то помочь? Нет, вы не подумайте, ничего плохого, просто дядя обычно не выходит из комнаты сутками, а тут он решил помочь. Мы пока что не нуждались в помощи, но, видя радостного дядю, мы просто не могли ему отказать.       — Дядя, а ты можешь нам рассказать, что-нибудь интересное из науки? — попросил Никита       — Что-то из науки... Мне нужно время, поиграйте или погуляйте, пока я не найду что-нибудь, что вас заинтересует, — сказал задумавшись дядя и ушел в другую комнату. Пойти гулять мы решили не сразу, мы хорошо знали местность, и гулять нам было уже не так интересно. Посидев какое-то время, мы все же двинулись в путь, постоянно размышляя, о чем же нам расскажет дядя.       Загулявшись, домой пришли мы поздно вечером. Дяди почему-то не было видно, а это обычно к хорошему не приводило. Недолго думая, мы решили заглянуть в комнату, где он проводит исследования и эксперименты.