Игра в скуку

— Черт, — Тэхен усмехается в бокал со льдом и делает последний глоток. Виски давно закончился, и вода, оставшаяся от растаявшего льда, неприятно отрезвляет. А Тэхен совершенно не готов смотреть на разворачивающуюся за затемненным стеклом картину трезвым. Пока не готов. Тэхену скучно. Настолько скучно, что он решает принять участие в этих дерьмовых играх на правах одного из заказчиков, считай — спонсоров. И его лошадка, на которую он спускает несколько миллионов долларов, не слишком красиво растягивается на каменном полу, свалившись со стеклянного моста почти с пятидесятиметровой высоты. Шансов выжить — ноль. Шансов успешно продолжить игру и отработать потраченные деньги — еще меньше. Тэхену, честно говоря, совершенно плевать. Его денег вполне хватает на то, чтобы купить с органами каждого из оставшихся игроков. Делать он, конечно, этого не будет, но теперь долго жмурится и выбирает себе новую цель. — Хей, Ви? — тянет с дивана чуть впереди мистер Джей — они не обменивались именами с другими спонсорами, такова политика проекта, — уже выбрал себе следующего? — Следующую, — усмехается Тэхен, откликаясь в ответ. — Шестьдесят семь. Зафиксируйте, — бросает он ведущему. Тот в ответ учтиво кивает и помечает что-то в планшете. — Эта детка, Юнджи, принесет мне миллионы. — А тебе не очень сегодня везет, — подает голос еще один участник, Арэм, — я бы не был так уверен на твоем месте. Тэхену хочется сдавить пальцы на его горле под натянутой на лицо золотой маской тигра. Он медленно перебирает в воздухе длинными пальцами, имитируя это сжатие, представляя, как сдирает маску и смотрит на медленно угасающие глаза так называемого коллеги, но все, что может себе позволить — только поправить свою собственную маску. Он даже не помнит, что за форма у нее. В попытке успокоиться, он пытается контролировать свое дыхание. Вдох, выдох, еще один, и Тэхен расслабленно сползает по спинке удобного дивана. Ну что за прелесть: ему комфортно, тепло, в руке — бокал алкоголя, который ему, взамен пустого, приносит утонченный парниша в черном костюме и маске, до полного комплекта не хватает только кого-то, кто поможет качественно и быстро избавиться от раздражения. Желательно, максимально быстро и качественно. Кстати, об этом. Тэхен боковым зрением оглядывает того самого парнишку, что недавно подливал ему в бокал. Даже при хреновом освещении, форменный черный костюм не скрывает его округлой задницы и узенькой талии, Тэхену нравится. Тэхену так сильно западает идея, что он сглатывает скопившуюся слюну громче, чем рассчитывает. И теперь, когда под его взглядом парню очевидно некомфортно настолько, что тот ежится, Тэхен пытается рассмотреть его лицо в боковых просветах черной гладкой матовой маски. Парень шумно и рвано выдыхает, когда Тэхен манит его двумя пальцами, но не может не подчиниться — шагает неровно к нему. И в этот момент Тэхен чувствует себя каким-то ублюдком, потому что, если бы эмоции и чувства могли иметь запах, то окружающие бы явно задохнулись от того, как интенсивно пахнет страх этого парня и возбуждение самого Тэхена. — Господин? — ровно и четко, словно не как на каторгу шел секундой ранее, а к обычному клиенту. Хотя, думает Тэхен, возможно, для него так и есть. — Я устал тебя звать, — лениво тянет Тэхен, больше даже не скрывая раздражения. И смотрит на него снизу вверх. Он знает, что даже в этом положении может заставить почувствовать себя придавленным. — С этой минуты я забираю тебя себе. Он берет его за запястье и усаживает рядом. Нарушает личные границы, но не пересекая черты — даже не касается парня бедром, хотя тот так близко. В ответ тот выдыхает нервно и пытается одернуть руку: — Сэр, кроме вас мне нужно присматривать и за другими клиентами, — он кивает легонько в сторону увлеченно обсуждающих что-то Джея и Арэма и так настойчиво поднимается с дивана, что Тэхен не сдерживается. Он перехватывает колено парня и удерживает на месте. — Господа, — Тэхен привлекает к себе внимание, поднимая руку. — Я забираю его себе, есть возражения? Тэхен разворачивается к уже заметно дрожащему парню под нестройное, но единогласное «вообще плевать» и «никаких», и наклоняется ближе к его лицу. В прорезях маски Тэхен видит чужие глаза и то, как бегают его зрачки, и это, отчего-то, внушает Тэхену еще больше уверенности. Он поправляет сбившуюся прядь светлых волос парня — тот откидывает голову чуть назад, пытаясь избежать прикосновения, а Тэхен фиксирует свое внимание на пульсирующей венке на напряженной шее, скользит взглядом по линии челюсти, едва различимой из-за маски, но даже так он может сказать, что об эту линию порезаться можно. А Тэхен очень хочет порезать так свой язык. — Сними маску, — шепчет он. Парень шумно выдыхает. — Нам… — он глотает воздух, возит ладошками по коленям и впивается пальцами в собственные бедра, — мне нельзя показывать лицо господам. «И это действительно проблема?» — думает Тэхен. — Я плачу миллионы, но даже не могу увидеть твоего лица, — насмешливо и нервно бросает Тэхен в сторону, закидывая ногу на ногу. — Ну так, — он снова смотрит в глаза напротив и переходит на шипение, — покажи его не господам, а господину, м? Тэхен бесится из-за долгого молчания, но терпит давящую боль в паху, когда концентрируется на нервозе парня. Его по-животному возбуждает чужой страх, и Тэхен вовсе не железный, чтобы терпеть и ждать так долго. Парень мнется еще немного, встает и поправляет несуществующие складки на своем пиджаке. Тэхен смотрит на него с любопытством. И то, что он видит, намного интереснее того шоу, которое устраивают им организаторы смертельной гонки. — Как угодно господину, — выдает внезапно тот. Тэхен вскидывает брови в удивлении и предвкушении. — Прошу вас, следуйте за мной, — продолжает он, едва помявшись. И касается кончиками пальцев у узелка на галстуке Тэхена. Черт. Кем бы он ни был, этот парень хорош. Его словно меняют на близнеца: им стоит только выйти в коридор — темный, мрачный, Тэхену не нравится, что он практически не может видеть своего спутника — тот хватается за ремень Тэхена и тянет на себя, побуждая идти следом. — Воу, — теряется Тэхен, всплескивая руками и хватаясь за его плечо, — полегче, детка. — Чимин, — бормочет парень, разворачиваясь к нему и вдавливая в дверь спиной. Цепляет галстук Тэхена, просовывает руку за его спину, и Тэхен впервые за действительно долгое время теряется от такого напора, но тот всего лишь тянется к ручке, которую своей спиной загораживает Тэхен. — Зовите меня Чимин, — повторяет он, и Тэхен улыбается довольно: недолго ему остается раздражаться. — Чимин, — Тэхен раскатывает имя по своему языку, пробует звучание и тихо шипит, когда спускается на шепот. — Сними маску. Чимин ниже, и когда он наклоняет голову, показывая, что тот может сделать это самостоятельно, Тэхен скользит пальцами по прядям волос над застежкой. Чимин податливый, Тэхену это нравится. Но ему гораздо больше нравится то, как дрожит Чимин в его руках, как это было парой минут ранее. Он думает о том, как бегали в испуге зрачки чужих глаз, как дрожал голос и как нервно Чимин перебирал пальцами ткань своих брюк. Тэхен справляется с застежкой слишком быстро: с тихим стуком маска падает на пол, и Чимин от этого едва ощутимо вздрагивает, так и не решаясь поднять лицо. Тэхен делает это за него. Одним пальцем приподнимая его подбородок, Тэхен пытается поймать его взгляд, но Чимин упрямо держит их закрытыми. — Ты не увидишь свою цель на ближайшие несколько минут, если не откроешь свои чудесные испуганные глаза, — издевается Тэхен, опаляя чужие губы своим дыханием. Его собственная маска мешает, поэтому он поднимает ее чуть выше лба, а потом и вовсе откидывает, заставляя Чимина секундно зажмуриться еще сильнее с и без того сжатыми веками. — Разве ты не хочешь узнать, чей член составит тебе компанию на этот вечер? Он продолжает водить пальцами по его лицу едва ощутимо: чертит линии на подбородке, скулах, обводит губы. Чимин коротко облизывает контур губ и на одном дыхании произносит: — Ким Тэхен, господин, — и Тэхен удивленно округляет глаза. Его имя не знает ни один из таких же участников проекта, а их без малого с десяток. Ни один из таких же как он скучающих богатеев не знает о нем совершенно ничего, кроме имени «Ви» — так он сам представился и потребовал, чтобы его звали именно так. Всем, в общем-то, плевать, но без имен спокойнее. Понимание того, что откуда-то этот Чимин знает, кто он такой, рождает в Тэхене сначала короткую панику, но потом — интерес. — Я знаю о вас многое, господин. Любимый алкоголь, вкусовые предпочтения, даже то, что вы терпеть не можете, когда стоят у вас за спиной. Его голос обволакивает запьяневший разум — голос Чимина, лишенный испуга и рабочей вышкаленности, легкой хрипотцой возвращает пропавшее было возбуждение. Он выше, чем обычно у мужчин, но Чимину поразительно идет. Он мягкий, как и черты его лица, и то, что Чимин это, вероятнее всего знает, только идет ему в плюс. — Что еще обо мне ты знаешь, Чимин? Я бы спросил, откуда, но могу догадаться — ты один из выдрессированных организаторами мальчиков, которые тут с целью угодить их платежеспособным клиентам, верно? Чимин молчит, пылая щеками и покусывая до красноты губы. Не отвечает, но смотрит с вызовом, пока Тэхен ослабляет узелок у ворота рубашки и стягивает с шеи развязанный галстук. Наматывает его на кулак и зажимает в ладони оба конца, играя с тканью и затягивая время. Ему хочется дать к себе привыкнуть Чимину, который хоть и не боится уже, но все еще распространяет практически зримое ощущение напряжения. Тэхен не хочет трахать зажатого Чимина. Тэхен хочет, чтобы Чимин тоже этого хотел. — Может, — продолжает Тэхен, — ты не только вкусовые мои предпочтения знаешь? Сними это, хочу на тебя посмотреть. Из-за намотанного галстука ему не слишком удобно расстегивать пуговицы на черной рубашке Чимина, и он едва справляется с той, что у самого кадыка, дергая ткань с намеком — понимающий Чимин подхватывает занятие. — У тебя есть, — Тэхен закатывает рукав пиджака, чтобы посмотреть на время, — минут десять, пока нас не хватятся, и, поверь, я буду очень разочарован, если этого времени не хватит. Он давит на плечо Чимина, опуская на колени перед собой, и тот от неожиданности давится воздухом. Облизывает снова свои губы, и Тэхен понимает, что не зря потребовал снять маску: когда Чимин смотрит на его ширинку и приоткрывает их, глубоко дыша ртом, член в брюках привлекает внимание обоих, призывно дергаясь навстречу. Вместо того, чтобы помочь Тэхену справиться с накатившим возбуждением, Чимин подается вперед и зажимает его прямо через ткань: сначала губами, шумно дыша через нос, а потом и зубами, сдавливая до несильной тянущей боли — Тэхену не удается сдержать недовольный стон, он сдавливает плечи Чимина обеими руками. Вытаскивает из петель конец ремня и шлепает по чужой щеке. Чимин отворачивается, как от сильного удара, но на коже нет ни следа, Тэхен хмыкает на такое поведение и лишь подыгрывает: распутывает на кулаке все еще свисающий галстук и закидывает его петлей на затылок Чимина, тянет на себя, вдавливая носом в пах и толкаясь на него. Чимин пытается отстраниться, коротко царапая кожу на животе под рубашкой Тэхена, которую уже успевает вытащить. Дрожащими пальцами справляется с брюками и садится перед ним на колени, глядя снизу вверх. Тэхен мысленно сравнивает это с тем, как сам недавно смотрел на него так же, но в отличие от Тэхена, у Чимина в глазах полная готовность ко всему, что может произойти дальше. — Девять минут, — напоминает Тэхен, и Чимин стягивает с него белье. Ему приходится ухватиться за чужие волосы, пока Чимин влажно облизывает головку и давит языком на устье уретры, оглаживая нежную кожу. Чимин делает это практически бесшумно, но чмокающие, слишком неприличные звуки заставляют Тэхена едва заметно улыбаться, пока он чувствует, как все больше старается Чимин. Тэхен соврет, если скажет, что никогда прежде не испытывал таких ощущений: у него нет фейерверков перед прикрытыми глазами, не долбит кровь в ушах и не хочется опасть на пол от того, как подкашиваются ноги. Но когда Чимин выпускает изо рта член и языком широко лижет мошонку — Тэхен довольно мычит и поглаживает его по голове. Пусть это не лучший минет в его жизни, но Чимин явно знает, что делает: напряжение медленно, но верно опускается в самый низ живота. И ему правда хочется присесть, отдав весь контроль над своим оргазмом Чимину, но вместо этого он снова тянет его галстуком на себя, пока тот в ответной реакции почти давится членом. Но молчит, даже не пытается сопротивляться и только утирает слезящийся глаз сжатым кулаком. — Три минуты, — сипит Тэхен, толкаясь особенно глубоко, но предупреждает об этом, будучи уже почти на грани. Он наконец ловит это неописуемое ощущение покалывания в ногах и животе перед приближающимся оргазмом, и хочется вдохнуть чуть глубже, несмотря на то, что и без того дышит полной грудью. Его губы сохнут от частых вздохов, и Тэхен на краю сознания понимает, что недооценивал Чимина поначалу, но готов забрать свои мысли обратно, потому что — да, Чимин может. Чимин делает ему хорошо прямо сейчас, сидя перед ним на коленях и сверкая слезящимися глазами, и в последний момент берет еще глубже, наверняка делая себе больно. Он дает Тэхену отдышаться, прежде чем с тихим вздохом начать говорить. — То, что там происходит — опасно. Тэхен едва не хохочет от наивных слов. — Детка, там буквально игра на выживание с многомиллионными ставками. — Опасно для вас, господин. Тэхена по голове словно ударяет чем-то тяжелым. Не то чтобы он не понимает, во что ввязывается, но отчего-то мысли о том, что сам может лишиться не только своего состояния, но буквально возможности дышать, заставляет его прислушаться к словам парня. — У тебя хорошая память? — интересуется он, вслепую завязывая свой галстук. — Иначе бы меня тут не было, — покорно склоняет голову Чимин и едва заметно улыбается. — Тогда свяжись со мной любым способом вот по этому номеру, — он называет цифры несколько раз, пока не убеждается, что Чимин все правильно запомнил. — Уверен, мы могли бы быть друг другу полезны.