На привале

Всё изменилось с тех пор, как отряд Бенни навсегда ушёл в прошлое, и Беннет научился жить настоящим. Изменилось с тех пор, как он повстречал дикого мальчика в лесах Вольфендома и предложил ему дружбу. Их дуэт со временем стал известен всему Мондштадту. В основном, благодаря тому, что они не боялись брать самые серьёзные поручения и выполнять их на отлично. Устранить стража руин? Вперёд. Зачистить лагерь хиличурлов? Без проблем. Расчистить завалы на дороге? Не вопрос. Им можно было поручить буквально всё и быть уверенным, что они со всем справятся. Между ними словно имелась ментальная связь. То, что Беннет никогда не ощущал ни с кем другим. До появления Рэйзора ни один человек не понимал его с полуслова. Полувзгляда. Один идеально дополнял другого. Когда двуручник рвался в толпу, Беннет оставался в качестве подстраховки и того, кто мог своим особым приёмом восстановить силы. Если же Беннет летел сломя голову, Рэйзор всегда был рядом и прикрывал его спину. Именно поэтому, будучи сильными вдвоём там, где все слабы поодиночке, они справлялись с тем, что не было под силу другим. Так что справившись с очередной угрозой, Беннет сидел на земле, плетя венок из мяты, пока рядом на огне кипел котелок со свиным рагу. — Мята для особого вкуса. Не забирай все, — предупредил Рэйзор, всё это время внимательно следивший за приготовлением еды. С основной задачей они справились. Осталось дотушить, добавить мяту — и готово. — Не бойся, это мои цветки, я сам собирал. Для готовки — рядом с тобой, отдельно, — заверил Беннет, добродушно улыбаясь. — Хочешь тебе тоже венок сплету? — Нет, — парень качнул головой и чёлка, что за последнее время сильно отросла, тут же полезла в глаза. С раздражением он запустил пятерню в лохматые волосы и откинул их назад, насколько это было возможно, не обращая внимание на лёгкую боль из-за спутанных прядей. — Запах яркий. Я скоро чихать начну. — Я бы не стал плести тебе венок из мяты, — фыркнул Беннет, довязывая последний цветок. — Для тебя — только сесилии, — добавил он, с любовью в голосе, прекрасно зная, что тот любит именно эти цветки за нежнейший мягкий запах и полупрозрачные лепестки, напоминающие крылья бабочек. Им обоим уже по девятнадцать лет, и теперь Беннет мог не скрывать своих чувств к тому, кто ещё в раннем юношестве восхищал его своей силой. — Хм, — Рэйзор почувствовал смущение и отвернулся от напарника, только бы не встречаться с ним взглядом, и незаметно приложил руку к груди. Сердце так сильно забилось. Так было всегда в присутствии Беннета. И опасности. Или когда Беннет был в опасности. Нечто похожее он чувствовал только в присутствии Кли, приходившей к нему в гости и устраивающей бедлам с огнём. Но даже тогда это ощущалось не так остро, как сейчас, да и сама Кли уже стала старше. Как и они сами. Прошло уже три зимы с того момента как они подружились. И даже больше. Неожиданное прикосновение к волосам заставило волчонка вздрогнуть и быстро обернуться. Тогда-то он и столкнулся с парнем нос к носу. Убегал от взгляда, как мог, и так вот попался. Щеки окатило жаром. Из-за постоянной болтовни казалось, что Беннет не замечает, как влияет на людей, но это не так. Да, он мог не заметить торчащий корень дерева, или врезаться в куст, да что угодно, но если дело касалось человеческих чувств, то он замечал всё и всегда. И теперь, словно пойманная охотником добыча, Рэйзор оказался под ударом мягкого поцелуя в лоб. Губы были тёплыми, немного шершавыми из-за постоянных укусов и сухими. Но всё равно приносили много приятного. И раз уж Рэйзор оказался под таким ударом… раз не получилось «сбежать», он двинулся навстречу. Он поддался желанию своей внутренней сущности, той волчьей стороне, что яростно желала и оберегала пиро юношу — крепко стиснул в своих объятьях крякнувшего от неожиданности парня, и усадил на себя сверху. И Беннет бы никогда не признался, но ему до дрожи в теле нравилось, когда Рэйзор, ставший крепким широкоплечим молодым человеком, прижимал его к себе. В таком положении можно было забыть совершенно обо всём. Даже о почти готовом рагу! Их настолько сильно затянуло в объятия, что они проворонили момент, когда нужно было потушить огонь. Только Рэйзор, благодаря своему острому нюху, быстро спохватился, ловко опрокинул Беннета на траву и стал исправлять ситуацию. На мгновение парень растерялся, не успев даже разобраться, что произошло, но потом понял. И теперь наступил его черёд прятать взгляд. Они едва не испортили свой же обед. Так что оставалось только устроиться поудобнее и ждать, когда Рейзор сладит с разбуянившимся рагу. — Всё готово, — вскоре оповестил он и полез в их общий рюкзак, доставать тарелки и ложки, — Мята ещё осталась. Хочешь, сделаем чай? Только нужна вода. — Я брал! — тут же отозвался парень, так же запуская пальцы в рюкзак, касаясь своими с Рейзором. Но спустя несколько секунд рысканья так и не нашёл и погрустнел. — Ну вот… Думал, что положил. Ладно, схожу сейчас. Взяв фляжку, Беннет отправился. Они были недалеко от ручья. Ничего с ним не сделается. Меч, правда, мог и прихватить, ведь пока находятся за пределами города или же деревни — опасность могла подкараулить везде. Но всё же решил понадеяться на удачу, к которой по чуть-чуть начал привыкать. И всё благодаря Рэйзору. После знакомства с ним, для Беннета шла одна большая светлая полоса. Появился и сам смысл жизни. И после такого не любить его? Невозможно. Скорее уж, были вопросы, почему сам Рэйзор, умеющий спокойно выживать в одиночку, таскается с ним, несерьёзным, неуклюжим и порой невезучим парнем, ухаживающим за отцами. Видимо, он действительно небезразличен Рэйзору. И в это очень хотелось верить. Добравшись до ключевой воды, парень пристроился у бережка так, чтобы не намочить ноги. Но не успел он даже наклониться к ручью, как ощутил по правую сторону внезапный холод. А затем услышал искаженный высокий голос: — Ходит-бродит тут один. Без защиты жалкий червь. И тогда Беннет как никогда пожалел о том, что не взял с собой оружие. С ним бы он разделался с противником на раз-два. Что делать теперь? Маги бездны в последнее время прямо расплодились. Их всё чаще замечали на территории Мондштадта. А ещё они стали хитрее. Не удивительно, что одному удалось застать Беннета врасплох! Не долго думая, парень сделал резкий рывок в сторону, помогая себе рукой оторваться от земли. И очень вовремя. Промедли ещё секунду и первый ледяной снаряд угодил бы прямо в голову! Единственное, чем Беннет мог себе помочь — оторвать сук от дерева и поджечь его как факел, после чего всыпать длинноухому по первое число. И именно к этому плану он и приступил. Главное, через что-то направить свою энергию Пиро, а дальше он справится. Не быть ему искателем приключений и обладателем глаза Бога, если не сможет справится с одним магом бездны без оружия. Он стольких побеждал! В каких только передрягах не находился! И в одиночку, и вместе с Рэйзором. Нужно только как можно скорее снять щит. И тогда поганец будет слаб. Большая часть его сил уходит именно на поддержание щита. Обломанный сук на поверку оказался тяжелее в руках, чем он думал, по весу напоминая двуручное оружие. А это точно не его специальность. Тогда как Рэйзор таким машет без всяких трудностей на постоянной основе. Позвать его?.. Или же он привлечёт внимание новых врагов?.. С его вернувшимся невезением — вполне вероятно. Глумливо смеясь, маг бездны взмахнул посохом и целый град острых сосулек полетел в сторону Беннета. Часть удалось заблокировать своей дубиной, но другая часть отшвырнула его в кусты с криком боли. Конечно, это не первое его ранение подобного рода, но всё же привыкнуть к этому невозможно. Маг бездны залился смехом. И, как это часто бывало, чувствуя своё превосходство, он «лег», подпирая голову рукой. Не чувствовал опасности рядом, только неудачника и видел перед собой. И именно в тот миг молнией пронёсся тот, кто поставил точку. Рэйзор оказался перед глазами мага за секунду. Тот и выпрямиться не успел, как от мощного удара, заряженного электроэлементом по прочному щиту пошли трещины. Словно скорлупа, которая вот-вот развалится. А грубая сила, вложенная в замах двуручным мечом окончательно снесла преграду, заставляя монстра неуклюже и растерянно свалиться на землю, оглушённого от столь резкой потери преимущества и щита, в котором он мог парить. И теперь он стал жертвой тяжёлых ударов, заставлявших с визгом подлетать над землёй, корчась от молний. Теперь Беннет мог попытаться встать, но не получалось. Его отшвырнуло в кусты терновника. От попыток выбраться его только расцарапает ещё больше, а одежда превратится в лохмотья. А кожу и без того уже украшало множество царапин, как будто после пребывания в Кошкином хвосте, где от тисканья котов его всегда вознаграждало метками от когтей. Оставалось только ждать Рэйзора, чтобы тот помог ему выбраться. А пока тот занимался лютым уничтожением мага бездны, вышибая из него дух раз за разом с каждым ударом. Электрокогти с треском врывались в тело чудовища, заставляя того визжать, пока не испустил дух. — Беннет! — Рэйзор! Я в кустах, помоги, — позвал тот, начиная смеяться. Как и где только Рэйзор его не находил, но в кустах — что-то новое. С его приходом в воздухе отчётливо проявился запах дождя. Похоже, использовал на максимум свою стихию, чтобы как можно скорее закончить с магом бездны. Беннет любил, когда Рэйзор так пах. Пробраться к нему волчонок решил по умному — разрезая и вырывая электро-волчьей рукой преграду с корнем. — Чувствую себя кроликом, которого вытаскивают из капкана, — с улыбкой сказал Беннет, когда ещё одна часть пострадавшего куста была срезана. Теперь он мог свободно двигаться. — Всё нормально, Рэйзор. Я только чуть-чуть поранился. Ты меня спас, — заверил он, не желая волновать своего волка больше, чем уже есть. — Остались только колючки. Молчание парня было очень красноречивым. Как и его жест, когда он схватил за руку и осторожно потащил за собой к их месту. Это значит, что ближайший час Рэйзор будет молчать и всячески лечить его, издавая лишь пыхтящие недовольные звуки. Несмотря на то, что с годами его словарный запас существенно расширился, этого было мало, чтобы доподлинно описать моральное состояние Рэйзора во время такого лечения. А так же, он с трудом мог отчитать Беннета за то, что тот совсем не бережёт себя, и, как следствие, нервы Рэйзора. Одно хорошо — постоянного риска больше не было. Те безумные вещи, что творил Беннет в прошлом — почти исчезли. Или же стали чуть менее опасными. Мальчик стал юношей и наконец повзрослел. Начал понимать, что его жизнь ценна для его дорогих отцов. Как и для дикого мальчика из Вольфендома. А так же он научился вести бой, что позволяло ему не просто стоять в стороне или же прикрывать по мелочи, а стать полноценным напарником в бою, на которого можно по-настоящему положиться, без необходимости постоянно отвлекаться на него, чтобы защитить. Лечение и ужин переплелись в одно. Пока Рэйзор заканчивал с перевязкой, перед этим омыв раны и избавившись от всех колючек и заноз, что были поставлены, Беннет ел приготовленное рагу, перебивая боль отличным вкусом. Еда — это всегда заряд сил и настроения. А когда он скормил одну ложечку пыхтящему волчонку, и вовсе позабыл о боли. Тот относился с неодобрением к тому, что его отвлекают едой во время такого важного дела, но парня уже не остановить. Да и Беннет искренне считал, что раз уж он проштрафился, а Рэйзору приходится устранять последствия и ранение, то его нужно покормить, пока всё не остыло. Уж с этим он справится. — Я почти закончил, — не выдержал Рэйзор, когда перед глазами замаячила четвёртая по счету ложка. Попытки Беннета его покормить и смущали, и раздражали, — ешь сам. — Поем ещё, дело нехитрое. Открывай шире, — ответил Беннет. Остановить его пылающий энтузиазм могло только что-то совсем из ряда вон. Шире рот волчонок открыл. Только не для того, чтобы принять порцию, а чтобы укусить его за щеку и тут же, после дёрганья и тихого вскрика, зализать место укуса. И вопреки не самой весёлой ситуации, Рэйзор был готов засмеяться от того, насколько же забавно отреагировал Беннет. Именно это могло послужить иллюстрацией к слову милый, которое раньше Рэйзор понимал с трудом. И перевязка продолжилась. Теперь без попыток Беннета его накормить. Тот затих, пунцовый весь, надолго. Даже когда Рэйзор приступил к еде, парень продолжал молчать и смущённо поглядывать в его сторону. — Ты милый. Этого оказалось достаточно, чтобы помидорный цвет лица превратился в свекольный. Беннета было очень легко смутить, что не проходило даже с возрастом. — Угу. Ты тоже, — только и мог жалобно буркнуть он, оттого что его так сильно смутили, а он никак не может прийти в себя. — А ещё энергичный. Весёлый, — продолжил Рэйзор с набитым ртом, — но есть и нехорошая у тебя сторона, — голос мгновенно изменился, стал ниже, суровее. Да и взгляд стал другим. Страшным, — ты меня пугаешь. — Это ты сейчас меня пугаешь, — проворчал Беннет, стушевавшись. Но всё же он понимал, о чём хотел сказать Рэйзор. Волчонок пугал его своим выражением лица. А вот он сам боялся именно того, что Беннет попал в неприятности и мог получить ещё больший вред, чем сейчас. — Извини меня. Я не хотел заставлять тебя волноваться. — Меч всегда должен быть при тебе. Эта фраза звучала уже не в первый раз. Рэйзор постоянно давал какие-то нравоучения. Постоянно являлся некой ходячей напоминалкой. Но именно в такие моменты Беннет не смел ворчливо закатывать глаза и отмахиваться. Он провинился. И признавал это. В самом деле, возьми он оружие с собой, Рэйзору не пришлось бы возиться с ним и расходовать силы, которых и так мало после задания. А он позволил себе расслабиться. Кто же знал, что на него нападут. Впрочем, Рэйзор прав — меч должен быть при нём, даже если тот не пригодится. Понурив голову и обхватив себя за ноги, Беннет ещё сильнее стал чувствовать вину. От того и грусть охватила. Хорошее настроение омрачилось. Рэйзор заметил в нём перемены и предпринял меры. Сразу, как вылизал тарелку дочиста. В прямом смысле. Он оказался позади парня, сел максимально близко, вытягивая ноги, и обнял со спины. В его руках Беннет казался совсем миниатюрным. Рост у них был одинаковый, но масса тела… Беннет, конечно, Рэйзору уступал. И потому чувствовал себя надёжно защищённым в его крепких руках. Все невзгоды забывались. — Мне жаль, что ты постоянно волнуешься из-за меня. Мне стыдно. Ты меня простишь? — Да, — тихо выдохнул волчонок, зарываясь носом в светлые волосы, — прощу. — Рад слышать, — с облегчением выдохнул Беннет, окончательно расслабляясь в его руках, и накрывая их своими ладонями. Как у Пиро, они всегда были тёплыми, словно он только что держал в руках горячую кружку. Но и Рэйзор тоже был тёплым. Если не сказать — горячим. Прижиматься к нему холодными ночами, когда они ночевали под открытым небом — самое любимое для Беннета. И именно вдали от людской суеты, на природе, оставаясь наедине, он ценил время, проведённое с волчонком, куда сильнее. Поцелуй в висок вырвал из потока мыслей. За ним редко водились такие нежности, но зато Беннет точно знал, что это искренне. Рэйзор не был способен лгать и притворяться, и даже с годами это умение к нему не пришло. — Рэйзор… — нежно выдохнул Беннет. — Не грусти. Я не сержусь. Лучше улыбнись мне. Лёгкая усмешка тронула его губы. Как такому отказать? Только не Рэйзору. С виду суровому и холодному парню, но на самом деле таким ласковым и тёплым с близкими, и особенно с ним. Подаренную ему улыбку Рэйзор сцеловал, снова удивляя своей инициативой Беннета. Глаза волчонок не закрывал, а потому видел, как сильно распахнул глаза Беннет, чувствуя на своих губах губы Рэйзора и вместе с ними осторожные касания пальцев к подбородку. Пиро мечник чаще всего начинал первым, и всегда с осторожностью, не зная как отреагирует Рэйзор на то или иное действие. Самое смешное, что Беннет мог вспомнить, это как учил его целоваться, когда едва ли умел сам. И потому сейчас, поднаторевший в таком деле, волчонок мог его удивить, притом что для этого многого не требовалось. — Ты чего-то хочешь? — Нет, — ответил тот с едва заметной улыбкой, погладил по подбородку и провёл пальцами ниже, по шее, вызвав щекотку, — достаточно держать тебя. Касаться тебя. Целовать тебя. Ты мой Лупикал. Это странное для многих слово означало семью. И Рэйзор был не из тех, кто бросается такими просто так. Если тот называл его так, значит, это действительно так. А быть для Рэйзора семьёй — самое приятное и незаменимое чувство для Беннета. — Ты тоже моя семья, Рэйзор, — ответил он, обхватив себя его рукой и прижимая ближе к себе. Только его он мог и желал прижимать к себе, допустить в своё сердце. И ради него он поднимет клинок даже для смертельного боя. Потому что Рэйзор, лучик молнии и кусачий волчонок — только его на всём свете.