cat's cradle

сынмин познакомился с чаном абсолютно случайно, подтверждая теорию шести рукопожатий: его мама знала отца парня, который учился в одной школе с девушкой, которая была близкой подругой девушки сестры феликса (кстати, тоже его друга, и тоже связанного более чем прямой связью). девушка сестры феликса — ханна бан, и собственно так круг общих знакомых замкнулся с несколькими переменными. сынмин не мог поверить, что феликс ни разу не задумался познакомить его с чаном, ведь они буквально не разлей вода, что он с феликсом, что чан. — не люблю я своих друзей знакомить. они потом сходятся даже лучше, чем со мной, и я становлюсь пятым колесом, — признается феликс наигранно обиженным тоном, когда сынмин напрямую спрашивает его об этом, неотрывно глазея на алеющие уши нового знакомого. — ликси не виноват, это я просто не очень с людьми, — бан кристофер чан опускает глаза совсем в пол и закусывает губу, и они на общем празднике, который устроила мама феликса, приехав в гости, заставив феликса собрать под одной крышей всех своих друзей. конечно же, иначе и не могло быть — на каком-то общем мероприятии у них определенно было больше шансов встретиться. к концу вечеринки сынмин понимает одну простую истину — это не чан не очень с людьми, это люди не очень с чаном. чан боится показаться странным и навязчивым, и опускает руки, что буквально, что метафорически, каждый раз, когда неосознанно тянется к кому-то или чему-то. он любит людей — сынмин видит, — но боится подойти к друзьям феликса, хотя и глаза горят любопытством так же сильно, как и уши. — эй, чан-хён, — зовёт сынмин с другого конца дивана, когда все, разбившись на группки, оставили их обоих без внимания. — ты когда-нибудь играл в ниточки? — и достаёт связанную нитку, натягивая её по заученной схеме на две противопоставленные руки ловким подныриванием пальцев. — нет, покажешь? — чан обеими руками хватается за красные уши и мнет их слегка в попытке успокоить. его голос чуть выше и коленка дрожит. — хорошо, давай я сначала покажу, как надеть нитку на пальцы, а потом как меняться руками, хорошо? — сынмин терпеливо объясняет, носом показывая, когда надо, под какую нитку нужно просунуть мизинец и в какую сторону потянуть. чан очень мило жмурится, когда у него начинает получаться, и, ерзая, хихикает. после того, как пальцы выскальзывают из ниток, чан похлопывает кончиками пальцев обеих рук свою переносицу и воздушно смеётся. — ой. тебе это нормально? — спрашивает чан, и сынмин хмурится на мгновение, не понимая, почему чан вообще спрашивает. но раз спросил, значит, так надо. он кивает и улыбается, когда чан повторяет движение, и пальчики у переносицы как крылья бабочек похлопывают, а ладони закрывают и слегка заглушают смешки. мило. сынмин не понимает, почему людям с чаном трудно. ему с чаном очень комфортно.

***

когда сынмин высказывает свои наблюдения феликсу, тот слегка грустно улыбается. — м-м, чанни иногда тяжело понять. у него свои способы доносить информацию, и он тактильный, но при этом слишком переживает об этом, и раньше он был более открыт с другими по поводу этого всего, но все начало меняться, когда он встречался с последней своей девушкой, — феликс вздыхает. — она стыдилась его нейроотличности, и чанни стал подстраиваться. они уже расстались, но он с подозрением относится к... я не знаю, как объяснить. он везде ищет подтверждение. сынмин закатывает глаза. вспоминает, как чану нравилось играть в ниточки. как тот забросал его личку новыми схемами интересных рисунков. как счастливо и довольно он выглядел, когда собрал картинку по номерам, собрать которую у сынмина никогда не хватало терпения. как озвучивает то, что сынмин не считает обязательным. сынмину чан нравится. он искренний, умный, комфортный и заставляет кима улыбаться и радоваться просто своим существованием.

***

сынмин любит быть честным, хоть и ему никогда это не даётся очень легко. он выворачивается ужом внутри, но чувствует, будто так действительно надо, если он не хочет никаких недопониманий с чаном, а он не хочет. а недопонимания есть — и даже не к самому чану, но к тому, что чан иногда делает. сынмин понимает, что, не задавая некоторых вопросов, рискует пропустить важную деталь. пропустить шанс. сынмин учится, что честность — это также участие. не строить предположения и, перебарывая неловкость, озвучивать изначальные мысли. чан вот был с ним искренний. почти сразу после разговора с феликсом чан поделился с ним тем же самым, и признался, что хочет, очень хочет общаться, но не хочет мешать или быть обузой. озвучивал каждую мысль во время их встреч — а с тех пор, как сынмин внимательно выслушал его подробный пересказ с анализом серий сообщества, чан старается ещё больше проводить времени с кимом. возможно, потому что тому это совсем не надоедает. чан, конечно, ещё недоверчиво относится к этому факту и по сто раз переспрашивает, но сынмин фыркает: — ты буквально экономишь мне время на просмотр. я знаю даже больше, чем мог там увидеть, потому что твой бриллиантовый мозг для меня все разжевал. сынмин просто любит то, как чан любит что-то. он готов слушать об этом часами, даже если это будет что-то скучное — хотя сообщество явно в эту категорию не входит, и сынмин мысленно про себя радуется, что убил двух зайцев. все, что важно чану, становится важно и для него. и сынмин с этим смирился — более того, он даже не сопротивлялся. так вот, сынмин хочет быть искренним. потому что видит, как чан, усердно думая перед тем, как задать какой-то уточняющий вопрос, сомневается, словно хочет добавить что-то, но не до конца уверен. — чанни, о чём ты так усердно думаешь? — сынмин протягивает палец под нитку, и чан тут же оживляется, готовя пальцы. но сынмин опускает свои и инициирует зрительный контакт, и чан, вновь удивляя сынмина, смотрит в ответ. — там длинная цепочка от сырой мысли к пяти, а, если быть точнее, шести шагам по выведению ее во внешний мир. то есть, я продумывал в голове диалог. точнее, реплику диалога. сынмин моргает. — а какая мысль была изначально? ну, которая сырая? — мне одиноко, — говорит чан серьёзно, не отрывая глаз от сынмина. — по крайней мере, я так думаю? наверняка там больше концептов за этой мыслью спряталось, но вот. — а как выглядит реплика? если ты её уже додумал, конечно. — можно ли взять тебя за руку. сынмин отрывает взгляд, чтобы посмотреть на свою ладонь, обернутую красной ниткой. выпутывает её за считанные секунды и с готовностью протягивает чану, тут же восстанавливая зрительный контакт. их ладони сталкиваются в рукопожатии. сцепленные, они опускаются на мягкость подушки между ними, которую они использовали как подставку для локтей во время игры. пальцы чана ритмично сжимаются, и сынмин повторяет движение, тут же радуясь маленькой улыбке и ямочкам на щеках довольного чана. — чтобы ты знал, — чан откашливается, и опускает глаза. снова ритмично сжимает сынминову ладонь. — я с тобой флиртую. сынмин громко выпускает воздух и тепло смеётся, тоже опуская голову. но ладонь не убирает, только ещё активнее пальцами повторяет движения чана. это почти превращается в соревнование. — окей, — сынмин отвечает тихо и уверенно. — я не против. — и тебе нормально, что я делаю это так? через рукопожатие? — чан уточняет, слегка хмурясь. — да, чан. чан несколько секунд снова активно думает, и сынмин скучает по сжатию ладоней. — снова сырая мысль? чан потряхивает головой, восстанавливает зрительный контакт. сынмин тепло ему улыбается. — страшно. — а реплика? — будешь моим парнем? сынмин улыбается ещё шире и, чувствуя, как румянец сползает со щек к шее, опускает лицо и активно кивает, сжимая в подтверждения ладонь в рукопожатии. — да, чан. крис пищит и резко выдергивает руку из руки сынмина, чтобы обеими ладонями закрыть лицо и снова протанцевать кончиками пальцев по переносице. сынмин смеётся и двигается немного ближе, осторожно берет ладони чана и подносит к своему лицу, приглащающе закрывая глаза, и также воздушно смеётся, когда мягкие подушечки нежно стучат по спинке его носа, закрытым векам и бровям. они довольны. даже если одному из них до сих пор страшно.