Кислая ягода

      Над кронами деревьев, высоко среди облаков черная птица прокричала три раза. Нечеловеческих размеров фигура остановилась, прислушалась. Минута раздумий, и великан повернул направо. А услышав впереди волчий вой, прибавил скорости и пошел напролом, продираясь сквозь сухие заросли кустов малины, елового молодняка и еще какой-то неизвестной ему растительности. Прошел пару метров, задумался. Ведь все правильно делает — идёт по знакам бесконечного абсолюта и уважаемого всезнающего разума. Так почему уже как полдня копыта топчут пожелтевший мох, мерзнет нос, шерсть от влажного воздуха колечками закрутилась, как у обыкновенного парнокопытного, а искомой заболоченной низиной даже не пахнет? Рога запутались в ветках могучего дуба, и понял он — надо бы привал сделать, отдохнуть, вздремнуть часок. Повезет, и еще знак какой привидится.       Путешественник спиной привалился к шершавому стволу все того же могучего дуба. Прохладный мох приятно освежил уставшие ноги. Щебет мелких птах, лёгкий ветерок, запах осеннего леса. Красота вокруг, покой внутри. Почти покой. Безрезультатное блуждание по незнакомому лесу начинало слегка раздражать и сеять сомнения — неужели этот дальний поход действительно ему нужен? Совсем рядом зашуршали сухие листья, заколотилось человеческое сердце так, что в ушах от стука зазвенело, а бойкий голос восторженно воскликнул:       — Демон!       Козлоногое существо с редкой серой шерстью на груди и спине медленно повернулось. Главное сейчас — утвердительно кивнуть и рот не открывать. Лучше молчать, ведь голос точно дрогнет от неуверенности, и поймет человек, что перед ним не демон, а обычный лесной сатир, неведомо как заплутавший на северо-восточной территории материка.       — Очень рад встрече. — Человек опустился перед здоровяком на колени. — Значит, я все делал правильно. Шел по знакам. Возле большого дуба ворона прокаркала три раза, я остановился, и почему-то потянуло направо. Потом завыла собака, и я пошел на вой. Хоть ни одной собаки не встретил. А потом ветка на голову упала, и понял я — вот тут остаться надо. Через полчаса телом почувствовал — пора мне левую сторону выбрать. Голову повернул и увидел. Сначала рога. Испугался, конечно, чуть сознание не потерял. А потом говорю себе: «Андрей, шанс тебе выпал, возможно, и не повторится больше никогда. Надо брать быка за рога, пока не ушел бык», — протараторил он, голову благоговейно склонил и замер.       Сатир тоже замер, соображая, можно ли считать вот это вот человеческое недоразумение нужным ему знаком. Неужто к ягоде кислой именно он выведет? Ведь никто к сатиру не обращался с уважением, никто так голову почтительно не склонял, да и в целом — никто так долго рядом не стоял и демоном никто не называл. Козлоногим, монстром, чудищем, страшилой — да. А искренне, с восхищением в голосе… Нет, не было с ним такого. Надо выйти на контакт, расспросить о намерениях, может, хоть до темноты к ягоде заветной вместе выйдут.       — Зачем в лес пришел? — спросил монстр, делая короткие паузы между словами, борясь с волнением. Получилось очень даже хорошо — громко, грозно.       — Я ритуал сделал, пришел в лес вино под дерево вылить, дар богам принести. Вас встретил и теперь не знаю как быть. Куда вино лить, как благодарить?       — Полусухое? — Глаза сатира огнем вспыхнули и устрашающе красным окрасились. От предчувствия угощения кровь будто медленно закипать, бурлить начала.       — Сухое, домашнее, шестилетней выдержки. Родители на мое восемнадцатилетие подарили. Берег для особого случая.       — С колен вставай и садись ближе. Приму твой дар.       Человек завертелся, шустро снял рюкзак, выудил литровую бутылку вина и с волнением протянул сатиру. Тот ловко справился с пробкой. Он на бутылку дунул, через плечо плюнул, стукнул по горлышку — пробка сама выскочила.       — Первый глоток мой. — Сатир сделал большой глоток — приятная кислота наполнила рот, больше раздувая жар в теле и придавая смелости. — Андреем, значит, звать тебя. Красивое имя. На моем родном языке означает — «человек» и «мужественный».       Андрей снова бухнулся на колени и горячо произнес:       — Позволь мужественному человеку узнать имя демона.       Мохнатый почесал живот, задумался. Не хочется Андрюшу расстраивать, да и вино не выпито, и скучно одному кислую ягоду искать. Эх, прости друг с бычьей головой, шестьдесят первый Демон, Великий Король и Губернатор, но придется на время позаимствовать твое имя, и надеяться, что человек не сведущ в обликах всех семидесяти двух демонов. Сатир отвернулся, чтобы не очень стыдно было обманывать и скромно сказал:       — Заган.       — Зааагааан? — удивлённо протянул мужественный человек. — Я печать для призыва не чертил. И точно знаю — у Загана на спине крылья грифона. А у вас только шерсть. — Он с любопытством и как-то даже оценивающе смерил сатира от копыт до рогов.       Бескрылый демон мысленно выругался запрещенными к произношению в человеческом мире словами.       — Сегодня день такой. Я без крыльев и без печати, — ответил он и слегка обиделся, ведь отсутствие бычьей головы Андрюша не заприметил. Выходит, если есть рога и шерсть колечками, то сатир уже и не отличим от парнокопытного животного.       — А какой такой день? — не унимался человек Андрей.       Лжедемон поднял рогатую голову вверх, прикинул состояние луны. И абсолютно не полнолуние. Было бы так удобно особенный день оправдать полной луной. Придется выкручиваться, уповая на то, что в астрологии знаток демонов уж точно ни бе ни ме.       — Козерог в Стрельце, Луна во Льве, азимут — пятьдесят три, высота — двадцать пять.       Андрей тоже посмотрел в стремительно темнеющее небо и неуверенно кивнул. Козлоногий облегченно выдохнул и поспешил сменить тему.       — На что ритуал делал, о чем богов просил?       Мужественный человек принял из рук сатира вино, сделал небольшой глоток, скривился и смущенно ответил:       — На любовь.       Конечно же, на что еще люди ритуалы делают. На любовь или на деньги. Этот чудила выбрал любовь.       — По-поможешь? — волнуясь, спросил Андрей и присосался к бутылке.       Сатир уставился на человека, наблюдая, как плотно обхватили губы горлышко бутылки, как жадно он делает глотки красной жидкости, как напряжены мышцы рук, как дрожат ресницы, краснеют щеки. Его образ так притягателен и невинен. Будто прекрасное, юное создание пьет сок из красных ягод, так похожий на кровь богов, и все никак не насытится.       От приятной глазу картины у сатира внизу живота волнительно разлилась душевная теплота, плавно спустилась она к внушительного размера отростку между ног, незамедлительно наполняя, наливая желанием, а больше сладострастием и жаждой соития. Давно, ой как же давно, орган его могучий не использовался по назначению! А именно — для дикого, необузданного совокупления. Шанс ему выпал, возможно не повторится больше никогда. Надо брать человека, пока он не опомнился.       — Помогу, я ж демон как-никак, — сказал мохнатый, отобрал бутылку и выпил залпом остатки вина. Терпкость придала решительности, кислинка вскружила голову.       — Да, демон, — подтвердил Андрей. — Можно потрогать? Вдруг ты мне кажешься?       Лжедемон одобрительно кивнул, а человек неуверенно руку протянул и сильной груди чуть коснулся, быстро отпрянул, будто от опасного пламени.       — Смелей, — подбодрил сатир и необъяснимо задрожал от ладони прохладной, что прижалась там, где бьется сердце.       Встретились два взволнованных взгляда, и человек улыбнулся нежно и сладко, увлекая в постыдное и для обоих желанное.       «Главное — не влюбиться. Это животный, грязный, развратный трах и ничего более. Нельзя губы в губы», — думал сатир, прижимая человека к земле. А тот ахнул, руками бычью шею обхватил и присосался губами к широкому рту. Твою ж налево, Андрюша! Сатир зарычал возмущенно и засосал тонкие губы, смиряясь с неизбежной, так неожиданно нагрянувшей любовью.       Кислинка от вина проникла, наполнила рот слюной, словно ягоду кислую ешь. Ради нее, кислой ягоды, собственно, лесной гость и пришел в эту холодную глухомань. На его жаркой родине кислая ягода не растет. А здесь — и на болотах, и в лесу, и по речным берегам. Оказалось, желанную кислинку можно ощутить, сминая мягкие человеческие губы, покусывая настырный язык, и испить, слизывая слюну в уголках маленького рта. Человек рот открыл, впуская широкий язык и, стараясь не отставать, напористо толкал свой язык в рот лесного демона.       Звон пряжки, шуршание листьев, возня с одеждой, теплое дыхание на шее. Сильные руки стянули штаны, сжали тонкие щиколотки, развели ноги. Не замечая прохлады от земли и темноты наступающего вечера, мужественный человек спешил сбросить куртку, расстегнуть кофту, снять все куски ткани, что мешают ощутить шелковистость шерсти, прочность кожи, жар сильного тела.       Толстый, горячий орган прижался к животу, еще немного — дышать станет невозможно, еще чуть-чуть — треснет хрупкая грудная клетка. Вместе с густой субстанцией, что обильно вытекала из члена сатира, по животу человека растекалась и мучительная жажда почувствовать в себе и этот длинный, скользкий член, и эту вязкую жидкость, и силу демона, и его желание. Маленькое тело дрогнуло, прогнулось в спине, слабые пальцы вцепились в широкие плечи, сильно сжались губы, чтобы промычать, не закричать как же происходящее восхитительно и как же хочется ещё.       А за что, собственно, ответственен демон Заган? Все в голове Андрюши перемешалось. Помнил вроде что-то про мудрость, кровь и вино. Про любовь точно в магической книге сказано не было. Видимо, действительно, сегодня день особенный, и демон Заган с любовью поможет.       С каждым отрывистым вздохом и смелым движением сатир все больше убеждался — Андрюша вкусней кислой ягоды. Он сам ловко двигался так, что сатир только и успевал толкаться в узкое, жадное, да пот со лба стряхивать. Слабое существо будто кислинка бодрит, будоражит, ярким вкусом взрывает чувства и желания. А потом человек тихо постанывал, когда ласково монстра целовал, и от этого так сладко на губах чудища нецелованных. Толстокожее и неуязвимое тело сатира, словно послевкусием, сладостью напитывалось. Но вот снова нежность сменилась алчным желанием, и замер лес вокруг от рычания животного и чувственных вскриков.       Если бы сатир был чуть сообразительней, то понял бы, что предназначенное в дар богам вино сделано из той самой желанной кислой ягоды. А если бы Андрюша повнимательней читал магические книги, то вспомнил бы, что демон Заган мастер трансформаций. Он может из воды сделать вино, из вина — кровь, из сатира — демона, из слабого человека — мужественного, из кислой ягоды — любовь сладкую. Вкуснейшую ягоду в лесу сатир так и не нашел, зато нашел мужественного человека.       — Холодает. Переночевать есть где? — поинтересовался озабоченно Андрей, натягивая куртку.       — Тут и переночую. Мох мягкий, дождя ночью не будет.       — В десяти минутах ходьбы есть дом небольшой. Мне от бабушки остался. Переночуешь со мной?       Сатир мысленно выругался запрещенными к произношению в человеческом мире словами, сокрушаясь: так какого демона они полночи в лесу жопы морозили?!