I see stars for the first time

Хёнджин лежал на кровати, чувствуя, как по его телу разбегаются мурашки, а тошнота быстро подступает к горлу. Недолго думая, он вскочил с кровати, бегом направляясь к туалетной комнате, где успешно вывернул из себя свой завтрак. Яблоко с печеньем было смыто, а Хван умывался перед зеркалом, смотря на свои засаленные волосы. В последние пару дней ему особенно плохо. Он не ходит в школу в силу своего состояния. Сейчас в его интересах валяться на кровати весь день. Ликси✨ Джинни, ты сегодня как? Хёнджину приятно было знать, что о нём беспокоятся. Хёнджин Так же всё Нихуя хорошего Ликс✨ Может всё-таки дойдёшь до врача? Хёнджин Делать мне нехуй, все пройдёт Ликс✨ Вдруг это что-то серьезное, Джинни! Ну как ты не поймёшь Хёнджин Ой, ну что может быть серьезного? Ликс✨ Ну Не знаю Хёнджин Что и требовалось доказать Скоро как новый буду Хван редко переживал за своё здоровье в целом. Конечно, температура по ночам его знатно мучила, а таблетки обещали вот-вот закончиться, но это был не повод беспокоиться о себе. Не помешало бы съесть хоть что-то полезное, но из-за своей простуды желудок, кажется, решил, что еда теперь не нужна вовсе. У Хёнджина так не первый раз, так что все в норме. Хёнджин Ликс, а ты можешь мне лекарств купить? Я тебе все возмещу Ликс✨ Я бы с радостью... Но мы с Бином вроде как планировали сегодня сходить в кино и всё такое Хотя, если тебе сильно надо, то куплю Хван задумался. Его друг, единственный друг, заслуживал чего-то хорошего в этой жизни. Ну, знаете, не то что бы у Феликса всё в жизни было плохо. Он не особо печалился из-за прошлых отношений, из-за каких-то разногласий с учениками школы, частенько тыкающим пальцем на него. Да, выйти из шкафа, кажется, всегда сложное решение, но не для Ли, который мог кричать об этом на каждом шагу. Но всё же сейчас, Хёнджин, лёжа на постели, думал о том, что совсем не хочет его тревожить. Неужели он наконец построит с кем-то нормальные отношения, а не повторит прошлые ошибки? Чанбин казался Хвану вполне себе хорошим человеком. Разговорчивый, весь такой добрый и нежный. Танцевал хорошо, хотя кое-кто, конечно, его явно обходил. Да и голос у него приятный. А его руки… Ладно, Хёнджин увлёкся мыслями о личной жизни Феликса. А о своей когда думать будет? Одним из спонтанных решений в жизни нашего героя можно назвать и этот момент. Момент, когда до него дошло, что он губит не только себя, но и других. Хёнджин О, я нашёл лишнюю пачку таблеток от жара в тумбе Так что ничего не нужно, развлекайтесь! Ликс✨ Пиши, если что-то понадобится Феликс был счастлив. Но не только за себя – наконец настали времена разговорчивого эмоционального Хвана. Ли ему о своей радости не скажет, чтобы не спугнуть, зато Бину он уже успел насесть на уши, что у него самый чудесный друг. А Со слушал своего цыплёнка, гладя его по жёлтым волосам. – Может, наконец нужно поговорить с ним? – мимолетно скользнула мысль в голове Хвана, и казалась самой здравой сейчас. Разговор с Минхо явно шёл на пользу. Хёнджин в тот день довольный вернулся домой, а уже на следующий слёг с температурой. Блондин все никак не мог переступить через себя. Выглядя беззащитной мышкой на людях, он мог быть и кошкой, в любой момент готовой выцарапать глаза. Свою первую встречу с Ли старшим он точно не забудет. – Красивый, да?, – спросил Феликс, улыбаясь. – А? – не понял Хёнджин. – Глаз с него не сводишь, – хихикнул младший. – Я лишь оцениваю, Ликс. Ох уж этот Феликс, слишком много он видит. – О, так и ты и в баре оценивать нас будешь? – сказал он, забрасывая сумку на плечо. – Почему нет? – съязвил Джин, улыбнувшись кончиками губ. Минхо тогда показался мразью просто после пары сказанных слов. Да и у него о Хване мнение сложилось сразу. Но почему же он так хотел поговорить именно с ним тогда? Почему поплёлся в это кафе за чашкой кофе? Ну, очевидно же, как кажется нашему герою – снять с себя груз ответсвенности за то, что позарился на чужое. Раз Джисон нравится Ли, то почему бы просто не уступить. Но разговор со старшим – это одно. Разговор с Ханом – вот это совсем другое. – Да, ало? – отозвался в трубке Джисон. – Привет, – неуверенно начал Хван. – Привет, – спокойно ответил собеседник. – Что-то случилось? – Мм, да нет, с чего ты взял? – Хёнджин понимал, что звонить было сейчас просто нагло с его стороны. Он не писал своему другу добрых две недели. Ну почти две, осталось пару дней буквально. – Просто спросил. – Слушай, у меня к тебе вроде как просьба, – начал Хван. – Конечно, что такое? – беззлобно сказал Хан. – Я заболел, никак в себя прийти не могу. Ты не мог бы… ну… лекарств мне купить. Я оплачу всё! – Хм, ну хорошо, – вздохнул Джисон. Слышно, как он тяжело вздыхает, – напиши, что купить. Через часок буду. Адрес он и так знал, так что обошлись без лишних вопросов. Хёнджин осознал, что буквально за месяц его дом стал как проходной двор. Раньше в эту сторону и посмотреть никто не мог, а потом то Ликс прийдет в гости, то теперь Хан. Отец вообще перестал дома появляться, как будто жил на своей работе. Он насторожился, что вот-вот в доме объявится новая жена старшего Хвана, и он бы совсем не удивился. Матери-то теперь нет. А здесь вообще отдельная история. Отец, вероятно, сразу приказал её отследить и наблюдать за данной особой, но рассказывать сыну не спешил. Хёнджин не хотел спрашивать сам, так как постепенно стал даже забывать, что она вообще тут жила. В доме теперь царила тишина, прерываемая шагами прислуг или единственным на данный момент хозяином дома – Хёнджином. Покопать в кабинете отца звучало так заманчиво, но слишком стрёмно, поэтому блондин просто спустился на кухню, чувствуя, как его голова кружится, а пороги немного плывут перед глазами. "Хуёво", – думал он про себя, крепко держась за перила, боясь упасть. Крепкий чай никак не лез в горло. Он и Джисону налил, мало ли, тот захочет пить. Ну, хотя холодильник и забит соками до отвалу, Хёнджин предпочитал классический напиток под разговор. Да и вообще, он болеет как никак, больным всегда нужен чай. – Ты быстро, – сказал вместо приветствия Хван, открывая входную дверь. Прошло около сорока минут, Хёнджин ожидал друга позже. – Аптека рядом с домом, так что заскочил и сразу поехал, – улыбнулся Джисон. – Верхнюю одежду оставишь вот тут. И обувь. Хан кивнул, раздеваясь. Куртка быстро оказалась на крючке, обувь – на полочке, а Джисон с широко раскрытыми глазами в гостевой. – Ахуеть. Да, это, конечно, не моя общага, – протянул досадно синеволосый, оглядывая роскошно обставленную комнату. Но, кстати, не только у Джисона были глаза раскрыты широко. Хёнджин молча, но откровенно пялился на своего гостя. А точнее, на его плечи. И руки. И грудь. Пиздец. Почему он не замечал раньше? Темная рубашка Хана буквально по шву трещала от накаченных мышц, и вот где Хван был всё это время? Ну конечно, в клубе темно, на улице холодно, где ему ещё выдалась бы такая возможность рассмотреть это тело. – Хёнджин, – окликнул его Джисон, но тот будто в трансе. – Эй, Хёнджин. – Да? – одумался старший. – Задумался что ли? Хан мысленно улыбался. Не зря надел эту рубашку, хоть она и становилась ему мала. Джин провёл его в комнату, попутно рассказывая, что попить можно на первом этаже, а туалет есть и на втором. – Уютненько, – заключил Хан, оглядываясь. Не в его стиле. Слишком уж все правильно, строго. Но уютно. – Угу, – кивнул Хёнджин, не зная что и ответить. Джисон уложил лекарства на стол, а сам бесцеремонно уселся на кровать, отмечая, какая она мягкая. – Ебать, я бы отсюда не вылазил, – сказал он. Хёнджин кашлянул, поперхнувшись чаем. – Весь день бы тут спал. Хван выдохнул. Виски слегка пульсировали, и блондин хмурился. Болеть отвратительно, особенно когда в этом состоянии амёбы тебя видят другие. – Я вроде как хотел поговорить, – начал Хёнджин. – Да это и так было ясно, иначе бы ты меня не звал. – Ну… да. Неловкость этого момента просто зашкаливала, а Джисон выжидающе сидел, делая глоток чая. Фу, зелёный? – Я не знаю с чего начать, Хан, – полностью потерял уверенность Джин. Стоило синеволосому появится на пороге дома, как весь настрой улетучился. – Главное не торопись, я никуда не денусь, – приободрил Хан, – присядь лучше, – он похлопал по месту рядом с собой, и уже через пару секунд Хёнджин сидел на кровати, не в силах даже глаз поднять на собеседника. Зато на его руки у него обзор все ещё был. – Я правда виноват, – заговорил тихонько Хван, – мне нужно извиниться. – То, что ты ушёл тогда, конечно, меня разозлило. И то, что ты не писал потом – тоже. Но я не сильно обиделся, – ответил с улыбкой Джисон. На его щеках появились ямочки, в которые хотелось ткнуть пальцами. – И за это тоже прости, Джисон. Я не понимаю, зачем изначально согласился на всё это. Я давал тебе ложную надежду, прости. – Джинни, успокойся, у тебя аж руки задрожали, – в панике заговорил Хан. – Я не хотел чтобы так вышло. Не понимаю себя, – Хван был готов плакать, с секунды на секунду, но держался стойко. Эмоции не должны брать верх сейчас, важный разговор как никак. – Я виноват, что первый начал проявлять к тебе интерес. Вот так вот дал надежду, но… не могу. Джисон помрачнел. Улыбка сползла с лица. Джин уже чувствовал комок слез в горле, а Хан задумчиво глядел в пол, изучая оттенок каждого кусочка ламината. В выражении его глаз было что-то такое, от чего кричать хотелось. Хван винил себя во всём, безжалостно и самокритично. Тишина оглушала. Джисон улыбнулся краешком губ и потрепал Джина по макушке. – Всё хорошо, – грустно сказал он, – я ведь всё понимаю. Такое бывает, и со мной бывало, когда я обещал людям то, что не делал в итоге. Давал слепую надежду тому, кто уже совсем отчаялся. Но это же не конец, Хёнджин. Я совсем не обижаюсь. Хван поднял на него стеклянные глаза. – Я просто злился на Минхо. Думал поиграть со мной, да хер там. И что вышло? То, что я от своей гордости только хуйни наворотил всякой, – сорвался на крик Джин, глядя в глаза напротив, – какое я ничтожество. – Перестань так говорить, Хёнджин, – в странном спокойствии отвечал Хан, – всё бывает, это же жизнь. – Я поговорил с Ли тогда. Я… вроде как не хочу мешать, понимаешь? – Мешать? – недоумевал Джисон, – кому? А вот сейчас недоумевал Хёнджин. – Ну… тебе. И Минхо. – А при чем тут хён? – Ты же ему нравишься,– проговорил Джин. – Мы давно решили с ним этот вопрос, Хёнджин. У нас нет чувств друг к другу. Я думал, ему ты нравишься. – С чего бы это?– удивился блондин. – Ну так я же видел, как вы целовались. – Что?