Завтрак в постель

Ранним утром Эрвин проснулся и сразу взял в руки телефон с надеждой на то, что увидит там сообщение от Леви. С огромным разочарованием он отметил, что все сообщения были прочитаны, но ответа так и не поступило. Смит и Аккерман – очень близкие друзья. Командная работа, уборка по классу, лучшие оценки в школе, – Леви и Эрвин. Они всегда вместе идут в школу, а когда заканчиваются занятия то оба идут к кому-то домой, чтобы сделать домашнюю работу и просто провести время вместе. И им это всё нравилось. Но однажды всё изменилось: Аккерман перестал выходить на связь. Смит очень сильно переживал, даже звонил его матери. На следующий день, когда Леви пришёл в школу, Эрвин сразу побежал спрашивать, что случилось. Леви отвечал лишь размытыми фразами, говорил, что все хорошо, хотя Смиту так не казалось. Затем это повторилось еще несколько раз, даже, можно сказать, повторялось на регулярной основе. Но тогда Аккерман прогуливал школу не больше одного дня. В этот раз он не появлялся в учебном заведении больше недели. У Эрвина появилось слишком много его тетрадей и открыток от его поклонников с пожеланиями о скорейшем выздоровлении. Смит слез с кровати и отправился делать утренние процедуры: почистил зубы, сходил в туалет и в душ. После всего этого, Эрвин надел костюм: узкие черные штаны, белую рубашку и наверх накинул черный пиджак. Их он обожал. Каждый день в школу – другой костюм. Смит уже догадывался, что из-за этого многие девушки и бегают за ним. На самом деле, ни одна из них ему не нравилась. Хоть и отец, и мать ждали невестку и внуков, Эрвин не мог ответить взаимностью ни одной из девушек. Ему бы хотелось связать свою жизнь с кем-то, вроде Леви. Он бы ухаживал за ним, дарил подарки, сделал бы ему предложение. Конечно, Эрвин не отрицал своего влечения к женскому полу, но симпатия к Аккерману вросла слишком глубоко в его сердце. Он был влюблен в Леви, своего лучшего друга, так сильно, что даже любовь к костюмам не могла соревноваться с его чувствами к младшему Аккерману. А вот сам Леви являлся загадкой для Смита. Все вокруг уже давно наблюдали их взаимную симпатию, каждому было понятно, что их чувства уже стали аксиомой и не требовали доказательств. Понятно было всем, кроме самих объектов обсуждений. Уроки тянулись, как иногда казалось, бесконечно и скучно. Обычно они с Леви садились за последнюю парту и просто слушали учителя, рассказывающего про историю их мира или законы физики, что казались невероятно сложными, но Эрвин всегда знал, рядом – друг, который всегда поможет. На географии Леви все время ругал Смита за то, что он пытается поговорить с ним или сидел в телефоне, на что Эрвин лишь улыбался и гладил его по волосам. География не была для него чем-то запутанным. Но, к сожалению, Аккермана не было, и к Смиту всё время пытались сесть девушки. Некоторые так сильно пытались завладеть его вниманием, что опускались до банальных оскорблений друг друга. Смит просто кивал и молча соглашался сидеть с ними, но все его мысли были устремлены только к Леви. Когда Эрвин вернулся домой, он положил сумку и начал быстро переодеваться из костюма в привычную повседневную одежду. Смит, даже не перекусив, взял тетрадки и открытки, положил их в портфель. Уже у двери он крикнул матери, что может задержаться, чтобы та не волновалась, и вышел из дома. По дороге к Аккерману он купил блинчик с ветчиной, который Леви просто обожает. Эрвин, уже стоя у двери, стучится к Леви, но он ему не открывает. В семье Леви, помимо него самого, была лишь его мать, но она очень часто уезжала в командировки, так что Аккерман обычно был дома один долгое время. Этот раз не являлся исключением, из этого выходило, что Леви – единственный, кто мог открыть Смиту. – Леви, открой, пожалуйста! – сказал Эрвин, стуча в окно своего лучшего друга. Затем он снова стал возле двери, – Я принес покушать и твои тетрадки. – Я не могу открыть. Приходи потом. Через две недели или никогда, – впервые за эту неделю ответил Аккерман. «Ну хоть живой» – сказал Эрвин про себя. – Это ещё почему?! Если ты сейчас не откроешь, я зайду самостоятельно, – прокричал Смит. – Отстань! –сказал Леви и, как Эрвин понял по шагам, отошел от входной двери. Выдохнув, Эрвин поднял коврик и взял оттуда ключ. Мисс Аккерман сама клала их туда. Леви часто пропадал, а Смит был тем, кто мог помочь ему во время ее отсутствия. – Открой пожалуйста, я же тебе добра хочу! Затем Эрвин предупредил Леви, но тот даже не счел нужным ему ответить. Смит вставил ключ в дверь, повернул его и зашёл в дом. Он снял обувь, оставил пакет на полу и пошел в комнату Леви. Там его встретили с удивленными глазами. Аккерман, закутавшись в одеяло, сидел на полу перед ноутбуком. На экране шел какой-то сериал. Леви почему-то начал паниковать и закрыл ноутбук. – Как ты?.. – Твоя мама оставила ключи на такие случаи, –ответил он сразу же, –Леви, почему ты в одеяле? Жарко же! Да и почему тут такой бардак? Сам же чуть меня не угробил, когда в моей комнате нашел пылинку! А тут везде разбросанные вещи! Леви, что случилось?! –Эрвин, какая разница, что у меня в комнате? Говори то, зачем пришел и уходи! – Размечтался. Я уйду, а ты один останешься? Ну уж нет, – Смит сел к Леви так близко, что Аккерман чувствовал чужое дыхание на своих губах. Он раскраснелся и больше завернулся в одеяло, – Так, все! – Эрвин сорвал с Леви одеяло и увидел Аккермана в милой розовой пижаме. Но затем увидел, что Леви немного прикрывает свой живот. Смит улыбнулся. Аккерман никогда не отличался особой любовью к себе. Эрвин сразу понял, что Леви несильно поправился, но надеялся, что он в порядке. – Блять, верни одеяло! –сказал Леви и пересел на колени Эрвина, чтобы дотянуться до предмета. Но вдруг он заметил, как одеяло отлетело назад, а через секунду его повалили на пол, а над ним навис Смит. – Так, а теперь Леви Аккерман, я говорю со всей серьезностью, – проговорил он и смотрел на покрасневшего друга, – Во-первых, что с тобой случилось? Ты ненавидишь беспорядок, но сейчас вся твоя комната захламлена мусором и пылью. Тут даже хуже, чем у меня дома! Во-вторых, почему ты не ходишь в школу больше недели?! – на этих словах Эрвин немного поднял голос, но затем вернулся к своему обычному тону, – Я переживал. Ты даже не представляешь, как сильно я себя нактрутил! Я написал тебе кучу сообщений, а ты не ответил ни на одно из них. Я переживал… Эрвин не врал. Он на самом деле беспокоился на его счет. Еще в понедельник Смит хотел зайти и проверить состояние друга, но тот не был ребенком и ему не нужна была «мамочка». Он не хотел навязываться, но его переживания лишь усилились к концу недели: Леви не пришел и в пятницу. Аккерман смотрел прямо в глаза Эрвина, а потом закрыл свои руками. – Я набрал вес! Целых пять килограммов! – Из-за веса? – Смит осмотрел его с ног до головы, но не заметил ничего страшного, – Ну, у тебя появились щечки и небольшой животик. В чем проблема-то? В этом нет ничего страшного, ты же подросток, успеешь набрать и обратно похудеть десять раз. – В этом много всего страшного! Тебе не нравятся толстые люди! – ответил Аккерман, пытаясь скинуть его, но ничего не получалось. – Кто тебе это сказал? – смутившись, снова спросил Эрвин, – Леви, мне все равно на твое телосложение! Я всё равно буду с тобой, даже если ты будешь на стадии ожирения. Я тобой слишком сильно дорожу, чтобы обращать внимание на такие мелочи, дурачок. Аккерман замолчал и перестал дергаться, а затем начал вытирать глаза. Смит смотрел на него молча. Только через пару минут он понял, что тот вытирает слезы. Проклиная себя, Смит продолжил разговор. – Леви, ты чего? – спросил Эрвин и положил свою ладонь на его щеку. Быстрым движением руки Эрвин вытер слезу большим пальцем, – все нормально, скинешь ты эти пять килограммов, я тебе помогу. Я принес твой любимый блинчик. Пошли, ты хоть покушаешь. Их лица находились очень близко к друг другу. Одно движение вперед и их губы дотронутся. Эрвин так и не нашел смелости поцеловать его. Они немного сместились, теперь просто сидя на полу возле кровати. Аккерман плакал в плечо Смита, а тот обнимал своего друга. Они сидели молча. Единственными звуками вокруг были работающий холодильник да шум ветра за окном. – Спасибо за поддержку, что-то я разнылся из-за пустяка, – сказал Леви, нарушив долгое молчание. – Всё в порядке. Два года назад, когда нам было по четырнадцать, я также плакал из-за прыщей и акне, так что мы квиты, –ответил Эрвин и встал с кровати, – Все равно ты остался лёгким. – Нет, не остался, – сказал Леви и встал вместе с ним, вытирая последние слезы. – Хочешь докажу? – спросил Смит. – Всё равно не дока... Стой! Куда ты поднимаешь меня?! – спросил Аккерман, еле успевший схватить Эрвина за шею. Оной рукой Смит подхватил его за спину, второй – поддерживал ноги. – Поставь меня на пол! – Нет, – сказал Эрвин и легко донес Леви до кухни, а затем посадил на стул, – голова не кружится? За то время, что он нес Аккермана, тот не проронил ни слова. Лишь по ярко горящим щекам можно было понять, что он смущен. Его глаза оставались безразличными. – Я в порядке, – ответил Леви и сел за стол, а и стал ждать, пока Эрвин принесет еду. Долго сидеть в одиночестве ему не пришлось. Смит опустился на соседний стул и положил еду на столик, стоящий у окна. – Держи тетради, – сказал Эрвин и достал из портфеля кипу скрепленных листов, – по физике, химии и по английскому. – Спасибо, – сказал Леви и переложил их на подоконник. Затем Эрвин протянул какие-то открытки, – Это что такое? – А сам как думаешь? Несколько наших одноклассниц тоже переживали за тебя, так как думали, что ты заболел, вот и попросили передать тебе всяких пожеланий и открыточек. – Ох, на самом деле, это даже приятно, – сказал Леви и перебрал несколько карточек, – потом прочту. – И вот, наконец, держи блинчик. Он даже, на удивление, еще тепленький, – проговорил Смит и подвинул его к Аккерману. – Я не буду есть, – сказал Леви и отодвинул его обратно. – Это ещё почему? – Потому что я хочу похудеть. Да и тем более я уже не ел два дня и не хочу терять позицию. – Сколько?!– спросил Эрвин и вскочил со стула, – Ну нет! Так дело не пойдет! Ты знаешь, что голодовка не помогает похудению? Твой организм даже может научиться вырабатывать жиры буквально из воздуха. Да и после ты наберешь еще больше. – он пересел ближе к нему, – Давай ешь! – Не буду, – отрицал дальше Леви. – Будешь, – заставлял дальше Эрвин. – Говорю же, тебе будет хуже. А если не съешь, тогда я тебя поцелую! – ляпнул он, не подумав. Проклиная себя, Смит попробовал оценить реакцию Леви. Тот смотрел на него волком. При этом, за грозным взглядом и волосами, закрывающими часть лица, можно было разглядеть смущенный румянец. – Ну и целуй, всё равно не буду есть, – воинственно ответил Леви. Затем он ощутил осторожное прикосновение чужих губ к своим. Сначала Аккерман застыл на месте, не зная, что делать и как поступить. Ему не верилось, что Эрвин, его лучший друг, сейчас на самом деле его целует. Смит, осмелев, начал сминать его губы, Леви же не мог полностью расслабиться. Смит однозначно умел хорошо целоваться, за его плечами уже был опыт нескольких отношений, а Аккерман целовался впервые. До этого он ни разу не встречался ни с кем, ни с кем не держался за руки, не ходил на свидания, переплетая пальцы. И не целовался. Но сейчас это происходило, и Леви старался не сдавать на попятную. Руки Аккермана перешли на щеки Смита, тот, в свою очередь, опустил свои на его талию. Леви понял, что все его действия прекрасно воспринимаются Эрвином. Смит отзывался на все прикосновения, которые Леви давал ему. Аккерман пересел на его колени, чтобы было удобнее зарыться руками в блондинистые волосы Эрвина. Поцелуй продолжался долгое время, лишь иногда прерывался небольшими глотками воздуха. Они оба старались вложить все, что чувствовали: все переживания, всю любовь, всю нежность и трепетность. Разорвал поцелуй Леви и, тяжело дыша, посмотрел на Смита. Тот легко взглянул в ответ и улыбнулся, сжав руками бедра Аккермана, которые до этого невесомо поглаживал. – Все равно нет смысла молчать, правильно? – проговорил Смит, – Леви, ты мне очень нравишься. Нет, даже больше, я люблю тебя. Мои чувства к тебе дают мне цель в жизни уже год. Я люблю в тебе все: твой голос, твои волосы и твой вес, каким бы он ни был. Я люблю твой холодный взгляд, направленный в общественных местах на людей вокруг. Люблю, когда мы остаемся вдвоем, и твой взгляд теплеет. Леви, ты – все, что мне нужно. Давай будем вместе? – медленно, растягивая гласные, тихим голосом прошептал Смит и переместил свои руки на ладони Аккермана, скрестив их пальцы. . – Я… Я тоже чувствую это же, но почему ты выбрал меня? А как же та девушка, с которой тебя познакомила мать? У вас же все так хорошо получалось, – спросил Леви, смущенный признанием. –Боже, ты всё сам прекрасно понимаешь. Та девушка красивая, спора нет, но зачем она мне, если все мысли только о тебе? – ответил на вопрос Эрвин и поцеловал того в щёку, – А вот теперь ты должен поесть, – сказал он, дотянулся до пакета, достал оттуда блин и поднёс к рту Леви, – Кусай. Аккерман хотел снова начать сопротивляться, но сдался под требовательным взглядом Эрвина. Он откусил кусочек, потом перехватил блин из рук Эрвина в свои и начал есть. Смит улыбнулся этому зрелищу, хотя куда больше пускать улыбку? Леви доел и хотел уже слезть с колен, но ему не дали реализовать эту возможность. – Фу, у меня руки жирные, дай мне их помыть, – сказал Аккерман, но его обняли за талию и прижались к груди, – Эрвин, прошу! – Не-а, – сказал он, – вытри салфеткой, которая лежит в пакете. Не хочу, чтобы ты куда-то уходил. Леви глубоко вздохнул, а затем кое-как вывернулся из медвежьих объятий Смита и дотянулся до салфетки. Аккерман протер руки, тщательно пройдясь по каждому пальцу, и положил использованную салфетку в сторону. Две руки идеально расположились на шее у Смита, немного поглаживая затылок кончиками ногтей. – Ты такой красивый, – Смит дотронулся до его щеки и притянул к своему лицу, – Люблю тебя. Эрвин снова втянул Леви в поцелуй. Он требовательно обвел каждую из губ языком, руками описывая каждый изгиб молодого тела. Аккерман ничуть не отставал от партнера. Он подставлял эрогенные места под сильные ладони, старался отвечать на все ласки и поцелуи, хоть и немного неумело. Когда руки Смита опустились на ягодицы, Леви простонал в поцелуй, но быстро разорвал его. – Извини, – сказал Леви, собираясь слезть с колен Эрвина. Но Смит удержал его на месте, с усмешкой заглянув в любимые, обычно такие холодные, глаза. – За что ты извиняешься? – спросил Эрвин и положил руку на шею Аккермана, – Я хочу изучить тебя полностью. Ты дашь согласие на это? Леви смутился, однако виду не подал. Он не знал, что ответить. Ему хотелось, чтобы Смит продолжил прикасаться к нему, но Аккерман не был достаточно уверен в своих действиях. Доставляют ли его руки Эрвину то же удовольствие, что и Смит ему? – Ты сам уверен, что хочешь этого со мной? – спросил Леви. – Ты вроде никуда не падал, головой не ударялся. Конечно, да! – ответил он моментально, – Хочешь, как знак доказательства, я утром устрою тебе завтрак в постель? – О… – Твой ответ? – спросил снова Эрвин. Леви лишь кивнул. Его подняли на руки и понесли в сторону спальни. Смит с громким звуком открыл дверь, а затем положил Аккермана на кровать. Эрвин аккуратно развел его ноги и устроился между них. Он мягко спускался поцелуями вниз. Леви казалось, что от прикосновений его губ на теле появляются ожоги. Вернувшись к лицу, Эрвин трепетно мазнул губами по щекам Леви, обвел языком кончики ушей и носа. Смит едва прикусил адамово яблоко, провел поцелуями по плечам Аккермана. Эрвин опустился чуть ниже, мокро дыша в район ключиц. Леви неслышно вздохнул. Его спина прогнулась в ответ на действия Эрвина, а рот – приоткрылся. Руки Смита огладили бока тела под ним, провели по ребрам и животу, ласково пробрались под края пижамы. – Стой! – вскрикнул Леви, – Тебе там ничего не понравится! – Леви, для меня ты красивый в любом случае. Сколько бы ты не весил, сколько бы у тебя не было растяжек, шрамов, складок или родимых пятен, я всегда буду любить тебя, всегда буду восхищаться тобой, – аккуратно возразил Эрвин. – Можно?.. – Да. Смит стянул пижамную футболку и улыбнулся своему счастью. Не давая Аккерману времени на сомнения, Эрвин опустился к нежной груди. Он кружил языком у правого соска, целовал его и помогал себе руками. Немного отстранившись, Смит дунул на него. Леви прогнулся еще сильнее и зашипел, прикусив губу. Эрвин смотрел Аккерману прямо в глаза и, не обделяя вниманием второй сосок, переместился к нему. В это же время он провел рукой линию от груди по животу к дорожке волос на пахе. Леви тяжело дышал, остро реагируя на каждое действие Смита. Эрвин подцепил пальцами резинку пижамных штанов. Аккерман приподнял таз, чтобы помочь Смиту снять их. Тот свободно стянул штаны с длинных ног, и, наконец, оставил грудь Леви. Центр его внимания сместился на член Аккермана. Он мягко провел по красной набухшей головке. В ответ на это, Леви немного сжался и впервые простонал громко и открыто. Эрвин в это время оставался в одежде. Его член больно упирался в ширинку штанов, причиняя дискомфорт. Смиту важнее было удовольствие Леви, поэтому он решил перейти к более активным действиям. Эрвин поцелуями прошелся по животу, однако Аккерман решил прикрыться, неожиданно осознав, что находится абсолютно голым перед полностью одетым Смитом. – Не надо так делать, Леви, – сказал Эрвин и убрал его руки с живота. Теперь они находились на плечах Смита, – Давай установим одно правило. Руками ты можешь держаться только за меня или за простыни. – Хорошо. Нам же нужны… презервативы? – Да, они есть у меня в портфеле. Сможешь себя растянуть, пока я схожу за ними? Леви кивнул. Аккерман смочил пальцы слюной. Нахмурившись, он понял, что этого явно будет недостаточно. Леви собрался позвать Эрвина, но тот уже вернулся с презервативом и смазкой в руках. Смит полностью разделся и вернулся в прежнюю позицию. Эрвин понял, что растяжкой придется заниматься ему самому. Он поцеловал партнера в плечо и, смазав пальцы смазкой, ввел один из них. Растяжка заняла достаточно долгое время. Поскольку у Аккермана до этого никого не было, этот процесс был сложным. Сначала даже один палец двигался внутри очень туго, а для размера Смита пришлось растягивать до трех. Он вытащил пальцы и приставил свой член. Эрвин мягко посмотрел на Леви и, получив утвердительный кивок, осторожно ввел его до основания. Смит дал Аккерману время привыкнуть, а после начал совершать медленные толчки. Эрвин менял угол проникновения и, когда получил в ответ особенно громкий стон, хищно улыбнулся. «Нашел» – сказал Смит про себя и поцеловал Леви в шею. Аккерман кивнул и полностью доверился Эрвину. Тот двигался все быстрее и быстрее, стараясь попадать в одну точку. Леви сильно сжимал плечи Смита, царапал, оставляя красные раздраженные полосы. Никто из них не смог бы продержаться долго, оба слишком давно мечтали друг о друге. Сначала оргазм накрыл Эрвина, его глаза закатились, а пальцы на ногах поджались. Следом за ним, спустя несколько движений, за черту провалился и Аккерман, издав задушенный полу-стон и прижавшись лицом в район между плечом и шеей Смита. Эрвин выходит из него, завязывает презерватив, кидает в мусорку и ложится рядом с Леви. Смит поднял одеяло с пола, укрыл себя и Аккермана, уткнувшегося в его грудную клетку. – Ты прекрасный. Спасибо за все, что произошло сегодня. Спасибо за то, чем разрешил мне с тобой заняться, – смутившись, пробормотал Эрвин. – Заняться сексом? – спросил Леви, придвигаясь к нему еще ближе. –Нет, заняться любовью, – ответил Эрвин и поцеловал его в макушку. Леви улыбнулся, закрыл глаза и уснул. *** Наступило позднее утро. Аккерман проснулся один спальне. На него сразу накатили воспоминания о прошлом вечере, но внешне он остался спокоен. В комнату резко зашел Смит с подносом. Там стояла кружка ароматного чая, яичница с беконом и кусочек горького шоколада. – Доброе утро, Леви. Я как раз хотел тебя будить, – сказал Эрвин, – Как спалось? Как ты можешь видеть, я выполнил все условия. Все, что я вчера сказал или сделал было важно для меня, поэтому теперь мы вместе. Ты не против? Аккерман улыбнулся. – Спасибо большое, – сказал Леви и принялся за еду, – Конечно, я не против! Я люблю тебя. – Я тебя тоже, – сказал Эрвин и погладил его по голове, – Приятного аппетита.