Двойное искупление

Ещё будучи маленькой девочкой в сиротском приюте, Селена запретила себе влюбляться. Человек для человека – это что-то временное, чтобы не сойти с ума от одиночества. Люди исчезали из ее жизни так же легко, как и появлялись. Чувства – слишком сильная слабость, которую девушка не могла себе позволить. «Быть сильной, быть решительной, быть бескомпромиссной» – именно к этому Селена стремилась, защищаясь от внешнего мира. И так бы все и было, не встреть она чёртова таролога. Подумать только, все сказочки про параллельные миры, оказались и не сказочками вовсе. Мало того, что теперь она и именем своим называться не может, вынужденная быть какой-то там Лилит, так ещё и прислуживать приходится. Однако, со временем пребывание в новом для нее амплуа перестало быть раздражающим, так как шутка судьбы открывала новые возможности. Сквозь череду непонимания и отрицания Селена решила не упускать шанс примерить на себя чужую жизнь и побыть тем, кем ей никогда не стать в реальном мире. Лилит сидела за большим столом и ужинала вместе с Жозефиной и Лиамом, почти не слушая их разговор, погруженная в размышления о словах Берта. «Так, может, ты тоже заслужила такое обращение?» – звучало в ее голове на протяжении всего вечера. Девушка не питала иллюзий на свой счёт и осознавала, что ей до святой невинности, как до луны, но этот плевок… Неужели она заслужила презрение кого-то пьяницы из таверны? Унижаться перед этим отребьем совсем не хотелось, да и чувство вины перед ним явно не возникало. «Так почему же эти слова не дают мне покоя?» – продолжала размышлять шатенка, находя верный ответ на задворках сознания. Дело не в самих словах, а в том, кто их сказал. Берт. Именно перед ним она чувствовала себя виноватой, понимая всю абсурдность этого. Винила себе за то, что не помнила, что не могла стать для него прежний. Хоть художник и говорил, что они всегда могут познакомиться заново, его глаза выдавали разочарование. Да и как быть с Лиамом? С самым нежным и ласковым Лиамом, который готов принимать Лилит любой, лишь бы она с ним говорила. Говорила обо всем на свете. Кто-бы мог подумать, что служанка в их с сестрой доме станет тем человеком, перед кем блондин готов обнажить свою душу, не боясь быть непонятым. Девушке становилось и страшно и смешно от самой себя. Как вообще должны себя чувствовать люди, которых настигло то, от чего они так старательно всю жизнь убегали? Да ещё и настигло в двойном размере. Вот так ирония. Странно испытывать первую влюбленность и чувствовать себя подростком из романтических книжек, когда тебе двадцать семь, да и влюбляешься ты в двоих одновременно. Единственное, в чем Лилит совершенно точно уверена, что проблема не в сложности выбора, а в отсутствии желания его делать. Поговорка не советует гоняться за двумя зайцами сразу, но никогда не узнаешь, что будет, если не попробуешь. – Лилит, убери со стола, – голос Жозефины возвращает шатенку в реальность, вынуждая приниматься за дело. Ловко собирая фарфоровые тарелки, девушка краем глаза заметила, как Лиам, не желая уходить в свою комнату, стоит в углу и наблюдает за движением тонких женских пальцев. Поняв, что его обнаружили, он лишь смущённо улыбается и делает несколько шагов по направлению к лестнице. – Постой, из-за того, что у меня в последние время так много дел, мы почти не общаемся. Я скучаю по нашим разговорам, - неловко признается Лилит. – Я тоже. Хочешь завтра прогуляться до конюшни? – С удовольствием, но чтобы не ждать до завтра, можем сегодня вместе сходить в мастерскую Берта, – предлагает девушка, но видя смятение в глазах блондина, сразу же поясняет, – Я обещала ему помочь, но думаю, что втроём мы быстрее справимся, и у меня появится пара свободных часов. – Хорошо, я буду рад провести с тобой время, Лилит, когда пойдем? – Сразу же, как закончу с посудой. – Я помогу. Тогда у тебя будет ещё больше времени, - радостно говорит Лиам, перехватывая из рук шатенки несколько тарелок. Закончив с посудой, они направляются в мастерскую. Девушка прокручивает в голове различные варианты завершения этого вечера и немного злится на себя за лишнее волнение. Часть набросков раскидана по полу, а Берт, увлеченный написанием картины, не замечает гостей, а лишь продолжает свои отточенные движения кисточкой на холсте, закусывая нижнюю губу в процессе работы. «Чертовски сексуально», - подмечает про себя Лилит и обращается к художнику: – Добрый вечер, Берт. Надеюсь, не сильно помешали. Мы пришли тебе помочь разобраться в мастерской. – Добрый вечер. Не слышал, как вы подошли. Мне осталось совсем немного, чтобы закончить картину. Рад вас видеть, можете пока подождать тут, поделитесь новостями. – Я видел портрет Лилит, который ты нарисовал на прошлой неделе, получилось очень красиво, – совершенно искренне говорит Лиам. – В большей степени эта заслуга натурщицы, а не художника, – произносит Берт, подмигивая девушке, – могу и тебя нарисовать как-нибудь. Лиам лишь улыбается и отрицательно качает головой, жалея, что не может рисовать Лилит также. – Могу предложить вам выпить, дабы скрасить ожидание, у меня есть отличное вино. Что скажете? – спрашивает брюнет. – Я только за, мне не помешает расслабиться, – почти сразу же отвечает девушка, направляясь к шкафу за бокалами. Спустя полчаса от бутылки почти ничего не остаётся. Вино ударяет в голову, придавая уверенности. Лилит встаёт с кресла и подходит к Берту, заглядывая через плечо, пытаясь разглядеть поближе, что же он рисует. – Мне нравится. Эта поляна похожа на ту, на которой мы гуляли с Лиамом в прошлое воскресенье. Навевает воспоминания, – увидев, что Берта это не обрадовало, она добавляет, – можем сходить туда втроём. Вместе ведь веселее. Не получив ответа, девушка окунает палец в синюю краску и проводит им по щеке Берта, а затем убегает от не успевшего ничего понять художника к Лиаму и проделывает с ним тоже самое. – Лилит, ты, наверное, переборщила с вином, если хочешь могу проводить до комнаты, где ты сможешь отдохнуть, – предлагает блондин, удивленный переменой ее настроения. – Мы и сейчас прекрасно отдыхаем, с вами так комфортно, может, я впервые в жизни могу, наконец, побыть собой. Я вам нравлюсь? Мужчины не ожидавшие такого вопроса, не спешат отвечать, да и не совсем уверены, что девушка имеет в виду под словом «нравлюсь». – Не хотите отвечать, ну и ладно. Вот вы мне нравитесь. Так странно, никогда бы не подумала, что дойду до такого. – Нравимся, как друзья? – решает поинтересоваться Берт, не скрывая заигрывающих ноток в голосе. А Лиам же немного удивлённо смотрит на шатенку, окончательно теряя нить происходящего. – Не только. Вы нравитесь мне как мужчины. Я долго думала, что со мной не так, почему я не могу выделить кого-то одного, это словно какое-то наваждение. Не хочу больше с этим бороться. Сначала мне казалось, что это неправильно, а сейчас я уверена, что эта самая правильная вещь на свете. – Милая Лилит, может, тебе всё-таки стоит поспать? Я переживаю за тебя, – не скрывая волнения, спрашивает Лиам. – Я отдаю отчёт своим словам, в конце концов, не так уж я и пьяна. Вы такие красивые. Ну так что, я вам нравлюсь? Берт делает глоток вина и подходит ближе к девушке. Когда он подносит руку к ее лицу, Лилит на мгновение выпадает из реальности. Его пальцы нежно заправляют за ушко выбившуюся прядь, а после художник говорит, смотря ей прямо в глаза: – Нравишься, ты не можешь не нравиться. Думаю, сама это прекрасно знаешь. Должен признать, твое признание застало нас врасплох, сложно представить, что из этого выйдет, – а затем поворачивается к блондину, – что скажешь Лиам? – Я знаю, что вас что-то связывало раньше. Лилит, ты всегда мне нравилась, но не хотел мешать. Когда вы много времени проводили запираясь в мастерской, я чувствовал, что не нужен вам, происходящее сейчас для меня слишком неожиданно. Казалось, я и мечтать не мог, что понравлюсь тебе, пусть даже так. Девушка довольно улыбается, приятно удивленная их ответами. Она понимает, что сейчас все в ее руках. Они в ее руках. Плавно покачивая бедрами, она ступает на середину комнаты, поворачивается к мужчинам, смотря то на одного, то на другого. Такие разные, но такие похожие. Такие невероятные. И такие ее. Сегодня их вечер, и она не намерена его прекращать, неважно, что будет завтра, главное лишь то, что происходит сейчас. Шатенка плавно проводит руками по своей талии, поднимаясь к груди, нащупывая атласные ленты, удерживающие лиф платья. Ещё раз обведя взглядом своих мужчин, делает шаг за грань и плавно тянет за концы лент. В этой комнате нет никакой Селены, здесь только Берт, Лиам и Лилит. Платье падает к ее ногам, обнажая точёные изгибы женского тела. Берт делает несколько шагов вперёд, желая прикоснуться к девушке, он слишком скучал. На ощупь она точно такая же, какой он ее помнил. Руки брюнета на ее талии и бедрах обдают жаром, заставляя сходить с ума, не хватает только ещё одного участника. – Лиам, иди к нам, мне тебя не хватает, – шепчет Лилит. Блондин преодолевая смущение, присоединяется к ним и тоже позволяет себе коснуться своей прекрасной служанки. У Лиама пальцы нежные и холодные, у Берта – немного грубые и горячие. Потрясающий контраст. – Мне кажется, на вас слишком много одежды, – произносит шатенка одной рукой растеривая воротник брюнета, а другой – гладя участок оголенной груди блондина. Соглашаясь с ее словами, мужчины помогают ей раздевать их, ещё час назад они не подозревали, что это именно то, чего им так отчаянно не хватало. Когда на них совсем не остаётся одежды, девушка берет в руки палитру, окуная пальцы в разные цвета, а затем вырисовывает узоры на груди своих прекрасных любовников. Им становится мало одних лишь прикосновений. Лилит чувствует, как Берт подходит к ней со спины, прижимаясь к ней так, что она отчётливо чувствует поясницей его возбуждение. Тем временем Лиам, обхватив руками лицо девушки, наклоняется к ней, запечатывая на ее губах нежный поцелуй, который через несколько мгновений перерастает в более страстный. – Я хочу вас. Не могу больше ждать, хочу вас обоих, – шепчет Лилит между поцелуями. – Тебе невозможно отказать, – отзывается Берт, прикусывая плечо шатенки. Они подходят ближе к креслу, Лилит плавно подталкивает Лиама, вынуждая того сесть. Как только он оказывается в кресле, девушка забирается на него сверху и, смотря ему прямо в глаза, опускается на возбуждённый до предела член. С их губ одновременно срывается стон удовольствия. – Лилит, ты прекрасна, я не представлял, что может быть так хорошо. – Согласна, это чертовски хорошо, – а потом она поворачивает голову к брюнету, – Берт, не стой в стороне. Художник не заставляет себя долго ждать, он подходит сбоку кресла и наклоняется, чтобы вовлечь девушку в поцелуй. Поцелуи Берта уверенные, не дающие не единого шанса передумать. Лиам напоминает о себе, толкаясь чуть глубже, чем вынуждает шатенку застонать, прерывая поцелуй. Когда Берт выпрямляется, Лилит проводит ладонью по его груди, спускаясь ниже. Обхватив рукой его член, она делает несколько движений, сводя брюнета с ума. А после он чувствует не только ее руки но и ее язык, а затем и ее губы. Теперь чертовски хорошо всем троим. Никто не может сказать, сколько это длилось и сколько поз они успели сменить, время перестало для них существовать. Самое лучшее безумие в их жизни. Способность мыслить к девушке вернулась лишь тогда, когда они уже лежали на полу, приходя в себя после бурного финала. Она много о чем жалела в своей жизни, но точно не о том, что сейчас произошло. Мужчины обнимали ее с обеих сторон, щекоча своим дыханием девичью шею. Лилит, может, и неправильно поступала, отталкивая их на протяжении долгого времени, вынуждая страдать, но теперь она абсолютно уверена, что искупила свою вину перед ними.