Серёжа влетел в кабинет ровно в тот момент, когда Птица обсуждал с Марго свой музыкальный вкус. Марго нравилась альтернатива, Птице — метал. Спор заключался в интересе Птицы попробовать приучить Марго к его любимым песням, но Серёжа, появившийся из ниоткуда, разрушил все планы.
— Чёрт, чёрт, чёрт! — Разумовский в спешке перебирал бумаги на столе. Птица с интересом перегнулся через спинку дивана, наблюдая за братом. Через пару мгновений надежда, что Серёжа объясниться сам, исчезла и Птица спросил:
— Эй, гений, не объяснишь, что произошло? — Серёжа даже взгляда не поднял, потому Птица встал с дивана и щекнул пальцами у него над головой. — Я с кем разговариваю?
Разумовский отпрянул, но рассказывать так и не начал. Зато Птица начал закипать.
— Блять, Серёжа, ты разговаривать разучился или что? — парень схватил брата за плечи, заставляя остановиться судорожно искать что-то на столе. — Что произошло, спрашиваю? Конец света? Олег подавился воздухом и умер?
— Да сплюнь ты, придурок! — наконец заговорил Сергей. –Я ничего не успеваю! Вообще ничего!
— Хотелось бы капельку конкретики, если ты, разумеется, не против. И сядь вообще, а то ни слова не понятно.
Серёжа сделал вдох, сел в кресло. Руки потянулись к бумагам, но Птица среагировал быстрее, шлепнув брата по ладони.
— У меня сейчас встреча с важными людьми, — начал Сергей, нервно постукивая пальцами по поверхности стола.
— Вау, я так удивлён. Ой, точно, они же у тебя едва ли не каждый чёртов день.
— Да не в этом дело! Мне нужно доделать отчёт о сборах «Vmeste» на благотворительность.
— Ну так попроси секретаршу. Или Олега. Если судить по сюжетам порнофильмов, он вполне тянет на твою секретаршу.
— Я должен сделать сам! Но мне нужно быть и на встрече тоже. Осталось немного, а я понятия не имею, что мне делать!
— Вот вечно у тебя проблемы какие-то из области фантастики, – цокнул языком Птица.
— Вечно у тебя помощь из области бесполезности, — съязвил Серёжа.
— Да как ты смеешь! — возмутился близнец. — Между прочим, пока ты с Олегом не познакомился, это я за тебя тесты по физике писал. Так что я очень даже полезный!
— Я отвечал за тебя литературу и историю постоянно, так что мы в расчёте.
— Физика важнее.
— Какая нахрен разница, физика или история! — откуда-то из-за спины раздался голос Олега. Волков прошагал к столу, уперевшись в него кулаками. — Серёж, ты придумал, что делать будешь?
Серёжа отрицательно махнул головой. Взгляд Олега забегал по помещению и вдруг остановился на Птице. Люту такой взгляд Олега не понравился.
— Ты чего задумал, Волче? – настороженно спросил Птица.
— Серёж, идея на миллион. Ты останешься здесь, доделаешь свои бумаги, а Птичку мы отправим на встречу к твоим инвесторам.
— Чего?! — возмущённо вскрикнул Птица. — Не, ребят, без меня. Это вам не физику делать.
Серёжа схватился за запястье Птицы, умоляюще посмотрев ему в глаза.
— Лют, я тебя умоляю, правда, сходи ты.
— Серёг, имя.
Серёжа тут же исправил.
— Птица. Пожалуйста.
— Какая мне выгода? — игриво спросил Птица. — Предположим, если я пойду, то мне-то что достанется?
— Всё, что хочешь. Умоляю.
— Хочу пиццу. Гавайскую.
За спиной у Серёжи скривился Олег.
— Да хоть три, — вскинул руками Сергей.
— Ну, вот и договорились.
***
— Нет. Я передумал. Я в этом никуда не пойду, — возмущается Птица, представая перед ними в белоснежной рубашке Серёжи. Классические брюки, заменившие извечные чёрные джинсы и кроссовки Разумовского-младшего делают Птицу абсолютно идентичным брату. Разве что волосы у Сергея чуть короче, но вряд-ли кто-то заметит.
— А по-моему, неплохо, — оценивающее выдаёт Олег, пока Серёжа расписывает на листке всё, о чем обязательно стоит упомянуть на встрече. — Аж глаза слепит. Ходишь чёрным пятном, даже не помню, когда ты последний раз вообще надевал что-то белое или цветное.
— Вот кто бы говорил, Волков, кто бы говорил, — Птица смотрит на себя в зеркало. — Нет, всё, я остаюсь здесь. Делайте что хотите, я в этом не выйду.
Он тянется к тому, чтобы снять рубашку, но Олег перехватывает его руку чуть выше локтя.
— Стоять, Птичка, поздно заднюю давать, — Птица вырывает руку из хватки Волкова, отходя на полметра. — Я всё-таки иногда хочу спать со своим парнем, а не просыпаться ночью и видеть, что он всё ещё какие-то бумаги заполняет.
— Да она мала мне вообще! Издевательство, Серый! Как рука у тебя поднимается насмехаться так над родным и горячо любимым братом?! И парень у тебя садист, а не человек! С кем я живу...
На мгновение повисает тишина. Олег, тихо хихикая, переспрашивает:
— Ты сказал, тебе мала Серёжина рубашка?
— Хоть шутка про то, что я отлежал бока и я пущу тебе пулю в лоб, Волков, — рычит Птица, поправляя рукава. — А лучше пять, чтобы наверняка.
Серёжа наконец заканчивает с написанием тем и всучивает листок в руки брату. Быстро пытаясь объяснить, что именно от него требуется, Серёжа толкает близнеца к выходу.
Когда Птица оказывается за дверью с листочком в руках, он понимает, что этот день можно абсолютно точно назвать днем, когда он продал душу за гавайскую пиццу.
***
— Господи, как ты это ешь, — сморщивается Олег, заходя на кухню этим же вечером. Птица, вновь одетый в свою черную с головы до ног одежду, с их с Серёжей огненно-рыжим цветом волос выглядит, ей богу, как горящая спичка и довольно жуёт кусок пиццы с ананасами.
— Прекрасно ем, Волче. Серёга как?
— Уснул наконец, — Волков набирает в стакан воды, отхлебывает немного.
— А ты чего не спишь?
— Иду уже.
— Ну вот и иди отсюда, не нарушай мою идиллию.
— Да иду, иду, агрессивный какой. Спокойной ночи.
— И тебе не сдохнуть, — смеясь произносит Птица, засовывая в рот ещё один кусок пиццы. — Марго!
— Да, Лют?
— Сколько раз говорил меня так не называть?
— Двадцать восемь раз за последние тридцать дней.
— Ну вот видишь. Это Серёжа тебя учит постоянно такому? – Птица тянется к энергетику, стоящему на краю стола. – Ладно, черт с тобой, – он расползается в азартной улыбке. – Так что, альтернатива или метал, мой белый воронёнок?
