***
Деревня Звука. Не так уж и далеко от Конохи, фактически соседняя страна, но добраться до неё оказалось не самой простой задачей. Снег в Конохагакуре выпадал крайне редко, но эта зима стала одной из тех немногих, когда можно было наблюдать подобное явление. Местные жители, конечно же, не были приспособлены к заморозкам. И Седьмая команда не исключение. — Я отдохну, не могу больше! — крикнула Сакура, дабы бегущие впереди напарники смогли её услышать. Первым остановился Наруто. Он вернулся назад, поравнявшись с подругой, и аккуратно взял её за руку. — Ветер подымается, нам не стоит останавливаться, — сказал Саске. Хоть он и находился в нескольких шагах от напарников, услышать его уже сейчас было трудно. — Саске-кун прав, нужно двигаться дальше, — кивнул Какаши. Наруто понимал, что его подруга едва ли не выбивается из строя, но и знал: предложить взять её на спину — честное самоубийство. — Я пойду с тобой, а Саске и Какаши-сенсей пойдут дальше, — наконец, сказал Узумаки. До утра следующего дня, когда они и должны были приступить к миссии, было ещё уйма времени, а потому предложение не казалось таким уж абсурдным. Но Саске был другого мнения. — Мы не можем идти дальше без вас. Но и оставаться тут мёрзнуть я не собираюсь, — вздохнул Учиха, тут же подходя ближе к Сакуре. Он схватил девушку на руки и ринулся вперёд. — Взяли-побежали. И вы не отставайте, — напоследок бросил он Наруто и Какаши. Узумаки подумал, что Саске — труп. Хатаке подумал, что Саске — труп. И будь с ними рядом кто-то ещё, то тоже обязательно бы так подумали. Но, кажется, Сакура была не в силах противостоять уже не только холоду, но и наглому поведению Учихи. Ещё некоторое время, что они продолжали путь, Харуно изредка слабо била кулаками по плечам Саске и говорила ему опустить её на землю. «Не будь обузой, посиди тихо», — только и отвечал Учиха. Наруто подумал, что и сам бы мог нести подругу, только бы не заставлять её чувствовать себя баластом, что не скажешь о Саске. Так или иначе, а поступок напарника был на руку Узумаки. Пока парень с Сакурой на руках бежал впереди, иногда подкидывая её, дабы не сползала, и было удобнее, Наруто удалось быть ближе к Какаши. Но вот с чего начать, правда, он не знал. — Что-то не так? — спросил Хатаке. В этот раз у Наруто создалось впечатление, что сенсей явно обладает задатками телепатии. — Как бы то сказать… — замялся Узумаки. Он решил взглянуть мужчине в глаза, но быстро понял — идея плохая. Идея хуже некуда, можно было бы сказать. Парень сам не знал, какие эмоции хотел бы видеть на лице Какаши, но обнаружить тошное «ничего» — выше его возможностей. Сейчас сенсей вёл себя так, как и полагается на миссии: отстранённо от всего, что не касается цели, безучастно к внутренним любовным метаниям напарников. В его глазах было холодно, наверняка холоднее, чем на улице. — Я хотел спроси… — прошло некоторое время, прежде чем Наруто набрался смелости, но его тут же перебили: — Мы уже у границ, подтягивайтесь к нам, — оповестил их Саске. Узумаки разочарованно вздохнул. Если бы Учиха только знал, какой разговор оборвал своим «подтягивайтесь»… то точно бы посмеялся. Или глаза бы закатил в своей фирменной манере. Ну, на худой конец, ответил что-то похожее на «мы на миссии, думай и веди себя подобающе, усуратонкачи!». Выбирать не приходилось, а потому Наруто решил отложить свои терзания на лучшие времена и поравнялся с Саске и Сакурой.***
— Возьми-возьми, деточка, ноги в тепле держать надо, — ласково улыбнулась старушка Сакуре, протягивая ей тёплые шерстяные носки. Остановиться они решили в гостевом двухэтажном домике, рассчитанном буквально на восемь-десять спальных мест. Только две комнаты из пяти оставались свободными, но и поздним вечером в малознакомой деревни им податься больше было некуда. Пожилая женщина, владелица дома, вежливо предложила команде зелёного чая, стоило ей только увидеть трясущуюся от холода Сакуру и замёрзшие щёки Наруто. О руках Саске и говорить не стоило: парень преобладающую часть времени нёс Харуно сам, только изредка передавая её Узумаки. — Когда я была маленькой, бабушка всегда заваривала мне Гёкуро — так сильно она ценила этот чай, — всё продолжала рассказывать женщина. Просидев больше получаса в общей гостинной, Седьмая команда так и не встретила других жильцов дома. Возможно, причиной тому стало позднее время. «И почему старушка не спит в двенадцатом-то часу ночи», — про себя вздохнула Сакура. Хоть и бессмысленная болтовня владелицы дома немного утомляла, но Харуно была ей во многом благодарна: чаем напоили, в плед укутали, носочки дали. — Вы простите меня, совсем вас заболтала, — легко улыбнулась женщина, переводя взгляд то к Саске, то к Наруто. — У меня детей нет, вот и поговорить даже не с кем… Учиха уже было обрадовался, что старушка прекратит свои дискуссии и удалится спать, но та вновь начала задушевные рассказы. «Дай Бог Саске сил», — подумал Какаши, с улыбкой кивая головой на монолог женщины.***
Наруто всё никак не мог заснуть. Он был уверен, что Сакура в соседней комнате уснула сразу же, стоило её голове коснуться подушки. В отличие от самого Узумаки, со сном у Харуно проблем никогда не было. Парень не обозвал бы это бессонницей. Может, всё виной тому, что ему приходилось делить небольшую комнату с Какаши и Саске? Наверное, так оно и было. Наруто часто переворачивался с бока на бок, то кутался в одеяло, то резко сбрасывал его с себя. К тому же ему вновь приходилось спать на футоне. А он так любил кровать в своей квартирке… Иногда Узумаки укрывался одеялом с головой и из-под маленькой щёлочки наблюдал за спящим по правую от него руку Какаши. Умиротворённое лицо сенсея даже сейчас не казалось слишком беззщащитным, будто бы у него под подушкой всё ещё покоится кунай, и в случае чего он первый атакует врага. Чуть приоткрытые губы Хатаке изредка что-то шептали, но Наруто так и не удалось расслышать содержимого его фраз — слишком тихо. Отчёт не только своим словам, но и действиям в некоторых случаях отдавать было просто-напросто невозможно. Это казалось непосильной задачей, а потому Наруто и сам не знал, почему потянулся дрожащей рукой к щеке Какаши. Ладонь повисла в воздухе, пока парень не набрался смелости провести ей по нежной коже. Прикосновения его пальцев были настолько мягкие, аккуратные, едва ли ощутимые, что спящий Хатаке никак не отреагировал. Где-то за спиной Какаши послышалось тихое шевеление, что и заставило Наруто одёрнуть руку, словно ошпарив её. Щёки запылали всеми оттенками красного, и парень спешно повернулся к сенсею спиной. «Что я только делаю?!», — бесновался Наруто в глубине своего разума. И как он только мог забыть про Саске?! С силой зажмурив глаза и дыша полной грудью, Узумаки понемногу успокаивался. Когда дрожь в руках и коленях унялась, ему всё же удалось опуститься в неглубокий сон. Но, по его собственным ощущения, суждено продолжаться ему было от силы минут двадцать. — Нет! Что, если он проснётся?! — услышал Наруто за спиной шёпот Саске. Как бы напарник не пытался говорить потише, а разбудить дремлющего человека не так уж и сложно. — Он действительно услышит нас, если ты продолжить говорить и брыкаться, — хмыкнул Хатаке в ответ. Пока ещё сонный разум Наруто не позволял ему правильно оценить ситуацию, но с первым же приглушённым стоном Саске всё стало предельно понятным. Следом слышались мокрые поцелуи. — Ты пахнешь гортензией, — прошептал Какаши. Вместе с этой фразой у Наруто на глазах проступили слёзы. До неё парень ещё старался держать себя в руках, но не сейчас. Прикрыв рот ладонью, он сжался под одеялом и больно закусил губу. Чего хотелось больше — кричать или выбежать из комнаты — Наруто не знал. Но ни того, ни другого сделать он не мог. — Из Вас хреновый романтик, ведь почти все гортензии не пахнут. — А я про тот вид, что растёт в садах, — улыбнулся Хатаке, в то время, как Саске закатывал глаза. Наруто не хотел слушать дальше. Ни слушать, ни тем более видеть и чувствовать на языке ту горечь от недавних поцелуев с Какаши. Горчило так, как если бы он наяву съел шарик васаби. Наруто ненавидел васаби. Ему оставалось лишь молиться на благоразумие Саске, и тот вскоре будто бы услышал его немые просьбы. — Пошли, — Учиха схватил мужчину за руку, попутно натягивая на себя футболку. Послышался хлопок закрывшейся с обратной стороны двери. А Наруто продолжал слышать в своей голове тихие стоны Саске и похабные нашёптывания Хатаке. «Что ещё я могу?..».***
Голова пульсировала болью, а оттёк на глазах всё никак не хотел сходить. Сакура уже и не знала, чем помочь другу и как долго прикладывать лёд к его лицу, чтобы не наработать Наруто ещё больших болячек. Как бы Харуно не старалась, но за это утро не вытянула и слова из напарника. Хотя и догадаться для неё было не сложным. Через некоторое время издевательств, которые Сакура называла «уход за собой», Наруто стал выглядеть более менее приемлемо. По крайней мере местные детишки не станут шарахаться от вида Узумаки. «Ещё бы только пожизнерадостнее был, что ли…», — мысленно добавляла Сакура, хоть и понимала: сейчас это возможным не было. Вскоре они встретились с Саске и Какаши на крыльце гостевого дома. Последние выглядели уставшими, с синяками под глазами, а у Саске — и на шее, но вполне себе довольными. Чем занимались двое половозрелых людей, Харуно узнавать не стала, иначе бы нарастал риск появления под их глазом не синяков, а полноценных фингалов. Разговоров не было, даже относительно миссии. Но все они уже и привыкли к этому. Молчание в их команде давно было не новостью, они ещё несколько лет назад утеряли ту связь напарничества. — Ты идёшь со мной, — схватила Харуно Саске за запястье, когда встал вопрос о разделении на две группы для разведки. Учиха противиться не стал, на удивление, даже слово за грубое обращение к своей персоне не сказал. Молча последовав за Харуно, он на ходу обернулся к Наруто через плечо. Хитро улыбнувшись, парень заглянул в глаза Узумаки. «Пусть я и проиграл в споре, но твой проигрыш куда значительнее», — прочитал бы в его взгляде Наруто, если бы мог понять, о чём шла речь. — Ты не спал, да? — улыбнулся Какаши, когда они скрылись из виду от Сакуры и Саске. Наруто честно не знал, что поражало его больше: издевательский тон сенсея или его осведомлённость. Парень не знал, на что ещё мог надеяться, но почему-то всё же спросил: — Что для Вас значила та… ночь?.. — говорил Наруто тихо, аккуратно подбирая слова. Этому разговору ни к месту была робость, и Хатаке это сразу же отметил. Что ещё Наруто хотел подтвердить для себя? Чего хотел всё же добиться? — Это важно? — в неком удивлении выгнул бровь Какаши. Немного подумав, он ответил: — Извини, конечно, но мы тут с Саске поспорили на тебя… Не в первый раз смех сенсея вызывал у Наруто отторжение, но именно в этот он казался ему особенно пугающим. Встретиться с реальностью стало страшно, но с безразличным взглядом — ещё страшнее. Наруто определённо не был готов посмотреть правде в глаза, ведь знать о ней и видеть — разные вещи. — Во всяком случае, спасибо. Бандаж для него я прикупил и правда превосходный, скоро он его испробует! Искренность в словах Хатаке делала Наруто ещё больнее. Он ощущал себя полным дураком, раз позволил себе думать о хорошем финале. Слёз, на удивление, не было. Много говорить тоже не приходилось. Всё предельно просто, словно дважды два. На улице стало тихо, хоть и было немало народу. Холод в январе месяце тоже перестал чувствоваться. Руки были пусты, хоть в карманах куртки он и сжимал пару завалявшихся конфет. Это ранило, съедало изнутри сильнее, чем если бы Наруто проявил злость, предательство, отчаяние. Всё это было, но придавило настолько сильно, что он и слова сказать не мог. Силуэт Какаши удалялся всё дальше по улице, и Наруто понял смысл слов, что когда-то услышал от своего сенсея. «Когда все виды гортензии начнут проявлять запах, когда васаби перестанет горчить, и ты почувствуешь от него сладость, я расскажу тебе что-то о невзаимности. Я расскажу тебе что-то о реальности. И, возможно, тогда ты поймёшь, отчего падут даже самые сильные шиноби».