Закрылись двери в жизнь

Его убрали? Вот так… Просто. Ничего практически не сказав. Только обронили:  — Встал выбор между тобой и Январиной. Извини, но новая Крисания важнее. Ярослав стоял перед Русланом и не верил своим ушам. Вот так просто, оказывается, можно его вышвырнуть. Когда встал выбор между менее перспективной и им? Готовым ради проекта истечь до последней капли крови. Готовым умереть на репетициях, лишь бы прожить эту историю, что дано далеко не каждому. —Руслан?! — Яр неверяще смотрит на него голубыми глазами, полными слез —Зачем?! —Ты уже слышал — ледяной тон пронзает, словно острый нож. —Это говорят все! — Ярослав срывается на крик — А ты ответь так, как есть на самом деле! —Здесь никто не ответит тебе — дверь с грохотом захлопывается. Тишина убивает. Яр опирается на стену и плачет рыдает, раздирая кожу на руках буквально до крови. Он чувствует себя также, как Сашка после того кастинга. Когда выть хотелось от несправедливости. Глаза уже болят от слез, но остановить истерику просто нереально. Ноги подкашиваются и он готов упасть, тихонечко скуля от непереносимой боли, но его ловят чьи-то нежные руки. Тихий, почти материнский голос, пробивается сквозь пелену отчаяния. —Яринька, Яра, тише, успокаивайся — голосок тоненький, такой узнаваемый, но такой далекий, что кажется незнакомым. Ему помогают опуститься на пол, он опускает голову на чужое плечо, сквозь черные полосы, мелькающие перед глазами, едва различает темные, почти черные волосы, в нос ударяет резковатый запах духов. Пахнет морем. И свежестью. Которой так не хватает сейчас. —Лена — выдыхает он — Леночка… Минина… — Яр смотрит на нее расфокусированным взглядом. Чувствует, как что—то холодное и мокрое касается его лба. Он дергается, но Лена лишь нежно прижимает его к себе. —Не бойся, маленький, это просто холодное полотенце. Тебе сейчас станет чуть легче. Пока глаза не открывай только. Ярослав заметно расслабляется. Почти привыкает к этому ощущению. Несмело открывает глаза. И даже закричать не может, только хрипит. —У тебя кровь… — шепчет он, невесомо дотрагиваясь до ее рассченной брови — Это?.. — Яр замолкает, боясь услышать самое страшное. —Руслан. Я слова на репетиции забыла… — тихо отвечает Лена — Понимаешь, Ярка, не все должны знать люди. Пока мы тут работаем, мы должны молчать. Даже если нас изматывают до обмороков на репетициях, даже если нам потом после забытого текста жить не хочется, потому что мы знаем, что с нами будет дальше. Мы все под жесточайшим контролем, словно в паутине Смерти. И никто не может выбраться из нее. —Так… Твоя затянутая тейпами нога, синяки на Дашке, Вера, которая от каждого движения шипит, Женька, заматывающий себе ребра… — Пазл начал неумолимо складываться. Все, кто когда— то осмелились даже намекнуть людям об этих издевательствах на утро были буквально едва живые. —А ты вновь начал говорить, Яра. После того, что произошло с Андреем все остальные молчат. А ты на стриме обронил, что нас убивают за неудачные репы и спектакли. Поэтому тебя и убрали, чтоб ты не мешал. —Но я же теперь наоборот могу рассказать всем, что тут происходит! — Ярослав вскрикнул, хватаясь за шанс осветить произошедшее, словно за спасительную соломинку. —Увы, не можешь. Вне прогонов за нами ведётся слежка. На всех уровнях. Скрыться просто нереально. Не рискуй жизнью, Яринька — Лена плачет, она понимала, что ждет их всех. И боялась. Но не смерти, а боли. —Но что будет с вами? С Дашкой? С Веркой? Женькой? — Ярослав трясущимися руками обнимает девушку. —Мы никогда не выйдем отсюда. Беги, Яська, беги и не оборачивайся. —Беги от Дочери Морей — вздыхает он. Лена помогает ему встать и доводит до выхода. Хватает за руку на пороге и шепчет: —Руслан видел в тебе конкурента. Если ты его превзойдёшь — спасешь наши жизни. Сделай Ворона таким, каким его не видел еще никто. Как только ты выйдешь отсюда мы окажемся в еще большей опасности. Наша жизнь может оборваться практически в любой момент. Не дай нам всем погибнуть… Не дай нам всем погибнуть…

***

Яру снятся кошмары, каждую ночь. Он со стороны видит, как хоронят коллег по мюзиклу, как от боли кричит Дашка. Он просыпается весь в слезах, смотрит на стол и понимает. Это не сон. Все мертвы. Он не успел