Сломленный

      На сборы всего около десяти минут, но ты уже привык. Встал, умылся в мини-умывальнике и потянулся руками к коротким волосам, поправляя выбившиеся пряди мокрыми пальцами.       Отражение уставшее, с красными белками глаз и опущенными вниз уголками губ.       Сколько ты тут? Год, два? Выбился в лидеры, заимел приятную сумму денег на счету, которую даже потратить никогда не хватает времени и расшатанные нервы. Всё уже ни к чёрту, хочется сложить руки на коленях и уйти, но вынесут тебя вперёд ногами, это уже даже не притча, это факт. Ты знаешь это, понимаешь, что ввязался в дерьмо по собственной глупости, как и те, кого ты видишь перед собой большую часть суток. На экране, вживую, когда Круг убирает тело с пола, соскабливая мозги в кучу.       Пропитанный запахом смерти, уставший от круговерти негатива в повседневной вариативности жизни ты тот, кто держит руку на пульсе. Тот, кто должен убрать эмоции. Тот, кого называют бездушным винтиком механизма. Тот, кто смотрит равнодушно на надрывно плачущую женщину, пока Треугольник делает ровную дырку во лбу.       Камера, экран, отражение в зеркале и вечно уставшие те, кто развлекает остальных.       Ты не осуждаешь, не имеешь право, потому что деньги та причина, по которой ты делаешь то, что прописано у тебя в инструкции. Они, или ты, или ещё кто-то, — неважно. Вы все вместе тот элемент, который всё ещё позволяет грёбанной системе жить.       Деньги. У руля не ты, и не кучка перепуганных игроков. Деньги. Вот что двигает вас всех.       Ну же, вытри влагу с бледного лица и иди вперёд. Шаг за шагом. Словно тебе всё равно.       Когда новая партия будущих смертников удобно располагалась на кушетках, ты стоял в центре, регулируя работу и направляя новичков в нужное русло. Повернул голову, тяжело дыша сквозь маску и ткань, и удивлённо замер, замечая знакомое до мелочей лицо.       Прикрытые веки, которые ты любил целовать, ровные линии бровей и едва заметный шрам на скуле.       Скуластое смуглое лицо, жилистая шея и родинка на кадыке. Безликий зелёный костюм и цифра 189. Сжал руки в кулаке, выходя из зала.       Хван Ю Ён. Вот уж кого ты явно не ожидал увидеть. Потерянный человек с далёкого прошлого, которое ты старательно избегал. Бежал так далеко, что вам пришлось встретится тут, где он — жертва. Оставляя философию в сторону, считая, что всё сложилось так, как должно было…       Было страшно.       За него, за себя. Как помочь? Что делать? Ю Ён был слаб физически, а игры были жёсткие, на выносливость и ловкость. Он умрёт сразу. И ты пойдёшь следом, потому что помог, потому что позволил вычислить себя.       Что ты тут делаешь, Хван Ю Ён? Неужели твоя богатая семья перестала давать денег, что ты решился?       Выдохнул, крепко стиснув зубы и решительно глянул в экран, где игроки уже пробудились, неловко рассматривая друг друга и помещение.       001 был спокоен, он знал, что всё пойдёт так, как нужно. Рядом был 456, и ты внимательно вгляделся, подмечая детали.              189 сидел на кровати, поджав ноги под себя и растерянно хмурил брови. Тебе хотелось, как раньше, прижать его к себе, даря тепло и спокойствие, хотелось улыбнуться нежно, хотелось… Многое хотелось. Но вы в разных сторонах, у каждого свои правила и своя роль, и нельзя было отклоняться.       Что же делать? Как ему выжить? Ты задумчиво поправил капюшон, а затем повернул голову, где такой же безликий Квадрат мониторил коридор, ведущей в туалет. Там у двери уже стоял один из вас. Кажется, две девушки внутри. Долго. Что-то пронесли? Хорошо, разберёмся позже.       — Нужно будет отнести им ужин. Вы пойдёте, 5?              Ты кивнул и встал. За тобой следом вышли четверо из Круга.       Скудный ужин раззадорит аппетит и ярость игроков. Выгодный вариант, чтобы немного расшевелить, но Ю Ён, что же с ним делать? Будет жарко. Не сегодня, так завтра, жарко и опасно.       Когда утром начались первые игры, в твоей голове зрел план. Пока что совсем недоработанный, но лучше, чем ничего.       В перчатке сложенная бумажка с названием игры. Ю Ён поймёт, что нужно будет делать. Осталось только отдать незаметно, выйти из зоны обзора камер и так же незаметно намекнуть, чтобы молчал.       Ты знал, что игнорируешь основной концерт игры, и если тебя поймают, вздёрнут в назидание остальным, но ты не дашь умереть тому, кого всё ещё трепетно любишь.       Один из Круга слишком подозрительно крутится в неожиданных местах, и ты, просканировав маску, холодно изрекаешь:       — Почему вы тут, 29? Ваше место внизу.       Он лишь молча кивнул, извиняясь, и стал ещё более подозрительным. У него тоже тут кто-то знакомый? Любимая? Любимый? Тоже ищет возможность спастись для него?              Мотнул головой, отпуская. Явно не тебе его судить. Пусть идёт, ты и так делаешь для него милость, не расследуя дело дальше.       Когда в слепой зоне камеры ты, шикнув на Ю Ёна, отдаёшь мелкую бумажку, тот широко раскрыл глаза, вздрогнул.       — Прочтёшь — съешь. И молчи.       Склонился к уху, чувствуя сладкий запах его тела, которое раньше трепетало в твоих руках и с сожалением отстранился, быстро уходя. 189 первую игру прошёл, и ты от облегчения чуть не зарыдал, чувствуя, как напряжение отпускает, а тиски, сковавшие сердце в ледяную броню, отступают.       Со второй игрой будет сложнее, потому что ты помнишь, что у него извечный тремор рук, и все мелкие действия давались Ю Ёну с трудом.       Потёр лоб, думая, и решил, что треугольник будет предпочтительней. Бумажка снова перекочевала из твоих рук в его. Он внимательно смотрит на тебя, тихо спрашивая:       — Зачем?       Ты лишь отворачиваешься и пожимаешь плечами. Не думал, что нужно будет объясняться. Пусть ответа он не узнает. Было стыдно. Это не та работа, о которой хвалишься на семейном обеде.       — Треугольник. Выбери его.       И ты ушёл, оставляя его одного. Он с честью выдержал и вторую игру.       Ты, сбрасывая оцепенение, прикрываешь глаза, но противная дрожь не уходит, а влажные руки трясутся уже у тебя. Может, тебя уже наконец свалит приступ и ты больше не будешь участвовать в этом дерьме? Было бы слишком восхитительно.       Что делать дальше не совсем понятно.       В следующей игре нужна сила и ловкость, которой у него нет. Это заметно по его тонкому телу и нежных руках с длинными пальцами на узкой ладони. Кто возьмёт его в команду?       Ты всерьёз думал заставить самых внушительных игроков взять его в команду, но тебе невероятно повезло, что он попал к 001. Может, пронесёт?       И да, так и случилось.       Ты знал, что от переживания искусал губы, что трясущиеся пальцы заметны даже остальным, но было неважно, потому что Ю Ён жив.       Спиной откинулся на сиденье кресла, сжав виски пальцами, но беда пришла, откуда её совсем не ждали.       Проклятые шарики. Да пусть они горят в синем пламени!       Против твоего Ю Ёна стояла хрупкая миловидная девушка, и они оба смотрели друг на друга с испугом.       189 прижимал к груди мешочек с позвякивающими шарами и нервно сглатывал, практически не дыша.       Ты не смог вовремя узнать об этой игре, а когда выяснил, было уже поздно. Ты бы посоветовал выбрать самого ненавистного и слабого, но что сейчас поделать. Забрать шары почти у подростка... Ю Ён не сможет.       002 стояла, дрожа, как лист. И ты дрожал тоже, потому что знал, что слишком добрый Ю Ён сделает.       И так и случилось. На последней минуте он отдал ей шарики и улыбнулся тепло, желая прожить жизнь и за него.       Ты вскочил, на бегу вытирая слёзы сквозь маску, но не успел, потому что выстрел был слишком громкий, и тело упало с глухим звуком.       Нет, пожалуйста. Нет…       Ты уже потерял его однажды, но не простишь себя, если потеряешь окончательно. Одно дело разойтись, но знать, что он жив, что он счастлив и улыбается миру, а другое дело знать, что его больше нет.       Ты остановился, слыша, как рация пустым голосом сломала тебя за секунду:       — Игрок под номером 189 выбыл.