МЫ

Нужно двигаться быстрее. Густой туман осевший на лес всей тяжестью поздней осени скрывал стволы деревьев находящиеся дальше 40 метров. Приходилось двигаться вслепую, рассчитывая только на исцарапанные в кровь руки что дрожали от долгого напряжения. Шуршание листьев и бульканье воды после каждого неуклюжего шага в лужу перестало сопутствовать его позади, и вроде как можно было расслабиться, но мысль что за ним гонится группа спецназа не давала ему покоя до середины леса. Там уже когда сил вовсе не осталось, а подошва левой туфли полностью отвалилась он дал себе разрешение скатиться по древесной коре вниз пряча раскалывающуюся голову в ладонях. Он всегда все рассчитывал и никогда не был ни в чем уверен, но у него и мысли не было что этот план приведет его в задницу. Точнее в лес Аокигахара. 19.04.2016 год. За 2 года до события в лесу Аокигахара Пытаясь очередной раз отвлечься после дешевой драмы от начальника, Сокджин откидывается на спинку мягкого белого кресла, прикрывая глаза от усталости. Мигрень стала посещать его чаще, почти через день, а подобные выскочки вроде Намдужна что ничего из себя не приставали кроме мешка денег, заставляли его страдать от ее нашествий еще чаще и еще сильнее. Он не был тем, кому было дело до других людей и их жизненного пути, но после недели работы с этим сосунком который только выпустился из Асана, и понятия не имел что работа в службе разведки представляет что-то большее чем вечеринки с однокурсниками и юбка матери. За этот короткий срок он уже дважды чуть не спалил персональные данные о новом деле Сонпха и успел перепутать Сокджина с каким-то стажером, передав ему папку с документами первого. Его рокерские замашки в одежде, постоянная наглая улыбка и розовые волосы что были окрашены явно не у мастера, с каждым разом все больше и больше раздражали Сокджина, который всегда следил за своими короткострижеными каштановыми волосами, а гардероб состоял лишь из костюмов что отличались друг от друга только стоимостью, да люксовыми брендами. Перед глазами темные круги что обволакивают его и обстрагируют от надоевшего мира. Приятное чувство оттарженности поселилось в нем на несколько секунд, после чего дрель рабочего телефона разрезает спокойствие агента размазывая его по остаткам сознания. Поднимаясь со стула, Ким со всей дури пинает деревянную ножку ногой и быстрыми, резкими шагами направляется к телефону что лежал на столе у одного из работников. За окном уже давно было темно и рассчитывать на кого-то было глупо. Поэтому он влезает на чье-то рабочее место что состояло из полукруглого кофейного стола с ограждением от других работников, и стула который был аккуратно задвинут. Кто-то, скорее всего женщина забыла свою нежно розовую кофту что свисала с деревянного стула, что создавало приятный глазу контраст. Залезая на него, Сокджин мгновенье смотрит на телефон пустым взглядом после чего потирая рукой глаз тянется к трубке. - Слушаю, процедил агент начиная грызть большой палец левой руки. Больная привычка от которой он не мог избавиться уже несколько месяцев, но которая так хорошо концентрировала. По ту сторону провода никто не отвечал, ни звука не послышалось. Ни шороха. Послушав тишину около минуты Сокджин продолжил, – если вы не ответите мне что вам нужно в 4 часа утра, то я сброшу трубку, тишина продолжалась, нарастала и давила на него сильнее чем мигрень оставшаяся на втором плане, - супер, цокнул языком Сокджин кинув трубку на стол и резко развернувшись поплелся в кладовую, где его уже какую ночь подряд спасал жесткий матрац. 25.04.2016 год Жадные до сплетен журналюги окружили здание суда где битый час проходит суд над миссис Пак. Дело было крайне странным, имело кучу белых пятен, да и мотив не был обнаружен. Из фактов не было чего-то примечательного, благодаря чему можно было писать что угодно, все равно все схавают с потрохами! Сомнениями обросли листы газет, деля народ на 2 стороны. В поисках правды, многие вышли на улицы создавая толпу и перекрывая улицу перед величавым, серым зданием, спроектированным в стиле классицизма. В этом маленьком городке это было, пожалуй, самое культурное здание которое по великой иронии находилось по соседству с гей-клубом. В зале заседания на лавке собралось если не подчитывая около 15 людей, из них только несколько имело хоть какое-то отношение к происходящему слушанью. Оно должно было быть последним. Носовой платок в руках матери дрожал, глаза почти ничего не видели, а сын сидящий под боком качался из стороны в сторону и внимательно слушал речь защиты в отличии от нее. Она не могла концентрироваться. Ее разум был затуманен образом ее малышки, ее маленькой девочки что попала в капкан надежд который в конечном итоге привел ее сюда. Шум затих, мертвая тишина летала меж белых скамей превращая каждого в натянутый нерв, что при любом незначительном движении сделает смертоносным. Судья вскинул свою маленькую голову, обсматривая каждого присутствующего, его взгляд сочувствующе остановился на матери, она лишь качнула головой, и он прокашлявшись начал свою речь. - Решением суда, Пак Розанна является виновной по делу об убийстве своего мужа Пак Чимина и приговаривается к расстрелу, весь зал ахнул от неожиданности, сама девушка упала на плитку и начала бесшумно рыдать, да так, что ее силуэт буквально ходил ходуном от интенсивных движений грудной клетки, - Дело обжалованию не подлежит и считается закрытым с этого дня.       С этого дня, она убийца Кто-то взволнованно вскочил, кто-то настраивал фокус камеры на вход суда, кто-то нервно чесал свое лицо. Все слышали звон колокола находящийся на самом верху здания, который издавал свои торжественные звуки каждый раз, когда дело заимело новый статус – закончено. Через пару минут, вышло несколько женщин в форме открывая тяжелые дубовые двери для своих сотрудников ведущих поникшую миссис Пак в наручниках, которые больше с нее не снимут. Сзади нее шел ее брат, что старательно выкрикивал какие-то слова которые она никак бы не расслышала из-за шума прессы. Мать потерялась в толпе охраны, сколько бы она не кричала это не помогало. Темные волосы Розэ слиплись от жира слипаясь в пакли которые прикрывали красные от слез глаза. Пару раз она все же показала свои впадины под глазами в которых она хранила те жалкие дни которые она провела в этом гнилом месте делая попытки оправдать себя. Что в итоге не получилось. Пак Розанна или @roses_are_rosie была восходящей звездой социальных сетей, в которых она пропагандировала любовь к себе и дорогие вещи. Она имела идеально вылизанный образ, который треснул после смерти Чимина. Они мало общались, а если и «общались» то телами, потому что говорить было попросту не о чем. Они были знакомы пару лет, из них год были в отношениях и общались лишь пару раз. Конечно, они оба понимали что разрушить они этот союз возникший из-за случайного перепихона они не смогут и не будут, для них обоих была выгода. Когда ей по среди завтрака с семьей высветился имя мужа, она ничего не ожидая приняла звонок, но слова что она услышала после этого, она бы предпочла никогда в жизни не слышать. После этого все пошло по заднице, сначала она проходила как свидетель и спокойно шла на все способы взаимодействия с полицией, но когда в ее нижнем белье покопались и нашли Тэхена, она перестала им доверять. Вся страна знала адрес, стоимость ее вещей, холодность супругов и ее любовника. Пак искренне возненавидела полицию которая по ее мнению и испортила ее жизнь, и плакала она вовсе не из-за смерти мужа, а из-за смерти ее карьеры которая теперь закована в кандалы позора. Сидя в холодной полицейской машине она перебирала крупицы воспоминаний своей жизни, сохраняя их для себя на дальнейшее существование. На счет смерти волнений не было, уж лучше сдохнуть, нежели питаться мусором и спать на жестких пружинах вместе с тараканами. Она бы, и сама себе ее обеспечила бы, но знала, что слежка будет длительной и детальной, у нее нет шансов. Перебирая в пальцах свои любимые Ролексы, она кое-что вспомнила. На часах было 07:20, вчера в это время она завтракала с Тэхеном. Это был их последний раз, и они оба об этом знали. В честь этого он дал ей лист бумаги, свернутый в 4 раза что легко поместился в ее красные каблуки. Тэтэ, так она любила его называть, просил ее открыть это только при отрицательном показании суда, когда она будет совсем одна и будет готова окунуться в его рукопись. Качнув головой, тем самым дав себе понять, что это идеальное время для этого, Розанна сняла туфлю со своей маленькой ступни, и достала с дальнего края, где обычно располагались ее пальцы записку. Она никак не была оформлена, обычный белый лист что был немного мокрый из-за пота. Раскрыв его она сначала бегло прошлась по нему глазами, широко раскрыв глаза она начала перечитывать его снова. Колени задрожали, на глаза снова навернулись непрошенные слезы. «помягче выбрал подушку, он спит крепко, подружка»