my stupid boy

Фиат смотрит перед собой, не в силах оторвать взгляд, и не верит своим глазам. Он ожидал увидеть всё что угодно, но только не это. В один миг весь его мир перевернулся, а в голове возник вопрос: «Как быть дальше?». Омега на долю секунды отводит взгляд, а после снова опускает глаза на тест. Беременность. Срок 9 недель. Теперь хотя бы всё встало на свои места. Понятно, почему его так воротит последние недели от всего, даже от той вкусноты, которую обычно с таким трепетом и заботой готовит для него Лео. Лео… нужно рассказать ему, но как? Ведь он может отреагировать как угодно. Не то, чтобы Фиат сомневается в его адекватности, нет. Просто он не хочет оказаться для своего альфы обузой. Им ведь всего по 22, о каких детях может идти речь? Как они будут справляться? Справятся ли они вообще? Придут ли они к решению оставить ребёнка? Тяжёлый вздох и всхлипы. Фиат медленно сползает по стене вниз. Страшно. Фиат просто не знает, что делать. Он ужасно боится этой неизвестности. Как, чёрт возьми, можно было быть таким глупым и забыть о течке? Надеяться на то, что пронесёт, что у них «всё под контролем». Из-за своей глупости проблемы будут не только у него, но и у его любимого человека. После этой мысли Фиата пробивает на слёзы. Он рыдает навзрыд, сжавшись в углу и обнимая себя. Лео. Его любимый, которому он обещал не плакать, не страдать, не бояться. Но Фиат его подвёл. Он злится, ужасно злится на себя. Ведь разве ребёнок виноват в глупости своего родителя? Виноват в том, что его безответственный папа не сможет ему ничего дать, потому что он сам ещё ребёнок? Фиат обнимает свой живот и сквозь слёзы шепчет: «Прости, малыш, прости своего папу…прости, что не ждал и не хотел тебя». Но нужно взять себя в руки. Встать и рассказать всё Лео, когда тот вернётся с учёбы домой, или же…нет. Фиат одёргивает себя. Делать аборт, не поговорив с Лео, он не будет. Отец ребёнка должен всё знать в любом случае. И он узнает. Каким бы ни было решение, они примут его вместе.

***

Время до вечера тянется бесконечно долго. Всё это время Фиат чем только не занимался. Он успел поесть, поспать, снова поесть, посмотреть телевизор, поплакать и сто тысяч раз продумать разговор с Лео. Но в конечном итоге он снова уснул. Прямо на диване в гостиной. Замученный и ужасно уставший после тяжёлого учебного дня Лео спешит попасть домой. Туда, где тепло, туда где его ждёт любимый омега. От этой мысли домой хочется ещё больше. Хочется обнять Фиата и рассказать ему в очередной раз, как же он скучал. Но что-то беспокоит его. Чувство, что что-то не так. Лео решает не строить догадки и не накручивать себя, а дождаться и увидеть всё своими глазами. Чуткий сон Фиата нарушает звук открытой двери. На секунду приходит облегчение: его любимый дома. Но стоит Фиату вспомнить о ещё не рассказанной новости, как мороз проходит по коже. Он мысленно даёт себе установку собраться. Пройдя из коридора в гостиную и увидев своего омегу, Лео не может сдержать улыбку. Фиат лежит на диване в его, Лео, растянутой футболке, растрёпанный, такой домашний. Такой любимый. — Привет, малыш. — Лео присаживается на диван и двигается ближе к Фиату, прижимая его к себе и целуя в макушку — Скучал? — Очень. — старается звучать так, как будто ничего не произошло, омега, хоть и даётся ему это с трудом. Однако он старается отвлечься на сторонние темы и спрашивает — Как дела на учёбе? — Всё хорошо. Профессор меня завалил расспросами о том, где его любимчик пропадает. Я иногда даже тебя к нему ревную. — боже, как он улыбается, думает Фиат. Лео только что пришёл домой с учёбы уставший и наверняка голодный. А Фиат мало того, что ничего не приготовил, он даже поддержать его толком не может, поговорить нормально не в состоянии, потому что весь день прорыдал в подушку. И это так давит. Так сильно, что Фиата неожиданно снова прорывает, и Лео видит, как по щеке парня катится крупная слеза. Альфа сразу же напрягается и подползает ближе. — Эй, милый, что случилось? Что-то не так? Фиат? — волнение проскальзывает в голосе альфы. Фиат чувствует, что он не в силах больше находиться так близко к Лео и резко срывается в сторону ванной и запирает за собой дверь. От пережитого стресса его снова выворачивает. Фиат так и сидит на полу, пока не слышит стук в дверь. — Фиат, пожалуйста, открой дверь. Я хочу помочь. Добрый и наивный Лео. Чем он сможет ему помочь? Какова вероятность, что он вообще останется после той правды, которую он услышит от Фиата? Снова страх. Очередной всхлип вырывается наружу. — Фиат, я сейчас выбью нафиг эту дверь, если ты не откроешь. Вдох. Выдох. Будь что будет. Фиат поворачивает замок. Стоит ему увидеть Лео на пороге, как он, не в силах удержать себя на ногах, оседает на край ванной. Лео проходит внутрь, в его глазах читается полное непонимание происходящего и…страх. Он оглядывает закрывшего лицо руками Фиата, затем смотрит по сторонам, и… — Фиат, что ты, чёрт возьми… …вдруг замечает оставленный на раковине тест. Положительный. В голове вдруг всё резко отключается. Лео смотрит на предмет в своих руках, а его разум отказывается что-либо на это отвечать. Это как будто не с ним происходит, как будто это видит сейчас не он. Выйдя из оцепенения через пару секунд, Лео находит глазами Фиата, всё также закрывавшего лицо руками и начавшего всхлипывать по новой. — Это…это твой? — гениальный вопрос, Лео. В точку прямо. Фиат медленно убирает руки от лица, продолжая плакать, и выдавливает из себя: — Д-да… — а затем тихо произносит — П-прости меня, Лео…п-пожалуйста, не уходи — одними губами — пожалуйста… У Лео сердце щемит от такой картины. Он резко срывается к Фиату, заключая его в крепкие объятия. Омега, чувствуя себя не в силах больше сдерживаться, начинает плакать навзрыд. Он сейчас сам не понимает, что с ним происходит. Лео успокаивающе гладит Фиата по спине. — Тише, всё хорошо, успокойся. Я здесь, я рядом. Я никуда не уйду. — Фиат от этих слов начинает расслабляться, а всхлипы становятся всё тише. Не ушёл, не прогнал. Остался. — Почему ты раньше не сказал…? — Тихо спрашивает Лео, опуская подбородок на макушку омеги. — А я-то думал, почему твой запах изменился за последние пару месяцев. — Фиат слышит, как Лео слегка улыбается сквозь слова, и от этого становится чуть легче. — Я сам т-только сегодня узнал. — заикаясь произносит Фиат, а затем поднимает глаза на возлюбленного — Лео, я не хочу делать аборт… — тихо так, с мольбой во взгляде, и Лео столько боли в этих глазах видит, что самому не по себе становится. Он утирает слёзы с щёк омеги большим пальцем и нежно, медленно целует в нос, а затем соприкасается своим лбом с его. — Глупый. — шепчет альфа, оглаживая большим пальцем щёку парня — Ты правда думал, что я заставлю тебя делать аборт? Это же наш ребёнок. — он медленно опускает руку на пока что мало заметный живот, нежно поглаживая его через ткань футболки — Плод нашей любви. Я бы никогда не поступил так, Фиат. Ни с ним, ни с тобой. — На глазах Фиата снова проступают слёзы. Слёзы счастья. Омега не верит своим ушам. Всё, что он напридумывал себе с утра, вдруг резко обрушилось, стёрлось в пыль. Вместо оков, что сдерживали его, теперь солнце вовсю светит, греет его своими лучами. И имя этому солнцу — Лео. — Я хочу этого ребёнка, Фиат. Мы вырастим его, станем для него лучшими родителями. Ты не один, я с тобой. Вместе мы всё сможем. — Лео говорит и сам расслабляется, облегчение испытывает, за что ему такое счастье досталось, не понимает. Он Фиата хочет прижать к себе и никуда не отпускать. — Спасибо тебе. — шепчет Фиат сквозь слёзы. Наконец-то он счастлив. Его альфа ему это счастье подарил, Фиат его под сердцем носит. Он готов Лео ещё тысячу раз поблагодарить за то, что он рядом, что не даёт упасть, что всегда ловит, на плаву держит, что бы не случилось. А Лео, кажется, и сам от счастья заплакать готов. Он и понятия не имел, что дома его такая радость ждать будет, что в его любимом маленькая жизнь растёт. Да, может, они и не были готовы именно сейчас заводить детей. Но они этого малыша ждали, ждут и будут ждать. И Лео сделает всё, чтобы ни Фиат, ни их ребёнок ни в чём не нуждались. Ведь они — его семья. Те, кто роднее и ближе всего. И в этой идиллии, между ними застывшей, Лео тихо шепчет: — Спасибо тебе за сына.